ько она знает историй о людях, которые рано выходят замуж, а потом расстаются через пару лет, потому что понимают – ничего не получается. Потому что плохо обдумали свое решение. Не надо говорить, что все останется как прежде, потому что это неправда. «Ники нас бросит. Я, конечно, рада за нее, если она уверена в своем решении. Но в то же время это и немного злит. Я не могу притворяться. Может, я никогда ей этого не скажу. Я не хочу, чтобы она думала, будто я не рада за нее. Она моя подруга. Но я все еще не могу полностью принять ее выбор. Не могу. Она как будто предала нас. Как будто ее счастье важнее, чем наша дружба и Ондэ. Я знаю, нельзя так думать. Но что есть, то есть…» Эрика достает ключ из замка зажигания. Выходит из машины и закрывает дверь. И никак не может прогнать эту немного грустную, но и не-много злую мысль. Но, по крайней мере, честную.
Глава пятьдесят восьмая
Она вставляет ключ замочную скважину. Тихо заходит в квартиру. Хорошо, что она редко надевает каблуки. Дилетта больше любит балетки. И сегодня вечером, на встречу с подругами, она надела голубую пару с коричневыми точками и бантиками такого же цвета. Она закрывает за собой входную дверь.
Проходит по коридору и заходит в свою комнату. Ее никто не услышал. Дилетта смотрит на большие часы, висящие над кроватью. 1:10. Конечно, они заболтались. Дилетта перебирает в голове все слова, которые звучали сегодня в доме Олли. Это невозможно. Неужели правда? Да. И на мгновение ей становится страшно. Страшно, что все закончится. Ее подруга выходит замуж. И что потом? Как все может остаться как раньше? На ум приходит песня Ренато Зеро. «Что будешь делать, если ты стоишь там один, и небо для тебя вдвойне голубое, друг – это прекрасно, друг – это всё, это вечность, это то, что не исчезает, даже когда исчезло все вокруг, друг, друг, друг, самый лучший друг – тот, кто остается. Кто против?»[37] Да уж… Кто? Ники выходит замуж. Дилетта повторяет эти слова раз, другой, третий. Она выходит замуж. Становится взрослой, зрелой женщиной. У нее будет муж, семья, дети. Она будет учиться, потом работать, и у нее останется все меньше и меньше времени для меня, для нас. Но разве не страшно делать такой шаг в двадцать лет? Дилетта медленно надевает пижаму. Потом садится на кровать, скрестив ноги. И вдруг улыбается: «Подумай о себе, о своей ситуации». Она вспоминает, как ей было страшно ночью, она внезапно просыпалась и лежала с закрытыми глазами, а сердце колотилось как сумасшедшее. Как хотелось убежать, найти другое решение. Окончательное. Абсолютное. Бесспорное. А потом мысли о том, что это чушь, нельзя убежать от своего будущего. Но потом страх все равно возвращался. Может быть, и с Ники так же. Может, она чувствует то же самое, хоть и старается не показывать.
Дилетта смотрит в зеркало напротив кровати. И вдруг видит немного больше. Выражение глаз другое, более уверенное. Она чувствует почти облегчение: «Что я такое говорю? Если она боится, то что делать мне? Если она способна на такое, если Ники может сделать этот шаг, то и я тоже». Потом следующая мысль. «Самый лучший друг – тот, кто остается». Кто же будет этим другом? И почему Ники так рано выходит замуж? Это важный шаг. Слишком важный. Теперь в ее жизни будет много всего важного. Она потеряет свободу, шанс делать то, что нравится. Новый опыт, учеба за границей, все, что ты делаешь, когда не женат. Когда можешь выбирать, не отвечая за свои действия ни перед кем другим. Когда перед тобой открываются новые возможности и новые пути. «И все же я не могу ей это сказать. С одной стороны, я рада за нее. Я видела, как она счастлива. Но с другой стороны, я боюсь и злюсь. Да, злюсь, ведь заканчивается что-то очень важное. Время. Целая жизнь, какой она была у нас. И Ники уходит первая. Немного стыдно думать об этом. Ондэ. Всегда вместе, что бы ни случилось. И теперь перед нами стоит новый вызов». Дилетта берет телефон, который положила рядом. Открывает меню сообщений. «Создать новое». Быстро печатает, пользуясь помощью T9, «Что думаешь» и рассылает копии. Через полминуты экран начинает светиться, телефон вибрирует. Олли всегда реагирует быстрее всех. Дилетта открывает мигающий конвертик: «Я не знаю, это меня ошеломило… И я расстроилась! Это меня немного злит… Я не злюсь на нее, но меня злит мысль о том, что все меняется…» Через несколько секунд приходит ответ Эрики: «Я думаю, что она сумасшедшая, выходить замуж в двадцать… Сама мысль об этом пугает меня до чертиков…» Да. Все трое думают одинаково и терзаются одинаковыми сомнениями. Дилетта отвечает: «Да, я тоже так думаю. Но люблю ее и буду защищать… Ондэ. Спокойной ночи». Дилетта забирается под одеяло. Выключает телефон, кладет его на прикроватный столик и забирается под одеяло, натягивая его до самых глаз, как в детстве. Она спала на этой же кровати, когда была малышкой. Сейчас кровать уже маловата. Но все равно. Можно упираться ногами в угол и чувствовать себя в безопасности. Как в убежище, куда никто не может войти. И эта мысли приносит Дилетте спокойствие, позволяет на мгновение забыть о том странном чувстве, которое пробудила новость о свадьбе Ники.
Глава пятьдесят девятая
Ники входит в дом и бросается на шею Симоне: – Я самый счастливый человек в мире!
– О боже, что случилось?
Ники прыгает по кухне, хватает маму и тащит с собой:
– Папа дома?
– Да. В туалете.
– А Маттео?
– Нет, он у Ванни.
«Так даже лучше, – думает Ники. – Для начала скажу только родителям».
Она прыгает на диван. Симона садится на пуфик напротив:
– И что? Ничего не расскажешь мне, пока папы нет? Мне ужасно интересно…
Ники улыбается и качает головой:
– Ни за что. Дождемся его…
Мать смотрит на нее с любопытством, но не волнуется. Ники так счастлива, что новости просто не могут быть плохими.
– Я догадалась… Ты выиграла в лотерею!
– Мама, какая ты меркантильная! Но… – Ники дарит ей широкую улыбку, – почти угадала!
– Да неужели? Что же это? Кажется, мне пора начинать волноваться… Я поняла: тебя взяли на работу и будут платить кучу денег… – Она задумывается на секунду, и внезапно ей становится грустно. – И ты теперь должна переехать в Америку! Пожалуйста, скажи, что это не так. Пожалуйста, скажи, что я ошибаюсь.
Ники улыбается:
– Ты ошибаешься.
Симона улыбается в ответ, но почти сразу начинает беспокоиться:
– Ты же не обманываешь, да? Это так?
Ники успокаивает ее:
– Нет, мам, я же сказала, дело не в переезде.
– Поклянись.
– Клянусь.
– Мы с тобой всегда так говорили… – Она начинает фразу, а Ники подхватывает: – Мы должны рассказывать друг другу все, абсолютно все!
И обе громко смеются.
В этот момент в гостиную входит Роберто:
– Итак, что происходит? Вы, ребята, веселитесь. Ну, ну… Хорошо вам.
Симона хлопает рукой по пуфику рядом:
– Иди, Роби, сядь тут, Ники хочет сказать нам что-то важное…
Роберто садится рядом с женой, смотрит на их радостные лица и пытается угадать:
– Я понял. Ты выиграла в лотерею! И это изменит нашу жизнь!
Ники ошеломлена:
– Мамочка! Папа! Вы зациклились на деньгах…
Симона смотрит на мужа:
– Я тоже предположила, что она выиграла в лотерею.
– А…
– И она ответила… что это почти правда!
Роберто улыбается:
– Хорошо, тогда это должно быть что-то вроде денежного приза… Может, и нам достанется!
Ники улыбается, они не знают, что на самом деле им придется потратить кучу денег. Вот тебе и лотерея! Потом она смотрит на родителей. Они сидят напротив, весело улыбаются, им любопытно. «О боже, а что, если они расстроятся? Будут недовольны? Или мое решение их обидит? Что, если они захотят меня остановить? Будут шантажировать: „Делай, что хочешь, мы не можем тебя заставить, но одно скажем наверняка – ты нас подвела“?» И она вспоминает, как долго репетировала свою речь, по меньшей мере тысячу раз после возвращения из Нью-Йорка.
В постели ночью.
«Мама, папа, я выхожу замуж…» Нет, не так. «Мама, папа, мы с Алексом решили пожениться». Нет, не так. «Он решил, а я согласилась».
Утром в ванной перед зеркалом. «Мама, папа, Алекс попросил меня выйти за него замуж». И снова… «Мы с Алексом женимся».
Она пыталась подобрать мимику, тон, выражение лица, все нюансы и оттенки. А потом смотрела на себя в зеркало и признавалась: «У меня никогда не получится. И правда, я не обязана им ничего говорить, это он должен сделать!»
Ники смотрит на родителей, а потом улыбается. И думает, что это в любом случае его проблема.
– Подождите тут…
И она выходит из гостиной. Роберто и Симона переглядываются. Роберто смотрит на жену с любопытством и раздражением:
– Ты что-то знаешь, не так ли?
– Клянусь тебе… Прости, но я бы обязательно тебе сказала.
– Я думаю, случилась какая-то неприятность…
– Но если она так счастлива, то и мы должны быть счастливы!
– То, что делает ребенка счастливым, иногда трагедия для родителей…
– И, боже мой, какой ты упертый! – Симона бьет Роберто по плечу.
Через минуту Ники возвращается в гостиную в сопровождении Алекса:
– А вот и мы…
– А он где был? Прятался в твоей комнате?
– Нет… Просто искал место для парковки.
Оправдание найдено. По крайней мере, эта проблема решена. Алекс и Ники смотрят друг на друга и улыбаются. На самом деле Ники «припарковала» его на лестничной площадке, потому что хотела сперва подготовить родителей, а уже потом сообщить новость. Ники смотрит на Алекса в последний раз, делает несколько глубоких вдохов, а потом дарит родителям легкую улыбку.
Алекс сжимает руку Ники и выпаливает:
– Мы с Ники хотим пожениться… Надеюсь, вас обрадует наше решение…
Роберто, пытающийся поудобнее устроиться на пуфе, неудачно опирается на руку и тут же оказывается на полу.
– Папа! – Ники прыскает со смеху. – Не принимай это так близко к сердцу!