Молитва «Отче наш» показывает, что прощение – основа правильных отношений с Господом и условие входа в вечную жизнь.
Нагорная проповедь: прощение как божественное совершенство
Прощение необходимо, но оно настолько превосходит наши силы, сокрушает разум, противоречит справедливости, что мы с трудом решаемся прощать. Нам легче принять ветхозаветный честный принцип «око за око». Даже если мы решились пойти путем прощения, оно не будет легким, оно дается кровью сердца. Прощение невозможно, но именно это и доказывает его божественность и необходимость для нас этого Божьего дара. Если иногда нам удается прощать, это означает, что Господь прикоснулся к нашей душе. Именно в прощении человек превосходит собственные границы и приобщается к божественной жизни.
Поль Рикер в своей книге о прощении показывает, что с точки зрения светской этики неоспорим тезис о том, что есть поступки, которым нет прощения. Вина неуничтожима: что было, то остается навсегда. Можно попытаться возместить ущерб, можно смягчить терзания по поводу вины, но изгладить ее, сделать бывшее небывшим нельзя.
Если мы хотим построить этику без богословия, нам придется признать, что полное и безусловное прощение (а оно не может быть другим) невозможно. И тем не менее опыт показывает, что прощение есть: «Голос прощения, утверждающий „есть“, делает это по-своему. Вот почему я буду говорить об этом голосе как о голосе свыше. Он является голосом свыше, потому что признание вины происходит из беспредельной глубины самости. Это безмолвный, но не немой голос. Безмолвный – поскольку не является негодованием, подобно крику ярости, и не немой, поскольку он не бессловесный. В действительности его речь – это посвящение, гимн. Речь восхваления и прославления. <…> Есть прощение, как есть радость, есть мудрость, безрассудство, любовь. Именно любовь. Прощение относится к той же категории»[86].
По существу Рикер утверждает, что прощение, как и радость, мудрость, отвага и любовь, суть проявления Царства Небесного на земле. Эти чудесные вещи столь же реальны, сколь невыводимы из привычного порядка вещей. Они возможны только в силу того, что Бог не оставляет сотворенный им мир. Прощение – благодарственный гимн. Прощая, мы не только улучшаем человеческие отношения. Мы возносим славу и хвалу Богу, мы входим в общение с Ним.
В Нагорной проповеди Господь говорит, что прощение и милость – свойства божественного совершенства, к которому призывает каждого из нас Отец Небесный: Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных. Ибо если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари? И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так же ли поступают и язычники? Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф. 5: 43–48).
В этих словах заключено единственное и главное обоснование прощения, которое состоит в том, что прощение прекрасно, как прекрасен сам Бог. Чудесная картина потоков дождя и солнечного света, милости и прощения, сходящих с небес на всех людей без исключения, может вдохновить нас последовать путем прощения. Божественное совершенство раскрывается здесь не как всемогущество и чудотворство, а как безграничная милость, объемлющая всех подобно небесам, откуда светит солнце и изливаются дожди. Призыв к совершенству – приглашение открыться для этих потоков божественной жизни: Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой (Ин. 7: 38).
Прощение ставит нас в особые и глубокие отношения с Богом, поскольку человек прощающий осуществляет замысел Божий о мире, отдает себя для того, чтобы через него изливалась в мир Божья Любовь.
Заповеди блаженства: Христос – Царь Мира
Одна из Заповедей блаженства говорит: Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими (Мф. 5: 9). Мир рождается из прощения. Быть миротворцем – значит прощать и принимать. В этих словах звучит та же самая мысль, что и в заповеди совершенства из Нагорной проповеди, и в молитве «Отче наш».
Быть своими Богу, Его сынами можно только через соединение с Единородным Сыном Божьим. Христос – Царь Мира, Его дела и Его слова несут мир и прощение. Получается, что быть христианином – значит решиться на ненасилие и миротворчество принять прощение как правило жизни из послушания Христу, из желания следовать Ему.
В начале этой главы мы цитировали отрывок из дневников отца Александра Шмемана, в котором он называет прощение божественным творческим событием. Оно действительно таково, поскольку через труд прощения человек приобщается к божественной жизни, творчески раскрывает в себе образ Божий.
Прощение как совершенное и полное принятие другого стоит в центре проповеди Господа, оно составляет сердцевину божественной жизни, насколько мы можем ее понять из Писания и опыта Церкви. Бог-Троица, Бог-Любовь таков, что каждое из Лиц отдает Себя Другому и принимает в Себя Другое. Отцы Церкви называли это перихорезисом – присутствием божественных ипостасей друг в друге без слияния и смешения. Встреча, диалог, общение – в самой природе Бога. Насколько мы можем уподобиться этой открытости, милости, прощению, настолько мы и являемся христианами.
Прощение и миротворчество находятся в центре христианской веры и являются главным правилом жизни христианина. Прощение в Евангелии раскрывается не как моральное предписание, а как таинственная красота самого Бога, явленного во Христе. Ценность прощения для нас, таким образом, обусловлена тем, что это верный путь приближения к Богу.
Глава 10Человек прощающий, человек прощенный: плоды прощения
В предыдущей главе мы говорили о том, как прощает и учит нас прощению Бог. Весть о примирении находится в центре Евангелия. Божественная Любовь неотделима от прощения, именно в нем она себя являет. Источник всякого человеческого прощения, даже если человек считает себя неверующим, находится в Боге, поскольку прощение превосходит меру нашего понимания и сил, разрывает привычный порядок вещей, являя непостижимую и таинственную реальность Любви и Милости. Каким становится человек, открывающий себя божественной силе прощения? Каковы плоды прощения в жизни христианина?
Прощение как принятие жизни и Бога
Нередко бывает, что у религиозных людей благочестие сочетается с осуждением. Морализирующая нетерпимость по отношению к внешним считается чуть ли не доблестью, доказательством истинной веры. Отец Александр Шмеман отмечал «мучительное „раздражение“, с которым „церковные“ христиане, и в первую очередь духовенство, относятся к миру. Он им так очевидно мешает, и они решительно не знают, что с ним делать. Если бы его не было, как упоительно можно было бы погрузиться в „церковные дела“»[87]. Источник этой раздраженной нетерпимости в том, что мы легкомысленно присваиваем себе право судить, которое принадлежит только Богу.
Прежде чем нести в мир христианскую истину, неплохо задать себе вопрос, насколько мои нравственные качества позволяют мне быть ее носителем. То, что в Евангелии истина и жизнь явлены во всей полноте, для нас несомненно. Однако, как замечает Мирослав Вольф, «вопрос в том, могут ли христиане, желающие утвердить универсальную Божью справедливость, вершить суд над различными культурами с божественной непогрешимостью. Ответ – нет. <…> Мы должны провести различие между нашим представлением о Божьей справедливости и самой Божьей справедливостью»[88].
Правда Божья найдет себе путь, в этом можно не сомневаться. Желание биться за правду, сражаться с врагами Церкви, напротив, имеет сомнительный источник. Слишком велика здесь опасность гордыни, самоутверждения, упоения не Божьей правдой, а собственной правотой. Не будем забывать, что Господь явился нам как Царь Мира, Который трости надломленной не переломит и льна курящегося не угасит (Мф. 12: 20). Если мы хотим быть Его учениками, нам придется научиться у Него смирению.
Вера – человек воцерковленный, преподает в воскресной школе, а ее свекор Анатолий Петрович – убежденный агностик. Каждый визит к родителям мужа проходит по одному сценарию: сначала все мирно беседуют, потом пропустивший рюмочку свекор начинает задавать Вере разные вопросы «про Бога». Она старается находить аргументированные и убедительные ответы, свекор ставит новые вопросы и иронизирует, мало-помалу атмосфера накаляется. Наконец Вера говорит раздраженно и сокрушенно: «Анатолий Петрович, ну с вами же невозможно разговаривать! Вы же ничего и слышать не хотите!» – и собирается уходить.
По дороге домой муж просит Веру: «Будь со стариком помягче, он ведь так любит внуков, так нам помогает». Она возражает: «Да ведь это богохульство, то, что он говорит. Как можно это терпеть?»
Когда мы вступаем в общение с неверующими или иначе, чем мы, верующими людьми, мирность, способность слушать, открытость будут более убедительной проповедью христианства, чем верные слова, сказанные в духе борьбы и непримиримости.
Проповедь апостола Павла состоялась во многом благодаря его смирению и умению вести диалог с другим: …будучи свободен от всех, я всем поработил себя, дабы больше приобрести: для иудеев я был как иудей, чтобы приобрести иудеев; для подзаконных был как подзаконный, чтобы приобрести подзаконных; для чуждых закона – как чуждый закона, – не будучи чужд закона пред Богом, но подзаконен Христу, – чтобы приобрести чуждых закона; для немощных был как немощный, чтобы приобрести немощных. Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых. Сие же делаю для Евангелия, чтобы быть соучастником его