Хай-Кик* (и Хэд-Кик) – приём в ММА. Высокий размашистый удар в голову или шею противника.
Глава 19
— Заскочишь? — Егор, не поднимая головы, покосился на друга. Почувствовал ноющую боль в виске и наморщился, — пивка выпьем.
— Какое нахер пиво, Гор? Тебе проспаться как следует. Тебя, знаешь ли, тоже сегодня нехило размотали...
Знает. Чувствует. Всем телом ощущает ломку.
Хмыкнул, и в очередной раз качнул головой. Заставлял себя не смотреть на ворота её дома. Даже голову не поворачивать и не пытаться выяснить, дома ли Муха. Не искать свет в окнах и просто даже не думать обо всём этом. Но выходило с большим трудом. Если быть точнее: не получалось совсем.
— Что ты там потерял? — Тима заметил. Черт...
Егор нехотя отвёл взгляд в другую сторону и незаметно скривил губы. Всё настолько очевидно?
— Ничего, — рявкнул, и протянул руку назад, забирая свою спортивную сумку.
Чувствовал непозволительную слабость. Слегка нахмурил брови и повернулся к Тимохе. Тот с любопытством всматривался в лицо старого друга.
— Муху? — сорвалось с его губ.
— Что? — бля...
— Муху потерял? Я видел её сегодня, кстати.
— Какую нахер Муху, Тим? — мотнул гудящей головой и натянул на губы что-то вроде усмешки. Но перед глазами стоял чёткий образ девчонки. Её большие глаза. Её руки, комкающие покрывало.
— Я не знаю. Тебе лучше знать... это же ты ей всю жизнь проходу не даёшь! — хмыкнул парень, выгибая густые брови.
— Пошёл ты... — с губ Егора сорвался нервный смешок, — видел, говоришь? Где?
Тимоха бросил на Гордеева многозначительный взгляд, а затем посмотрел в сторону дома Ксенакис. Опустил окно и впустил в салон автомобиля свежий воздух.
— Я мать на массаж отвозил. Видел, как Муха из салона выходила.
— Она тоже на массаж ходила? — свёл брови, и тут же почувствовал жжение. Сука... возможно, придётся накладывать швы.
— Ты меня спрашиваешь? Откуда мне знать? — Тима отстранённо пожал плечами и достал из кармана ветровки сигареты, — а ты? Вы уже встречались? Ты же говорил, что она учится с твоей Аней?
— Моей? — Гордей скривился, вспоминая, что Аня срывает ему телефон в течение трёх дней.
— Ну, не моей же!
— Забей, — отмахнулся, чувствуя раздражение.
— Так, что там с Мухой? — Тимоха атаковал его неудобными вопросами, не подозревая, что с Мухой всё очень серьёзно. Лет на восемь тянет...
— А что с ней?
— Ну, я не знаю... — спокойно ответил друг и прикурил сигарету. Молочный дым заполнил салон, постепенно вытекая на улицу через открытое окно, — может, вы, наконец, объявили о перемирии?
— Да ну... — отозвался Егор и тихо усмехнулся, — разве мы воевали?
— А разве нет? Ты видел, как она смотрит на тебя? — Тима заржал, и слегка подавился дымом, — да на всех нас! Она как увидела меня сегодня... я думал, что мне клеймо на лбу выжигают! Натянула на лицо капюшон и зашуршала в сторону машины!
— Похуй, — Егор, опустив голову, уставился на консоль. Провёл по ней кончиками пальцев и как-то отрешённо кивнул собственным мыслям.
— Да не гони, — Тима делает ещё одну затяжку и протягивает сигарету Гордею, — если бы ты не ломался как тёлка, уже давно бы общались как нормальные люди...
— Ломался? — не совсем догоняя о чём речь.
— Ну... она же до сих считает, что это ты слил её фотки в сеть...
— И что?
— Ничего... ты же даже отрицать не стал.
— А нахера мне ей что-то доказывать? Если она так уверена, что это я, то не вижу смысла доказывать ей обратное, — Егор плотно прижался губами к сигарете и вдохнул терпкий дым.
— Ясно, — Тима подался вперёд, складывая руки на руле и всматриваясь в тёмную улицу.
— Так, ты зайдёшь?
— Не, — мотнул головой, и тут же добавил, — у меня ещё дела кое-какие... а тебе не пиво нужно, а хороший сон.
Сон... было бы неплохо.
Егор докуривает и бросает бычок под колёса. Прощается с другом и хлопнув дверью, провожает его автомобиль тяжёлым взглядом. Закрыл глаза, прижимая пальцы к векам, и сдавленно вдохнул вечерний воздух.
Рука машинально набрала код на двери и замок издал противный писк, вещая о том, что хозяин может войти.
Он поправил сумку на плече и, перед тем как зайти во двор, задержался, осматривая улицу. Прислушиваясь к звукам и пытаясь прогнать давление в грудине. На миг стало нечем дышать и парень, сжав пальцы в кулак, несколько раз постучал по грудной клетке. Тихо откашлялся и уже шагнул вперёд, пересекая границу между улицей и территорией его дома... но замер, услышав приближающийся шелест шин.
Застыл, оглядываясь, и скрываясь в тени двора. Увидел её машину и с кривой ухмылкой проследил за тем, как она притормозила у ворот.
Кажется, Муха его даже не заметила. Выскочила из авто, явно чем-то обеспокоенная. Оглядываясь назад и даже не видя его тёмную фигуру в тени.
Егор посмотрел в ту же сторону, куда оглядывалась девчонка. Но там никого не было. Что происходит?
— Чёрт! — зашипела Муха, когда калитка пискнула два раза, говоря о том, что код набран неверно.
Разве ворота их дома не открываются пультом? Чего она там возится?
— Какие-то проблемы, Муха? — не сдержавшись, шагнул вперёд и вышел на свет.
— Господи! — она подскочила на месте и, прокрутившись, стукнулась лопатками о всё ещё запетую дверь, — Гордеев! — Впилась в него перепуганным взглядом. — С ума сошёл?!
— Что за истерика? — сделал ещё один шаг, но притормозил, когда она вытянула руку вперёд.
— Не приближайся ко мне! Слышишь?! — выставила ладонь, останавливая его. — Не подходи! Держись от меня подальше!
Она была напугана. И, кажется, не только им. Девушка постоянно оглядывалась в ту сторону, откуда приехала. Её взгляд метался от дороги к Егору, и обратно.
— Спокойно, — поднял руки в капитулирующем жесте, — не истери... что с твоими воротами?
— Не твоё дело, — ощетинившись прошипела, не упуская из виду ни единого его движения.
Взгляд Егора против воли скользнул по её фигурке, спрятанной под спортивными штанами и безразмерной худи. Мелкая...
— Они не открываются? — проигнорировал её шипение и, опустив руки, снова зашагал в её сторону.
Она замешкалась. Не зная, что делать, отскочила в сторону, прячась за машиной и, тяжело дыша. Следила за тем, как он, приблизившись к калитке, длинными пальцами давит по цифрам на электронном замке.
Он знает их код?!
А она-то, дура, думала, что в тот вечер просто оставила дверь незапертой...
Они оба слышат такой же звук: повторный двойной писк, сигнализирующий о том, что комбинация цифр неверная.
Что за чёрт?
Девушка снова пугливо озирается, переводя свой взгляд на дорогу. Она была уверена, что кто-то следит за ней. Это мерзкое чувство не покидало её даже сейчас.
— Вы поменяли пароль? — Егор перевёл на неё взгляд.
— Нет, — ответила, топчась на месте и стискивая пальцы на распахнутой двери автомобиля.
— А ворота? Где пульт? — он снова поправил ремень на плече, фиксируя сумку. Заметил, как она вздрогнула от его резкого движения.
— Я не знаю, — её сердце пропустило удар, когда он сделал в её сторону очередной шаг.
— Ты потеряла их?
Это что? Снова бесячее беспокойство? За неё?
Егор вновь проследил за её взглядом. Что она высматривает на дороге?
— Я не знаю, — рыкнула в его сторону, — не знаю! Что тебе нужно?! Я разве просила тебя о помощи?!
Не просила. И вряд ли когда-нибудь попросит. Он будет последним, к кому она обратится за помощью. Он это прекрасно понимал. Но уходить он не собирался.
В глубине души он был бесконечно рад этой поздней встрече. Он тихо ликовал, осознавая, что она невольно застряла на улице... наедине с ним.
— Глуши мотор, — твёрдо произнёс, кивая на её авто.
— Что?! — непонимающе хлопала глазами. Что это значит?
— Глуши двигатель, говорю, — раздражался, глядя на то, как она дёргалась от каждого его движения, — у нас пересидишь. Я так понимаю, твоя мать ещё не вернулась?
— У вас? А не пошёл бы ты... — процедила сквозь зубы, не веря своим ушам. Он свихнулся? Он действительно думает, что она пойдёт с ним?!
Егор прикусил внутреннюю сторону щеки, усмехаясь. Слегка качнул головой, и вновь посмотрел на девушку.
— Мне вот интересно, — он сделал ещё пару шагов, оказываясь совсем близко. Непозволительно и опасно, — откуда такая смелость? М?
Она молчала. Насупив брови, смотрела на него снизу вверх. Пропихнула ком в горле и задрала голову. Опускать было нельзя. Настороженным взглядом коснулась заклеенной пластырем брови и ссадины в уголке полных губ. Задышала чаще...
— У тебя нет права так со мной обращаться, — произнесла сдавленно, отступая, и лопатками врезаясь в корпус автомобиля, — я не позволю тебе.
Будто бросала ему вызов.
А он не мог его не принять.
Почти прижал её своим телом к прохладному металлу и, нависая над девушкой, вкрадчиво спросил:
— Ты уверена?
Глава 20
Смелость? О смелости не шло никакой речи. Скорее — безрассудство.
А ведь в какой-то момент, она подумала, что это Егор. Что это Гордеев следует за ней по пятам. Пытается довести её до ручки. Причинить вред... да всё что угодно!
Но нет. Он здесь. И, судя по его побитому лицу, он был занят чем-то другим. А вовсе не её преследованием. Тогда кто это был?
Он нависал над ней, нарочно наводя на неё страх. Чувствовал своё превосходство. Упивался им. Наслаждался каждым её вздрагиванием. Но... она была уверена, что сейчас он не посмеет ничего с ней сделать. Они не в доме. На улице есть как минимум две камеры. Со стороны её дома и со стороны его. Так что... он не рискнёт.
Набрав полные лёгкие воздуха, девушка задержала взгляд на его руке, которой он придерживал ремешок от сумки на своём плече. Костяшки были сбиты в кровь. Подсохшая корочка выглядела совсем свежей. Дотронься до неё — и она начнёт кровоточить. Где он успевает?