— «Сдохни, кусок дерьма. Удавись, или я помогу тебе. — Хюльдар поднял голову и посмотрел на залившегося краской парнишку. — А что, если я засуну тебе в задницу разбитую бутылку?» — Он снова посмотрел на подростка, который опустил голову и молчал. — По-твоему, это просто шутки? Дразнилки?
Мать хлопнула ладонью по столу.
— Это что за… Как вы смеете зачитывать такую мерзость в присутствии моего сына и его друзей?
Хюльдар повернулся к ней:
— О, я только начал.
— У меня нет слов. А вы… — Она бросила гневный взгляд на Фрейю. — И вы еще называете себя детским психологом? Или вас сюда для декорации позвали? Я требую, чтобы вы немедленно это прекратили. Позвольте напомнить, что мальчикам по четырнадцать-пятнадцать лет!
— Если они способны писать такое, то пусть послушают, как звучат их слова.
— Что вы такое говорите? — Женщина нахмурилась. — Кто это написал?
— Ваш сын, Торгейр. — Хюльдар медленно прошелся взглядом по лицам подростков. — Я мог бы прочитать похожие сообщения от каждого из вас. Давид на год младше. Выбираете тех, кто слабее, да? — Все трое молчали; никто не смел ни ответить, ни даже посмотреть детективу в глаза. Мать Торгейра замерла с открытым ртом, не понимая, что происходит. — Я жду ответа. — Он поднял стопку листков, словно готовясь продолжить, и этого хватило, чтобы Торгейр открыл наконец рот.
— Не надо читать вслух. На экране это выглядит по-другому, не так, как у вас. — Он взглянул на родительницу, которая проигнорировала молчаливое обращение сына.
В этот момент Фрейя решила наконец вмешаться:
— Я не согласна. Читать такие сообщения на экране не лучше, чем слышать вживую. — И остановилась, испугавшись, что сорвется, разразится громкой, сердитой тирадой, наговорив много такого, о чем позднее пожалеет. Она была здесь как представитель служб защиты детей, но не как представитель девочки-подростка, которой была когда-то. Ее собственный эмоциональный багаж был не важен в сравнении с поисками пропавшего мальчика. И убийцы. — Рекомендую отвечать на вопросы полиции точно и не уклоняясь. Вам предоставили возможность оправдаться за ваше отвратительное поведение. На вашем месте я бы этим шансом воспользовалась. Девочкам вы такие сообщения тоже отправляете? Например, Адальхейдюр? Они такие же, как те, что вы пишете Давиду? «Жаль, ты такая уродка, что тебя и трахнуть некому». Или вот еще… «Надеюсь, ты подхватишь СПИД и сдохнешь, тупая тварь».
— Довольно! — Дрожащими руками женщина сорвала сумочку со спинки стула. — Я не намерена это слушать. При чем здесь исчезновение Эйитля? Здесь происходит что-то другое. — Она поднялась и повесила сумочку на плечо. — Торгейр, ты идешь со мной. Твои друзья пусть решают сами, что им делать.
Подростки не заставили просить дважды и торопливо, толкая в спешке друг друга, задвигали стульями и поднялись. Самый уверенный из них задержался на секунду и, когда его друзья вышли вслед за матерью Торгейра, негромко пробормотал:
— Папаша Давида — просто псих. На вашем месте я бы его арестовал. Думаю, это он увел Эйитля. — И прежде чем кто-то успел задать ему вопрос, метнулся к двери, но у порога остановился и, не оборачиваясь, добавил: — Жаль, что так получилось. Мы это не всерьез. Так, ради смеха. Сами знаете…
Он вышел.
Хюльдар и Фрейя остались, понимая, что Эйитль, где бы он сейчас ни был, вряд ли счел бы эти шутки смешными. И вообще вряд ли уже когда-нибудь посмеется.
Глава 24
Место матери и трех мальчиков заняла Эртла, но атмосфера в комнате лучше не стала. Тем не менее Хюльдар испытывал некоторое удовлетворение. Сам факт того, что она выразила желание поговорить с Фрейей, воспринялся им как положительный знак. Остаться же детектив решил на том основании, что в присутствии третьей стороны разговор пройдет цивилизованно. Эртла, наверное, рассуждала в том же духе, а потому привела с собой Йоуэля, который, расположившись на стуле, неприкрыто пялился на Фрейю.
— Правильно ли я поняла, что нет прецедентов, когда взрослый применил бы крайнее насилие в отношении несовершеннолетнего из-за буллинга? — Босс смягчила тон, чтобы прикрыть насмешку, и в результате получилось почти как обычно. — В таком случае зачем нам вообще рассматривать такую возможность?
Ответить Фрейя не успела, ее опередил Хюльдар. Он сразу заметил, что она страдает от сильного похмелья, и по опыту знал, что дать ясный и краткий ответ в таком состоянии затруднительно.
— Затем, что остальное потерпело неудачу. Все другие зацепки привели в тупик.
Как и следовало ожидать, Эртла моментально вспыхнула.
— Я с ней разговариваю, а не с тобой. Ее нам назначили как приходящего эксперта. — Она повернулась к Фрейе, которая выглядела бледной и усталой.
— Отсутствие прецедентов не означает, что этого не может случиться. Будете вы исследовать это направление или нет, решать вам. В любом случае для меня это большого значения не имеет. Я просто сочла правильным обратить внимание на такую возможность, особенно учитывая сказанное директрисой об отце Адальхейдюр, девушки, ставшей жертвой издевательств Стеллы. — Фрейя вскинула подбородок и почти сразу же опустила голову.
— Хотите сказать, что каждый отец, который выходит из себя в разговоре с учителем своего ребенка, является потенциальным убийцей? — Реплика была несправедлива даже по невысоким стандартам Эртлы, но Хюльдар знал, что указывать на это сейчас бессмысленно.
— Не понимаю, как вам удается так истолковывать мои слова. — Кровь бросилась Фрейе в лицо, отогнав болезненную бледность. — Но мой ответ — нет. Конечно, нет. — Она облизнула губы, и Хюльдар заметил краем глаза, как ухмыльнулся Йоуэль. — В любом случае я включила всю информацию, о которой вы спрашиваете, в два электронных письма. Возможно, вы их еще не видели, но у меня сложилось впечатление, что они были пересланы вам.
Эртла опустила руку и подтолкнула к ней распечатки.
— Я читала их, но не могу сказать, что нахожусь под сильным впечатлением. Когда мы тратим наши ограниченные ресурсы на консультацию, я ожидаю надлежащего отчета, а не пары путаных, бессвязных электронных писем.
Даже не глядя на Фрейю, Хюльдар почувствовал идущий от нее холодок. Она ответила прежде, чем он успел снова броситься на ее защиту.
— Извините за недоразумение, но я подумала, что это срочно, решив сообщить незамедлительно, не заставляя дожидаться окончательного отчета, который предоставлю в ближайшее время.
— В любом случае, — Хюльдар поспешно подхватил нить разговора, — если оставить в стороне отчеты и электронные письма, разве мы все не хотим задать вопрос: что делать?
Последовало долгое молчание. Собеседницы старались взять себя в руки. Йоуэль уже начал демонстративно покашливать, когда Эртла положила конец неловкой паузе:
— Мы нашли отца Адальхейдюр в нашей системе.
Она снова умолкла, словно намеревалась утаить результаты поиска. Значит, что-то нарыли, догадался Хюльдар.
— И что?
— Это было связано с неким инцидентом.
— Какого рода инцидентом? — Так вот почему Эртла захотела услышать, что скажет Фрейя.
— Жалобой от соседа.
— По какому поводу? — Хюльдар едва сдерживал нетерпение. Зачем тянуть? Почему бы не сказать четко и ясно?
— Шум. Крики. Звонивший человек подумал, что кого-то убивают. По указанному адресу отправили двух полицейских, но те ничего не обнаружили. Ни тел, ни жертв.
— Когда это было?
— Чуть больше месяца назад. — Эртла не добавила, что покажет ему отчет после инструктажа; сейчас не время и не место вдаваться в подробности. Хюльдар не возражал, хотя ему и не терпелось узнать побольше. Дальше он спокойно сидел и слушал, как босс вежливо — в ее понимании — допрашивает Фрейю. В основном ее интересовало вероятное душевное состояние преступника и тип поведения, которое может быть вызвано хроническим стрессом. Фрейя отвечала на все вопросы как настоящий профессионал — с бесконечными оговорками, разбавлявшими содержание до такой степени, что в конце концов сказанное свелось к одной короткой фразе: возможно всё.
Тем не менее Эртла и Йоуэль вовсе не выглядели разочарованными. Наверное, не ожидали, что она вообще осмелится высунуться и высказать свое мнение о том, кто мог напасть на подростков и почему. Самое бо`льшее, что могла сделать Фрейя, это указать им новый путь, даже если он приведет в еще один тупик.
— Если я правильно поняла, вероятность того, что родитель или другой взрослый родственник жертвы прибегнет к насилию, крайне мала?
— Да. Конечно, мелкие потасовки случаются. Но инцидент, достаточно серьезный, чтобы привести к смерти, практически исключен. — Фрейя замолчала, и Эртла, бросив взгляд на Хюльдара, раздраженно покачала головой. И тут же снова обратилась в слух, когда консультант продолжила: — Однако, думаю, вы не хуже меня знаете, что есть большая разница между маловероятным и невозможным.
Переваривая услышанное, Эртла состроила бесстрастное выражение лица. А когда снова заговорила, то ничем не выдала своего мнения.
— Имя Лёйг всплывало в какой-либо момент в связи с Адальхейдюр или в ходе ваших исследований?
— Я бы не стала называть это исследованиями. И нет, не помню, чтобы оно мне попадалось.
Так и не выдав своего отношения к полученной информации, Эртла встала. Принесла ли встреча какую-то пользу или любое дальнейшее расследование этого направления исключено, Хюльдар так и не понял.
— Нам нужно опросить больше подростков, так что будьте готовы. Мы предупредим заранее. Я также могу попросить вас присутствовать, когда и если решу допросить отца Адальхейдюр. Было бы нелишним услышать ваше мнение о психическом состоянии этого человека.
Босс вышла из комнаты, не сказав больше ни слова, но Йоуэль остался на месте, как запасная деталь, бессмысленно уставившись на чистую страницу блокнота. Единственным, что он написал там, была дата. Чтобы поспеть за словесной перепалкой двух женщин, ему не хватило живости и гибкости ума.