— Ну и хорошо. Ладно, я на пару. Увидимся.
Плетусь к учебному корпусу, словно не живая. Что бы это всё значило?
Обиделся, что уехала? Не видел записку? Или, что к черту тут происходит?
После пар иду на тренировку. Как только у меня появится возможность с ним поговорить, я ею воспользуюсь. Так нельзя. Я с ума сойду, ломая голову о причине его игнора.
Внешне веду себя так же. Даже Тимуру улыбаюсь. Но уже не флиртую. И не хочу мстить. Всё это было глупостью, с самого начала. А я так зациклилась, что ещё больше всё запутала.
Улыбаюсь, и веду тренировку. Готовимся к выступлению в конце недели. Я пропустила больше всех, поэтому изматываю себя.
"Волки" выходят на поле. Гордей тоже на поле. Даже не смотрит в мою сторону. Бегает, прыгает, приседает. Михайлюк готов шкуру с него снять. Загонять и наказать.
Когда наши все уходят, я задерживаюсь на стадионе. Смотрю на него. Они отрабатывают удар в сторону ворот. Гордей, раз за разом забивает. Бьёт с такой силой, что кажется, готов мяч с голкипером в ворота забить.
Михайлюк делает перерыв. Большинство разбегается в разные стороны. Гордей лежит на поле. Решаюсь и иду к нему. Мне страшно. Но в то же время во мне столько энергии, словно торнадо ворвалось на это поле.
— Гордей, нам надо поговорить, — стоя у его головы произношу я.
Он медленно открывает глаза. Солнце садится за горизонт, и светит ему в лицо. Он щуриться, долго всматривается в мой профиль.
— А. Это ты, Краснова. Что тебе надо?
Краснова? Мне кажется, он впервые называет меня по фамилии. Не черри. И даже не Наташа. Просто Краснова. Очередная из.
— Почему ты так ведёшь себя? Разве мои чувства для тебя ничего не значат? Ты же любишь меня, — задыхаясь, говорю я.
— Какие ещё чувства? Краснова, проснись. Какая любовь? Ты такая же, как они все. С чего ты вообще взяла, что я люблю тебя?
— Ты же говорил…
— Когда? Когда ты сосала мне или когда трахал тебя? Та я в порыве страсти могу чего угодно наговорить. Я вас всех люблю. Если, хочешь, могу тебя поставить опять на колени, отсосёшь мне, и я снова признаюсь тебе в любви.
Он поднимается и подходит ко мне. Его пальцы ложатся на мои губы, и раздвигают их. Он входит в рот пальцем.
— Ты хорошо сосёшь. Прямо кайф.
Моя рука поднимается, и летит прямо по его щеке. Звук пощёчины режет слух. Слышу, как бьётся стекло. Ах, нет. Не стекло. Моё сердце. В дребезги.
— Пошёл ты. Пусть твои подстилки тебе сосут.
Он дотронулся до места удара, и гладит его.
— А чем ты лучше их?
Моя рука снова поднимается, и летит на то же место. В этот раз Гордей ловит её, и крепко сжимает запястье.
— Не смей. Больше. Никогда. Поняла?
Я молчу. Смотрю в его голубые глаза. Раньше голубые. Сейчас они серые. Пустые. Я там больше ничего не вижу. Может, там никогда ничего и не было? Может я это всё придумала?
Боже, он назвал меня такой же, как его подстилки?! Меня! Ту, которую он лишил невинности. Ту, которая спала только с ним. Ту, которая чуть не умерла из-за него.
Чуть не умерла! Но простила его!
А он? Он меня подстилкой называет.
— Отпусти руку, — ору я. — Отпусти немедленно.
Он слишком резко бросает, даже немного отталкивая меня. Я не удерживаюсь и падаю на газон. Поднимаю глаза на него, и не верю, что это на самом деле происходит. Он снова толкнул меня!
— Что, в этот раз бассейна нет за спиной? — улыбаюсь я с иронией.
Поднимаюсь и смотрю в его глаза. На секунду там что-то загорается. Но мне плевать. Уже плевать.
— Тот раз не получилось меня убить? Ещё хочешь? Знаешь, Горский, ты худшее, что случилось в моей жизни. Худшее.
Я разворачиваюсь и уношу свои ноги. Реву. Поток слёз настолько сильный, что я не вижу ничего вокруг.
Как? Что это было? Почему?
За что он так со мной?!
Глава 36."To be continued. Продолжение следует"
Наташа
Никогда бы не подумала, что я настолько сильная. После измены Миши, я две недели просидела в своей комнате. После той, сентябрьской ночи с Гордеем, три дня плакала. А сейчас, после того, как он уничтожил моё хрустальное сердце, даже день не позволяю себе слёзы лить.
В тот день, вернувшись в общагу, я тупо лежу на кровати и смотрю в потолок. Я даже не плачу. Нет слёз. Нет сил.
Мышцы ноют, после выматывающей тренировки. Болит душа, и особенно сердце. Но я не плачу. Не могу больше.
Эти отношения изначально были провальными. Я и он. Это несовместимость. Это ошибка. Моя пьяная ошибка. Секс с незнакомцем это безумие. Это нарушение моих собственных правил и рамок. Вот, что происходит с человеком, когда он плюёт на правила.
Правила на то и написаны, чтобы их придерживаться. За правилами идут законы. Нарушая одно, ты нарушаешь все следующие.
Я больше так не буду! Я стану прежней Наташей до встречи с Горским. Даже, до встречи с Мишей. Никаких отношений и парней. Не хочу! Из-за них я только плачу и страдаю. А жить когда?!
На следующий день делаю макияж, улаживаю волосы и мчусь в универ. У меня куча долгов накопилось. Тяжело быть капитаном чирлидеров и лучшей ученицей потока.
В этот раз, когда вижу Горского стоящего с той же блондинкой в обнимку возле машины, прохожу мимо, даже не взглянув на него.
— Саня, — кричу его другу, и догоняю его. — Помнишь, ты говорил, что липовую справку достать можешь?
Подхожу к нему слишком близко. По хрен. Кладу ему руку на плечо, и мило улыбаясь.
— Могу.
— Блин, мне очень надо. Прямо очень — очень. А то, та старая карга, по философии, опять заебала.
— С какого по какое число?
— С десятого по девятнадцатое ноября.
— И где это ты пропадала две недели?
— Отец в больницу попал. Операция. Реабилитация. Ну и так далее. Так что, поможешь?
— Хорошо. Завтра принесу.
— Спасибо большое. Ты настоящий друг.
Целую Саню в щёчку, и вижу взгляд Макса. Он терпеть меня не может, причём никогда не скрывал этого.
— Блядь, Максим, сплюнь яд, а то захлебнешься им скоро, — говорю Максу прямо в лицо, при этом улыбаюсь на все тридцать два зуба.
— А чё это ты такая смелая стала? — говорит он с оскалом.
— А я никогда трусихой и не была. Ладно, Саша, спасибо. До завтра.
Не дожидаясь ответа, ухожу. Пусть думают, что у меня всё заебись. Пусть все так думают. Хотя на самом деле, мне пиздец как хуево.
Дни проходят за днями. Осень укрывает дождями и частым пасмурным небом. Единственное радостное событие, это рождение сына Кати, а ещё их свадьба с Марком.[1]
Я в очередной раз отрабатываю роль дружки. Я уже, кажись, вхожу в эту роль. Всех подруг замуж отдала. Сама же туда не стремлюсь. Не после всего, что успела пережить за эти месяцы.
Это единственное с положительного, что произошло со мной, после возвращения в столицу.
С Гордеем мы больше не сталкиваемся. Точнее, видимся ежедневно, но за месяц мы, ни разу не заговорили. Теперь мы делаем вид, что не знаем друг друга. Чужие. Незнакомцы.
От Тимура пришлось резко отдалиться. Всё вроде так же, только я убрала флирт, и встречи. У него что-то происходит в жизни, вижу изменения с девушкой, но не спрашиваю. Это не моё дело. Я больше не лезу в чужие отношения. Больше мне это не интересно. Я сосредоточена на учебе и выступлениях. Хочу сессию в этом году получить автоматом. Для этого подтягиваю все хвосты, и иду по учебному плану впереди.
Ноябрь.
Конец месяца. Дни становятся очень холодными.
Из-за погодных условий, тренировки теперь проводим в спортзале. Но иногда, в такой солнечный день, как сегодня, мы выползаем на стадион.
"Волки" тоже здесь. Бегают, тренируются. Больше я не вижу в Горском футболиста. Теперь это серый игрок, в любимой команде. Даже когда он забивает, я не хлопаю. Хотя в душе радуюсь. За "Волков" конечно. Ни в коем случае за него.
После разминки, включаю музыку и прогоняем номер. Раз, второй.
— Ладно, ребят. Вы сегодня огромные молодцы. Классно потренировались.
— Может ещё разок? Погодка сегодня явно не осенняя. Кажется, как будто весна вернулась, — припевая жужжит Алла.
— Ну, коль все за, давайте ещё разок. — Включаю музыку и занимаю своё место.
Пока прыгаем на месте, чувствую себя нормально. Но когда переходим к прыжкам, у меня вдруг всё плывёт перед глазами.
Я как раз запрыгиваю Тимуру на плечи, и должна, сделать прыжок с оборотом. Но в глазах темнеет, и вместо прыжка, я падаю с плеч Тимура.
— Аааай, — кричу я от боли. Я сильно ударяюсь головой, и ещё я слышала, как что-то хрустнуло. Кажется, это была моя рука.
— Блядь, черри, ты как? Что произошло? — первым подбегает ко мне Тимур. — Твою мать. Можешь встать?
Перед глазами всё так же плывёт. А ещё мне пиздец как больно.
— Не могу. Блядь, больно.
— Сколько пальцев я показываю?
Я пытаюсь сосредоточить зрение, напрягаю глаза, но вижу не чётко.
— Не знаю. Вроде четыре.
— Звоните в скорую. Походу она и головой ударилась.
Вокруг меня все собрались. Даже парни с футбольной команды прибежали.
Что случилось? Кто упал? Как она?
Одни вопросы слышаться. Но мне так пофиг сейчас. Голова продолжает кружиться, а ещё болит рука. Поэтому до приезда скорой, я тупо лежу на газоне.
Скорая приехала очень быстро, и после быстрого осмотра, меня увозят в больницу.
Мне делают МРТ головы, потом снимок руки, берут анализы и лишь, после этого отвозят в палату.
Я почему-то чувствую себя полностью вымотанной, и пока жду врача с результатами, засыпаю. Просыпаюсь от лёгкого касания ладони к моему лбу. Открываю резко глаза.
— Извините, проверяла, нет ли у вас температуры?
— Ну, как результаты? Готовы? Есть перелом? Сотрясение?
— Сейчас, к вам зайдет врач и всё расскажет.
— Спасибо.
Ожидание врача, сильно выматывает меня. Я не переживаю за свою руку. Лишь за голову. У меня уже было сильное сотрясение. Ещё одно, может привести к не хорошим последствиям.