Ник рассказывал о своем детстве, о том, как всегда мечтал стать летчиком. Но нужно было продолжать семейный бизнес и с мечтой детства пришлось попрощаться. В конце он добавил, что сейчас может позволить себе купить собственный авиа-парк и летать, когда ему вздумается – так или иначе, его мечта сбылась.
Я, правда, внимательно его слушала и даже рассказывала о себе все больше: мне было нечем гордиться и пришлось немного приукрасить свои таланты, и все же я чувствовала, как мои чары на него действуют. Через пару часов, когда мы расправились с ужином, я была в полной решимости продолжить вечер где-нибудь в парке или в любом месте, куда он меня отведет.
- Я только отойду в… Дамскую комнату. – Я улыбнулась Николасу и почти упорхала в туалет, предвкушая чудесный вечер. Какой же я была дуррой, что никогда не давала шанса нормальным парням постучаться в мою дверь. А самое странное во всем этом было то, что Ника мне навязала мама. Что ж, за столько лет моего воспитания она хоть в чем-то оказалась права.
Когда я вернулась к столику, у меня возникло странное чувство того, что все изменилось в мгновение ока. Атмосфера стояла такая, будто на время, пока я отлучалась, над столом пролетели шторм и град с дождем, подменив Ника на хмурую тучу. Еще пять минут назад парень улыбался, как солнышко… А теперь он, побледнев от ужаса, пялился в экран своего телефона, не обращая на меня никакого внимания.
- Мы идем? – попыталась отрезвить Ника я, помахав ему рукой. Я взяла со стола свою сумочку и стукнула каблуком, находясь в ожидании вердикта.
- Эмм… Мм… Б-бекка… - невнятно промычал Николас, переводя взгляд то на меня, то на экран своего телефона.
В чем дело? Может у меня косметика размазалась, и я выгляжу жутко? Наверное, это случилось, когда я чуть не рассмеялась до слез над одной из его шуток.
- Я жду тебя. Пойдем же, – мягко попросила я, даже мило улыбнувшись – от меня это был небывалый подарок. Я давно так искренне не улыбалась, но Николас почему-то встал, выглядя еще мрачнее, чем прежде.
- Ребекка, я думаю, нам не стоит продолжать наше знакомство, – твердо отчеканил он, бегая глазами по залу так, будто мечтал поскорее смыться. Так, будто я была противна ему, словно кусок грязи на лобовом стекле его автомобиля.
- В чем дело? – перешла на привычный тон, решив, не оставлять дело без объяснений. Он только что разрезал мою самооценку пополам, и ему придется обосновать, почему он это сделал.
- Мы не подходим друг другу.
- Пять минут назад ты говорил обратное.
Я злилась только больше, а вот Николас… Он выглядел таким растерянным и хмурым одновременно. Как будто он только что потерял мечту.
- Ладно. Мне кто- то прислал вот это на почту. Понимаю, что у каждого свое прошлое, Ребекка, но с таким я не способен смириться. Я хочу серьезности… Понимаешь? – Он не выдержал и достал свой телефон, открыв его на нужной страничке. В следующую секунду он развернул экран, и я увидела целое слайд-шоу, главной героиней которого являлась я.
Всего три фотографии, но такие красочные, что хочется выть от несправедливости. Откуда, откуда они? Черт возьми… Черт... Со стороны это смотрелось, и правда, ужасно.
На первом фото: я почти голая верхом на парне, которого даже не помню. Кажется, это фото сделано как раз в самый пик моей разгульной жизни.
На втором: что-то подобное, только теперь в другой позе с другим парнем. На фотографии можно прекрасно рассмотреть мое лицо, мои бирюзовые волосы… Сомнений нет, это не подделка и не муляж.
Ну и третье фото, для закрепления: я на одной из вечеринок собираю кокс в дорожку. Кредиткой.
Если можно было бы выбрать - раздеться перед всей страной или испытать то, что я чувствовала сейчас, когда увидела эти фото… Я бы выбрала первое. Без раздумий.
- Я-я не знаю… Что это, – жалко пролепетала я, понимая, что оправдываться бесполезно.
- Я не буду осуждать тебя. – Он посмотрел на меня с грустью и таким разочарованием. Я готова была сгореть от стыда. А еще от ненависти, потому что прекрасно знала, кто это сделал. – Я просто не хочу больше иметь с тобой никаких дел.
- Ник, это было дав… - Я осеклась, когда он прервал меня вежливым движением руки.
- Я понимаю. Но это ничего не меняет, – просто сказал он и, кинув на стол пачку из зеленых купюр, направился к выходу из ресторана. Я проводила его фигуру в синем пиджаке и светлые волосы.
Ник нравился мне, правда, нравился. А теперь он никогда не узнает, что я могу быть другой, что я что-то большее, чем чудовище на этих фотках.
Я судорожно кусаю губы, чтобы не расплакаться. Кого я обманываю? С самого начала было понятно, что приличный парень не для меня.
Мой удел – это не прекрасный рыцарь, а темный принц, который стремится утащить меня в свою башню.
Я поехала домой. К своим родителям. Не знаю, почему-то так захотелось с кем-то поговорить кроме своей собаки. Почти все мои шестерки разъехались на каникулы, а открываться первому встречному мне не хотелось. Мне вдруг так захотелось сделать что-то достойное.
Сделать шаг навстречу своей маме, поговорить с ней о том, что происходило между нами все эти годы. Почему-то я наивно полагала, что она станет меня слушать. Наверное, во мне говорил ребенок, который проснулся, когда я увидела себя со стороны.
Это было так жутко. Неужели я действительно все это делала, делаю и буду делать? Да я полгода уже ни с кем не спала, не считая «милых» игр с Коулом, но это только потому, что однажды реально испугалась за последствия беспорядочной половой жизни.
Заехав на подъездную дорожку к дому, припарковалась и направилась к дому. Маму я нашла в гостиной. Она тупо уставилась в телевизор и, не моргая, смотрела в экран так, будто даже не слышала, что происходит в нем. Как ни странно, она была одета в уютную вечернюю одежду: струящийся легкий халат и минимум косметики на лице. Может, я так удивилась этому, потому что редко видела ее по вечерам.
- Мам, ты одна? Папа дома? – поинтересовалась я, стуча каблуками и вещая о своем приезде.
Один глаз Элины дернулся, реагируя на слово «мама». Что ж, она прекрасно меня слышит, и это замечательно. - Ты меня слышишь? Я тут подумала, что с удовольствием приму участие везде, где ты меня попросишь. – Не помню, когда в последний раз говорила с ней так мягко.
В ответ: абсолютное молчание и тишина, которая разрывает уши. - Элина… Мама! – прикрикнула я, подходя к матери ближе. Она медленно перевела взгляд на меня, напоминая мне Миранду Пристли из фильма «Дьявол носит правда», и оглядела меня таким пренебрежительным взглядом, что меня передернуло до костей.
- В чем дело?
- Ты до сих пор в этом доме? – отсутствующим голосом произнесла она, трогая виски указательными пальцами. – Не верю. Столько лет… В твое воспитание. Я и не думала… Что все настолько…
Последние ее слова я едва слышала – создавалось ощущение, что она разговаривала сама с собой.
- Что…? – В ответ мне последовала еще одна порция молчания, и когда я уже набрала в грудь побольше воздуха, испытала шок. Резким ударом в меня полетели фотографии, которые лежали рядом с матерью на одной из тумб.
- Ничтожество. Моя дочь – ничтожество, – лепетала она, кидая в меня по одной фотографии. Я прикрыла свое лицо руками, чтобы избежать порезов.
- Я? Да что я опять не так сделала?! – Хотя, конечно, это был глупый вопрос. Не нужно быть эрудитом, чтобы понять, что за фотографии кидала в меня мама.
- А я, как дура!.. Советую ей нормальных состоятельных мужчин. А потом я вижу ЭТО, – выплюнула она, в упор глядя на меня. – Свою дешевку, которую я так отчаянно пыталась пробить в приличные люди. И какой в этом толк?
- Да ты… Посмотри на себя, Элина. Разве ты не изменяешь отцу? Разве не у вас с папой я тоже находила наркотики?
- Не смей так разговаривать со мной, – пригрозила она в тот момент, когда ее лицо исказилось гримасой гнева.
- Не смей?! А как вы обращались ко мне все это время? Как к вещи, а не как к дочери!
- Неблагодарная тварь! – заорала Элина, вставая с дивана. – Мы дали тебе ВСЕ. Мы дали тебе все самое лучшее. Твоя машина, комнаты, твоя учеба, съемки, показы, поездка в Норвегию…
- ПОЕЗДКА?! – Моему возмущению не было предела. – У меня была чертова булимия. Чертовы проблемы. Вам всем было П-Л_Е-В-А-Т-Ь на меня! Всегда было так, всегда!
Нас было уже не остановить. Элина продолжала кидать мои фотографии мне в лицо, и, разъяренная, я кидала их обратно. А некоторые разрывала, чтобы больше никто не увидел этого кошмара.
- Да мы все для тебя делали. Я так хотела, чтобы ты была во всем лучшей… Я старалась…
- Ты каждый день сравнивала меня с другими. Каждый день ты повторяла, какое я дерьмо. – Мой голос опустился до шепота. – Вот и поздравляю – я действительно стала дерьмом, мама. Ведь я была, есть и буду недостаточна хороша! Недостаточно, черт возьми, хороша для нашей идеальной семейки!
- Ты невыносима, Ребекка! Невыносима!
- Да, Элина, я такая. Отныне, ты можешь думать обо мне все, что угодно. Ведь вы же у меня идеальные родители. И у вас никогда не было ошибок! – Я взмахнула руками, разворачиваясь к Элине спиной. – Мне нужно было просто ваше внимание, – уже тише прошептала я, удаляясь. – Но и этого не заслуживаю.
Я бросилась к своей машине, не пощадив каблуки и ноги. Проглотив слезы, нажала на газ в полную силу, наверняка скрипя колесами на всю улицу.
Я знала, что Коул, будет давить по самому больному - по моему авторитету в колледже, по моей гордости, - но впутывать сюда родителей – это слишком. Ножевая глубокая рана.