делать. Ей приходят в голову другие слова: «Самый лучший друг будет бороться». И кто же самый лучший друг? Ну зачем ей понадобилось выходить замуж так скоро? Это же важный шаг. Слишком. Она же взвоет от всего, что ей предстоит. Она потеряет свободу, возможность делать всё, что ей нравится. Новый опыт, учёба за границей, что угодно, всё, что можно делать, когда у тебя нет мужа. Когда ты вольна выбирать без необходимости спрашивать разрешения у кого-либо. Когда перед тобой только и открываются новые дороги и новые возможности. Но я не смогла ей этого сказать. С одной стороны, я рада за неё, она просто светилась. Но с другой стороны мне страшно, я даже злюсь. Злюсь, вот именно, потому что, как ни посмотри, что-то важное заканчивается. Этап. Жизнь. Мы и наш образ жизни. И первой уходит она. Дилетте становится немного стыдно за такие мысли. Волны. Всегда вместе, что бы ни случилось. И вот они сталкиваются с новой проблемой. Дилетта берёт мобильник, который положила рядом с собой. Открывает меню сообщений. Выбирает «Новое». Начинает набирать сообщение так быстро, как может, используя T9. «И что ты думаешь?». Отправляет на два номера. Через тридцать секунд дисплей загорается и мобильник вибрирует. Олли всегда отвечает быстрее всех. Дилетта открывает мигающий конвертик. «Ну, она произвела на меня впечатление… Я просто в шоке! И немного злюсь… Не имею ничего против неё, но злюсь от одной мысли, что всё изменится…» Через несколько секунд приходит ответ от Эрики. «Думаю, она совсем с катушек съехала, замуж в двадцать… Одна только мысль наводит на меня ужас…» Все трое имеют одно общее мнение и одни и те же сомнения. Она отвечает им: «Да, я думаю так же, но всё равно буду защищать её со всей любовью Волны. Спокойной ночи». Дилетта растягивает ноги, ложится в постель и укрывается с головой, так же, как когда была маленькой. Даже кровать у неё с детства всё та же. Немного коротковата, но всё равно своя. Она наслаждается каждым её уголком. Безопасность. Убежище, куда никто не может войти. Она чувствует себя защищенной, и в одной мгновение забывает о странных чувствах, вызванных новостью Ники.
59
Ники заходит домой и едва не сбивает с ног Симону, с разбегу её обняв.
— Я самый счастливый человек в мире!
— Боже мой, что случилось?
Прыгая по кухне, девушка хватает маму и тащит её за собой.
— Папа дома?
— Да, он здесь, в ванной.
— А Маттео?
— А он у Ванни.
Ники останавливается в раздумьях. Так даже лучше. Значит, скажу только родителям. Она падает на диван. Симона садится напротив неё на пуф.
— И? Не поделишься со мной, пока не придёт папа? Я от любопытства просто умираю…
С улыбкой на губах Ники отрицательно качает головой.
— Ни за что. Подождём его…
Заинтригованная, но не обеспокоенная, мать смотрит на неё. Она такая радостная, так что, чем бы это не обернулось, явно случилось что-то очень хорошее.
— Я всё поняла… ты выиграла в лотерею!
— Какая ты меркантильная, мама! В любом случае… — У Ники на губах появляется невероятная улыбка, — ты близка к истине!
— Ох, боже ты мой! Так в чём же всё-таки дело? Мне пора начинать волноваться? Теперь я понимаю: ты сделала какую-то работу и тебе теперь заплатят кучу денег… — затем она замирает на мгновение и резко становится печальной: — И тебе придётся переехать в Америку! Скажи, что это не так, умоляю, скажи, что я ошибаюсь.
Ники улыбается.
— Ты ошибаешься!
Симона улыбается, но её настроение меняется каждый миг. Она продолжает угадывать.
— Ты ведь не врёшь мне, правда? Уверена, что дело не в этом?
Ники успокаивает её.
— Нет, мам, я ведь тебе уже сказала.
— Поклянись.
— Клянусь тебе.
— Мы с собой ведь всегда всем делились…
Ники подхватывает, и они в один голос заканчивают фразу:
— Мы должны всё друг другу рассказывать, абсолютно всё!
Они хохочут. И в этот момент в гостиной появляется Роберто.
— Эй, что такое? Веселитесь, а? Какое счастье… Но радости никогда не приходят одни.
Симона постукивает по пуфу рядом с собой.
— Давай, Роби, садись сюда, Ники хочет рассказать нам что-то важное…
Роберто садится.
— Я всё понял, ты выиграла в лотерею! — вскрикивает он, видя свою дочь такой довольной. — Мы изменим всю нашу жизнь!
Ники поражена.
— Мама! Папа! Вы просто одержимы…
Симона обращается к мужу:
— Я тоже об этом спрашивала.
— А-а-а…
— И она ответила, что почти!
Роберто улыбается.
— Хм, отлично, должно быть, это что-то похожее… Тогда, может, мы тоже можем набить свои карманы!
Ник улыбается, они ведь в своих мыслях уже тратят целое состояние. Но дело же не в лотерее! Затем она смотрит на них. Они напротив неё, смеющиеся и любопытные. Боже, а если они будут не в восторге от такой новости? Если они не обрадуются? Если их разозлит моё решение? Если они попытаются запретить мне? А если они попытаются шантажировать меня, сказав: «Делай, что хочешь, мы не можем тебе запретить, но мы внесём ясность: ты нас разочаровала…»? В эти несколько мгновений в её голове повторяются все способы сказать это, которые она придумывала до возвращения из Нью-Йорка. Наверняка их наберется несколько тысяч!
Ночью в постели. Мама, папа, я выхожу замуж… Нет, фигня. Мама, папа, мы с Алексом решили пожениться. Нет, это ведь не так. Он так решил, а я согласилась. Утром в ванной перед зеркалом. Мама, папа, Алекс сделал мне предложение. И снова… Мы с Алексом женимся. С разными интонациями и эмоциями, всеми возможными и даже невозможными выражениями лица и улыбками. Она пробовала снова и снова, а потом посмотрела на себя в зеркало и сказала, что у неё никогда не получится. Потому что он должен сказать об этом, а не я!
Ники смотрит на них, а затем улыбается. В конце концов, это его проблема, думает она.
— Подождите меня здесь… — говорит она, уходя из гостиной.
Роберто и Симона переглядываются, не произнося ни слова. Он с любопытством и хитрым выражением лица притягивает к себе жену.
— Ты знаешь что-то, так ведь?
— Нет, клянусь тебе… Я думала, ты это уже понял.
— Хм, у меня впечатление, что она не скажет ничего хорошего…
— Что бы там ни было, если это делает её такой счастливой, мы должны порадоваться за неё!
— Да, но счастье ребёнка иногда может быть настоящей трагедией для родителей…
— Чёрт, ты такой зануда! — Симона пихает его в плечо.
Несколько мгновений спустя Ники возвращается в гостиную в компании Алессандро.
— Вот и мы…
— Где ты был? Прятался в её комнате?
— Нет… Я просто не мог найти место, чтобы припарковаться, — у Ники была приготовлена отговорка заранее. Хотя бы такая.
Алессандро и Ники с улыбками переглядываются. На самом деле она его «припарковала» в коридоре, потому что хотела всё подготовить заранее, позвать родителей и затем поделиться с ними этой новостью.
Ники в последний раз смотрит на Алессандро, который вдыхает, долго-долго выдыхает, а затем улыбается родителям своей невесты. Сильно сжимая её ладонь, он выдаёт всё на одном дыхании.
— Мы с Ники хотим пожениться… И надеемся, что наше решение вас обрадует.
Роберто, который пытался поудобнее устроиться на пуфе, неправильно опирается на руку, скользит и падает на пол.
— Папа! — Ники издаёт смешок. — Не принимай всё так близко к сердцу!
Симона помогает мужу встать.
— Это вовсе не реакция на вашу новость, клянусь…
Симона отпускает его и подбегает к дочери.
— Эо же просто фантастика, милая! — говорит она, обнимая её.
— Я никогда не была счастливее, мама. Ты не представляешь, сколько раз я репетировала этот момент, по ночам в постели, в ванной.
Алессандро согласно кивает головой.
— И наконец решила, что это должен сказать я!
— Вот и правильно, кто, если не ты? — Роберто подходит к Алессандро. — Иди сюда, — говорит он, и двое мужчин встречаются в грубом мускулистом объятии. Роберто похлопывает его по плечу. — Ну что ж, я очень рад за свою дочь, — а затем он обнимает и Ники.
— О, папа… Я тебя так люблю.
Симона обнимает своего будущего зятя, только немного осторожнее.
— Это нужно отметить, — говорит она, отстранившись от него. — У нас в холодильнике есть бутылка, которую мы храним для особого случая. А какой может быть более особым, чем этот?
Роберто спешит за женой.
— Я провожу тебя, любовь моя… Хочу достать её вместе с тобой!
Сияющие Алессандро и Ники обнимаются, оставшись наедине в гостиной.
— Вот видишь, Ники? Незачем было так волноваться, зачастую всё оказывается проще, чем мы себе представляем…
— Думаешь?
— Уверен! Разве ты не видела, как твои родители обрадовались?
— Мой отец упал на задницу, когда услышал.
— Он просто соскользнул с пуфа, вот и всё. Перестань, это не из-за того, что мы сказали.
— Ты его не занешь. Он наверняка расстроился.
Роберто и Симона на кухне. Они стоят спинами к раковине и, присловнившись к ней, пристально всматриваются в пустоту перед собой. У Роберто раскрыт рот.
— Поверить не могу, это невозможно, скажи мне, что я сплю… Скажи, что это просто ужасающий кошмар, от которого рано или поздно мы проснёмся. Я просто поверить не могу. Моя малышка…
Симона шутливо пихает его.
— Эй, она и моя тоже… Вообще-то, в первую очередь моя, а потом уже твоя!
— Но мы же сделали её вместе!
— Да, но я в одиночку её вынашивала девять месяцев!
Роберто поворачивается к ней.
— А как же то, что я каждый раз просыпался по ночам, когда она кричала, а ты была просто разбита и не хотела идти успокаивать её? Кто её укачивал, а? Кто вставал?
Симона берёт его за руку.
— Ты. Конечно, ты тоже много делал ради неё и для неё.
— Мы оба всегда всё делали ради неё… И кто её теперь уводит? Он.
Симона улыбается.
— Да ладно, хватит уже. Вернёмся к ним. Иначе они начнут волноваться.
— И Ники сделает свои выводы.
— Она уже их сделала.