Он обращался с ней так, будто действительно любил.
Возможно, все эти мысли так и остались бы мыслями, если бы я не чувствовала себя обдолбанной. Мне казалось, что Коул поет целую вечность, но стрелка на часах и не думала сдвигаться. Стайка мушек заплясала прямо перед моими глазами, и я уже плохо видела Коула и его гитару. Внезапно мне захотелось плакать, будто под действием наркотиков все мои чувства собирались вырваться на волю, разрывая кожу.
Я прислушивалась к словам песни, которые стали доноситься до меня эхом, будто бы издалека…
«There is a place that I remember, where we were sheltered from our sins» (прим. слова песни. Перевод с англ. «Я помню то место, где мы были защищены от наших грехов»).
Я слышу некоторые фразы урывками. Эмоции начинают бить ключом, я встаю с постели и, держась за виски, пошатываясь, хожу по комнате. Мне хочется бежать, бежать вперед, ведь это было одним из моих любимых дел.
«But there's no point in looking backwards, when there are oceans between us» ( прим. слова песни. Перевод с англ. «Но нет никакого смысла возвращаться назад, пока есть эти океаны между нами»).
Грудь сдавливает, когда я слышу эти слова, вновь и вновь посматривая на Коула и не отражая всю реальность. Голова кружится, и я окончательно теряю контроль над собой.
ГЛАВА 17
POV Коул
Ребекка сделала не тот выбор, который я ожидал. Я думала, что она встанет и уйдет, бросив этот несчастный порошок мне в рожу. Но подобное случилось несколько позже.
Этот секс вовсе не сделал меня уязвимым, да и Бекка ничего не поменяла в моей сущности. Но почему то именно сейчас мне захотелось немного открыться ей – а может, другая моя сторона проснулась именно в этот момент.
На миг я забыл о темноте. Забыл о том, кто мой отец, и кем являюсь я. Забыл о том, что врач прописал мне тонны лекарств, которые я так и не принял.
И я совершенно не вспоминал об этом, пытаясь быть обычным, но все же жестким человеком. Но не жестоким. А между этими двумя понятиями пролегала тонкая грань.
И все же Ребекка сделала наилучший выбор из предложенных – конечно, я бы не отказался от нашего крышесносного секса, но это было бы слишком просто. Скучно, если бы она захотела этого вот так просто, второй раз подряд попросила об этом сама, даже не сопротивляясь.
Выбрав «не меня», она в очередной раз показала мне, что я не пуп земли, которым я себя считал.
Поставила на место мой самый любимый грех – гордыню.
Открыться я решил еще и из тех соображений, чтоб привязать ее больше. Мне было мало того, что она просто зависит от моего тела. Я хотел, чтобы она увидела во мне что-то, что удивит ее.
А поскольку из приятных и милых вещей я умел только петь, решил попробовать это. Хотя… Я играл довольно тяжелую музыку, но сейчас мой выбор остановился на The Getaway Plan – Oceans Between Us.
Я просто отключил все свои мысли, закрыл глаза и начал играть.
Кроме музыки не слышал абсолютно ничего, но чувствовал взгляд Ребекки на своих руках. Я был уверен, что она сейчас внимательно следит за моими движениями.
И не знал, как посмотрю ей в глаза, после того как доиграю. Для меня это было то же самое, что обнажить душу – если таковая имеется.
Почти дойдя до кульминации песни, я вдруг услышал шаги, а открыв глаза, заметил, что Ребекка плавно ходит взад вперед, пересекая комнату. При этом она держится за голову и изредка переворачивает длинные волосы с одного плеча на другое.
Моя рубашка, как ни крути, ей к лицу – правда, мне так хотелось, чтобы она была покороче и открывала ее упругие бедра.
- Хватит! Хватит! – вдруг закричала она, указывая на меня пальцем. По ее глазам я понял, что она совершенно стеклянная. Но еще больше был поражен, как при свете луны в них отражаются слезы. - Прекрати! – Ребекка обхватила себя руками, напоминая мне самого себя в период припадков. Она была в отчаянии. Она что-то вспомнила. – Ты все знаешь! Ты ВСЕ знаешь!
Девушка взмахнула руками, стремительно подбежав ко мне. И секунды не прошло, как она принялась вырывать у меня гитару, будто окончательно потеряла разум.
- Этого не было… Скажи, что этого не было! – кричала она, обращаясь то ли ко мне, то ли к кому-то незримо присутствующему рядом с нами.
Ребекка метнула мою гитару в другой угол, как мусор, и крови во мне закипела. Я был уже наготове, чтобы угомонить ее, но девушка побежала вперед, сметая все на своем пути. В одной лишь голубой рубашке, она выбежала в коридор.
- Черт, – выругался я понимая, что там ее может ждать куча братьев, вечеринка и еще одни фотографии ее позора. – Вот черт.
Я помчался за ней, наблюдая за тем, как она несется по длинному плохо освещенному коридору. Периодически девушка вытягивала руку в сторону, разбивая светильники и роняя свечи на своем пути. А этого дерьма было полно понаставлено вдоль всего коридора.
- Бекка, остановись, – приказал я, но девушка даже не обернулась. Когда я достиг лестницы, она уже босая стремглав неслась вниз прямиком на вечеринку братства. Играла громкая музыка – какой-то безвкусный реп и электро.
Ребекка пробежала через зал, где были собраны некоторые члены братства и с дюжину шлюх. Тристан и Александр были во главе этого сборища. Когда Бекка пронеслась мимо них, они даже не сразу поняли, что это было. Хорошо хоть не успеют достать свои телефоны…
Черт, и какого хрена я вообще за ней бегу? Беспокоюсь?
Она под кайфом. Кто знает, что взбрело ненормальной в голову.
Она может побежать куда угодно, может сесть в таком состоянии за руль.
- Эй, Коул, ты решил к нам присоединиться? – донеслось из толпы, но я пробежал мимо, только сейчас понимая, что одет лишь в одни пижамные штаны. Похрен.
Они все равно мои пешки и ни слова сказать не посмеют.
- Ого, это разве не Картер пробежала? Он что ее пялит?
- Красавчик! – Это все, что я слышал, когда пронесся через зал, обещая себе, что намылю им морды.
Протаранив парадную дверь, увидел, как Ребекка уже почти добежала до главных ворот, и набрал в легкие груду воздуха, чтобы догнать девушку.
- Бекка! – Из груди вырвался пронзающий крик, который я сам от себя не ожидал. Я дернул ее за руку, как только догнал, и заглянул в ее черные океаны слез.
Они не стекали, они лишь скопились в ее очах – она сдерживала их, как могла, но вот-вот защитная плотина прорвется, и они выйдут из берегов.
- Этого не было! Скажи, что этого не было! Скажи, что я не делала этого! – словно в приступе, скрывающимся голосом повторяла она, мотая головой из стороны в сторону. - Скажи, скажи, СКАЖИ!
- Остановись! – Не отдавая себе отчет, не сильно ударил ее по голове в области уха. Так, чтобы просто отрезвить. Она на миг замерла, но затем вновь сморщилась, возвращаясь в припадок.
- Ты сам говорил это! Ты назвал меня убийцей… Но этого не было… Или все таки было… - Она выглядела ужасно, напоминая мне отца, когда тот не совладал с собой. И я прекрасно понимал, что Я довел ее до такого состояния. Конечно, все события в ее жизни не были такими сахарными, какими казались со стороны, и все же последнюю лепту перед ее нервным срывом внес именно я.
И почему-то я в первый раз не радовался ее боли. Наверное, потому что это уже не было похоже на издевательство. Ее личность рушилась на моих глазах. И это было мне слишком знакомо, чтобы я мог получать удовольствие от такого зрелища.
- Прекрати я сказал! – Мои руки взметнулись в воздух в нетерпении схватить ее и отнести домой. Но она избежала этого и толкнула меня так сильно, прямо в грудину, что я упал на траву и даже не заметил, как это произошло.
- Черт возьми, – выругался, чувствуя, как голову режет от удара. Бекка уже вовсю бежала вперед, выбегая за решетку забора.
Я побежал за ней, не жалея сил, но бегала чертовка слишком быстро – она могла бы победить в Олимпийских играх, но, что уж там… Не жалея босых ног, она рвалась вперед, убегая от своего прошлого.
От неизвестности. От самой себя.
- Ребекка! – снова вырвалось у меня, когда она обернулась.
- Не беги за мной! Оставь! – Тут она выбежала на дорогу, по которой туда-сюда беспрерывно ездили десятки машин.
Мое сердце сбилось с привычных ударов, пуль поднялся до максимальной точки и царапал грудь изнутри. Ребекка стояла посреди дороги, сжав свои кулачки, и плакала, пока мимо нее пролетали машины, без перерыва сигналя девушке.
Мое сердце сбилось с привычных ударов, пуль поднялся до максимальной точки и царапал грудь изнутри. Ребекка стояла посреди дороги, сжав свои кулачки, и плакала, пока мимо нее пролетали машины, без перерыва сигналя девушке, в одной моей гребанной рубашке.
- Уйди с дороги! – Мой голос сорвался на крик, но она меня не слышала. Девушка смотрела в одну точку перед собой, и ее губы неустанно шевелились.
- Я этого не делала! Этого не было! Не было! – истошно повторяла она, обнимая локтями свою голову и запутанные волосы.
Сигнал одной из надвигающихся машин увеличился и пронзил мои уши – белый мини-вэн был настолько огромным, что занимал как раз тот участок середины дороги, на котором стояла Ребекка.
Нет, нет, нет. Она же, черт возьми, ничего не соображает.
Она не уйдет.
За считанные доли секунды в моей голове пронеслись тысячи вариантов развития событий.
Но я мог допустить только единственный верный из них. Отключив нахрен весь свой мозг, я с диким кличем пустился на дорогу. Мой бег сопровождался душераздирающим скрипом тормозов и сигналом.