– Был, – кивнул он, – пока…
– Пока что?
– Пока не догадался, что она меня использует для того, чтобы вызвать ревность брата.
– Как вы догадались?
– Не знаю, – он пожал плечами, – как-то само собой все получилось.
– И вы ее разлюбили?
– Какое там! – Он махнул рукой. – Просто встречаться перестал, хотя сам переживал и долго мучился.
– После школы вы больше не видели Сашу…
– Почему не видел? – удивился он.
– То есть?
– Что «то есть»? Я видел Сашу.
– Она же после школы, по словам знакомых и соседей, уехала в другой город на учебу, а потом просто пропала.
– Сашка действительно уезжала. Но сейчас она, по-моему, здесь.
– Вы уверены?
– Я не могу это гарантировать, но мне так кажется.
– Почему?
– Потому, что я видел ее не так давно.
– Где?
– В метро. Мы ехали с ней на противоположных эскалаторах, я ее окликнул, она оглянулась, но сразу же отвернулась, а когда я спустился, ее нигде не было. Я подумал, что она меня избегает, – с горечью произнес Омелин.
– Вы уверены, что это была она?
– Я что, свою любимую девушку не узнаю?!
– Какой это был район?
– В смысле? – не понял он.
– В каком районе города произошла ваша случайная встреча с Калитиной?
– В спальном районе новостроек, станция Октябрьская.
– Странно…
– Что странно?
– Ведь Саша не была ни на похоронах брата, ни на похоронах тети.
– Да, действительно странно. – И вдруг он оживился: – Она просто могла о них не знать!
– То есть вы думаете, что она вернулась в город уже после всего случившегося?
– А почему бы и нет?
– Возможно. Она не приходила ни к родственникам, ни к знакомым, как она могла тогда узнать…
– Насчет родственников я согласен, – кивнул Омелин, – но знакомые… Их столько у каждого человека, что и не сосчитать!
– Вы забываете, что Саша Калитина уехала из этого города юной девочкой и, скорее всего, не успела обрасти знакомыми, кроме школьных и дворовых.
– И тем не менее все может быть, – упрямо заявил Павел.
«Он может оказаться правым, – мысленно согласилась с ним Мирослава, – значит, нужно думать, кого из знакомых Калитиной, пусть и не близких, мы могли пропустить».
– Павел, большое вам спасибо за то, что вы согласились встретиться со мной и поговорить. – Она поднялась из-за стола и положила на него купюру за салат и чай.
Омелин тоже вскочил и засуетился.
– Благодарить меня не за что. – Он порылся в карманах и вытащил деньги.
– Я пойду, – улыбнулась Мирослава, – попробую вызволить своего помощника из цепких рук вашей сослуживицы.
– Тут и пробовать нечего, – махнул рукой Омелин.
– То есть? Вы думаете, она забрала его себе навсегда? – улыбнулась Мирослава.
– Нет, конечно! Я имел в виду, что до конца обеда осталось пятнадцать минут, а нам еще идти надо до офиса, так что она его сейчас сама отпустит.
– А вы пришли пешком? – удивилась Мирослава.
– Конечно! Мы же тут рядышком работаем, за угол завернуть, сделать несколько шагов, и мы уже на рабочем месте.
– Это очень удобно.
– Еще бы! – согласился с ней Павел и первым решительно зашагал к столику, за которым щебетала Людмила и сидел неподвижно, как античная статуя, Морис.
«Интересно, он хотя бы поел…» – подумала Мирослава, устремляясь за Омелиным.
Мирослава услышала обращенные к Людмиле слова Павла, первым подошедшего к столику:
– Ты хотя бы знаешь, сколько сейчас времени?
Та отозвалась уже слышанными утром от нее Мирославой словами Грибоедова:
– «Счастливые часов не соблюдают».
– Угу, – хмыкнул Омелин, – только во власти нашего шефа за пару минут лишить тебя не только этого счастья, но и премии, а то и места работы.
– Ой, Пашка прав! – Людмила вскочила с места и пожаловалась детективам: – Не начальник, а зверь! Только и работаем на него, узурпатора, не покладая рук.
Омелин снова хмыкнул, после чего бесцеремонно подхватил сослуживицу под локоток и потащил к выходу. На ходу он бросил, кивая обоим детективам: – Пока, приятно было познакомиться.
– До свиданья! – закричала Людмила уже от двери.
Морис и Мирослава помахали им рукой:
– Пока, пока.
Потом Мирослава повернулась к Морису и спросила:
– Ну как ты? Жив?
– Еле-еле, – отозвался он голосом умирающего. И сделал вид, что вытирает пот со лба. Уже в салоне «БМВ» он спросил: – Смею ли я надеяться, что муки мои оказались ненапрасными?
– Смеешь, – улыбнулась Мирослава и принялась рассказывать то немногое, что ей удалось узнать от Омелина.
– Так, выходит, Александра Калитина в городе?
– По крайней мере, по словам Павла, несколько дней назад была. Где же она может обитать?.. На съемной квартире?
– Но почему она не пришла к соседям, к друзьям?
– А зачем ей светиться? – вопросом на вопрос ответила Мирослава.
– Вы уверены, что это она… Константина Шиловского? – осторожно проговорил Морис.
– Быть уверенной на сто процентов я в этом не могу, однако все ниточки тянутся к Калитиной.
– Вопрос в том, как ее найти.
– Мы должны пораскинуть мозгами и обнаружить человека, к которому Калитина могла обратиться по приезде. Или хотя бы встретить его где-то случайно.
– Если отпадают соседи, школьные друзья, родственники, то кто же остается?
– Друзья друзей, например, – сказала Мирослава и вдруг замолчала.
– Что? – спросил Морис.
– Я вот думаю, были ли близкие подруги у ее тети…
– У тети?
– Ну да! Ведь если они были, то бывали в доме Солодовниковых и хорошо знали Сашу. А она знала их.
– Наверное, об этом знают соседи.
– Наверное. И должна знать сноха Инны Гавриловны Марина Солодовникова.
– Но она о них не упоминала.
– Ей просто могло не прийти в голову, что они интересны нам. Тем более что сами мы не интересовались подругами ее свекрови.
– Позвоните ей сейчас?
– Нет, пожалуй, из дома. Возможно, нам еще придется ехать в Новое городище. Но только завтра.
– Ехать к Марине Солодовниковой?
– Угу.
– Зачем?
– Этого я пока не знаю.
– Опять интуиция? – иронично улыбнулся Морис.
– Что-то типа того.
– А какие планы у нас на сегодня?
– Валяться на постели в обнимку с книжкой и котом.
– А мне в этих планах места нет?
– А тебя ждет крыжовник, – напомнила Мирослава ему ехидно.
– Ну да, ну да, – покивал он притворно печально.
– Сам виноват, – не проявила она сочувствия и напомнила: – Я предлагала его съесть! И никаких проблем.
– Вот наступит зима, и вы запоете совсем другие песни, – пообещал он.
Насчет поездки в Новое городище Мирослава как в воду глядела. Ее вечерний звонок вызвал бурную реакцию у Солодовниковой.
– Ну куда вы пропали? – спросила она, едва сняв трубку.
– То есть? – несколько растерялась Мирослава.
– Я потеряла вашу визитку, – виновато призналась Марина, – думала, вы мне сами позвоните, а вы все не звоните и не звоните.
«А ведь могли и совсем не позвонить» – пронеслось в голове у Мирославы. И она осторожно спросила:
– У вас что-то случилось?
– Слава богу, ничего ужасного не произошло, – отозвалась Солодовникова, – просто я перебирала старые бумаги и фотографии мужа. Вы ведь искали фотографию его сестры, я и подумала, может, она есть где-то в бумагах мужа.
– Нашли?
– Фотографию не нашла. Но зато я нашла письма.
– Чьи письма?
– Его сестры! Оказывается, она писала ему несколько раз, но он ничего мне об этом не говорил.
– Письма в конвертах? – быстро спросила Мирослава.
– Да…
– Вы их оттуда не вынимали?
– Нет, зачем мне?! – обиделась Марина. – Я не настолько любопытна и беспардонна, чтобы читать письма, предназначенные не мне.
– Это хорошо, – похвалила Мирослава.
На том конце провода послышалось какое-то неразборчивое ворчание.
– Марина, не сердитесь на меня, пожалуйста, – попросила Мирослава, – я вовсе не хотела вас обидеть. Просто это очень важно, чтобы к письмам никто больше не прикасался.
– Я понимаю.
– Завтра утром мы приедем к вам…
– Заберете письма?
– Не совсем. – Она не стала пугать женщину заранее сообщением, что письма должны забрать официальные лица, просто сказала: – У меня к вам будет еще пара вопросов.
– А по телефону нельзя? – спросила женщина.
– Нежелательно.
– Тогда до завтра.
– Доброго вечера. – Мирослава отключила связь.
Волгиной еще предстояло сделать звонок Наполеонову. Нужен был ордер на изъятие писем, и в то же время она пока не хотела сообщать следствию все, что было ей известно.
Она собиралась провести свое собственное расследование так тонко, чтобы ни малейшим неосторожным движением не спугнуть того, кого ищет. Ведь, заподозрив неладное, Калитина могла легко упорхнуть из города, тем более что на данный момент не было ничего, что доказывало бы ее вину.
Наполеонов, едва взяв трубку, сразу сказал, что он сегодня не приедет.
– И не надо, – ошарашила его Мирослава.
– Как так не надо? – изумился он.
– Есть нечего, – унылым голосом проговорила Волгина, – ни мяса, ни рыбы, ни пирогов, не говоря о пирожных, одни овощи и фрукты.
– Издеваешься? – заподозрил неладное друг детства.
– Ну, что ты, Шурочка! – искренне возмутилась она.
– Тогда чего звонишь?
– У меня к тебе просьба!
– Большая?
– Малюсенькая…
– Говори.
– Завтра тебе нужно будет поехать с нами в Новое городище к Марине Солодовниковой.
– И чего я там забыл?
– Потом скажу. А ты пока не забудь взять ордер на изъятие бумаг, которые Марина сама тебе выдаст.
– Каких бумаг?!
Мирослава решила все-таки сказать Наполеонову часть правды.
– Это письма Александры Калитиной, адресованные ее брату.
– И что в них такого?
– Не знаю. Не читала.
– Тогда чего… – начал он.
Но она не дала закончить.
– Надеюсь, что там отпечатки пальцев.