Джо откашлялся, пораженный проницательностью своего юного отпрыска, и пожалел, что не может больше ничего вспомнить из той статьи.
— Одно время.
— А сейчас разве нет?
— Ну, почему, нравится.
— И мне тоже.
Джо кивнул.
— Хорошо. — Легко отделался. Джо уже собирался глубоко вздохнуть и расслабиться, но Рики вновь заговорил:
— Я хочу, чтобы она была моей новой мамой.
Руки у Джо сразу стали скользкими.
— Чего ты хочешь? — Он покрепче взялся за руль, лихорадочно соображая, как направить разговор в нужное русло.
— Я сказал, что хочу, чтобы она стала моей новой мамой.
Джо втянул воздух сквозь зубы. Он надеялся, что Рики пережил свою тоску по матери. В последние годы мальчик рисовал поздравительные открытки на Мамин День и День святого Валентина для несуществующей мамы. Не для Моры, с грустью подумал Джо. Она умерла до того, как Рики понял ее роль в своей жизни.
Джо посмотрел на профиль сына и почувствовал комок в груди. Почему-то Рики решил, что Дарси является отличной заменой для матери. Как, черт возьми, это произошло? Джо встречался с одной или двумя женщинами последние несколько лет, и Рики не говорил, что хочет непременно их на эту должность.
Новая мама, новая жена. Есть ли что-нибудь такое, для чего Дарси подходит еще меньше? Кроме службы в армии, конечно.
— А кто сказал, что мы отправились на рынок за новой мамой?
Рики сел поглубже в кресле и, ссутулившись, повернулся к окну.
— У всех есть мама.
— Дарси не годится для этого. И для жены она тоже не годится.
Рики не спросил, почему, но Джо сам ответил:
— Парень может встречаться с девушкой, такой, как Дарси; ну, там, в ресторан ходить или еще что; но надо быть чокнутым Рокфеллером, чтобы жениться на ней.
Рики повернулся к отцу, у него в глазах была тревога.
— Ты не можешь жениться на такой тете, как Дарси?
Джо сжал губы и покачал головой:
— Ни за что.
Он сильнее надавил на газ, — чем скорее они приедут, тем быстрее закончится эта дискуссия.
— Почему?
— Почему? — эхом отозвался Джо. — Ну, она не любит то, что любим делать мы. — Он знал, что Рики потребует объяснений, и попытался изобрести убедительные примеры: — Ей бы не понравилось обедать во «Дворце пиццы Пеппи». И она не была бы в восторге от молочных коктейлей в «Молочной королеве».
— А что бы ей понравилось?
— Шампанское, — объявил без колебания Джо.
— Что это такое?
— Шампанское похоже на жидкое золото. — Увидев вопросительный взгляд Рики, Джо объяснил: — Это очень-очень дорогой напиток. Каждый глоток стоит столько же, сколько… — он попытался вспомнить, — коробка карандашей. — И на случай, если остались какие-либо сомнения, добавил: — Много карандашей.
— А… — Последовало долгое молчание, потом мальчик проговорил: — А если бы она пила что-нибудь еще? Тогда смогла бы она стать моей новой мамой?
Джо остановился у светофора и взъерошил Рики волосы.
— Дело не в том, что она пьет или что мы едим, Рики. — Он заглянул в ясные голубые глаза сына. — Дарси любит шататься по разным городам. Она не будет счастлива, оставаясь долго в таком месте, как это. Мы ведь не удержим ее насильно, если она несчастлива, как ты считаешь?
— А мы не могли бы шататься с ней?
Зажегся зеленый свет, и Джо нажал на газ.
— Нам нужен дом, дружище. Нам необходимо жить на одном месте. Надо найти то, что можно назвать домом. Дарси не вписывается в эту картину.
— То есть ты не хочешь, чтобы она жила с нами, — сказал Рики со все возрастающим беспокойством. — И тебя не интересует то, чего хочу я.
— Меня очень это интересует…
— Нет, неправда! Тебя даже не беспокоит, что у меня совсем нет мамы!
Внутри у Джо что-то сжалось. Мог ли он, оставаясь честным перед собой, сказать, что не хочет жить с Дарси? Язык не поворачивался.
— Очень беспокоит, сынок, но существуют другие вещи, о которых нам надо думать прямо сейчас.
Рики громко шмыгнул носом, что означало несогласие. Может, когда-нибудь он поймет.
А когда поймет, может, объяснит своему отцу.
Джо вспомнил этот разговор с Рики на следующее утро, встретившись с Дарси, чтобы пройти по дому и решить некоторые вопросы, связанные с ремонтом: особняк надо было продавать. Все уже решено по поводу ремонта конюшен и загонов, а также домика для гостей, где жили Джо и Рики. Оставался особняк — важнейшая часть формулы успеха. Если бы они смогли привести его в порядок, клиент, возможно, купил бы всю собственность.
Джо смотрел, как Дарси поднимается по лестнице впереди него. Еле заметное покачивание бедер, возможно, было непреднамеренным, но его тело реагировало так, будто все это задумано специально для него. Столько лет прошло, а он реагировал на Дарси, как перегруженный гормонами подросток.
— Я не хочу тратить много денег, но и не считаю, что мы должны скаредничать, — говорила Дарси. — Ранчо заслуживает лучшего.
— А нас побоку, да?
Она остановилась у двери и повернулась к нему лицом. Ну, не совсем лицом, поскольку она стояла на две ступеньки выше, предоставляя ему обозревать свою грудь.
— Ты должен относиться ко мне серьезно, Джо.
Он застонал.
— Поверь мне, Дарси, я абсолютно серьезен. И обожаю это место так же, как и ты. Но суть в том, что я не могу себе позволить вышвырнуть на ремонт состояние, чтобы только уехать из штата.
— Тебя совсем не волнует вопрос, кто его купит? — спросила она и тут же насмешливо добавила: — Нет, полагаю, ты просто хочешь разделаться с ним и побыстрей убраться отсюда.
— Знаешь, чем больше ты говоришь, тем сильнее я убеждаюсь, что тебе надо остаться здесь самой.
— Мне? — она затрясла головой и открыла дверь. — Ни за что.
Он молча смотрел на нее, пока не понял, что Дарси на самом деле не хотела продавать дом. Но у нее, похоже, не было выбора.
Они начали с библиотеки. Джо подумал, что здесь сложностей не будет.
— Нужно подправить полки и лепнину вокруг окон, но вообще я думаю, что эта комната в порядке, — и, сделав запись в маленьком блокноте, он вставил ручку в спиральный переплет. — Следующая комната?
Дарси сплела пальцы на большой доске-подставке.
— Ты имеешь в виду, после того, как мы перестелем и покроем лаком полы и добавим пару стремянок для библиотеки?
— Я не имею этого в виду.
— А еще нам надо заменить стекла в окнах.
— А что такое со стеклами?
— По краям они кое-где откалываются, так что могут со временем полностью треснуть.
— Они в четверть дюйма толщиной. Небольшие осколки роли не играют, это им только своеобразия придает. И потом, ты же не собираешься оставаться здесь, — напомнил он ей. — Послушай, все, что от нас требуется, — это сделать дом презентабельным и предоставить агенту по недвижимости сделать остальное. Тебе придется смириться, Дарси.
Она поджала губы и в ярости уставилась на него.
— Не твое дело — смирюсь я или нет…
— Это точно.
— …но, к твоему сведению, я уже смирилась. И объясняла тебе несколько раз, почему я хочу сделать улучшения.
Он пожал плечами.
— Такое впечатление, будто ты не заинтересована в экономии. Я думаю, ты хочешь оставить этот домишко себе.
— Если бы это было правдой — а это не так, как ты думаешь! И потом, чтобы выкупить твою часть, мне, пожалуй, пришлось бы ограбить банк…
Джо терпеливо улыбнулся.
— А как насчет получения займа?
Дарси подняла на него сверкающий взгляд.
— Я не могу получить заем.
Он расхохотался:
— Что ты имеешь в виду? Черт, твоя семья основала «Сбережения и заем» в Холте. Может, ты привыкла, что тебе вручают вещь бесплатно?
Дарси сделала короткий вдох, потом еще. Наконец процедила сквозь зубы:
— Хорошо, ты спросил, ну так слушай. Вместе с моей молодостью, деньгами и достоинством мой муж отнял у меня и мою кредитоспособность. В Соединенных Штатах не существует банка, который одолжил бы мне хотя бы пенни, не говоря уже о сумме, необходимой для покупки твоей части. — Глаза ей заволокли слезы, но в голосе по-прежнему звенел металл. — Поэтому я была бы тебе весьма признательна, если бы ты оставил эту тему и не поднимал ее вновь.
Не дожидаясь ответа, Дарси повернулась на каблуках и вышла из комнаты. Джо чувствовал себя последним идиотом в Колорадо.
Ей удалось избегать встреч с ним до следующего дня, когда они столкнулись под рабочим навесом, где Джо смешивал краску. Когда Дарси вошла, он поднял на нее взгляд.
— Послушай, по поводу вчерашнего… Я не должен был говорить все это. Не мое дело, как ты относишься к ранчо.
— Забудь, — быстро сказала Дарси. Она не хотела думать об этом вчера и уж тем более сегодня; собирать куски прошлого и оправдываться за него перед Джо.
— Дарси, разве тебе не нравится ранчо? — Из-за угла навеса появился Рики. Усевшись, он окружил себя машинками из спичечных коробков и чувствовал себя совершенно счастливым, играя рядом с работающим отцом.
— Привет, зайчик. — Дарси подошла к нему. — Конечно, мне нравится ранчо.
— Мне тоже. Я хочу остаться.
— Рики, ты же знаешь, это невозможно, — вмешался Джо. — Мы не можем оставаться, потому что ищем новый дом.
Дарси вздрогнула, как от удара. Новый дом. Сколько же раз слышала она эти слова? Не сосчитать. И ни разу они не оправдались. Нигде она не нашла своего дома.
За исключением ранчо «Н.Л». Счастливый человек счастлив повсюду, несчастный будет несчастлив везде. Так считала ее мать. Странно, но Дарси всегда была счастлива на ранчо, а в остальных местах — нет.
— Здесь и есть наш дом, — запротестовал Рики.
— Мы семья, и где бы мы ни находились вместе, там наш дом, — ответил Джо.
— Мы не семья. — Лицо Рики побледнело, и по щекам пошли красные пятна. — У нас нет мамы. — Он взглянул на Дарси, потом на Джо.
— Семьи бывают разных видов и размеров. Ты и я — семья, и мы неплохо обходимся без мамы.
— У всех есть мама, и я хочу, — настойчиво повторил Рики.