Мы еще просидели какое-то время, говоря обо всем и ни о чем, пока не вышли на чудесную террасу и не закурили. Какое-то время мы молчали, но на сей раз ни у кого из нас телефонов в руках не было. Мы просто наслаждались видом и звуками ночного города. Где-то вдалеке прозвучала музыка, и ветер подул в нашу сторону. Спустя секунду на соседней улице я услышала сирены. Даже не знаю, чьи они были – «Скорой» или полиции. Никогда их не различала. Вся симфония ночного города звучала, словно в стереосистеме, и обволакивала мое сознание, дабы сказать:
– Я ночь. И я правлю этим городом.
Покурив и выпив еще по паре бокалов кто чего, мы вернулись обратно в комнату и продолжили наш вечер. Особо никто не спешил, но беспощадные будни, которые надвигались на нас с каждым часом, вскоре развели нас по домам, оставив приятное послевкусие хорошего вечера в компании друзей.
Каждый из нас засыпал сегодня спокойно, особо ни о чем не переживая, и надеялся, что завтрашний день пусть лучше не принесет никаких новостей, чем плохие. Лишь я одна, засыпая в своей кровати, ощущала тревожный жар внизу живота. Это предчувствие меня никогда не обманывало, и я боролась с бессонницей половину ночи. Последняя мысль перед сном была о том, где бы я оказалась сейчас, если бы не совершила ряд поступков в своей жизни.
– Ну куда вам всем нужно в такую рань? – отчаянно произнесла я, смотря на пробку, которая, казалось, никогда не рассосется.
По возможности я стараюсь приезжать на работу не раньше полудня. Слава богу, у меня есть Энн, которая кроме того, что она трудолюбивая и хорошая девчонка, еще и жаворонок. Но сегодня у нее с утра экзамен, и мне придется общаться с людьми до третьей чашки кофе. Это для меня те еще муки. Вообще, считаю человека, который придумал такой распорядок дня, чертовым садистом. Он у меня идет где-то между исламским террористом и Гитлером в моем списке. Хуже, наверное, только тот, кому пришла в голову идея о звуке будильника. Ну разве не лучше было бы начинать день с полудня и чуть позже заканчивать? Уверена, мир был бы добрее. Да, заканчивали бы к ночи. Но ночью веселиться обычно гораздо лучше, чем при свете дня. Так что одни плюсы. А из-за всех этих расписаний, которые начинаются практически с рассвета, у меня вечный недосып, вследствие чего и раздражительность. Я могу не есть неделю, не пить, не курить, но главное, чтобы я выспалась. Иначе я редкостная злюка. Интересно, а если бы я лучше высыпалась, убивала бы я от этого меньше? Определенно.
Когда я закончила то, что обычно делает Энн, то есть расставила цветы, вынесла на улицу рекламный щит, открыла кассу, проконтролировала автоматический увлажнитель для цветов и прочее, то решила перейти к своим маленьким радостям. Как раз Энн сейчас нет, и она мне не помешает.
Я зашла в подсобку и начала вытаскивать с полок заготовки, колбочки и саму установку для получения экстракта. Тот, который я использовала для мисс Стэнтон, у меня еще остался. Но у меня кончился экстракт лабазника, который, возможно, мне скоро понадобится. Никогда не знаешь таких вещей наперед, так что лучше иметь все про запас.
Разложив заготовки на столе, я начала процесс выпаривания экстракта. И так этим увлеклась, что не с первого раза услышала, как незнакомый голос откуда-то с ресепшна произнес:
– Привет. Тут кто-нибудь есть?
Голос мужской. Незнакомый. А это означало одно из двух: либо это какой-нибудь клерк, который хочет купить начальнице цветы, дабы надеяться на повышение зарплаты, или еще более возможный вариант: загулявший муж собирается преподнести своей жене букет извинения. Я их называю именно так. Выглядят красиво, дорого и банально. Но, как показывает практика плюс рассказы, обычно это помогает. Конечно, если при этом мужчина раскаивается и безустанно занимается самобичеванием.
Сняв перчатки и положив их на стол, я выхожу из комнатки и иду в зал. Как только я приоткрыла грубую коричневую шторку, что отделяет общий зал от подсобного помещения, увидела двух мужчин (это уже странно). Оба были одеты в недорогие костюмы с неприметными галстуками. Лица их были серьезны, но не виноваты, а значит, либо они искали цветы для похорон, либо им было интересно что-то другое.
– Доброе утро! – поздоровалась я.
– Доброе утро, мэм, – произнес один из них, чернокожий, зрелый мужчина.
– Я могу вам помочь?
– Да, надеюсь на это, – на этот раз заговорил другой, молодой, со смуглой кожей и идеально уложенными волосами. Думаю, он итальянец. – Полиция. Детектив Маноло и детектив Китчер. Нам нужна мисс Кимберли Шэдоу.
– Я к вашим услугам, – сказала я и почувствовала, как температура моего тела поднялась до температуры кратера вулкана, а затем опустилась ниже нуля. При этом я с силой заставила себя не показать ни единой эмоции. Черт. Полиция. Почему? Мерфи уже не гарантирует?
– Замечательно, – произнес тот, который постарше. Видимо, он выше званием. – Как уже сказал мой напарник, мы искали вас. Не волнуйтесь, у нас всего лишь пара вопросов к вам.
– Буду рада помочь, если смогу, – ответила я и зашла за стойку ресепшна. Мне нужно было находиться в комфортной для себя зоне, и я взялась прибирать обертки. Я буквально перекладывала одну кучу бумажек в другую.
– Скажите, вам знакома некая мисс Дебра Стэнтон? – сказал тот, что помоложе, заглядывая в свой желтый блокнот.
– Дебра Стэнтон? – я сделала вид, что отчаянно вспоминаю это имя, и уставилась в потолок. Черт, конечно же, я знаю, кто она такая.
– Да. У нас есть сведения полагать, что она была вашей клиенткой.
– Давно?
– Около пяти дней назад, – ответил Винсент, сверяясь с блокнотом.
– Дебра. Дебра Стэнтон, – я намеренно тянула время и полезла в блокнот, что лежал у кассы. – Да! Была такая. Большой заказ.
– Вы лично обслуживали ее и принимали у нее заказ? – спросил Алекс.
– Да. Заказ принимала я. Она стояла на том же месте, где и вы сейчас. А на мероприятии, на которое она заказала цветы, были я и моя помощница Энн. Там было очень много работы.
– Скажите, а до какого времени вы пробыли в доме мисс Стэнтон? – произнес Винсент, уже готовясь записать ответ.
– С Энн мы были до восьми вроде. Затем она уехала, а я осталась присматривать за цветами. Мисс Стэнтон очень щепетильно относится к исполнению ее заказа. – Господи, Ким, ты просто умница, что произнесла ее имя в настоящем времени. Теперь выдохни. – И уехала, как только организатор вечера Тэд, вроде его так звали, отпустил меня. Думаю, это было в районе полуночи. Точно не могу сказать, но я очень хотела спать.
– Ага. А скажите, вы не видели никого странного? Из гостей или персонала? – произнес Алекс.
– Странного? – я опять сделала вид, что ищу ответ где-то на потолке, хотя на ум мне пришел почему-то Мерфи, может быть, потому, что никого более странного я в своей жизни не встречала. – Вроде нет. Гостей я особо и не видела. А персонал бегал без остановки весь прием. Почти все время я провела на кухне.
– А когда вы последний раз видели мисс Стэнтон? И с кем она была? – снова задал вопрос Алекс.
– Это было перед уходом. Она поблагодарила меня, и я вышла из дома.
– Она была одна? – спросил молодой напарник.
– Вроде да. Насколько я помню. Но она была очень пьяна.
– Насколько?
– Скажем так, настолько, что готова была устроить продолжение вечеринки, – я хихикнула, но на лицах детективов не отразилось ни намека на улыбку.
– Ясно. И вы уехали домой? Одна?
– Да. Именно так. Моя машина была припаркована за несколько кварталов от ее дома.
– Кто-нибудь может подтвердить, когда вы оказались дома?
– Сомневаюсь, детектив, – становится жарко. – Было уже поздно. И я бы очень хотела узнать, в чем дело. Я же имею на это право. Надеюсь, никто не обокрал мисс Стэнтон?
– Нет. Кражи не было. Мисс Стэнтон убили, – произнес Винсент.
– Что? Как? Боже мой! – воскликнула я, надеясь, что мое удивление было достаточно убедительным.
– Это произошло в ту ночь, когда был прием. Она была убита. И мы опрашиваем свидетелей, чтобы узнать всю картину того вечера.
– Боже мой! Боже мой! – восклицаю я, прикладывая ладонь к своему рту. – Это были воры? Как ее убили?
– Нет, это вряд ли было ограбление, и мы расследуем причину убийства, – произнес молодой Винсент, которому я вроде понравилась. Хотя еще было десять утра, так что вряд ли. – О способе ее убийства мы не можем распространяться.
– Но я даже не могла подумать. Я видела ее. Я говорила с ней. Это произошло у нее дома? – Ким, ты бесподобна. Такой игре могла бы позавидовать любая оскароносная звезда. Главное, не облажайся. Помни, ты ушла сразу после приема. Не сболтни лишнего.
– Да. В ее спальне, – произнес Винсент, но я наблюдала, как заметно нервничает его напарник.
– Боже мой! – только и восклицала я, делая из себя напуганную простушку.
– Вы не волнуйтесь. Мы уверены, убийца, заранее знал, кто его жертва.
– И последний вопрос, мисс Шэдоу, – произнес чернокожий напарник. – В комнате стояли цветы. Лилии, если не ошибаюсь. Это были ваши цветы?
– Лилии? А какие? – так, спокойно, девочка. Все хорошо.
– Лилии белого цвета.
– Дайте вспомнить, – я полезла в ежедневник, что лежал за стойкой, в то время когда обдумывала ответ. – А сколько их было?
– Примерно букет.
– Во всех моих композициях, что стояли на первом этаже, было только по одному стеблю лилий. Но преимущественно там были гортензии и другие цветы. Заказа на букет лилий не было. А в чем дело?
– Просто они очень сильно сбили со следа наших криминалистов. Это помешало им обнаружить некоторые следы. И они были очень удивлены такому количеству лилий, – сказал Алекс, смотря мне прямо в глаза. – По их мнению, этот сорт лилий вызывает сонливость в таком объеме.
– Не все лилии обладают таким свойством. Вы не подумайте, я не ставлю под сомнение компетентность ваших коллег, но я все же про цветы знаю гораздо больше. И в спальню мисс Стэнтон они не отправлялись. Все лилии были внизу. Может, кто-то их собрал для нее?