В ответ она получила его боль, которая отразилась на его лице - едва заметная, почти невидимая.
И все же, она видела, как слабо задергивались веки Коула. Как в усталых глазах литрами затаились слезы, которые никогда не прольются.
- Я тебя... - Коул хотел что-то произнести, но тут зрачки его поднялись к векам, и он упал.
Без сил, без права на оправдание.
Он мог бы защититься, если не особый вид снотворного, который ему подмешали в Виски.
Ребекка улыбнулась, сцепив между собой дрожащие руки. Всей душой она хотела рухнуть туда - к нему на пол. Обнять и умолять, чтобы он простил ее за этот концерт, и шептать, что и она его простила.
Но она знала, что этого не произойдет.
Коул Стоунэм - человек, который превращал ее в пыль, но и сдувал пылинки.
Человек, который унижал, сохраняя от всех.
Человек, который любил ее по-своему, но по-настоящему любил и оберегал ее, наконец-то упал к ее ногам.
Но это не имело никакого значения больше, потому что, когда лед уничтожает пламя, они исчезают оба.
Навсегда...?
Глава 17
POV Коул
Как хорошо, что это был всего лишь страшный сон. Первое, что я почувствовал, когда открыл глаза, - ослепительный яркий свет, который обжигал глаза.
А еще облегчение. Радость от того, что ничего этого не было, и на самом деле Ребекка не вытворяла ничего подобного. Она бы так не поступила, я же приручил ее.
И приснится же такое...
- Мистер Стоунэм, доброе утро. Как вам сегодня спалось? - Я вдруг резко сел на кровати, услышав голос, который знал и прежде. Доктор Рент.
Мало того, к моей руке был прицеплен катетер, и аппарат рядом со мной издавал странные звуки.
Пик. Пик. Пик-п-пик.
Звук из ада, не меньше.
- Какого хрена я здесь делаю? - с вызовом поинтересовался я, отцепив от себя холодную липучку. – Я, кажется, говорил, что больше не желаю с вами встреч.
- Ох, опять вы за свое, мистер Стоунэм. - Доктор тяжело вздохнул, доставая ручку и тетрадь. Судя по всему, он собирался записывать каждое мое действие, но спрашивается: нафига?!
- Вы здесь уже столько лет. Иногда мне кажется, вы идете на поправку, но нет... Недуг поглощает вас все больше... И с каждым разом я все больше отчаиваюсь вам помочь.
- О чем вы, блядь? - Внутри закипает неимоверная злость. Хочется соскочить с кровати и убежать, но мне вдруг становится как минимум любопытно, по каким таким причинам этот ненормальный считает, что я лежу здесь несколько лет!?
- О, сегодня вы особо буйный. - Он прокашлялся, что-то записав в своей тетради. Звук пишущей ручки только раздражал меня, как и его рожа. Седые волосы на висках и большие круглые очки, которые, очевидно, не прибавляли ему интеллекта. - Дело в том, Коул, что вы - особенный человек.
Мне не понравилось то, каким тоном он это сказал.
Читаю между строк: "Коул, вы - псих, причем безнадежный".
- Иногда я вижу улучшение, благодаря терапии. Но иногда вы просыпаетесь вот так… И начинаете рассказывать о нечто таком, чего как не было на самом деле... Понимаете?
Он говорил спокойным, равномерным тоном, за что придушить его хотелось еще больше. Как с ребенком.
- Что вы несете?! Мне нужно...
- В братство, не так ли? - поинтересовался доктор, будто надсмехаясь. - Некий особняк, куда вы попали совершенно случайно. Как будто появились там из ниоткуда? Попали в место, куда так просто не попасть? Сомневаюсь.
В комнате вдруг повисла такая тишина, что захотелось кричать, лишь бы нарушить ее. Я не понимал, о чем он говорит, а я не любил чувствовать себя глупым.
- Что вы имеете в виду?
- Я имею в виду, что вы уже несколько лет живете в других реальностях. Сначала, в детстве, это было не так ярко. Не настолько глубоко. И даже без обидно. Вы скучали по матери, боялись отца, который жестоко с вами обращался, я мог это понять. Но школа закончилась, а дальше? Вы помните, что было с вами после школы? До того, как вы возглавили так называемое "Братство".
- Конечно, помню. Вы издеваетесь? Ходил на пары, как и все. Учился. После школы я поступил в Университет Калифорнии, что тут такого?
- Но правда в том, что после окончания школы вы попали сюда. Бабушка и дедушка, где они? Почему вы не помните о них? Потому что они давно не общаются с вами, боятся. Коул... Знаю, вам трудно меня понять, но я хочу помочь вам.
- Я в два счета лишу вас врачебной лицензии. Перестаньте пороть чушь! Выпустите меня от сюда!!! - Под кожу забрались сомнения. Маленькая, едкая, уничтожающая мысль, которая зародилась после его слов.
- Ох, мое любимое началось. Это "выпустите меня от сюда". Ваш отец точно такой же. – Рент посмотрел на меня с сожалением. – Иногда вы ведете себя спокойно. Но наступает момент, когда, рано или поздно, вы уходите в свою альтернативную реальность, где вы, конечно, – супер антигерой. Крутой парень, который внушает всем страх и сеет вокруг хаос.
Тут я не выдержал – в крови произошел взрыв, после которого мне захотелось вцепиться в его глотку подобно волку и разорвать. Вместо этого я приблизился к нему и дернул за воротник белого врачебного халата.
- Вы недоумок, если думаете, что я буду верить в эту чушь. У меня нормальная жизнь. У меня есть… - Я начал шипеть сквозь зубы – каждый мускул на моем лице дрожал от ярости, а вот доктор Рент выглядел весьма спокойно и по-издевательски улыбался.
- Ребекка? – вдруг закончил за меня он, покосившись на книжную полку, которая стояла в комнате.
- Да, черт возьми. Ребекка. Я должен позвонить ей. Она придет, и все будет хорошо. – Я вдруг вспомнил взгляд Ребекки в тот момент, когда она признавалась мне в любви. Какой же я ублюдок.
- Но, мистер Стоунэм… Ребекки не существует. – Рент вырвался из моей хватки и подойдя к книжной полке, достал с нее одну книгу. Затем так же невозмутимо молча, он вернулся ко мне и протянул старый, потрепанный томик, на котором яркими золотыми буквами четко и ясно было написано:
«Дафна Дюморье. Ребекка».
- В этой комнате очень много вещей, которые сформировали воображаемую альтернативную реальность в вашей голове. На самом деле, вы не студент Калифорнийского Колледжа, и никакого братства, насколько я знаю, там нет и вовсе. Ну, а про Ребекку…
- ЗАТКНИСЬ!
Я больше не мог этого слушать. Каждое его слово и эта паршивая книга как-то странно влияли на меня, будто я больше не мог рассуждать здраво.
Будто бы сбылись все мои страшные кошмары.
То, чего я всегда боялся. Оказаться здесь, в этом месте.
Но то, что сообщал мне Рент, было еще хуже. Он, можно сказать, утверждал, что моей жизни и вовсе не было.
- ЗАТКНИСЬ, я сказал! – Мое дыхание стало прерывистым и тяжелым, как будто в воздухе закончился кислород.
- Вы даже привнесли Ребекку в воспоминания о своей школе. Хотя, правда, конечно, в том, что там с вами никто не общался. Даже Ребекка, которая, якобы, доставала вас и издевалась, была плодом вашего богатого, больного, к сожалению, воображения. Вам просто было необходимо чье-то внимание. Но я вас понимаю… Вы прошли через страшные вещи. Вы должны простить себя, Коул. И простить вашего отца. Вы не виноваты в том, что вы такой. Знаете… К шизофрении ведь склоны все художники, писатели и другие люди искусства. Вы просто… Оказались на грани из-за детских травм, вот и все. Позвольте мне помочь вам.
- Мне не нужна ваша помощь! – Моя рука взметнулась на стоящую рядом тумбочку и смела с нее какие-то бумаги. Руки сами потянулись к проводам, присоединенным к компьютеру, и начали разрывать их в разные стороны.
Я не понимал, не понимал, как это возможно…
- ВЕРНИТЕ МНЕ РЕБЕККУ! ОНА – ЕСТЬ. У МЕНЯ ЕСТЬ ЖИЗНЬ. Господи, я не сумасшедший… ЭТО НЕ ПРАВДА. А если это так, то лучше сразу… Морфий… Мне нужен морфий… Любая наркота, лишь бы забыть вашу сраную рожу, ДОКТОР!
Я встал, со всей силы врезав по экрану компьютера. Он не разбился, в отличие от остатков моего сердца, которое и так уже покоилось на раскаленных углях.
Почему я так легко верю в эту чушь?
Потому что я знаю.
Я сам столько лет видел это. Видел, как мой отец был одержимым и менялся на глазах, не помня себя в некоторые моменты.
И мама ушла.
Испугалась, и, наверное, ее можно понять.
Разве можно жить с таким психом, как я? Разве нормальный человек способен вынести это?
Ребекка терпела. Терпела мой взрывоопасный характер, да вот правда только в том, что она была лишь проекцией моего сознания.
Моей мечтой, которой нет в реальности.
Боже, какая-то глупость.
Господи, сделай, чтобы это было не так.
- Господи… Да вы издеваетесь… - Я что-то шептал еще, схватившись за волосы.
- Вам нужно успокоиться, Коул. Все будет хорошо, скоро вы снова придете в себя, и мы продолжим лечение. – После этих слов доктор нажал на какую-то кнопку рядом с моей кроватью.
Я налетел на него и припечатал к стене, желая придушить эту гниду.
- Это все не правда. Хватит морочить мне голову. ХВАТИТ! – Я тряханул его сильнее, ударив затылком о бетонную стену. Он застонал от боли, и я почувствовал блаженное удовлетворение, разливающееся по телу.
Но оно сменилось горечью.
Моего мира не существует.
И он нереален.
Я псих, который провел всю свою молодость в психиатрической больнице.