«Выход из гиперпространства штатный» — сидевшая в рубке, глубоко в недрах звездолёта ангел рассматривала картину на объёмном голографическом экране. — «Маневр ухода».
«Да, мой командир!» — ангел-мужчина, сидевший в соседнем кресле, уже развернул пульт со светящимися, будто висящими в воздухе виртуальными значками-клавишами.
«Фииа, цель. Твоя верхняя полусфера».
«Да ищу уже, ищу!» — вторая девушка-ангел также трудилась вовсю. Никто из экипажа не пытался сейчас говорить голосом, мысль быстрее. Вся дискуссия заняла не более секунды.
«Есть цель!»
На обзорном экране образовалось круглое окошко, в котором обозначилось размытое тепловое пятно.
«Дальность два миллиона, скорость по тангажу восемьсот, продольная к нам сто десять».
«Удачно. Идём на сближение».
«Сразу „полёт бабочки?“».
«Ну разумеется, не парадным ходом!»
Звездолёт рванул с места, как артиллерийский снаряд, с ускорением двести «же». При этом он всё время хаотически изменял траекторию, отклоняясь от средней линии. Сидевшая у экрана внимательно разглядывала тепловое пятно, пока не проявлявшее признаков беспокойства. Впрочем, даже если гипотетической противник и в состоянии обнаружить ангельский боевой звездолёт на таком расстоянии, то поразить движущуюся в режиме «полёта бабочки» цель с такой дистанции невозможно.
Время шло, размытое пятно на экране по-прежнему висело среди звёзд — полный покой и неподвижность царили в бескрайнем космосе…
Значки-цифры в окошечке, менявшиеся лениво и неспешно, вдруг бешено замельтешили.
«Нас обнаружили. Объект маневрирует».
«Спокойно, Лао. Готовим мезонную пушку».
«Аннигилятор?»
«Тоже. Только он не подпустит нас так близко».
Круглое окошко на экране начало медленно смещаться — расстояние сокращалось, и относительное движение становилось заметным.
«Объект в прицеле».
«Не выпусти».
«Да не выпущу».
Противники стремительно сближались, но на столь огромном расстоянии движение по-прежнему казалось неспешным. Капитан вдруг усмехнулась, вспомнив технические данные человечьего аппарата, подлежащего боевому прикрытию. Пять тысяч километров дальность эффективного огня, надо же… просто какой-то рукопашный бой. И ещё вопрос, эффективного ли — там стоят слабенькие противометеорные лазеры. Против боевого звездолёта в броне ерунда, так, ожоги… Плюс полное отсутствие маскировки, это же немыслимо… Не знают они, ни малейшего представления не имеют, что такое реальный космический бой. Вот сейчас человеческий глаз ничего не увидел бы, кроме безмятежной пустоты. И невдомёк было бы наблюдателю, что в этой пустоте разворачивается сражение.
«Дистанция возможного поражения».
«Огонь!»
Свет в рубке мигнул — сработала мезонная пушка. Экипаж затаив дыхание всматривался в экран. Секунды тянулись, как густая смола.
«Ну… ну же…»
«Промах. Всё, промах. Траекторию вправо вверх один».
«Сделано».
Коротко рявкнула сирена.
«Ответный выстрел мимо».
«Огонь!»
Свет вновь мигнул, и тут же повторно рявкнула сирена. Командир оскалилась, словно разъярённая кошка. В абсолютной пустоте пролетевший мимо заряд релятивистских мезонов обнаружить невозможно, только вот реальный космос не совсем пустота… Отдельные атомы, оказавшиеся на пути тех мезонов, вступают с ними в реакцию, давая знать заинтересованным лицам, какой чудовищный шквал энергии пронёсся у них над головой.
«Дальность уверенного поражения!»
«Огонь!»
Свет снова мигнул.
«Уход вниз форсажем!»
«Сделано!»
Секунды теперь не просто тянулись — казалось, они бесконечны…
Рявканье сирены.
«Мажет, тварь. С такой-то дистанции».
Экран рубки словно взорвался огнём, и на фоне звёзд стремительно развернулась сияющая всеми цветами радуги новорожденная туманность.
— Готов! — командир ангельского звездолёта откинулась в кресле. — Уфф…
— Как хочешь, Илайя, но вводная составлена фантастами, — бортстрелок-оператор мезонной пушки также перешёл на звуковую речь. — Нелепостей масса. Маскировка на уровне тазика «зелёных», и в то же время нас он вот так спокойненько обнаружил… на такой дистанции, ага…
— Эта вводная не так уж нелепа, Лао, — Илайя разглядывала экран, на котором уже угасали последние отсветы космического взрыва, уступая место всегдашней черноте. — Точно тебе говорю.
— Скажи, Илайя… — заговорила девушка, тоже всматриваясь в экран. — А если бы этот гад в нас попал? Такая мощь заряда…
— Положим, заряд у него всё-таки был ослаблен. Но да, нашему «Голубому свету» пришлось бы жарковато.
— Наш «Голубчик» встал бы на регенерацию, мы отправились бы на лечение, и кто пошёл бы в паре с «Добрым»?
Командир помолчала.
— Иначе никак нельзя, Фииа. Мы слишком долго не воевали. На имитаторе можно играться бесконечно, но игра — она и есть игра… Если дойдёт до дела… не знаю, как насчёт маскировки, но уверяю тебя — заряды у врагов уж точно ослаблены не будут.
— … Нет, я не верю. Этого просто не может быть. Это всё наведённые мороки Водяных… не может, ну не может всего этого быть!!!
Последние слова Джанго уже не говорил — исторг из горла с надрывом.
— И тем не менее это правда, — Дина грустно улыбнулась.
Молодой жрец выглядел ужасно. Наверное, так выглядят люди, потерявшие всё, что было им дорого, мелькнула у девушки мысль.
— Кёркир… Клик-Клак… ну скажите… ну не может же этого быть? — теперь голос был тихим и жалобным. — Если бы у Водяных было такое оружие… разве они не пустили бы его в ход, когда на берег высаживались войска Кацла Великолепного?
— В анналах Храма есть книга, — медленно заговорил Кёркир. — В ней описано всё в точности так, как нам поведала сейчас Ди-на. Я прочёл её случайно, доступ к секретному архиву открывают ровно настолько, чтобы ты мог выполнить свою работу… Но я тогда не поверил. Просто не поверил и всё. Думал, отчего же им не пустить в ход столь замечательное оружие?
— Я тоже не поверил, — столь же медленно заговорил Клик-Клак. — Собственному брату не поверил… всегда верил как себе, а тут… Он ведь был на том месте, где под слоем наносов и мха земля как стекло, и ни зелень, ни ливни не могут её размыть. Он поверил тогда Водяным, а я нет…
Воцарилось долгое молчание.
— Я не могу сомневаться ни в чём, после того как увидел скользящее по небу Око, — вновь заговорил географ. — Но скажи, Ди-на… если я правильно понял, раханы и чьё были взяты из разных мест?
— Да. Эта земля у нас зовётся Африка, и она достаточно велика. Даже больше Страны Дождя. Дальние родичи чьё и сейчас живут на юге той земли, ну а насчёт раханов… тут сложнее, но, полагаю, родом вы из низовьев великой реки, именуемой у нас Нил. Правда, воды с тех пор утекло очень много, и сейчас там живут всё больше другие народы.
Старик медленно кивнул.
— Но если раханы и чьё изначально имели разные языки, то почему общим языком стал язык чьё, а не раханов? Это нелогично. Слуги должны подстраиваться под хозяев, а не наоборот.
— Да нет, всё как раз логично, — возразила девушка. — Во-первых, чьё изначально было больше, чем раханов, и закон ассимиляции культур работал против вас. Ну и во-вторых, решали в этом деле не вы. Для Тех, о Ком Не Говорят и раханы и чьё — говорящие животные. Так отчего бы меньшинству говорящих скотов не выучить язык большинства? Это проще.
Она помолчала.
— И ещё… мне кажется, была ещё одна важная причина. Язык ваших предков был певуч. Ну то есть на нём хорошо было петь песни. Чего нельзя сказать о вашем нынешнем языке, где половина звуков щелчки и выдохи.
И вновь воцарилось долгое молчание.
— Но зачем? — уже совсем тихо спросил молодой жрец.
Дина жёстко усмехнулась.
— Ну уж это-то понять несложно. Песни, баллады, легенды — всё это вместе называется культура. У говорящих скотов не должно быть никакой культуры. Нет песен и баллад — нет и памяти народа о прошлом. Ни у одного народа Земли, имеющего песни и предания, не удалось бы вытравить память о таком великом переселении, какое случилось с вами. А вы напрочь забыли про Солнце за какие-то шесть тысяч земных лет. Про Солнце! Про свою прародину, про… да что там, ведь те бомбы взорвались совсем не так давно, а вам о том ничего не известно! Пройдёт ещё три-четыре поколения, и вы забудете про поход этого вашего Кацла, и про чудовищный мор… И вновь радостно полезете в Страну Дождя, таща на горбу пулемёты.
— Зачем три? — угрюмо возразил Клик-Клак. — Уже почти никто не помнит.
— Сволочи… — по лицу Джанго текли слёзы, но глаза оставались широко открытыми, смотрели в одну точку. — Какие сволочи…
Ну ещё бы, подумала девушка. Сволочи тут не то, совсем не то слово…
— А теперь слушайте меня, — Дина вскинула голову. — Если… нет, не если — когда у нас всё получится, вы вспомните всё. Вспомните и больше не забудете. И кто-то очень крупно за всё это дело заплатит.
— … Сеть должна быть натянута именно здесь, и вон там ещё вторая.
— Как ты велишь, господин!
— Всё, иди работай!
Начальник Тайной службы поправил на плечах пончо — ветер на вершине башни был пронизывающий. Вновь окинул взглядом окрестности. Да, невесёлые места…
С высоты сторожевой башни пойма Великой реки была как на ладони. Широкая водная гладь — после Излучин река разливается очень привольно — испещрённая островками, заросшими тёмной зеленью, берега, словно две тёмные каймы на оранжево-жёлтом фоне… Убогие строения местных земледельцев жались к воде, зелёные изгороди полей делили пойму на множество неровных заплаток. Дальше до самого горизонта простирались пологие холмы, почти лишённые растительности. Очень удачное место для сторожевого поста. Здесь уже не степь, здесь пустыня, и если кто-то возжелает обойти пост по широкой дуге, оставшись незамеченным, то вместо солдат форта рискует получить свидание с пустынниками… Ну а сети, это уже для полной надёжности — после того, как эти мерзавцы необъяснимым образом ушли под водой из того сарая, уверенным нельзя быть ни в чём.