– О ком вы говорите? – не могу удержаться. – Что за внедрённый сотрудник? Это ещё кто?
Начальник некоторое время размышляет, потом, мельком глянув на подчинённого, согласно кивает головой:
– Так и быть, расскажу, потому что молчать об этой информации больше нет смысла… Человек, которого владелец камней обрисовал вам как убитого по ошибке ночного воришку и подсунул в багажник завёрнутым в ковёр, не просто парень с улицы, а внедрённый в террористическую группу наш агент. К сожалению, его каким-то образом вычислили и… Такое, к сожалению, случается время от времени. Вы и без меня догадываетесь, что мы пристально следим за каналами передачи оружия и отравляющих веществ нашим врагам, и покойный агент смог выявить немало поставщиков и посредников. Довольно много цепочек мы оборвали, и кое-кто из арестованных фигурантов уже отбывает сроки в тюрьмах. В принципе, нам хорошо известно, откуда идут поставки и для кого предназначаются, но хочется не только задерживать рядовых исполнителей, но и искоренить ядро, в котором всё это планируется. Основных вдохновителей, ясное дело, физически достать не легко, потому что они умело скрываются. Даже порой пресекать их деятельность непросто, ведь на другой стороне далеко не дилетанты. У них неплохо организованы разведка и контрразведка, то есть противник вполне достойный. Иногда о масштабах их деятельности догадываешься лишь по каким-то косвенным признакам… Понимаете, насколько всё это серьёзно?
Он сверлит меня взглядом, но вовсе не мой ответ ему требуется. Кажется, он сам себя пытается в чём-то убедить или оправдаться перед кем-то невидимым за такие вопиющие промахи, как смерть внедрённого агента.
– Значит, моя жена в очень большой опасности, – печально бормочу, и голос мой неожиданно срывается. – Что нужно сделать, чтобы её освободить, а не… заполучить в ковре? Я на всё готов. Помогите!
– Давайте вместе решать, что делать. Пока вы и ваш телефонный контакт с похитителем – единственное, что есть у нас сегодня. С покойниками, естественно, не поговоришь. Но и то, что есть, нужно использовать в полной мере. Схема, в принципе, простая – вечером вам позвонят и назначат встречу. Вероятно, наши противники всё ещё не знают, что камни не у вас, и это нам на руку. Немного поторговавшись для пущей убедительности, вы согласитесь встретиться и совершить обмен. С этого момента мы будем отслеживать каждое ваше и их телодвижение. В момент передачи камней мы их задержим и освободим вашу жену. Только никакой самодеятельности!
– Вы эти камни мне собираетесь вернуть? – уныло спрашиваю, уже чувствуя холодок, пробегающий по спине. – А вдруг у меня в руках капсула лопнет, как у ювелира Марка? Может, подмените их на какие-нибудь безопасные кристаллы?
– Нет у нас времени готовить замену, – отрицательно мотает головой начальник, – да и не стоит дразнить подделками тех, кто придёт на встречу. Они определённо попытаются проверить, что вы им передаёте. Я же сказал, что там ребята далеко не дураки и любую фальшь почувствуют.
– Может, на встречу пойдёт кто-то другой, вместо меня? – не сдаюсь я. – Они же меня ни разу не видели, а ваш сотрудник…
– Откуда мы знаем, видели они вас или нет? Между прочим, в телефоне, с которого они звонили, наверняка есть ваши фотографии, разве не так? Неужели никто из этих ребят их не посмотрит перед тем, как встретиться с вами?
Вероятно, физиономия у меня предельно кислая, и это вызывает усмешку у моих собеседников.
– Да не трусьте вы! – утешает меня коротышка. – Всё будет под полным нашим контролем…
– Ага, профессионала-агента не уберегли, – замечаю ворчливо, – а я, значит, не должен ничего опасаться… Добренькие вы какие – дальше некуда!
– Поймите, нет у нас иных вариантов выйти на получателей «Новичка». Только с вашей помощью.
– Что с вами поделаешь…
– Хватит пустых разговоров, давайте обсуждать детали, – наконец, перебивает своего подчинённого начальник и недовольно смотрит на меня. Я понимающе развожу руками, и он продолжает: – Сейчас вам лучше всего пока остаться здесь, и мы вместе дождёмся звонка. Потом, когда уже позвонят, вы всячески будете затягивать разговор, чтобы мы успели засечь местонахождение вашего собеседника. Изображайте глухоту, непонятливость – что угодно, но только не сильно злите его, чтобы он раньше времени не ушёл со связи. У него и так нервы на пределе. Это первое. Если нам удастся засечь его и перехватить, то ни о какой передаче камней и разговора дальше не будет. Мы сумеем разобраться, может быть, и без вашего участия… Если засечь не удастся, а такое тоже возможно, то принимайте все его условия и особо не спорьте. Главное, выторгуйте час-полтора, чтобы мы успели обследовать место вашей предстоящей встречи и оцепить его. Это понятно? Ну, а дальше будем поступать по ситуации. Главное, вам не спугнуть клиента…
Слушаю его инструкции и никак не могу поверить, что всё это происходит со мной в действительности. В навороченных ментовских сериалах – опять я про них! – за подобными вещами наблюдать интересно и захватывающе, а вот когда сам оказываешься в шкуре одного из персонажей, то становится крайне неуютно. Пару вполне реальных трупов я уже имел счастье посмотреть собственными глазами, притом не на экране телевизора, а воочию, и кровушка на них была совсем не бутафорская, из кетчупа, а самая что ни на есть настоящая. Если к тому же повезёт увидеть и собственную кровь, а это вовсе не исключено, то совсем дело швах.
Какую гарантию неприкосновенности могут дать эти два человека, сидящие передо мной? Уж, не расходный ли я для них материал в той игре, которую они ведут с террористами? Я же обратил внимание на то, как они почти равнодушно и как что-то само собой разумеющееся упоминают о своём погибшем агенте в стане врага, и мороз при этом по коже пробегает. Если бы они действительно ценили парня и по-настоящему сожалели об утрате, то и говорили бы о нём иначе, а не так спокойно, как сейчас… Случится со мной что-нибудь нехорошее – они вообще меня потом не вспомнят. Кто я для них? Правда, и мне уже будет тогда всё совершенно безразлично…
Тем временем, коротышка куда-то уходит и через пару минут возвращается с тремя разовыми стаканчиками с кофе. Опять же, не обращая на меня никакого внимания, они начинают заниматься своими делами – начальник углубляется в компьютер, а коротышка листает свою папку, лишь я сижу без дела на стуле, кручу ополовиненный стаканчик и раздумываю о своём.
Минутная стрелка на часах потихоньку движется, и я слежу за ней, не отводя взгляда…
Но вот, наконец, и раздаётся долгожданный звонок на мой телефон, торжественно лежащий посреди стола. Четыре глаза настороженно упираются в меня.
– Ну, чего мы ждём? – неожиданно хрипло шепчет начальник и сразу переходит на «ты». – Давай, приятель, смелее…
Некоторое время тупо разглядываю телефон, надрывающийся и даже слегка подпрыгивающий на гладкой пластиковой поверхности стола.
– Ну! – подгоняют меня мои наставники. – Давай! Не забудь, о чём договаривались… Главное, разговор затягивай…
А коротышка уже щелкает клавишами неизвестно откуда появившегося перед ним ноутбука, отслеживая местонахождение телефона. Мой же телефон уже переключен на громкую связь.
– Что вы долго не берёте трубку? – спрашивает меня тот же голос, едва подношу телефон к уху. – Вас совсем не волнует судьба вашей супруги?
– Волнует, – отвечаю послушно и вдруг понимаю, что даже пока не сообразил, о чём разговаривать с этим незнакомым человеком, чтобы затянуть разговор. – Мне необходимо убедиться, что с ней всё в порядке. Дайте ей трубку, пожалуйста, хочу услышать её голос.
– Я уже говорил вам, что никто её пальцем пока не тронул. И не тронет, если всё пойдёт по плану. Что вам ещё надо? – Голос потихоньку приобретает металлический оттенок.
– Я вам не верю!
– Как хотите, ваше право! Значит, будете получать вашу супругу по частям. Для вашей же сговорчивости. С чего начать – с мизинчика или сразу кисть руки прислать?
Начальник шепчет мне на ухо:
– Он сейчас будет нагнетать обстановку, лишь бы побольше запугать тебя! Не поддавайся на провокацию – тяни время. Нам совсем немного осталось, чтобы его отследить…
Ненавидящим взглядом окидываю шептуна и выдыхаю в трубку:
– Хорошо, я верну вам эти чёртовы камни! Только жену не трогайте. Где мы встретимся? Когда?
– Вот это другой разговор, – сразу соглашается незнакомец. – Вы пока подготовьте камешки – притом все до единого, потому что я точно знаю, сколько их должно быть в мешочке. Учтите, при передаче не поленюсь, пересчитаю. И не думайте хитрить!.. Да, и ещё. Полицию или кого-то другого с собой притаскивать не советую, вам же будет хуже. Жену свою больше не увидите, а камешки я с вас всё равно стребую… Через час перезвоню и уточню, куда подъехать. Так что будьте на старте. Вам всё понятно?
Оглядываюсь на начальника, но тот отрицательно качает головой.
– Всё, – доносится из трубки, – ухожу со связи. Не будем терять время. Ждите звонка…
И снова мы сидим в ожидании. Видно, коротышка с начальником несколько обиделись на меня за то, что я отошёл от их плана и не смог затянуть разговор, так что теперь они от меня отворачиваются и сидят с надутыми физиономиями. Правда, явился какой-то парень с чемоданчиком, и принялся начинять меня, как бутерброд, всякими миниатюрными передатчиками, микрофонами и скрытыми видеокамерами.
– Оружие дадите? – интересуюсь у внимательно наблюдающих за моей экипировкой начальника и коротышки.
– Зачем? – удивляется начальник и снова переходит на «вы». – Вы обращаться с ним хоть умеете?
– А то! – самодовольно ухмыляюсь, хотя мне совершенно не весело. – В охране работал, в тире раз в году стрелял…
Мои наставники молча переглядываются между собой, и коротышка изрекает:
– Не об этом сейчас думать надо. Если перестрелка, не дай бог, начнётся, то вам следует сразу прятаться подальше и не носа не высовывать. Без вас будет кому пострелять… Но лучше, если всё обойдётся без стрельбы…