Алессандро продолжает отхлебывать свое шампанское.
– Хорошо. Тогда я скажу. Ты просто засранец. Потому что из-за тебя…
Алессандро, не слушая ее криков, спокойно берет со стола лист бумаги.
– Это что еще?
– Это письмо. Оно пришло мне несколько дней назад. Но, к сожалению, я увидел его только сейчас.
– А мне-то что за дело…
– Тебе – никакого, потому что ты и так это знала. А мне, наоборот, есть до этого дело, потому что я ничего такого не знал. Я даже представить себе этого не мог. В письме – твое послание.
– Мое?
Неожиданно Елена побледнела.
– Да, твое. Прочитать тебе? Если вдруг ты не помнишь… Ну слушай. «Любовь моя! Сегодня я видела тебя во сне. Проснувшись, я вся дрожала, вспоминая, что мы с тобой вытворяли. Особенно меня возбуждает мысль, что сегодня ты встретишься на совещании с ним. Ты сможешь заехать днем? Я хочу тебя». – Алессандро прерывает чтение. Опускает лист. – Дальше я все пропускаю, тут твои обычные непристойности, вот, начну отсюда: «Надеюсь, ты победишь, и тогда ты останешься в Риме, и мы по-прежнему будем вместе… потому что с тобой, Марчелло, я…» – Алессандро кладет письмо на столик. – Марчелло, этот недоносок, что так хотел сесть на мое место… он проиграл. Он убрался в Лугано, и вот что странно… сразу после его отъезда – бам! – появляешься ты… потому что ты, как нарочно, передумала, и в аккурат после его фиаско ты даже решила выйти за меня замуж…
Елена окаменела. Алессандро, улыбаясь, допивает свое вино.
– А я-то все переживал, думал, как бы сказать тебе, что больше тебя не люблю.
Он встает, обходит ее, открывает дверь в ванную, где стоят два приготовленных чемодана. Открывает дверь на лестницу и выставляет их на площадку.
– Я положил сюда все твои вещи, даже подарки: ручки, духи, книги, мыло, чашки, которые могли бы как-то напомнить мне о тебе. Мне хотелось бы, чтобы ты на минуту стала сказочной феей и сейчас же исчезла из моей жизни.
Алессандро закрывает за ней дверь. Вернувшись в гостиную, берет бутылку шампанского, ставит музыку и идет к себе в комнату. Он никогда еще не был так счастлив. Даже гостиницу не надо искать. Теперь осталось лишь понять, кто он, этот «настоящий друг», и, главное, могу ли я забрать обратно свой жасмин.
Глава сто седьмая
Перед «Аляской». Олли обнимает Ники:
– Блин! Я сделала это! Я сделала это! Я чувствую, что все отлично написала! Я получу аттестат!
– Но результаты будут только через месяц.
– Да. Но я это чувствую, чувствую!
– Девчонки, скоро мы уедем… – К ним подходит Эрика, держа в руках конверт. Она открывает его: – Так. Сейчас я вам покажу. Мы выезжаем на поезде из Рима… в шесть часов.
– Разве не в семь?
– Ничего, поспишь в поезде! Можешь спать теперь, сколько хочешь!
– Да, хоть все каникулы дрыхни!
– Ну уж нет, я по-другому собираюсь отдохнуть…
– Олли, хватит тебе!
– Хотите посмотреть? Вот… в Патрасе садимся на автобус и едем до Афин. Там куча классных мест. На Родосе – пляж Линдос. Говорят, очень красивый… потом – Микены, пляжи и ночная жизнь. Санторини – там вулкан и самые красивые закаты в мире. Иос, остров любви. И потом я хочу посмотреть Аморгос, где Люк Бессон снимал «Голубую бездну».
Дилетта мечтательно смотрит на телефон.
– Филиппо прислал мне сообщение. Такое романтичное…
– Что он тебе пишет? Покажи!
Олли пытается вырвать телефон у Дилетты. Но та проворнее: успевает увернуться. Олли хватает ее за руку.
– Отпусти!
Ники встает между ними:
– Эй, оставь ее в покое! Все понятно… но хотя бы скажи, какое оно? Мы ведь переживаем за тебя!
Дилетта открывает телефон и читает: «Я хотел бы тоже быть Ондэ и уехать с тобой».
– Вот засранец!
– Хитрожопый!
– Вот именно! Ондэ – это мы, только мы!
И тут сзади раздается голос:
– Конечно! Ондэ – идеальные, уникальные… и, главное, умеющие хранить верность!
На краю дороги стоит Фабио. Рядом с ним, как всегда, – один из его невзрачных дружков. Порванные джинсы, куртка в дырках, драные кроссовки, даже майка и та с дырками.
Эрика увидела его первой.
– Ну вот, снова он.
– Вы слышали, мой диск уже по радио передавали!
Ники вступает в разговор:
– А как же! Сам сделал диск, потратил кучу отцовских денег и заставил несчастного друга, который работает на радио, то и дело крутить его.
– Мой друг – не несчастный…
– Возможно. Зато все остальное – правда.
– И что? Что здесь плохого?
Ники фыркает:
– Ничего. Ладно, проехали. Можно узнать, зачем ты сюда явился? Тебе мало было того, что ты сделал с моим другом? Ты показал всем то, что я тебе всегда говорила…
– Что?
– Ты можешь сочинять сколько угодно песен, но кое-что надо уметь делать сердцем. Распускать руки, чтобы вернуть себе подругу… какая тут поэзия… – Ники подходит к нему со злым выражением лица. – Тем, что ты тогда сделал, ты все сломал. Мы никогда не будем вместе, даже подругой твоей не останусь.
Фабио отходит в сторону.
– Да мне-то что за дело. Я могу брать от жизни все. Не то что тот старик… которого ты где-то разыскала. Он-то никогда тебя не бросит: годы идут, у него другой возможности больше не будет…
Ники глядит на подруг, те – на нее. Все молчат. Только Олли немного нервничает. Фабио продолжает:
– Прикинь, я еще одну Ондэ поимел!
Ники удивленно смотрит на него.
– Да, тебе это покажется странным, но я покувыркался с одной из твоих верных подружек!
Ники всматривается во всех по очереди. Дилетта. Эрика. Олли. На ней взгляд ее задерживается чуть дольше.
Олли чуть опускает глаза, она явно смущена. Фабио замечает это:
– Молодец, Ники, ты правильно поняла… когда хочешь, ты все правильно понимаешь…
Олли смотрит на Ники. Взгляд полон сожаления. Она ищет сочувствия в глазах подруги.
– Не верь ему, Ники. Он засранец, он просто хочет нас поссорить.
Фабио, улыбаясь, садится неподалеку.
– Конечно, конечно, засранец. Хочешь, расскажу тебе подробности, Ники? Рассказать тебе о родинках, которые у нее в самых интересных местах? Или хочешь послушать о ее татуировках, я знаю, какие они и где находятся…
Олли продолжает стоять на своем:
– Не верь ему, Ники. Прошу тебя. Его слово против моего. О моих татуировках он мог узнать от кого-нибудь другого. Сейчас он хочет только сделать тебе побольнее.
Ники поднимает руку:
– Ладно, хватит, Фабио. Иди отсюда. Что бы там ни случилось, ты меня больше не интересуешь. И даже если это правда, тем лучше. Это лишний раз подтверждает то, что я о тебе думала.
Фабио встает:
– Что именно?
Ники улыбается:
– Что ты дерьмо… ты злой, никчемный, ты можешь только гадости делать, ты паразит, живешь как на войне. По принципу: «Больше врагов – больше чести». А знаешь что? Врагов наживать ума не нужно. Это просто. Достаточно самому быть дерьмом. Таким, как ты. А настоящая честь – в том, чтобы находить друзей: для этого нужно уметь любить, нужно заслужить уважение, брать на себя обязательства, быть честным, быть любимым… а это все гораздо труднее. – Она подходит к Олли и улыбается ей: – И гораздо приятнее.
Фабио, качая головой, садится на скутер позади своего друга:
– Поехали, тут такие дуры собрались… какой-то фестиваль доброй воли и лицемерия.
Ники улыбается:
– Вот видишь. Ты так ничего и не понял… Мы не дуры… мы – Ондэ!
Глава сто восьмая
Прошла неделя. Все проясняется, даже небо. Алессандро сидит у себя в офисе. Входит секретарша.
– К вам кто-то пришел.
– Спасибо, пусть войдет.
Он с улыбкой смотрит на входящего. Тони Коста. Он кажется не таким полным.
– А вы похудели.
– Да, жена посадила на диету. Итак, вот информация, о которой вы меня просили. Мне удалось достать оценки: они все неплохо сдали экзамены. Но, естественно, ни одна из них пока не знает результатов. Ники Кавалли получила 80/100.
Неплохо, думает Алессандро. Она будет довольна, она не надеялась на такие результаты. Тем более что я ей испортил жизнь.
– А вот номер телефона она поменяла, я пока не нашел новый. Через два дня она уезжает со своими подругами.
Тони Коста листает свой блокнот:
– Вот, с Ондэ, так они называют себя. Они едут в Грецию: Санторини, Родос, Микены и Иос.
Тони закрывает блокнот.
– Особую опасность для вас может представлять этот, последний: его называют островом любви.
Алессандро улыбается:
– Спасибо. Сколько я вам должен?
– А, ничего. Задатка достаточно. Работа была нетрудная.
Алессандро провожает Тони Косту к лифту.
– Надеюсь, когда-нибудь еще встретимся. Вы мне очень симпатичны.
– Спасибо, вы мне тоже.
Алессандро смотрит на закрывающиеся двери лифта и возвращается в кабинет. И тут к нему входит Андреа Солдини.
– Алекс! Не надо было…
Алессандро, улыбаясь, подходит к креслу и садится.
– Да ладно, это пустяк.
– Ты называешь это пустяком? Да это царский подарок! Макинтош MacWrite Pro, он такой быстрый!. Но почему ты это сделал?
– Я хотел поблагодарить тебя, Андреа… Ты мне здорово помог.
– Я? Но все идеи принадлежат тебе – и фото, и слоган, и эта девочка, в конце концов! Ники прекрасна! Ты видел постеры? Простая и гениальная реклама!
– Да, за границей она хорошо пошла. Посмотрим, что будет у нас.
– Ты говоришь – хорошо пошла за границей? Да кажется, во всем мире уже раскупили эти леденцы. Это прорыв!
– В любом случае я не за это хотел тебя поблагодарить. То есть и за это – тоже…
– А за что же тогда?
– Я подарил тебе этот компьютер, чтобы рассчитаться за мейл, который ты мне прислал… друг мой… Или, вернее: «настоящий друг».
Андреа готов под землю провалиться:
– Но я…
– Я легко догадался. Ты знал Марчелло. Ты работал с Еленой. Ты имел доступ по работе к ее компьютеру. И главное, тебе нравится Ники… Письмо было послано в двадцать часов сорок пять минут с компьютера нашей фирмы. Позавчера так поздно здесь оставались только ты и Леонардо. Не думаю, что его так уж волнует мое счастье. Значит, это был ты.