убедить сам себя в том, что решил подарить себе немного времени. Именно в этот момент из одной комнат в домике выходит Ники. На ней голубой гидрокостюм, очень обтягивающий, её светлые длинные волосы собраны резинкой. В руках у неё доска для сёрфинга.
— Вот и я! Ты догадывался об этом?
Алессандро замер с открытым ртом.
— Нет.
— Кто знает? А вдруг ты осмелишься и тоже попробуешь… Или ты уже умеешь сёрфить?
— Я? Один раз, в детстве, я пробовал кататься на скейтборде…
— Да ладно! Это немного похоже, но в воде!
— Да, но я сразу упал…
— Ладно, но здесь ты, по крайней мере, точно не поранишься! Мастин нам что-то приготовил, мы могли бы пока поесть немного. — Потом она берёт Алессандро под руку и тащит его: — Давай, пойдём, идём со мной, — она тащит его за собой, они выходят на пляж и вместе бегут к морю. Алессандро постоянно спотыкается позади неё в своих туфлях, наполняющихся песком, в офисном костюме и рубашке, воняющей машинным топливом. Но Ники не даёт ему времени.
— Отлично, сядь вот сюда. Я скоро вернусь, — она быстро убегает к воде. Потом вдруг останавливается, бросает доску и возвращается к Алессандро, который тем временем уже сел.
— Алекс?
— Да?
Она легонько целует его в губы. Потом смотрит ему прямо в глаза.
— Спасибо, что поехал со мной.
Он замирает, открыв рот.
— Ох… ладно, я… ничего особенного.
Ники улыбается. Потом снимает резинку с волос.
— Подержи её у себя, пожалуйста.
Она оставляет резинку у него в руках и убегает.
— Конечно.
Ники хватает доску и бросается в воду. Она взбирается на неё и начинает быстро грести руками. Она разрезает море и присоединяется к остальным, там, где волны больше. Алессандро касается своих губ. Потом смотрит на свою руку. Словно ищет тот лёгкий поцелуй… Но находит в ней только резинку для волос. В ней запутался один длинный светлый волос, мятежный, он танцует на ветру. Алессандро бережно его распутывает, поднимает руку и отпускает его, даря ему кто знает какую странную свободу. Потом он снова смотрит на море. Ники на своей доске рядом с остальными. Приближается волна, одни быстро гребут к ней, другие пытаются от неё сбежать. Ники поворачивает свою доску, дважды подпрыгивает и берёт эту волну. Она встаёт на колени, а затем на ноги. Она снова немного подпрыгивает и оказывается в центре доски, идеально балансируя на воде. Она наклоняется вперёд, протягивает руки и быстро движется на волне со своими немного потемневшими волосами, промокшими в воде, в мокром голубом костюме, облегающем тело. Она движется на доске, и волна уносит её очень далеко. Потом она возвращается и перемещает массу тела, делает небольшой изгиб и начинает подниматься, достигает гребня волны и опускается вновь, ловя мягкую морскую пену и завистливые взгляды тех, кто не смог взять эту волну.
34
Чуть позже. Чайки летают над береговыми волнами. Ники выходит из воды с доской подмышкой.
— Вау, я их сделала! Я взяла больше десяти волн. Ты всё видел? Я ни одной не пропустила.
— Ты взяла четырнадцать… Вот, твоя резинка.
Ники улыбается.
— Спасибо, идём.
Они возвращаются в бунгало.
— Я схожу в душ и переоденусь, это быстро. Посиди пока здесь.
Ники видит Мастина за стойкой бара.
— Хей, принесёшь нам своих восхитительных брускетт, пока я в душе?
Старик улыбается ей из-за стойки.
— Как пожелает принцесса. Хотите ещё и дорады[9]? Мне только что привезли самые свежие.
Ники смотрит на кивающего Алессандро.
— Да, отлично, Мастин. А мне ещё зелёный салат с помидорами, но только не перезревшими, ладно?
Мастин кивает.
— Вы тоже хотите, Алессандро?
Ники убивает его взглядом, прежде чем войти в душевую кабину.
— Мастин! Не обращайся к нему на «вы»! Он сегодня маленький ребёнок, — улыбаясь, она исчезает за дверью.
Немного позже они сидят за столом. У Ники всё ещё мокрые волосы. Она откусывает брускетту, затем смотрит на Алессандро.
— Вкусно, правда? Я хожу сюда только ради этого.
Алессандро съедает одну из своих.
— С моим голодом я бы не отличил моллюсков от мидий.
Ники смеётся.
— Вообще-то, это улитки!
— Они для меня сейчас маловаты.
Ники съедает ещё немного, протирает тыльной стороной ладони рот, а потом культурно вытирает руку салфеткой.
— Ладно, пора возвращаться к рабочим моментам.
— Что ты такое говоришь? Мы сюда приехали расслабляться.
— Мы уже расслабились. Я уверена, что сейчас тебе в голову придёт блестящая идея, даже лучше, чем волны, которые я брала. Давай, всему своё время. На этот раз сделаем всё наоборот: потехе – время, делу – час… А потом, может быть, снова развлечёмся.
Алессандро смотрит на неё. Ники улыбается. Она немного возбуждена. Она берёт его руку, в которой его брускетта, и направляет её в свой рот, потом уже сама берёт улитку и тоже съедает.
— Я уже говорила, они восхитительны. Давай, ешь!
Алессандро жуёт. Потом подбирает упавшую из блюда улитку и кладёт её в рот Ники. Она откусывает и кусает его палец.
— Ай, это же больно!
— Вот видишь, ты как маленький! Так что, ты расскажешь или нет?
Алессандро вытирает рот салфеткой.
— Ладно, в общем, японцы хотят запустить производство конфет.
— Неплохо!
— Я тебе ещё ничего не рассказал.
— Да, но история мне уже начинает нравиться!
Алессандро качает головой и начинает объяснять ей всё: от названия карамели, ЛаЛуна, до соревнования с новым молодым креативщиком.
— Я уверена, что он противный тип, на вид шикарный, один из тех, кто считает себя лучше всех, но на самом деле никогда ничего не делает.
— No comments, — говорит Алессандро с улыбкой.
Он продолжает объяснять ей. Риск переезда в Лугано, мошенничество Сольдини, слоган, который они должны придумать, как и общую идею всей кампании.
— Окей, я всё поняла. Я уже кое-что придумала! Готов? Вместо той красотки, блондинки, которая танцует с карамелью… Как её?
— Мишель Хунцикер.
— Да, точно… Мы можем сделать танцующей вместо неё коробочку конфет, а вокруг будет куча девушек, которые хотят её съесть.
— Это было уже давно, конфеты под названием Charms.
Алессандро прикидывает в голове, родилась ли она уже на тот момент, но решает не говорить этого. Ники подпирает подбородок рукой.
— Вот чёрт, значит, они украли мою идею!
Алессандро смеётся.
— Друзья мои, у нас здесь дорады и салаты! — за их спинами появляется Мастин и кладёт блюда на стол. — Зовите меня, если ещё чего-нибудь захотите, я буду рядом.
— Окей, Мастин, спасибо!
— Ммм, аппетитно выглядит! — Ники раскрывает рыбу вилкой. — Какой аромат, такая свежая… — Она делит её и отправляет кусочек в рот. — И такая нежная… Ммм, очень, очень вкусно. — Затем она достаёт двумя пальцами косточку. — Фу, кости!
— Ясно, ты будешь есть вот так… Хочешь, я почищу её тебе?
— Нет, мне нравится так. Я буду есть и между делом думать… Уверена, что мне прямо сейчас придёт в голову ещё одна блестящая идея, но такая, которую ещё никто не украл!
Алессандро улыбается.
— Ладно, согласен.
Он начинает доставать из её рыбы кости, даже самые мелкие. Потом смотрит на неё. Ники замечает это и с набитым ртом бормочет:
— Я думаю, думаю…
— Продолжай…
Одна вещь ясна: она никогда не принимала участие в мозговом штурме. Ники вытирает рот салфеткой, потом берёт стакан и выпивает немного воды.
— Окей, есть ещё одна! Приготовься.
— Я готов, — он вновь наполняет её стакан.
— Эта – просто шикарная…
— Хорошо.
— Итак… Сначала – это город, и вдруг всё превращается в коробочки с карамелью, и последняя коробка – ЛаЛуна. ЛаЛуна, город сладостей!
На этот раз пьёт Алессандро. И уже Ники наполняет его стакан.
— Так что? Что скажешь? Тебе не понравилось, да? Ты задыхаешься.
— Нет, я думаю. Это неплохо. Но немного похоже на рекламу с мостом, только там была реклама жвачки.
Ники смотрит на него и мотает головой.
— Никогда её не видела…
— Да ладно, жвачка «Бруклинский мост».
Ники ударяет кулаком по столу.
— Блин, даже эту у меня украли! Ладно, но идея с городом ведь другая.
Алессандро берёт в рот немного салата.
— Она другая, но не нова, похожа на старую. Нам нужно что-то совершенно новое.
Ники съедает кусочек помидора.
— Ничего себе, а у тебя сложная работа! Я думала, всё куда проще.
Алессандро улыбается.
— Если бы она была проще, то у меня не было бы машины, которую ты решила разбить.
Ники задумывается на мгновение.
— Нет, но зато был бы мой скутер, и ты умел бы кататься на сёрферской доске. И ты мог бы питаться вот так постоянно, здесь, у Мастина.
— Ага.
Алессандро снова улыбается ей.
— Но я встретил тебя.
— Да, точно. Всё потому, что ты хорошо делал свою работу. Ты настоящий счастливчик.
Они смотрят друг на друга немного дольше обычного.
— Послушай, Ники… — именно в этот момент звонит его телефон. Алессандро достаёт его из кармана. Ники смотрит на него, вздыхая.
— Опять из офиса.
— Нет, это мой друг, — он отвечает на звонок: — Говори, Энрико.
— Привет. Прости, я не мог больше ждать. Так что? Как ты съездил к Тони Коста?
— Никак.
— Как это – никак? Что ты хочешь сказать? Он отказался от дела? Или слишком дорого? Что случилось?
— Ничего, я ещё к нему не ездил.
— То есть как это – не ездил? Алекс, ты не понимаешь, мне плохо, я умираю. Каждое мгновение для меня как пытка.
Тишина.
— Где ты сейчас, Алекс?
— На совещании.
— На совещании? Но ты же не в офисе. Я звонил тебе туда.
— Выездное совещание, — Алессандро смотрит на улыбающуюся ему Ники. — Выездное и очень креативное.
Энрико делает вздох.
— Ладно, я всё понимаю. Извини, дружище. Прости, ты прав, но ты единственный человек, с которым я могу поговорить. Я тебя умоляю, помоги мне.