Где эти двое могли найти друг друга? И, кажется, они появились весьма вовремя. По крайней мере, я рада обоим.
– Рома, отпусти!
Вырываюсь, спотыкаюсь, несусь в сторону Антона. Мне страшно. Не понимаю, как ситуация с моим таким спокойным и беспроблемным Ромой вдруг вышла из-под контроля. Почему мне так не везет?
– Ты как?
Антон быстро ощупывает меня руками. Задерживает взгляд на покрасневшем запястье и сжимает челюсть так, что я вижу, как напрягаются его желваки.
– Антон… – шепчу, пытаясь переключить его внимание на себя.
Только драки не хватало. Рома же огромный, как лось. Он моего худющего друга-серфингиста разом размажет по полу. Даже если ему вдруг решит помочь Кирилл, в чем я крайне не уверена, шансов у них немного. Выглядываю из-за плеча Зеленского, встречаюсь взглядом с Морозовым и сглатываю.
– Это кто?
– Это кто?
С двух сторон звучит одинаковый вопрос. Только не уверена в том, что Рома уже имеет права задавать мне такие.
– Рома.
– А Рома у нас кто? – щурится Кирилл.
– Мой парень. – Глаза Морозова забавно округляются, я поспешно добавляю: – Видимо, уже бывший.
– Черта с два, малыш. Мы сейчас с тобой поговорим и все решим без свидетелей. – Рома делает шаг к нам, и я начинаю жалеть о том, что на веранде сейчас так мало людей, было бы больше, он, может, и не решился бы так явно угрожать.
– Рома, не о чем нам разговаривать. Не знаю мотивы твоего поведения…
– Мотивы моего поведения? На себя посмотри, строишь из себя стеснительную тургеневскую барышню, у которой вечно нет времени на свидания, зато есть время шататься по барам. Еще и не одна. Кто эти двое? Казалось, приличная девушка, а оказалась обычная ш…
Успеваю только втянуть голову в плечи. Антон немного небрежно, отстраняет меня и начинает надвигаться на Рому. Я рыпаюсь к нему наперерез. Не нужно драться. Из-за меня точно не стоит. Видимо, поздно.
Один удар. Второй.
Я вскрикиваю. Хочу подойти. Понимаю, глупо, но не могу же смотреть на это просто так.
– Отвернись.
Кирилл обхватывает меня за плечи, слегка прижимает к себе, отстраняя от драки, не давая ринутся вперед.
– Иди вниз. Позови охрану. Иди же, ну. Не тормози, Дашка, – говорит прямо на ухо.
Мне так страшно, что я даже двинуться с места не могу. Вижу кровь на лице у Антона. В голове сразу начинает гулять ветер, ноги становятся ватными. Что я наделала?
– Да… да. Конечно. А ты?
– Помогу Зеленскому чем смогу. Быстрее беги.
Я слушаюсь. Бегу вниз, оставляя за спиной удары и ругательства. Мат сыплется такой отборный, что уши сворачиваются в трубочку. Рома ведь здесь явно не один. А если он позовет друзей?
Господи…
Охранников быстро найти не удается. Но когда я все объясняю парню в черном с надписью «секьюрити» на груди, тот, хмуро кивая, переговариваясь с кем-то по рации, спешит наверх. Я семеню следом. Оглядываюсь по сторонам. Именинник Кузнецов отплясывает зажигательные танцы в толпе девчонок. Машки нигде не видно, она вообще давно исчезла и не появлялась уже приличное количество времени.
Нервничаю, сердце в груди колотится как бешеное. Я немного отстаю от охранников, а когда догоняю, то уже застаю конец заварушки, которая началась из-за меня.
Парней растащили по разным сторонам. Два охранника что-то втолковывают Роме и Антону. Первый выглядит просто безумным, находит меня взглядом и кроваво скалится. Мне просто жутко. Я его совсем не узнаю. В голове живет совсем другой образ. Может, дело в том, что мы почти не виделись и не узнали друг друга? Ему было удобно со мной, а мне с ним. Я ни на что не претендовала, не заявляла на него свои права и не выпрашивала встречи. Все понимала, списывала на его учебу. Была занята своими проблемами… Видимо, зря. Не стоило влезать в эти отношения, они с самого начала были обречены на провал.
– Так, все, расходимся. Представление окончено.
Секьюрити стали разгонять зевак, и когда народ стал расходиться, я увидела Кирилла.
Он сидит на корточках, прислонившись к противоположной стене затылком, откинувшись назад и зажимая одной рукой нос. Не помня себя, несусь к нему.
– Кирилл. Кирилл!
Опускаюсь рядом с ним на колени, пытаюсь заглянуть в любимое лицо. Крови полно. Откуда столько крови? Всего лишь из носа?
– Засимова, отстань
Резко отшатываюсь. Ну да, с чего я решила, что ему нужна моя помощь. Он всегда от меня лишь отмахивался. Не принимал ничего и никогда, кроме того единственного раза. Тогда, наверное, он был совсем в отчаянии.
– Не в том смысле «отстань». Перестань на меня так смотреть, будто я умираю, – вдруг поясняет Кирилл, издает нервный смешок.
Мне совсем не до смеха. Мое сжавшиеся в маленький камушек сердце начинает распускаться, как цветок. Лепесток за лепесток.
– У тебя кровь, дай посмотрю.
Протягиваю руки к лицу Морозова. Он уворачивается, легонько отталкивает мои руки. Не грубо, но неприятно. Я все еще не имею никакого права его трогать.
– Даш, это всего лишь разбитый нос.
– Заживет все у твоего красавчика. – Вдруг рядом появляется Антон, и его слова меня очень смущают. Я вспыхиваю, как свеча, нашел время шутки шутить. – Лучше посмотри, как мне досталось.
Ухватываюсь за возможность и, конечно, иду смотреть, как там второй пострадавший. Рому уже увели и нас попросили тоже как можно скорее убраться из этого заведения. Мы не были против.
Уже на парковке у машины Антона, я, наконец дозваниваюсь до Машки. Она появляется спустя пять минут, во всю тараща глаза на нашу странную компанию.
– Э-э-э. Я что-то пропустила?
Подруга подходит к Антону, внимательней разглядывая его заплывшее лицо и грязные светлые волосы. Морщится, переводит на меня вопросительный взгляд, стреляя при этом многозначительно глазами в Кирилла. Типа спрашивает: «А он что тут делает?»
– О-о-о, много чего. Прыгай вперед, сейчас расскажу, – отмахивается Тони.
– Как ты поведешь? – опять паникую я. – Ты что-нибудь видишь?
– Все путем.
– Я, наверное, пойду, – подает голос Кирилл.
Мы все разворачиваемся и смотрим на него. Он держится за ребра, из носа все еще идет кровь. Пачка салфеток, которую я дала ему на веранде, заметно опустела.
– Не говори ерунды. Вам с Дашкой в один район, я подкину тебя. Куда ты такой расписной собрался?
Антон обхватывает Кирилла за плечи и насильно усаживает на заднее сидение, куда подталкивает и меня. Я не особо сопротивляюсь. Хочу побыть с Морозовым немного рядом. Как в старые времена, когда мы общались. Тем более сегодня, когда он вроде такой добрый. Хоть и побитый в какой-то степени из-за меня.
– Вечно ты выбираешь не тех парней, Дашка, – качает головой Маша, после того как Антон заканчивает свой весьма приукрашенный рассказ сегодняшнего вечера.
Хочется шикнуть на нее, потому что один не из тех парней сидит сейчас слишком близко от меня в замкнутом пространстве машины Зеленского. Наши коленки соприкасаются, и, хотя у меня есть место, куда отодвинуться, я не спешу этого делать. Не знаю, как Кириллу, да и спрашивать его не хочу, а мне вполне комфортно и даже почти счастливо от такой вот мелочи.
Машина несет нас по ночному городу. Антон травит свои дурацкие шуточки, Машка залипает в телефоне. Кирилл, откинувшись на спинку сидения и прикрыв глаза, отдыхает. Наверное, не так он сегодня планировал провести вечер. Да и я, если честно, ожидала, что все будет по-другому. Но вот, как оказалось, самые дорогие мне и любимые люди сегодня оказались рядом.
Кирилл сидит рядом, не злится, пусть даже и молчит. Зато вступил в драку с моим бывшим парнем, и хочется думать, что больше из-за меня, чем из солидарности Антону.
Когда мы останавливаемся напротив подъезда Кирилла, он, прощаясь со всеми, выходит из машины, неожиданно засовывает голову назад и, глядя на меня, просит:
– Вынь меня из черного списка, я тебе позвоню.
Я быстро киваю, и лицо озаряет совершенно дурацкая глупая улыбка. Еще пару секунд назад казалось, сегодня лучше уже не будет, но только что Морозов сам разорвал один из пунктов нашего договора.
15 Глава
– Мороз, спишь, что ли? – шикает на него Кузя.
Кирилл разлепил отяжелевшие веки, пытаясь сфокусировать разъезжающееся в разные стороны изображение перед глазами.
Он на лекции. Он уснул.
Класс. Такого с ним еще не было.
Отец оставил их с Олькой вдвоем, а сам уехал на пару дней по рабочим делам. Прошло чуть больше полугода, как они живут втроем, видимо, поэтому сестра очень тяжело восприняла этот отъезд. Плохо ела, плохо спала. Много плакала, обнимая любимую игрушку. Переживала, что папа, как и мама, в один день больше не вернется. Если не спала Оля, то не спал и он. Кирилл сначала был настроен скептически, но потом понял – это шанс наладить отношения с сестрой, поддержать ее. Узнать лучше, чем она живет. Делал с ней уроки, варил в промежутках суп и макароны. К ним приходила женщина, которая готовила еду, помогала с уборкой. Только Ольке не нравилась ее готовка, ей нужно было, как у мамы. Отказывалась есть. Кирилл потакал ее капризам, потому что ему тоже иногда хотелось проснуться утром от запаха маминых оладий.
А еще и работать нужно было, сроки горели, заказчику не объяснишь, что он еще и учится, и за младшей сестрой приглядывает.
Сегодня ночью он спал два часа. С четырех до шести, зря только ложился. Поэтому и уснул сейчас прямо на середине первой пары.
Лектор укоризненно покачал головой, когда Кирилл выдавил из себя извинительную улыбку.
– Еще раз, Морозов, будет что-то подобное, пойдете разговаривать с деканатом и можете не надеяться на легкую сдачу экзамена по поему предмету, – громко проговорила Светлана Петровна, преподаватель с тридцатилетним стажем и железными нервами. Она видела разное, и сном на паре ее точно не удивить, но все же неприятно.
– Извините, не повторится.
– Продолжаем…
Кирилл растер лицо руками, похлопал себя пару раз по щекам и придвинул раскрытую тетрадь, приготовившись что-нибудь да записать. Или сделать видимость бурного конспектирования.