— Прости, Ники… — он быстро чмокает её в губы. — Я просто пытаюсь доделать работу как можно раньше, чтобы у меня было больше свободного времени и наше путешествие было длиннее. Длиной в тысячу и одну ночь!
— Да-да, и между тем нагружаешь меня всеми обязанностями, какими только можешь, так что если потом тебе что-то не понравится, не жалуйся!
— Я уверен, что всё получится чудесно и мне очень понравится, — он хочет обнять её.
— Нельзя, дурачок! — Ники двигает вперёд, пересекая коридор церкви и проходя мимо ризницы.
Алекс спешит за ней.
— А что плохого? Должно быть всё наоборот: это самое подходящее место, чтобы продемонстрировать свою любовь…
— Да… и чтобы самого себя в ней убедить! Так значит, ты не веришь, что я бы сама выбрала всё, что мне предлагают твои сёстры, да? Кое-что мне не нравится и, как по мне, должно быть по-другому.
— Да, знаю, ты мне уже говорила.
Ники резко оборачивается.
— Ты говорил с ними?
Алекс разводит руками в жесте, будто извиняется.
— Конечно же, а что мне было делать? Не отвечать им? Они мне звонили!
Ники кажется слегка раздражённой.
— Только этого не хватало…
— Это же мои сёстры, Ники!
— И что они сказали?
— Что всё идёт замечательно, свадьба будет чудесной, а наша мать очень этому удивляется… — а потом он решает добавить кое-что от себя: — И что у тебя очень хороший вкус!
— Да… — Ники снова сужает глаза. — Они этого не говорили.
Алессандро знает, что Ники мгновенно распознаёт ложь.
— Ладно, не такими словами, но они это сказали.
Ники снова ускоряется и едва ли не бежит по коридору.
— Так и знала.
Алессандро бежит за ней.
— Они дали мне понять это…
— Что конкретно они сказали?
— Что фотограф тебе понравился.
— Да, понравился.
Ники вспоминает этот анекдот с десятой фотографией и улыбается. А потом ей приходит на ум брошюра и указанная там цена: шесть тысяч евро. Вот тут-то им стало не до смеха.
— Ну вот, мы пришли, должно быть, это здесь, — Ники останавливается и стучит в дверь.
— Входите… — глубокий тёплый голос приглашает их внутрь. Ники открывает дверь и встречается с дружелюбным лицом мужчины с морщинами на лбу и седеющими волосами. — Проходите, пожалуйста. Садитесь там, мы заняли вам место.
— Простите…
Ники и Алессандро входят в комнатку, едва ли не проскальзывая внутрь, пытаясь незаметно проскочить перед группой из двенадцати пар, которые оказались здесь по той же причине, что и они.
— Итак, я объяснял важность этого предсвадебного семинара.
Священник укыбается только что вошедшим.
— Брак — это фантазия, мечта, которая может даже превратиться в кошмарный сон, — тогда этот дружелюбный мужчина лет пятидесяти, улыбающийся, приятный и умиротворённый резко меняется в лице. — Господу не нравится, когда над ним смеются… Так что, если вы пришли сюда, только чтобы порадовать своих родителей, чтобы соблюсти приличия этого глупого общества, если вас привели сюда убеждения, свойственные определённому возрасту… — говоря это, священник смотрит на мужчину лет сорока, а потом переводит взгляд на Алессандро. Ники это замечает и улыбается, она уже готова рассмеяться. Это чувство у неё возникает впервые, по меньшей мере, за неделю. Священник продолжает: — Насколько я могу судить, вы даже можете передумать. Вообще-то, это только вопрос времени. Брак — это важное таинство, в которое следует вступать искренне и спокойно, вы не можете обманывать себя, рано или поздно вы должны будете посмотреть в зеркало своей души… И тогда вы расплачетесь, честно посмотрев на это, с чувством вины от вашего решения, решения, которое никто и никогда не может заставить вас принять. Наш Господь любит вас даже одинокими и если вы не женитесь!
Серджио, парень с поднятым воротничком рубашки и густыми бровями, с толстой металлической цепочкой, которая вызывающе лежит на его волосатой груди, с нечесаными волосами в геле, чавкая, жуёт жвачку и несколько раздражённо осматривается. Священник распаляется.
— Вы не должны бояться, если вы не уверены, недостаточно решительны или счастливы для этого шага, а главное — недостаточно влюблены, и не только в вашу будущую жену, но и в саму идею брака. В таком случае, от этого лучше отказаться… Умоляю вас, не женитесь. Даже если вы уже что-то выбрали и заказали… Не делайте этого.
Священник замолкает и пристально рассматривает пары, сидящие перед ним. Серджио и его невеста Фабиола с дредами и серьгами-кольцами; Алессандро и Ники с их разницей в возрасте; ещё одна забавная парочка: он высокий, стройный и с орлиным носом, а она приземистая, с пухлыми щеками, ртом в форме розочки и большими голубыми глазами. Ещё две пары: в первой мужчина серьёзный, в очках, с короткими седеющими волосами, а у невесты весёлое лицо, тёмные и живые глаза; а во второй жених коренастый и бодрый, тогда как невеста — тощая и серьёзная, у неё собраны волосы, и когда она открывает рот, становятся видны её большие, как у лошади, зубы. Кажется почти естественным обменяться последним двум парам своими половинками, так что они хотя бы на вид будут казаться совместимыми.
Священник вздыхает, прежде чем продолжить.
— Хорошо. Что же может быть прекрасней, чем любовь? Я буду спрашивать вас об этом в первую очередь на каждом нашем собрании. Если кому-то это не нравится, вы можете уходить прямо сейчас…
Серджио в последний раз смотрит по сторонам, а затем, не переставая жевать с открытым ртом, встаёт, бросает последний взгляд на Фабиолу, потом на всех остальных, и, не произнося ни слова, с важным видом кладёт руки в карманы и направляется к двери.
Едва её жених выходит, священник смотрит на Фабиолу.
— Лучше сейчас, чем тогда, когда вы зайдёте слишком далеко. Если он вот так ушёл… он продемонстрировал мужество быть честным в этот момент.
Фабиола согласно кивает, но склоняет голову, и по её щеке скатывается молчаливая слеза. Затем она встаёт, и священник провожает её к двери, поглаживая голову.
— Твои родители всё поймут… Иди домой и постарайся немного отдохнуть.
Она снова кивает и выходит, шмыгая носом. Ники поворачивается к Алессандро.
— Не делай такого со мной. Иначе я просто умру.
Алессандро кладёт свою руку на её ладонь.
— Милая, я ни за что так не смогу. Принять такое важное решение перед всем миром, не поговорив сначала с тобой, не сказав тебе ничего… Я бы не смог так. К тому же, мне не нужны слова никакого священника, чтобы решить, что я хочу сделать со своей жизнью. Я здесь, потому что хочу… И ничего больше.
Священник замечает, что Ники и Алессандро шёпотом разговаривают.
— Там всё хорошо? Вам тоже есть что сказать?
Алессандро улыбается.
— Нет, нет, всё в порядке. Мы говорили о другом.
И все вокруг, остальные пары, поворачиваются к ним, а потом заглядывают друг другу в глаза, пытаясь угадать, кто в этой комнате сможет остаться вместе до конца всего курса. Так что каждый их них начинает молча ставить на ту или иную пару.
— Итак, Серджио и Фабиола нас покинули. Возможно, они помирятся, хотя также есть вероятность, что этого не случится. Значит, это не было их моментом, моментом для того, чтобы жить вместе, чтобы делить один путь на двоих. Возможно, они вновь встретятся позже, когда будут более зрелыми и способными идти до конца… — священник пробегает взглядом по группе, смотрит на одну пару за другой, слева направо, медленно, с улыбкой. — До конца курса нас покинет кто-нибудь ещё…
Некоторые из них переглядываются, кто-то из женщин смущённо улыбается, поглядывая на своих будущих мужей, словно говоря им: «Он ведь не нас имеет в виду, правда, милый?»
Дон Марио продолжает.
— Красота пары — в сохранности индивидуальности каждого из вас, в собственных мыслях… Возможно, даже если вы об этом не догадываетесь, ваш партнёр уже думает об этой возможности…
Кто-то из молодых ребят кладёт руку в карман, пытаясь в этом жесте найти бесполезную опору. Священник это замечает и улыбается.
— Вы даже можете никогда об этом не узнать, этот момент настанет и приведёт вас к самой свадьбе, и уже тогда… С огромным спокойствием. Это и есть секреты пары. Вы должны уважать пространство и молчание другого, — он садится за стол и расслабляется. — Подумайте о том, что однажды из тридцати пар, которые хотели пожениться, к концу осталось только две.
— Дон Марио… — вмешивается Пьер, молодой будущий супруг с длинными волосами и улыбающимся лицом. — Вам не кажется, что вы слишком испытываете нас? Я хочу сказать, что Вы практически саботируете брак…
Все начинают смеяться.
— Мы уверены и полны решимости сделать этот шаг… Но тот, кто не боится провалов, просто сумасшедший! Простите, но Вы нам ничуть не помогаете… Знаете, что мне говорят постоянно? «Ты уверен? Ты не собираешься совершить глупость? Ты хорошо подумал?» Ох, я бы был уверен… — Пьетро приближается к своей девушке и берёт её за руку, — но меня постонно заставляют чувствовать все эти терзания, в конце концов, я точно сойду с ума. Правда, я уже выдохся!
Все с улыбками смотрят на него. Это отступление немного разрядило напряжение, которое осталось после ухода Серджио и молчаливого плача Фабиолы.
Алессандро с облегчением поворачивается к Ники.
— Не сдавайся, ладно?
Ники согласно кивает.
— Да-да, конечно, — а затем она изображает застенчивую улыбку.
Алекс замечает это.
— Эй, без шуток, правда?
— Да, только и ты не бросай меня.
Алессандро с силой сжимает её руку.
— А кто собирался-то?..
Даон Марио опирается о стол и снова начинает говорить.
— Джебран написал: «Вы родились вместе и вместе пребудете вечно. Вы будете вместе, когда белые крылья смерти развеют ваши дни. Вы будете вместе даже в безмолвной памяти Божией. Но пусть близость ваша не будет чрезмерной. И пусть ветры небесные пляшут меж вами. Любите друг друга, но не превращайте любовь в цепи. Пусть лучше она будет волнующимся морем между берегами ваших душ. Наполняйте чаши друг другу, но не пейте из одной чаши. Давайте друг другу вкусить своего хлеба, но не ешьте от одного куска. Пойте, пляшите вместе и радуйтесь, но позволяйте друг другу бывать наедине с собой». Хотя иногда: «Любовь нравится больше, чем брак, по той же причине, по которой романы нравятся больше, чем учебники истории», как сказал Николя Шамфор. Однако вы должны любить историю. История долговечна. Прежде чем вы окончательно утвердитесь в этом решении, многие будут пытаться сбить вас с пути. Не поддавайтесь. Думайте, принимайте решения и придерживайтесь его. По пути вы будете думать, что это похоже на насмешку судьбы, но всё это только оттого, что день свадьбы приближается и увеличивается напряжение…