Симона помогает мужу подняться.
– Я не хотел, клянусь…
Симона бросает его и бежит к дочери:
– Это прекрасно, дорогая! – И она обнимает ее.
– О мама, как я счастлива. Ты и представить не можешь, сколько раз я репетировала эту речь ночью в своей кровати, в ванной.
Алекс кивает:
– Да, но в конце концов я сделал все сам!
– Конечно, а кто же еще должен был это делать? – Роберто подходит к Алексу. – Иди сюда, давай обнимемся.
И они крепко, по-мужски, обнимаются.
– Я так рад за свою маленькую девочку.
Он обнимает и Ники.
– О папа… Я так тебя люблю.
Симона обнимает Алекса, но более сдержанно. А потом звучит радостное:
– Мы должны отпраздновать. У нас есть бутылка в холодильнике, отличный повод. Что может быть лучше этого?
Роберто уходит следом за женой:
– Я прямо за тобой, детка… Приду и все принесу!
Алекс и Ники, оставшись одни в гостиной, счастливо обнимаются.
– Видишь, Ники, мы постоянно создаем себе проблемы, но часто все намного проще, чем кажется…
– Ты так считаешь?
– Конечно! Разве ты не видела, как обрадовались твои родители?
– Мой отец упал на пол, услышав новость.
– Он просто соскользнул с пуфика. Да ладно, с каждым может случиться, с новостями это никак не связано.
– Ты его не знаешь. Он наверняка расстроен.
Роберто и Симона на кухне. Оба стоят спиной к раковине, глядя в пустоту перед собой.
Роберто начинает первым:
– Я не верю, не могу поверить, скажи, что я сплю… Скажи мне, что это просто ужасный кошмар, от которого мы проснемся. Не могу поверить. Моя маленькая девочка…
Симона толкает его локтем в бок:
– Она и моя девочка тоже… Вообще-то, сперва моя. А потом уже твоя!
– Мы оба участвовали в процессе.
– Да, но первые девять месяцев ею занималась только я!
Роберто спорит:
– А когда я просыпался ночью от ее плача, а ты была слишком вымотана, кто шел ее успокоить? Кто?
Симона берет его за руку:
– Ты. Это правда, ты тоже много для нее сделал.
– Мы оба всегда делали для нее всё… А теперь? Мы должны отдать ее ему.
Симона улыбается:
– Ну хватит. Давай вернемся. Иначе они будут волноваться.
– И особенно Ники.
– Она уже волнуется.
– Нет…
– Ты не знаешь свою дочь, – Симона берет бутылку хорошего шампанского, бокалы из кухонного шкафа и, улыбаясь, возвращается в гостиную. – А вот и мы… Не могли найти бокалы!
Все четверо рассаживаются, Роберто открывает бутылку и наливает всем шампанское, стараясь скрыть, как он на самом деле расстроен.
Глава шестидесятая
Воскресенье, прекрасный день, голубое небо с редкими белыми облачками. Уже час дня, несколько человек выходит из церкви после мессы, девушка выгуливает на поводке черного датского дога, точнее, огромная собака тащит ее за собой. В газетный киоск стоит небольшая очередь.
– Дайте мне «Messaggero» и «Repubblica», – просит один синьор.
Второй злится, он устал, поэтому говорит очень быстро:
– Есть свежий номер «Dove»?
– Гляньте там… Должен лежать на витрине. Если нет, то еще не вышел.
Синьор не может найти газету. Продавец, юноша с пирсингом в брови, высовывается из-за прилавка и пытается прочитать названия газет, с его стороны вверх ногами.
– Вот он, вот он, там…
И он указывает на газету, которую замечает быстрее клиента, несмотря но то что провел всю ночь в клубе, а оттуда сразу отправился на работу в киоск, не попав домой. Или в чью-нибудь постель. А жаль.
Алекс останавливается у «Euclide» на Винья Стеллути и выходит оттуда с коробкой сдобных булочек. Он взял двадцать штук с разными начинками, в том числе и с кремом из каштанов, которые ужасно нравятся его матери, Сильвии.
Алекс улыбается, когда садится в машину: «Она точно растрогается, я уверен, заплачет, я обниму ее, а затем, чтобы преодолеть смущение, будет молча есть булочку с кремом из каштанов. Но в глубине души она будет счастлива, я знаю. Ей всегда казалось странным, что я, ее первенец, все еще не женат, в отличие от младших сестер и детей всех ее друзей». И с этими мыслями Алекс спокойно едет к родителям. Он включает компакт-диск, сборник, который Ники записала для него. Вот подходящая песня. «Home» Майкла Бубле. Настраивает на хорошие мысли, заставляет чувствовать себя в гармонии с миром.
«И как я раньше до этого не додумался? Я так рад, – он улыбается: – Какой же ты глупый, Алекс. Раньше рядом с тобой не было Ники. – И ему приходит в голову мысль, поражает его, как гром среди ясного неба: – Где она сейчас? Что чувствует? Она рада? Довольна нашим решением? Потому что это наше общее решение, не так ли? Не только мое… Или для нее сегодня обычный день?» И Алекс представляет, как она идет в университет, смеется, болтает с парнями-ровесниками, которые смотрят на нее, обсуждают, когда она проходит мимо, потом Ники разговаривает с профессором, выходящим после лекции, потом какой-то парень смотрит на нее слишком долго. Алекс пытается представить ее в другом месте, например в очереди на почте, где рядом обязательно оказывается какой-то молодой человек, который ведет себя по-дурацки. Алекс мысленно переносится в будущее и видит Ники уже взрослой, серьезной женщиной в элегантном платье. Вот она в продуктовом магазине, в торговом центре или в офисе, задержалась, чтобы помочь нерасторопному коллеге. Он видит ее спокойной, безмятежной, источающей женственность и уверенность. И эти мысли успокаивают его, прогоняют беспричинную ревность. Но он не знает, что иногда интуиция может быть права и что скоро ему придется столкнуться со своими страхами во плоти. Но пока что спокойно останавливается перед садом у дома своих родителей.
Глава шестьдесят первая
Большая гостиная с видом на цветущий розарий и палисадник с красивой беседкой, а чуть поодаль виноградник.
– Мама, папа, вы дома?
Луиджи, отец Алекса, пытается справиться со строптивой лозой.
– Алекс, как я рад тебя видеть!
– Привет… – Они целуют друг друга в щеку. – Где мама?
– Вон там… Сейчас придет.
Из-за изгороди неподалеку вдруг появляется Сильвия в со-провождении Маргариты и Клаудии, сестер Алекса. С ними супруги – Грегорио и Давиде.
– Привет, мамочка! – Алекс подходит к ним.
– Привет! Ты здесь! Видишь, твои сестры тоже приехали… А то мы все никак не можем собраться.
Алекс улыбается и машет рукой:
– Ты права, мам. Это все из-за работы, в последнее время ее слишком много…
– Кстати, ты не сказал, что делал в Нью-Йорке. – Грегорио, муж Маргариты, бухгалтер, похоже, о чем-то догадывается. – Ты там открываешь филиал? Сейчас полезно иметь доход и в долларах…
– Нет, это была не деловая поездка, другое…
Давиде обнимает Клаудию, старшую сестру Алекса:
– Дела сердечные? А ты знаешь, мы тоже подумываем поехать в Нью-Йорк на Пасху.
– Правда? Тогда я расскажу, какие места стоит посетить.
Алекс думает о Маусе.
Грегорио и Маргарита сразу же подхватывают идею:
– Конечно, если мы сможем оставить девочек с кем-нибудь, тоже поедем… Присмотришь за ними, мам?
– Не знаю, посмотрим… Когда Пасха в этом году? Может быть, мы с отцом поедем к Пескуччи.
Алекс слушает эти разговоры и думает, как ему здорово помог Маус. Нет-нет, я не могу его так подставить.
Сильвия обращается к мужу:
– Луиджи… Ты там скоро?
Отец Алекса осматривает последнюю ветку и затягивает зеленый шнур, чтобы удержать растение на месте:
– Готово! Вот он я, дорогая, готов к любым приключениям.
– Мы просто садимся за стол.
– Ну, тут все зависит от еды. Иногда трапеза может быть делом довольно опасным…
– Очень смешно… Дина, наша домработница с Сардинии, очень хорошо готовит!
– Да, любимая. – Луиджи обнимает Сильвию. – Я говорил не о ней… А о тебе!
Она выскальзывает из его объятий:
– Ты просто злодей… Я всегда готовила тебе отличные блюда. Ты был в отличной форме до того, как мы поженились, а потом только и делал, что толстел. Только сейчас, когда готовить стала Дина, ты похудел. Видишь… Надо было всего лишь убрать меня подальше от кухни…
– Любимая! Я же шучу… И это неправда, я и раньше был в хорошей форме, много ел, но при этом делал гораздо больше упражнений… – с намеком говорит Луиджи.
Сильвия немного краснеет и быстро меняет тему:
– Я все поменяла во внутреннем дворике… Вот керамический столик, нам привезли с Искьи.
– Как мило!
– А холодно не будет?
– Я заставила твоего отца купить эти металлические штуки с нагревательным зонтиком…
– Грибы, мам, они называются грибами.
– Хорошо, мы включим эти газовые грибы, и все будет в порядке…
Они идут во дворик и рассаживаются за столом.
– Вообще-то, это здорово. – Алекс наливает маме воды в стакан, садится рядом, сестры расправляют салфетки и кла-дут на колени, их мужья разливают вино по бокалам.
А вот и Дина с закусками.
– Доброе утро всем…
Сильвия кладет кусочки хлеба в блюдце слева от себя.
– Я включу музыку… – Луиджи с улыбкой занимает свое место во главе стола. Из маленьких динамиков, спрятанных высоко по углам дворика, звучит классическая музыка. Вивальди. «Оперные арии». – Идеально для такого прекрасного дня, правда? – Он разворачивает салфетку и кладет на колени. – Ну что, повеселились в Нью-Йорке?
– О, еще как…
– С кем ты там был?
– Только с Ники…
Маргарита смотрит на Клаудию и со вздохом говорит:
– Но… Это жестко по отношению к маленькой девочке.
Клаудия улыбается и отвечает:
– Тише… – Она волнуется, что Алекс услышит. Сильвия, даже если что-то и слышала, не подает виду. – Так что ты там видел?
Алекс начинает рассказывать, перечисляет улицы, театры, новые магазины, рестораны, а на столе те временем сменяют друг друга горячее, ризотто с апельсином и паста с баклажанами и соленой рикоттой, все это в сопровождении отличного белого вина.