Молли вскочила, расплескав кофе.
— Мошенничество? — недоверчиво повторила она. — Черт возьми, в чем ты обвиняешь Найджела?
Бестрепетные длинные пальцы освободили чашку из ее дрожащих рук и отставили в сторону. Вито остановил тяжелый взгляд на гневном, взволнованном лице Молли, потом прикрыл глаза. Какие же у него густые ресницы…
— Вито!.. — Она робко посмотрела на него. До чего же он красив. Сердце замерло в груди у Молли. Мучительно стыдясь своей реакции на его привлекательность, она опять уставилась в пол.
— Пойми, если я предоставляю ссуду на исключительно льготных условиях, то делаю это не затем, чтобы клиент потратил большую часть денег на обновление и достройку своего дома и на приобретение «мерседеса» последней модели!
Растерянная и подавленная, Молли медленно опустилась в кресло. Казалось, она стала меньше ростом.
— Но ведь дом — часть недвижимого имущества… А «мерседес» он продал пару месяцев назад, — проговорила она неуверенно. — Если он так распорядился частью ссуды, разве это мошенничество?
— Да, — бесстрастно подтвердил Вито. — Как бизнесмен Найджел совершенно бесперспективен, и я не намерен больше вкладывать деньги в его предприятие. Если я решил не судиться с ним, у меня есть на то свои причины. Процесс привлек бы внимание прессы, а это мне совсем ни к чему.
От Вито повеяло таким ледяным холодом, что Молли поежилась. Закусив губу, она бездумно вертела на пальце кольцо Дональда, будто оно все еще могло принести ей счастье, и не чувствовала ничего, кроме безмерной усталости. До сих пор ей и в голову не приходило, что Найджел впустую растратил значительную часть ссуды. Эту пикантную подробность ей никто не сообщил.
— Должно быть, большие деньги вскружили ему голову, — прошептала Молли и уже громче продолжила: — Вито?..
— Молли, не морочь меня. Я благотворительностью не занимаюсь, — отрезал тот. — Найджел распоряжался ссудой, будто это деньги из его собственной копилки, да еще умудрился наделать кучу долгов. Я не отказал бы ему в помощи, если бы он испытывал затруднения по какой-то другой причине. Но в воздушные замки деньги вкладывают только дураки. А я себя дураком не считаю.
Сколько презрения в его голосе! Будто бы между ними никогда ничего не было… Да, не было. Вито вычеркнул ее из своей жизни, стер из памяти.
Он-то сразу понял, что ошибся, не успели чернила просохнуть на свидетельстве о браке, ему уже тогда все было ясно… Пытаясь ответить ударом на удар, Молли хотела обвинить его в неверности и развестись, но он опередил ее. Их брак признали недействительным из-за ее отказа от брачных отношений. Репортеры подняли ужасную шумиху. Все бульварные газетенки вышли с огромными заголовками: «ВИТО ПОПАЛАСЬ ФРИГИДНАЯ НЕВЕСТА!» Адвокаты Вито на ней живого места не оставили, ее имя было осмеяно, чувство собственного достоинства втоптано в грязь.
— Когда ты успела снова обручиться? — бесцеремонно спросил Вито.
Молли машинально взглянула на крохотный бриллиант. Это кольцо принадлежало матери Дональда. «Видишь, как оно хорошо выглядит на твоем пальце», — неуверенно говорил ей Дональд. Между ними не было ничего похожего на роман. Рассеянно глядя на свои руки, она вспоминала о другом кольце — роскошном обручальном кольце с бриллиантом и изумрудом, даре Вито. Что она чувствовала тогда? Восторг, трепет, сумасшедшую радость и любовь… Невыносимо вспоминать. Молли встала.
— Где мне спать? — бесцветным голосом спросила она.
Тягостная пауза. Казалось, снег глушит все звуки.
— Наверху. Дверь выходит прямо на лестницу, — голосом гладким, как шелк, ответствовал Вито.
Молли положила руку на перила.
— Кто твой жених?
Молли не повернула головы в его сторону.
— Ты его видел как-то раз, но вряд ли помнишь. Дональд Ситон.
— Помощник твоего отчима?! — в изумлении вскричал Вито.
— Я давно с ним знакома, он замечательный человек, — парировала Молли со скрытой горечью. — Доброй ночи, Вито. Я прямо с утра займусь машиной. Она вообще-то в порядке, но без буксира мне на шоссе не выбраться.
— Dio mio!.[3] Ты собираешься замуж за типа, которого сама называла Утенком Дональдом?
Но Молли уже ушла, и дверь с громким стуком захлопнулась за ней. Дональд… С дороги она ему не дозвонилась. Надо бы все-таки сообщить ему, где она находится. Когда-то здесь был телефон… Молли заглянула в гостиную, потом в замешательстве снова подошла к двери кабинета, сделала глубокий вдох и, преодолев искушение постучать, открыла дверь.
Вито обернулся, хлестнул ее темным, неприветливым взглядом. Щеки Молли вспыхнули, как от оплеухи.
— Что еще?
Его гнев и внезапная грубость обескуражили Молли.
— Я искала телефон.
— Фредди велел отключить его, когда лег в больницу.
— А можно мне взять твой мобильный телефон?
— Вито с шипением выдохнул воздух.
— Кому ты хочешь звонить?
— Дональду.
Рука Вито замерла на полпути к лежащему на столе телефону; со странным, колким смешком он взял трубку и протянул ее Молли.
— Чувствуй себя как дома, — равнодушно произнес он и вышел из комнаты.
Телефон Дональда прозвонил, должно быть, раз двадцать, пока тот снял трубку. Молли рассказала ему, где она и что с ней произошло, и выслушала совет успокоиться.
— Вито тоже здесь! — слишком громко выпалила она.
— Рад слышать, что ты не одна в пустом доме в такую погоду, — помолчав, ответил Дональд. — Думаю, что человека, побывавшего на Эвересте, нашим снегом не удивишь. Надеюсь, он поможеттебе с машиной.
Молли стиснула зубы.
— Почему-то мне кажется, что Вито не горит желанием выкапывать из грязи мою машину. По-моему, тебе немного не хватает чуткости, — добавила она дрожащим голосом.
— Пожалуйста, не говори так, Молли. И, пожалуйста, не надо так огорчаться. — Дональд вздохнул. — Пора успокоиться, ведь прошло уже столько времени. Тебе и Вито настала пора примириться.
— Примириться? — оторопело повторила Молли.
— Да, это лучше, чем длить вражду и жаждать мести, — искренне и убежденно продолжал он. — Не вороши прошлое, Молли. Ты почувствуешь себя намного лучше, если найдешь в себе силы простить Вито. В сущности, это давно следует сделать.
Не веря своим ушам, Молли прижала ладонь ко рту.
— Знаю, ты ужасаешься при мысли об этом, но я убежден, что ты снимешь тяжкий груз со своей души, когда простишь его, — уговаривал ее Дональд. — Сделай этот шаг, Молли. Прости Вито, и в твою душу снизойдут мир и покой.
Дональд, конечно, не понимал, не мог понять, какие мучения она испытывает. Нечеловеческое равнодушие Вито убивало ее. Она куда легче вытерпела бы его презрение, враждебность, ярость — что угодно, только не безразличие. Бедная, глупая, восторженная Молли, зачем она так упрямо и безнадежно цеплялась за него, почему ей до сих пор не дает покоя зажженная этим человеком страсть?
Ринувшись к двери, она едва не столкнулась с Вито.
— Вот, — выдохнула она, сунула ему телефон, проскользнула мимо него и помчалась по лестнице через две ступеньки, чтобы он не; видел ее лица, залитого слезами гнева и унижения.
Глава вторая
Ураган чувств все еще бушевал в груди Молли, когда она переступила порог маленькой спальни. Огромное двуспальное ложе времен королевы Виктории походило на корабль, втиснутый в бутылку. Молли зажгла ночник на столике. Резное изголовье красного дерева почти упиралось в потолок, а сама кровать была такая высокая, будто на ней лежало сразу несколько матрасов.
В маленьком камине напротив уютно потрескивали дрова, отсветы огня плясали на стенах. Молли удивленно подняла брови, но вдруг заметила у окна на полу чемодан. Значит, Вито уступил ей комнату, которую собирался занять сам. Как это мило, вежливо, прямо-таки рыцарственно с его стороны!
С трудом приподняв чемодан, она вытащила его за дверь, на лестничную площадку. Простить его?! Она сорвала с себя джинсы, скинула свитер, потом погрузила пальцы в теплую ткань сброшенной одежды, зарылась в нее лицом и глубоко вдохнула. Ускользающий запах Вито дурманил ее, как опасный наркотик, и, ненавидя его за силу притяжения, все еще властную над ней после стольких лет, она устыдилась своей распущенности и отшвырнула свитер подальше от себя.
Конечно, Дональд ничуть не волновался, зная, что она осталась наедине с Вито. И Дональду, и всем остальным было отлично известно, что, невзирая на свою репутацию непобедимого покорителя женских сердец, Вито Кристобальди никогда в жизни пальцем не дотронется до женщины по имени Молли Баннистер. Даже когда они были помолвлены, он не предпринял ни одной попытки соблазнить ее.
Уязвленная спокойствием Дональда, Молли нагишом забралась в пышную постель и утонула в огромной пуховой перине. Подумать только, она была благодарна Вито за то, что по своей наивности считала благородной сдержанностью! Да он просто не хотел ее… И очень может быть — хотя Молли гнала от себя страшное подозрение, — может быть, другая лучше подходила для удовлетворения его желаний.
На лестнице послышались легкие шаги, глухо стукнула дверь ванной; Молли лихорадочно накрыла голову подушкой и зажала уши ладонями. Искушение надо побороть! Прав Дональд: как жить дальше, если она не может справиться с этим наваждением — чувством к мужчине, давным-давно выбравшему другую женщину? Да, та женщина не могла стать его женой, не была — может, и верно не была? — его любовницей, и все равно невидимыми узами крепче стальных цепей она привязывала Вито к себе.
Со сдавленным вскриком Молли отпрянула: кто-то потянул с нее одеяло, в которое она закуталась. Зажегся ночник, и внезапный свет ослепил ее.
— Что за черт…
На подушках рядом с ней в расслабленной позе полулежал Вито. Мягкий свет ночника падал на его широкие смуглые плечи и мощную грудь, покрытую курчавыми черными волосами. Что-то сжалось у Молли в животе, и она подумала, что, окажись она в падающем лифте, не чувствовала бы себя такой же беспомощной, как сейчас.