— Клаудия, дело не в этом, просто у вас такой этап. Такое случается со всеми парами. Важно решить, хочешь ли ты строить свою жизнь с ним и дальше... Так ты хочешь?
— Да.
— Тогда успокойся, самое сложное уже сделано. Теперь всё разрешится само собой. Выбор – это вершина горы. Вот увидишь, всё образуется само собой. Всё пройдёт.
Они возвращаются за стол. Между тем, им уже принесли тирамису и ананас. Они едят. Клаудия смотрит на него с любопытством, а ещё ей немного смешно.
— А ты сейчас чем занят?
— Я? Много работаю. Иногда встречаюсь с друзьями... Не слишком много думаю об Элене.
Клаудия показывает чайной ложкой в окно.
— А этот ураган, Ники?
— Она? Подруга.
Клаудия поднимает брови.
— Подруга, да? — она начинает пародировать её: — Мне нужно идти. Меня ждут родители. Мне нужно заниматься... Не слишком ли она юна, чтобы быть твоей подругой?
— Может быть, но она довольно-таки зрелая.
— Не похоже, чтобы она хотя бы школу закончила...
— Вообще-то, у неё сейчас экзамены. Я помогаю ей с учёбой.
Клаудия кладёт ложку на тарелку.
— Алекс?
— Извини, Клаудия, но это ты рассказываешь мне о том, что между тобой и моим другом – а по совместительству твоим мужем – не всё идёт гладко, так ведь? Однако у вас адекватная разница в возрасте, у вас соблюдены все требования для успешного брака, разве нет? Тогда что? Ты ведь знаешь, что в любви нет никакой магической формулы.
Клаудия отрицательно качает головой. Но в конце концов улыбается.
— Ты прав. Только вот я от всей души надеюсь, что смогу присутствовать при знакомстве.
— Когда?
— Когда ты представишь её нашей семье.
62
Вечер.
«Продолжаешь крушить всё вокруг?» Алессандро дописывает сообщение и жмёт кнопку «Отправить».
Спустя секунду приходит ответ. Ники как всегда быстра. Даже быстрее, чем возможно.
«Мне незачем это делать. Я сижу дома за ещё худшим занятием... думаю о тебе».
Алессандро улыбается. Отвечает так быстро, как только может, но превзойти Ники сложно.
«Хочешь увидеться?» Не проходит и десяти секунд. «Конечно! Это всегда делает меня счастливой. Так и помиримся. Где?»
Алессандро прилагает все свои усилия. Проверяет всё вокруг. Ему становится чуть лучше. «Я рядом с твоим домом. Первая улица направо».
«Окей. Уже выхожу».
Около десяти минут спустя. Ники открывает двери своего дома, тут же оказывается рядом с ним и запрыгивает на него с поцелуями.
— Любимый! Прости, прости, прости! — она покрывает его поцелуями.
Алессандро смеётся, ничего не говоря. Он не привык к такому. Он не ожидал этого. Обычно с Эленой, поборов все свои принципы, он должен был часами ждать около её дома, чтобы она спустилась к нему. Но эта мысль растворяется в одно мгновение.
— Мать моя, как я вела себя сегодня! К тому же с твоей сестрой! Была бы это хоть какая-нибудь подруга!
— Если бы это была какая-нибудь подруга, ты бы и сейчас пыталась разбить мою машину.
Ники становится серьёзной.
— Это правда. Ты прав, я такая и не могу этого отрицать. Но мне кажется, ты не должен пытаться изменить меня.
— А кто пытается тебя изменить? Ненавижу провалы...
— Дурак! Если захочу, то могу измениться... Просто если я изменюсь ради тебя, это будет большой ошибкой. То есть, это предполагало бы, что я не та, кого ты ищешь, я не та, кто тебе подходит. Я могла бы притворяться, что я другая. Потому что тогда в твоей голове будет другая, у которой общего со мной только имя, ты был бы знаком совсем с другой Ники…
Алессандро улыбается.
— Слушай, мы можем не разводить философию? Всё это меня убивает. По-моему, мы должны только прояснить два пункта.
Ники скрещивает руки на груди. Алессандро пытается убрать их.
— Ты закрываешься от того, что я хочу тебе сказать, у тебя нехватка доверия, ты отвергаешь внешний мир.
— Слушай, я веду себя так, как хочу. Послушаем, что ты должен сказать мне. В любом случае я знала, что меня ждёт отповедь.
Алессандро смотрит на неё удивлённым взглядом.
— Какие слова!
— Выговор, нагоняй, разнос, втык, порицание, нравоучения, ссора, взбучка, ругань. Хватит? Тебе ведь всё равно, что я скажу, правда?
— Кто ты такая? Словарь синонимов?
— Скажи, что должен сказать, и уходи. — Алессандро глубоко вздыхает. — Подожди, подожди, — останавливает его Ники. Закрывает глаза и наконец расслабляет и опускает руки. Затем кладёт руки ладонями на его грудь, как в одной из поз йоги. — Скажи мне только одно... всё кончено?
Алессандро смотрит на неё. Она самая прекрасная, вот такая, с раскрытыми руками, замершими в пустоте, с распущенными волосами, спадающими на плечи и шею, которая ещё показывает, что она совсем девчонка, с этими пухлыми щёчками, с закрытыми глазами, без намёка на макияж, со всей жизнью и мечтами впереди. Алессандро опускает руки.
— Нет, ничего не кончено, по крайней мере, для меня.
Ники открывает глаза и улыбается. Её руки уже не скрещены. Она улыбается и кусает верхнюю губу; её глаза блестят, такие мечтательные, немного томные. Кажется, что она даже может заплакать.
— Окей, прости, Алекс, скажи мне, что хотел сказать.
— Ладно, — он кладёт руки в карманы брюк. — Я не знаю, с чего начать.
— Начни, с чего хочешь, гораздо важнее, чем ты собираешься закончить.
— Ладно... дело не в том, что ты разбила мою машину...
— Понятно... это же можно сказать о том, что я наделала в нашей знаменитой аварии?
— Пожалуйста, не надо сейчас шутить. Согласен, перехожу к делу. Мне очень хорошо с тобой, мне нравится слушать тебя, мне нравится говорить о моей работе, мне нравится всё, что мы делаем вместе...
Ники поворачивается к нему и смотрит на него с лёгкой усмешкой.
— Да, Ники, да, это главное, то есть, это тоже… Дело в том, что у тебя наверняка есть какие-то надежды. Ты думаешь, что так будет всегда, а я, наоборот, не знаю, что будет. Никто не может этого знать. И именно поэтому я хочу чувствовать себя свободным, выбирая что-то, не делая никаких прогнозов. Я бы не хотел взваливать на себя обязанности, даже если у нас такой простой и красивый роман.
Ники смотрит на него.
— Я понимаю, — хмурится она. — Ты снова хочешь почувствовать себя молодым, а я как раз подходящий для этого человек, да?
— Не понимаю, что ты хочешь этим сказать.
— Всё ты понял. Ты сказал, что не хочешь взваливать на себя обязанности. Как раз наоборот, ты бы с радостью ограничился тем, чтобы просто встречаться со мной, и будь что будет. Наверное, всё будет хорошо, и однажды мы решим создать семью, завести детей.
— Да, Ники, но мы не можем быть уверены в этом.
Ники улыбается и теребит кончики своих волос.
— Слушай, Алекс, ты всё время ставишь мне этот CD, который записал тебе твой друг Энрико.
— Да, а что такое, тебе не нравится?
— Шутишь? Я люблю Баттисти. Кстати, там есть песня, которая, как мне кажется, очень нам подходит. Он говорит так... фальшиво немного, но ты внимания не обращаешь, послушай слова.
Ники начинает петь и при этом улыбается. Она поёт очень нежно. И совсем не фальшивит.
— «Не знаю, не знаю, что ты. Не знаю, чем ты станешь. Не знаю, что будет с нами. Поживём – увидим...»
Ники останавливается и смотрит на него.
— Ладно, я знаю, иногда ты делаешь рекламу с песней, и меня бы никогда не нанял, но ты ведь понял, что я хотела сказать?
— Да, прекрасно понял. Но, возможно, ты помнишь не все слова этой песни, потому что продолжается она так...
Алессандро тоже начинает петь.
— «Я возвращаюсь домой с покупками, мне страшно срывать этот пластырь; это не то же самое, что ошибаться в чём-то, как ошибаться в своей жене…»
— Ты опять всё перевернул и преувеличил! Всё сводишь к концу! Тебя волнует только это... А нам с тобой ещё рано об этом думать!
Алессандро берёт CD. Ставит в плеер. Шестая дорожка. Жмёт кнопку перемотки. Находит фрагмент, который она должна услышать. «Потому я боюсь этой нежности, наше приключение – это пример верности, я так хочу, чтобы ты всегда была искренна со мной!»
Ники берёт его за руку и целует.
— Что ты пытаешься сказать мне, Алекс, ты боишься? Мы ничего не знаем о нас, о любви, о будущем. Лучио прав: поживём – увидим. Что может быть прекрасней?
Алессандро легонько трясёт головой.
— Одному из нас будет очень больно. Разница в возрасте слишком велика.
— И ты боишься, что именно тебе будет больно? Думаешь, что для меня это просто приключение? Проще, если наши отношения будут такими для тебя... Все мои подруги это говорят...
Алессандро вытягивает руки.
— Эй, я и не знал, что так им нравлюсь! Если на то пошло, мои друзья говорят мне то же самое.
— Что они тебе говорят?
— Развлекайся с ней, пока ей не надоест.
— Конечно, они все женаты, у них есть жёны, у кого-то и дети, поэтому они не могут вынести того, что с тобой происходит, им тоже так хочется. Алекс, решать должен ты. По-моему, всё дело в страхе.
— В страхе?
— Ты боишься любви. Повторяю, что может быть прекрасней? Какой великий риск стоит того, чтобы сбежать? Сбежать со всем тем прекрасным, что ты мог бы дать любимой женщине, доверять ей и ни о чём думать, лишь бы видеть её улыбку.
— Да, это прекрасно. Но между нами двадцать лет разницы.
Ники достаёт из кармана бумажку.
— Итак, я знала, что рано или поздно начнётся этот разговор. Поэтому я подготовилась. Так вот... Том Круз и Кэти Холмс, Лука Кордеро ди Монтецемоло и Людовика Андреоли, Вуди Аллен и Сунь-Йи, Пирс Броснан и Келли Шейн Смит... Они все примерно одного возраста, разница в пару лет, и всё равно развелись друг с другом. Но в этом списке не уместится целый грузовик таких пар! — Ники берёт этот листок и выбрасывает на заднее сиденье. — Я знала, что однажды он мне пригодится, но надеялась, что не таким образом. Самая сильная любовь – это ошибочный расчёт, исключение изо всех правил, а особенно из того, в котором ты всегда использовал слово «никогда». Что бы ни случилось в твоём прошлом, я навсегда останусь безумием всей твоей жизни. Но я не собираюсь убеждать тебя в этом. Любовь – это не мудрость, это – безумие... Они об этом на весь мир кричали... А ты так делал?