— Аллё! — произнес он универсальное на всех языках мира приветствие.
— Алё! — по-русски ответил ему приятный женский голос. — Я по поводу девушки, которую вы разыскиваете!
Опаньки! Это кто это нам такой звонит? На голос мадам Марго вроде не похоже. Да и откуда бандерше русский знать?
— А с кем, собственно, имею честь говорить? — поинтересовался у невидимой собеседницы Евгений.
— Я Мура. Я видела вас в салоне. Вы мимо меня проходили. А потом я увидела Машкину фотку на столе. Марго сказала, что вы ее разыскиваете. И денег за это готовы заплатить. Если бы мы с вами завтра встретились, я бы вам рассказала, где она. Но деньги вперед!
Элка аж подпрыгнула на месте. Никаких завтра! Знаем мы, чем для свидетелей это ваше «завтра» оборачивается!
— Не-не-не, моя хорошая! Только сегодня! Прямо сейчас! Ты еще на работе? Мы через полчаса уже у тебя будем! Никому дверь не открывай и ничего не рассказывай! — Она аж на крик перешла, так разволновалась.
— Хорошо! — все так же добродушно согласилась с Ёлкой девушка Мура. — Жду.
И отключила телефон. А Элка высматривала на проезжей части свободное такси…
— Ты Мура и есть? Мы же тебе сказали: никому не открывай! — проорала в распахнувшуюся дверь Элла.
— А я и не открываю, — беспечно пожала точеными плечиками Мура.
— Пойдем поговорим, — совершенно бандитским голосом предложил Женька.
— Пойдемте, — кивнула головой девушка. — Тысяча двести долларов.
Похоже, во всей этой криминальной истории проститутка Мура была единственным нормальным человеком. Не строила из себя невесть что, назвала с ходу цену и стоит улыбается. Ну умница же!
— Откуда такая некруглая цифра? — Женькины брови сползлись в «домик».
— Двести за час моего времени, я эти деньги Марго отдам. Тысяча — за информацию, — наивно хлопая ресницами, пояснила сговорчивая Мура.
А че, в принципе недорого. Главное, успеть в этот час уложиться!
— Идет. — Женька тоже не видел повода торговаться. — Только давай не здесь разговаривать. Тут кафе какое-нибудь есть неподалеку?
— Есть, — кивнула аккуратной головкой девушка и улыбнулась. — Я только девочек предупрежу, что клиента не в конторе обслуживаю…
Женька кивнул головой, мол, иди предупреждай, и крикнул вдогонку:
— Ты только плащик какой-нибудь накинь сверху!
Девушка обернулась, кивнула, мол, обязательно накину, и исчезла за входной дверью.
— А плащик-то тебе зачем понадобился? — подпрыгивая от нетерпения, поинтересовалась Ёлка.
— Затем, что, если она в таком виде будет в кафе сидеть, мы ж замахаемся от мужиков отбиваться. Поговорить не дадут.
И прав оказался. Даже сидя в самом углу, в наглухо застегнутой блузке и спрятав длиннющие ноги под стол, очаровательнейшая Мура со страшной силой привлекала к себе внимание.
— Прекрати уже глазки всем подряд строить, — в конце концов не выдержал Женька. — Смотреть четко мне в лицо! Рассказывай давай!
Ужасно послушная девица распахнула глазищи, уставилась телохранителю прямо в переносицу и начала повествование.
— Меня Марго купила в старом городе. Да не смотрите вы так, я знала, куда ехала! У меня приятель в Калуге есть, он девушек из Москвы за границу на работу вывозит. Я у него и попросила, чтобы он меня тоже пристроил. Он и пристроил. За свои деньги сюда вывез, Марго показал. Вообще-то, он меня специально для нее и вез.
Опупеть. Двадцать первый век. А у нас живых людей на заказ поставляют, как автомобили. Как страшно жить.
— Ну вот! — ничуть не смущаясь собственной продажности, вещала девушка. — Я несколько дней жила в старом городе, прямо на рынке. У них это, как наш Черкизон, ужасное место! Люди там живут, работают, продают, покупают. Там вообще все и всех на свете можно купить. У меня один клиент там у специального мужика живого тигра себе на виллу заказал. И ему привезли. Представляете? Живого тигра! Уму непостижимо!
Ага, значит, хищник на заказ — это ее удивляет. А то, что ее саму как барана продали, — ничуть. Мда…
— Ну и при чем тут наша Машка? — перебил восхищенные возгласы проститутки Женя. — Ты давай быстрее рассказывай, время-то идет! Оплаченное, между прочим!
— Ну так вот. На этом рынке я жила несколько дней. С такими же девочками, как и я. Правда, там не все были добровольно, нескольких девчонок вообще связанными держали, чтобы они не смылись! Вот и Машка тоже в этой квартире оказалась не по своей воле. Она там в наручниках валялась.
У много за свою жизнь повидавшей Элки глаза полезли на лоб.
— И почему вы, те, кто был свободен, не освободили ее? Вы что, прямо там с ними, с пленными, находились? И ничем им не помогли?
— Нет, мы помогали! — обиженно захлопала ресницами Мурочка. — Мы им попить давали. И в туалет когда надо было сходить, брюки расстегивали! Нам же не надо было, чтобы они там воняли. А отпускать их? Зачем? Нас же за это наказать могли!
Женька больно схватил под скатертью Элкину руку. Мол, подожди, не горячись. Ёлка, честно говоря, сдерживалась из последних сил. Так хотелось этой кукле бездушной в морду зарядить. Неужели люди и правда такими скотами бывают?
— Машку при мне купили, — как ни в чем не бывало щебетала проститутка. — Ее, вообще-то, несколько раз смотрели, но она так орала и сопротивлялась, что практически никто на нее не позарился. Ее за это били, конечно, но не по лицу — иначе бы она вообще никому не понравилась! Она и клиентов-то добровольно не обслуживала — ее при мне несколько раз отдавали тем, кто как раз любит трахать насильно, когда девочка сопротивляется…
— Кто ее купил? — мрачным голосом перебил этот беспечный треп Евгений. — Ты его знаешь?
— Я — нет, — помотала кучеряшками Мура. А потом, сделав круглые глаза, добавила: — Он вообще такой страшный был! Ужас!
— Страшный — в смысле урод? Ну, там, шрамы, одного глаза нет? — мрачно глядя на дурочку, спросил Женька.
Та опять отрицательно покрутила пустой головой:
— Нет, так-то он нормально выглядел. Ну, турок как турок, только очень сильно загоревший, как будто арбузами на трассе торговал. И невысокий. У него фигура вообще очень на твою похожа была! Слушай, а вот если лицо твое не видеть, то вы с ним вообще одинаковые! Ну бывает же, чтобы люди так фигурами похожи были!
Женька от такого нелестного сравнения поморщился. Вот дура-то! Как можно его сравнивать с каким-то жутким турецким типом? Но проститутка этих его мимических недовольств не заметила. Она хлопала ресницами и увлеченно продолжала описывать покупателя живого товара:
— А еще у него взгляд был ужасный! И говорил он очень странно — как ворона каркал. И за спиной у него палка какая-то была. Ее вообще-то не видно было, но я видела, как у него куртка задралась — а там палка. Вот такая!
И девушка показала жестом рыбака размер палки зачем-то носимой мужчиной на спине.
— Потрясающее количество информации, — грустно глядя в бездонные глаза проститутки, резюмировал Евгений. — Вот ты действительно считаешь, что весь этот бред стоит тысячу долларов?
— Да, — совершенно очаровательно улыбнулась девушка. — Считаю.
Еще бы ей так не считать — штука баксов уже уютно покоилась у нее в бюстгальтере. Переживать не из-за чего.
— А еще, насколько я понимаю, он Машу в Бодрум увез, — напрягла мозг девушка, пытаясь хоть как-то оправдать заныканную в лифчике денежку. — Мне об этом другие девчонки, которые турецкий понимали, сказали. Бодрум — это город такой в Турции! — не преминула похвастаться знанием географии проститутка.
— Уже хорошо, — пробурчала Элка.
Это как минимум означает, что девка тут не пургу гонит, а действительно про нашу Машу говорит. И все-таки все ниточки ведут в Бодрум…
— А еще, судя по тому, как перед ним все остальные турки прыгали, этот неприятный мужчина, скорее всего, очень большой у них авторитет. И он наркотиками занимается.
Вот, ну дуры же эти бабы! Блин, неужели с этого нельзя было начать?
— С чего ты такие выводы сделала? — ласково промурлыкал Женька.
— А мне об этом Марго рассказала. Она у себя наркоманок никогда не держит. И вот когда она меня забирала, то с этим типом столкнулась. И как-то быстро, ускорившись, мимо прошла. Я ее спросила, кто это, а она сказала, что он наркодилер. И чтобы я об этом никому не говорила.
Угу. А ты, бестолочь светловолосая, никому и не рассказываешь. Только двум неизвестным тебе людям растрепала с ходу. Совсем, что ли, девка жить не хочет?
— А с чего это вдруг Марго тебе такие подробности выкладывать начала? — Элке прямо интересно стало, что это за милость такая — и про то, что эти русские девушку ищут, и про наркотики-то опытная бандерша простой проститутке рассказывает?
— А Марго меня любит. Она лесбиянка, а я у нее любимая девочка. Маргоша мне много чего рассказывает!
Вот так-то. А вы говорите, только мужики голову от красивых баб теряют. Нет, есть еще и женщины, которые из-за большой любви дурят. Мда…
— Все, я вам все рассказала! — вдруг голосом прилежной ученицы заявила голубоглазая Мура. — И час уже прошел. Так что мне пора идти. — Она встала из-за столика.
— Мур, а почему у тебя имя такое идиотское? — уже вслед девушке спросила Ёлка. Ну ей правда было интересно!
— Потому что клиенты у нас бывают разных национальностей, а «Мура» легко произносится на всех языках.
Ёлка немного помолчала, но все-таки кинула вдогонку удаляющейся проститутке:
— Мура, ты, если жить хочешь, никому никогда не рассказывай, о чем мы тебя спрашивали…
— Конечно! — широко распахнув глаза, пообещала Мура. И добавила: — Ой, мужчина, у тебя с тем типом столько общего! Вы же прямо одинаковые!
И вышла из кафе, соблазнительно виляя задницей.
Глава 35
— Ёлочка, девочкам из приличной семьи не пристало материться! — как только глупая проститутка вышла из кафе, сурово заявил Женька.
При том, что Элка еще ничего не сказала. Но очень хотела. И именно матом.
— Жень, ну неужели такие глупые люди на самом деле на белом свете бывают? — растерянно глядя на телохранителя, спросила она.