Особой славой в саду Трофимыча пользовался розарий. Розы ещё не зацвели — только выпустили острые стрелы стеблей с крепенькими бутонами. Хозяин с увлечением рассказывал об особенностях разведения роз, о редких сортах, выписанных по каталогу. Ребята делали вид, что внимательно слушают, но сами откровенно скучали.
Сеня потихоньку отделилась от них и прошмыгнула к забору. Возле него образовались густые заросли хрена и, спрятавшись в высоченных широких листьях, она припала к доскам штакетника, пытаясь разглядеть, что творится на соседнем участке.
А там было тихо, пустынно. Только где-то в доме работало радио — по «Маяку» передавали новости. Прислушавшись, она различила чьи-то голоса. Они доносились из той самой беседки, увитой вьюнком, которая так приглянулась Сене — эта беседка находилась прямо напротив её укрытия — кажется, протяни руку и дотронешься!
Точно, в беседке кто-то был. Похоже, двое мужчин. Их голоса рокотали на приглушенных тонах, но разговор явно велся не о погоде — мужчины спорили, все более повышая голос. И скоро Сеня ясно различила слова.
— Не пойму, — возмущался резковатый тенор, — зачем огород городить? Зачем нам такие сложности?
— Если ты, Андрюша, чего-то не понимаешь, — парировал низкий гортанный голос с акцентом, — то лучше не говори об этом. Не надо! Может, тогда тебя люди будут всерьез принимать.
— Какого черта, Нукзар! Я тут для тебя волчком верчусь, а ты ещё мне нотации читаешь! Слушай…
— Не кипятись! — оборвал Нукзар. — Давай-ка покурим. На, возьми…
Послышалось шуршанье, щелчок — наверное, щелкнули зажигалкой, и какое-то время в беседке было тихо. Сеня продолжала сидеть, не шевелясь, в своем укрытии — она догадалась, что спорят о чем-то важном. Как знать, не коснется ли разговор потерянных фотографий или её отца, которому заказали новые… И как в воду глядела!
— Ты пойми, — продолжал Нукзар примирительным тоном, — чем меньше об этом деле знаешь, тем будешь спать спокойнее. Но раз уж ты так сильно интересуешься, скажу. Фотографии я передам одному ясновидящему. Или как их там ещё называют — магу, экстрасенсу, колдуну — черт их разберет, не важно! Говорят, он очень сильный и по фотографии сможет определить, где это находится. А место он определяет с точностью до полуметра!
— По фотографии? — недоверчиво хмыкнул Андрей.
— Вот именно.
— А не проще его сюда привезти — этого ясновидящего? Пускай на месте и определит.
— Во-первых, он калека. В инвалидной коляске… Но даже не в этом дело… Зачем нам лишний глаз? Он дорогу запомнит, местность, а потом шепнет кому надо, что тут имеется клад в полмиллиона долларов! Такими вещами не шутят!
— Но откуда твой калека узнает, сколько это стоит? Ведь не сам же ты ему скажешь?!
— Ой, Андрюша, совсем плохо у тебя с головой! Тебе отдых нужен. Если человек, который магию знает, который сквозь землю видит, здесь окажется… Он, что, не поймет, что перед ним? И сколько это стоит? А потом лишние бабки платить — заказывать его, чтоб концы убрать… Нет, Андрюша, лишние свидетели нам не нужны.
— Но ведь и так уже слишком многие к этому делу причастны, — не сдавался Андрей. — Фотограф, который отснял это место на пленку. Мой приятель, который новую съемку сделает… Что ж их всех… того! Заказать?
— Кстати, этот твой приятель не подведет? — спросил Нукзар, уходя от ответа. — Ты понимаешь, что времени в обрез? Покупатель будет в Москве до двадцатого. Потом — фью, ищи ветра в поле! Бегай за ним по Европам… Где ты найдешь такого любителя, который в наше-то время за старую церковную рухлядь такие бабки отвалит? Людям сейчас не до этого — кризис! Им свои дела делать надо. А этот — аукционщик, ценитель. Антиквариат, чтоб его… И на все про все у нас с лишком две недели. Сегодня у нас какое?
— Шестое.
— Ну вот, сам видишь… Так, не подведет этот твой… как его?
— Николай. Нет, не должен. Ему семью кормить надо — он за эти деньги носом землю рыть будет!
При этих словах Сеня едва с воплем не выскочила из засады. Да как этот гад смеет так говорить о папе? А ещё друг называется! Нет, прав был дедушка, гнать надо этого Валета в три шеи! И уж она постарается — откроет папе глаза…
Сеня, оказывается, даже не представляла как сильно любит папу! Она привыкла, что о нем все близкие, сослуживцы всегда отзывались тепло, по-доброму. Исключение составляла, пожалуй, только бабушка Инна. Но она почти со всеми так… А тут… ничего себе, друг! В глаза — сюсюкает, а за спиной говорит с таким гнусным презрением! Сеня впервые ощутила всю горечь предательства…
Разговор в беседке между тем продолжался, она заставила себя сосредоточиться и вся обратилась в слух.
— Ты должен, — говорил Нукзар тоном, каким повторяют урок нерадивому ученику, — ты должен получить фотографии. Свезти их в город и передать экстрасенсу. Тот определит место, где находится клад, ты расплатишься с ним, вернешься и передашь фото мне. Все! Больше от тебя ничего не требуется. Дальше — мое дело. И дело моих ребят…
— А может… не надо так круто? У Коли семья ведь… Он же не знает, что это за съемка на самом деле…
— Это не тебе решать: что надо, а что не надо. Твое дело маленькое. Да, вот ещё что… Где-то ведь существуют эти пропавшие фотографии. Кто-то их взял, подобрал на дороге — я не знаю, что…
— Ну, положим…
— Так вот, вывернись наизнанку, но узнай у кого они. Кто их взял? Эти фото нигде всплывать не должны.
— Но ведь все проверили, все обыскали. Наверное, твой Мамука где-то по дороге их обронил. А там — как теперь найдешь?
— Мамука уже наказан. Но мне почему-то кажется, что они где-то поблизости, так что ты ещё поищи. Но главное — нужны новые. Дело стоит, а ты дурака валяешь…
— Все будет, Нукзар, обещаю. Не сегодня — так завтра Коля фотографии привезет.
— Вот и хорошо. Иди, нечего тебе здесь светиться.
Из беседки вышел Нукзар, швырнул окурок за забор в заросли хрена, и тот приземлился прямо Сене на голову. Она дернула головой, стряхнув окурок на землю, так что он не успел опалить ей волосы — только пепел на них просыпался… Едкий дым от окурка поплыл в лицо, наполняя ноздри омерзительной вонью. Сеня сморщилась и зажала нос пальцами.
Нукзар не спеша прошествовал в дом, а немного погодя из беседки появился Валет. Какое-то время он стоял, понурясь и что-то обдумывая. Вздохнул, пробормотал сокрушенно: «Ох, Коля, Коля…» — торопливым шагом пошел к воротам, где под навесом стояла его машина — серебристый Форд Скорпио, сел в нее… Хмурый мужик — наверно, охранник, распахнул настежь ворота, машина выехала, подняв легкий шлейф пыли, и умчалась.
Сеня ещё какое-то время оставалась в своем убежище, переводя дух и обдумывая услышанное, а потом выбралась на дорожку и, стараясь вести себя как ни в чем не бывало, вернулась к своим.
Однако, вид у нее, похоже, был перекошенный, потому что Валентин Трофимович аж руками всплеснул и кликнул жену: мол, негоже молодежь голодом морить после трудов праведных — пора чего-нибудь перекусить и чайку выпить.
Но Сеня от еды отказалась и, вцепившись в Костину руку, умоляющим голосом попросила отпустить её восвояси.
— Слушай, ты и правда вся белая! — встревожился Костя. — У тебя по-моему даже волосы побелели… Может, съела чего? Давай я тебя домой отведу.
И они отправились к себе на участок — Костя на ходу крикнул Слону, что отведет сестренку и тут же вернется назад. Так и не выпуская руки брата, Сеня семенила рядом, едва за ним поспевая — тот шел как журавль, «икая» при каждом шаге всем корпусом и не замечая, что сестра волочится за ним как муравей на веревочке…
Но Сене было только на руку, что брат так спешил, — ей самой нужно поскорей оказаться дома. Надо предупредить папу. Мысли в её голове сталкивались и мчались как листья, гонимые ветром.
«Значит, я все угадала правильно — этот Нукзар — злодей! Он замышляет что-то ужасное и надо держаться от него подальше. Так, задание Проши я выполнила — узнала про клад. Он есть! И где-то поблизости. И если какой-то там ясновидящий может по фото определить место, где спрятан клад, то уж Проша-то и подавно! Это ему просто раз плюнуть! Надо срочно с ним встретиться, рассказать про клад и про Нукзара этого… Интересно, нашел он хоть одну из моих записок? И что делать с папой? Ему ни в коем случае нельзя ввязываться в эту историю. Этот Нукзар — страшный человек, просто чудовище! Как он сказал: в этом деле свидетели не нужны… А что с ними собираются сделать? И что значит „концы убирать“? Явно что-то плохое. Очень плохое! Такое, что хуже некуда… Надо папу спасать. Только бы он был дома!»
Но надежды не оправдались. Оказалось, едва показалось солнышко, папа быстренько собрался и ушел снимать. Просил передать Ксении, что её дожидаться не мог, потому как дело не ждет, и, отсняв свою пленку, он сразу направится в город — проявлять и печатать. Если все будет в порядке, завтра с утра он вернется с готовой работой. А если зайдет Валет — об этом ему рассказать и успокоить — мол, все тип-топ!
Эти новости обрушились, как снег на голову! Она прямо-таки остолбенела, услыхав их от мамы. Эффект усугубился бодрым маминым голосом и надеждой, которая светилась в её глазах! Мама даже не подозревала о грозящей опасности!
— Папа просил передать, чтобы ты не расстраивалась. Как только он разделается с этим заказом, мы все вместе отправимся на реку позагорать и вы там с ним поснимаете. Как только папа деньги за эту работу получит накупит пленки побольше и будете снимать до упаду! И я с вами — давно ведь поучиться хотела.
— Угу, — буркнула Сеня и без сил опустилась на стул.
У неё было странное чувство, точно кто-то невидимый и очень страшный запустил движок особой машины, которая надвигается с мерным гулом, цепляет их и тянет к краю какой-то ужасной пропасти…
Вот беда так беда! Что же делать?
Глава 8ПРОГУЛКА ПО ЛЕСУ
— Ксанка, ты что как в воду опущенная? — встревожилась мама, убедившись, что Сеня совсем не радуется и сидит молча как истукан. — Тебе нездоровится?