– Ой, как больно, ой… Я так грохнулся!
– Я видел… Ты стоял на подоконнике и поскользнулся!
Парень уходит вместе с двумя другими, которые смеются, в том числе и потому, что это не они там упали!
Гвидо тоже смеется:
– Ты испугалась, ха!
– Да… Боже мой, как он полетел… Если бы это случилось со мной, я бы не встала…
– О нет… Ты очень спортивная, на мой взгляд. – Гвидо окидывает взглядом ее фигуру, но в этом нет ничего хищного или угрожающего. – Серьезно. На самом деле я хотел бы бросить тебе вызов… Хочешь?
– Что?
– Это сюрприз… Так хочешь или нет?
Ники думает. На самом деле сегодня у нее нет никаких предсвадебных хлопот, занятия закончились. Можно было бы пойти домой позаниматься…
Гвидо понимает, что она немного озадачена:
– Да ладно, это не опасно… Будут Барбара, Лука, Сара и Марко. Мы просто повеселимся, ты ничем не рискуешь.
Это убеждает Ники.
– Хорошо.
И они идут к выходу из университета, болтая о всякой ерунде. «Ты ничем не рискуешь». Что он имел в виду?
Глава девяносто четвертая
Хороший день. Теплое солнце освещает аллеи виллы Боргезе. Несколько парней бегают и слушают музыку в наушниках. Небольшая группа детей играет, а их мамы, чуть подальше, наблюдают за ними и разговаривают друг с другом. Молодая пара целуется, сидя на скамейке.
– Какой прекрасный день, да, любимая?
– Да, хороший…
– Как ты, что-то еще беспокоит?
– Нет, все под контролем. Доктор Росси посмотрела анализы крови и сказала, что это нормально… Вообще-то, у меня все довольно неплохо… Знаешь, я чувствую себя хорошо. Подумать только, внутри меня есть жизнь, это так будоражит… Я не думала, что будет так…
Филиппо пинает камень, но тот отлетает совсем недалеко. Так что он гонится за ним и пытается снова, на этот раз сильнее, камень улетает дальше. Через несколько мгновений начинает воображаемый дриблинг, пока камень не оказывается на клумбе.
– Гол! Видишь, любимая? – Филиппо возвращается к ней с улыбкой на лице. – Я герой. Твой чемпион!
– Браво! Представьте, что однажды мы можем оказаться тут, и ты будешь играть с сыном. Разве это не здорово?
Филиппо обнимает ее. Они идут дальше.
– Не знаю, я не думал об этом… Знаешь, для меня это был огромный сюрприз… Я ничего такого не планировал…
– Представь себе, я тоже! Но мы должны подумать об этом. Даже если у нас еще есть время, мы должны решить… Сказать родителям… Подумать, готовы ли мы…
– Смотри! – Филиппо внезапно останавливается и указывает на что-то впереди. – Вон там! Там Пьер и Фабрицио! – И он бежит навстречу двум парням, которые дриблингуют посреди аллеи.
Филиппо здоровается с ними, издалека указывает на Дилетту, которая машет в ответ рукой, а затем он начинает играть с ними в мяч. Дилетта смотрит на ребят. Качает головой: «Что он делает? Почему не хочет говорить об этом? Он что, считает, что мне сейчас легко? Что я не напугана, что уверена в себе? Он нужен мне, чтобы решить важный вопрос. Ребенок меняет твою жизнь. Особенно если ты так молод. Но ребенок – это еще и нечто прекрасное, это цель, ради которой мы здесь, наш мост в будущее…» Дилетта оглядывается по сторонам. Видит девушку с коляской, та медленно идет и разговаривает со своим малышом, хотя и знает, что он ничего пока не понимает. Но контакт все равно важен, это их связь, потому она продолжает говорить. И Дилетта улыбается. Чувствует, как ее накрывает огромной волной нежности. Потом смотрит на Филиппо. Тот играет, веселится, шутит. Он и сам пока похож на ребенка.
Глава девяносто пятая
– Каждое лето я проводил на Эльбе с семьей…
– Ах, там должно быть красиво… Я никогда там не была!
– Да ладно, кто-то вроде тебя, кто любит серфинг, должно быть, ездил в Тоскану. Но есть одно место в Чивитавеккья, где можно увидеть сумасшедшие волны… Как в фильме «Большая среда»…
– Да ладно, таких волн у нас нет.
«Единственные волны, которые я знаю, могучие и красивые, это мои подруги Ондэ», – думает Ники.
– Тогда, скажем, «Ерундовый четверг»! Но волны там хорошие! Мы должны хоть разок туда съездить…
Ники идет дальше, внутренне улыбаясь: «„Мы должны туда съездить“. Когда? Я скоро выйду замуж. Боюсь, это будет сложно».
Гвидо смотрит на нее:
– Ну и других можно позвать… – Он не понимает ее замешательства. – Давайте соберемся все вместе и поедем с ночевкой. Серфинг ночью – это здорово.
– А разве это не опасно?
– Нет, мы освещаем море фарами, и эту круто. Прилив адреналина. Если в это время полнолуние и светят звезды… нельзя не влюбиться…
Ники поднимает бровь.
Гвидо снова улыбается:
– …в море. Раз и навсегда. Ты больше никогда не сможешь без него обойтись. Я не понимаю людей, которые принимают наркотики. Наедине с природой я иногда ловлю такой кайф, вот что настоящий наркотик. Знаешь, я был в Бразилии, в Форталезе, где белые дюны высотой с гору. Иногда на закате это похоже на своего рода паломничество, когда ты поднимаешься на эту белую гору пешком. Вместе с жителями окрестных деревень вы сидите на вершине и смотрите, как красное солнце медленно погружается в море. Все сидят на этих больших дюнах, скрестив ноги. Удивительное зрелище.
– Я верю тебе… Ты так рассказываешь об этом, что можно легко понять, как глубоко это тебя затронуло.
– Волны там были потрясающие, и песок тоже. Только подумай, каждую ночь мы поднимались наверх, чтобы увидеть закат, иногда кто-то приносил короткие деревянные доски и спускался на них с дюны обратно в долину.
– Да ладно…
– Да. Я тоже так делал. Это опасно, но…
– Почему опасно?
– Потому что если ты упадешь, то не сможешь остановиться, пока не скатишься к подножию дюны, ты быстро катишься с большой высоты…
– С тобой такое случалось?
– Да… Но я уже почти спустился… Это был головокружительный полет, но страшнее было со стороны, настоящей опасности не было… Никаких проблем.
– Кстати, о проблемах… – Ники упирает руки в бока. – Ты меня чуть не подставил вчера вечером со своим сообщением…
– Почему? Я не написал ничего плохого…
– Тебе вообще не нужно было писать.
– Почему? Разве мы не друзья?
– Нет, и ты это знаешь. По крайней мере, пока не друзья, и все равно было бы нелегко объяснить это сообщение моему парню.
– Да брось! Представь, если бы там было что-то вроде: «Я не могу дышать без тебя»[54]… Это Китс! Можно было бы свалить все на него!
Ники качает головой:
– Тогда ты мог бы послать мне ту великолепную цитату Оскара Уайльда: «Я могу справиться со всем, кроме искушения».
– Ну… Мне всегда нравился Оскар Уайльд. Знаешь почему? Потому что он не боялся и всегда говорил правду…
На выходе из университета Гвидо останавливается перед своим большим «Harley Davidson» и откидывает крюк, который удерживает шлем:
– Вот, держи…
Ники надевает его и подгоняет под себя, а Гвидо тем временем садится на мотоцикл и придерживает его, пока Ники садится. Потом заводит мотор и немного прибавляет газу. Рев двигателя мгновенно заставляет их почувствовать себя сильными и решительными, пока они едут по пьяццале Альдо Моро. Какой-то парень на скутере поворачивается и смотрит им вслед. Другой улыбается, когда видит, как великолепный 883-й быстро пробирается через пробку и исчезает в туннеле к пьяцца дель Пополо.
Гвидо поворачивается к Ники:
– Ники, если боишься – обними меня…
Ники улыбается и ловит его взгляд в зеркале заднего вида:
– Я уже говорила тебе. Я не боюсь!
Гвидо улыбается:
– Ты уверена?
А потом внезапно прибавляет газу. Мотоцикл прыгает вперед, и Ники вынуждена обнять Гвидо, чтобы не свалиться. Она крепко хватается за его куртку, а он разгоняется и поворачивает на полной скорости вниз, к улице Муро Торто.
– Молодец… Так безопаснее…
Ники слегка раздражает его забота. Гвидо продолжает вилять между машинами, направо и налево, наклоняясь при маневре, как будто шар в боулинге, обходящий кегли. Медленные повторяющиеся движения успокаивают Ники. Она теряется в собственных мыслях: «Что я буду делать? Вдруг мы попадем в аварию? Что мне сказать Алексу? Или, что еще хуже, я буду на собственной свадьбе со сломанной ногой! В белом платье и в гипсе. Можно написать на нем „Молодожены“. Или прикрепить связку пустых банок. Было бы неплохо. Что подумают родители Алекса?.. И сестры!» Последняя мысль заставляет ее содрогнуться. Они едут дальше, сливаясь с потоком ветра.
Глава девяносто шестая
Звонок в дверь. Олли идет открывать. Заходит Эрика с пиццей в руках:
– Вот и я! Доктор Эрика пришла по вызову!
Она проскальзывает мимо Олли. Заходит на кухню, открывает холодильник, берет колу, два стакана, затем возвращается и тянет Олли за руку.
– Что ты тут делаешь?
– Что делаю? Я услышала твой голос по телефону и решила, что тебе нужен кто-то, кто поднимет тебе настроение…
Она усаживает ее на диван и приносит пиццу. Потом стаканы и бутылку колы. Ставит рядом. Олли смотрит на нее. И улыбается. Она такая хорошая подруга. И они начинают дурачиться. Болтать обо всем на свете.
– Знаешь, что мою подругу Илену пригласили в телешоу, она там танцует вместе с балетом? Это местная передача, но она ужасно рада. Кабаре с комиками из Рима.
Олли поворачивается:
– Илена?
– Да, ты помнишь ее. Она была на вечеринке Ники.
Олли ест пиццу:
– Я помню ее, да, помню…
– Она очень милая. Очень добрая девушка. У нее недавно умер отец, и она теперь заботится о своей матери. Учится и танцует. А теперь еще и кое-что заработает. Она была всю жизнь влюблена в своего парня, знаешь, одна из тех историй любви, которые непонятно как случаются… Они так долго длятся, и ты думаешь, что и через много лет у этой пары все будет хорошо. Одна из тех историй, которые никогда не произойдут со мной…