Строгая охрана из голубоглазых демонов в тяжелой, богато украшенной броне, стояла на страже. Их броня сверкает на солнце, отражая его лучи в мириадах блесток. Казалось, они сами — часть этого пышного архитектурного ансамбля, живые скульптуры, охраняющие дворец принца. Но при виде Сахиби Алова, их строгие лица смягчились, и они отдали ему честь с явным уважением. Для них Сахиби — не просто гость, а личность, заслуживающая особого почета.
Пророк, стоя рядом с Сахиби, наблюдал за этой сценой с удивлением. Он понимал, что на поверхности Алемании, за фасадом великолепия и спокойствия, скрывается многое, чего он еще не знает. За величественными воротами дворца его ждала встреча с принцем, встреча, которая могла изменить судьбу всей Алемании. Пророк ощущал напряжение. Воздух словно сгустился, наполнившись невидимым весом магии и власти. Сахиби шёл рядом, спокойный и невозмутимый, как и всегда. Его синее пламя, вырывающееся из-под очков-авиаторов, пульсировало ровно, не выказывая ни малейшего волнения. Но Пророк знал: под этой маской спокойствия скрывается огромная сила и многолетний опыт.
— Они знают, кто я, — сухо пояснил Сахиби, немного отставая от Пророка. — Я занимаю далеко не последнее место в иерархии 28-го легиона Инферно, — всё также лаконично пояснил он.
Пророк кивнул.
Они прошли через богато украшенные залы дворца, наблюдая за жизнью дворцовых слуг и придворных. Всё здесь дышало роскошью и великолепием. Стены были украшены фресками, потолки расписаны золотом. В воздухе витал аромат дорогих специй и благовоний. Но даже в этой атмосфере роскоши Пророк чувствовал неуловимый привкус опасности.
В конце коридора стоял принц. С нескрываемой гордостью на лице он ожидал их. Его взгляд был проницательным, осанка — уверенной. Он знал, что его гости — не простые люди. Он знал об их связи с Инферно, и он знал, что они принесли ему важные известия. Эти известия могли изменить судьбу не только его самого, но и всей Алемании. А тайн и секретов между миром живых и подземным царством Малика дэ Сада оставалось ещё немало.
Солнечный свет, проникающий сквозь высокие окна дворца, освещал напряжённое лицо принца. Он встретил Пророка с притворной радостью, но его взгляд был наполнен скрытой тревогой. Юный правитель, несмотря на видимое спокойствие, был явно взволнован. Его изысканный костюм и идеальные манеры не скрывали глубокого беспокойства.
Пророк, в свою очередь, казался невозмутимым. Он внимательно рассмотрел принца, но его взгляд оставался холодным, лишенным всякого признака узнавания.
Сахиби Алов, стоящий рядом, оставался невозмутимым. Синее пламя, вырывающееся из-под его очков-авиаторов, горело спокойным, ровным светом. Он молча наблюдал, готовый вмешаться в любой момент.
Пророк вышел из дворца, не проронив ни слова. Тяжёлое молчание висело в воздухе, ощутимее любых слов. Встреча с принцем оказалась не той, на которую он надеялся. Неузнавание было подобно осколку льда в сердце — холодно и резко. Это, очевидно, стало частью очередной сделки с Маликом дэ Садом. Пророк почувствовал это инстинктивно, ощутив невидимые нити манипуляции, тянущиеся из самого Инферно.
Но, по крайней мере, принц был жив и здоров. Это было главное. Это была цель миссии, хотя и достигнута не тем способом, на который он рассчитывал. Пророк почувствовал лёгкое облегчение, словно сбросив с плеч тяжёлый груз. Он пошёл по улицам Прованса, погрузившись в свои мысли. Воздух был напоен ароматом лаванды, но чувство горького разочарования всё ещё пронзало его насквозь.
У самых ворот дворца он увидел сына принца в компании его жены, турецкой принцессы Айши. Молодая пара весело беседовала, их лица сияли счастьем. Увидев их, Пророк почувствовал новый прилив облегчения. Всё в порядке. Его миссия выполнена. Семья принца в безопасности.
С чистой совестью, оставив позади загадки и неопределённость, он направился в ближайший бар. Горькое разочарование всё ещё сжимало его сердце, но это была уже не острая боль, а тупая, с которой он мог справиться. Сахиби Алов шёл рядом, его лицо было непроницаемо, как и всегда. Синее пламя под очками горело спокойным светом.
Таверна «Кровавый Виноград» не блистала изяществом, воняла затхлым пивом и несвежим мясом. Пророк и Сахиби заняли угрюмый уголок в глубине зала, за столом, изрядно потрепанным временем. За ними наблюдали несколько посетителей, их взгляды были напористыми, оценивающими.
Сахиби, с холодным блеском в глазах, резко поднял руку, призывая официанта. Его жест был краток, но в нем чувствовалась властность и решимость. Через мгновение перед ними появились два стакана крепкого тёмного рома, источающего терпкий аромат. Пророк, не теряя ни секунды, взял один из них и поднес к губам. Его движения были уверенными и быстрыми, словно он привык к этому ритуалу.
Ифрит сделал глубокий глоток, и его лицо осталось невозмутимым, как будто он ожидал именно такой реакции. Он наслаждался вкусом напитка, но его глаза оставались холодными и проницательными. В воздухе повисла тишина, густая и напряженная.
— Итак, что за хрень была во дворце? — прорычал Пророк, его голос был резким, как осколок стекла. — Малик снова поиграл с нами. Принц меня не узнал. Это было спланировано? Или он просто решил подставить меня?
Сахиби медленно вертел стакан в руках, синее пламя под очками пульсировало ярко, как предупреждение.
— Спланировано, ещё как, — ответил он холодно. — Только цель пока неясна. Зачем ему это нужно? Отправлять тебя туда, где ты уже известен и лоялен? Он хотел тебя унизить? Проверить на лояльность? Или что-то ещё задумал, сукин сын?
— Может, он хотел прощупать принца? — прошипел Пророк, его глаза сверкали злостью. — Или подставить его под удар?
— Возможно, — согласился Сахиби, его голос был ровным, но в нём слышалась стальная твёрдость.
Они молчали некоторое время, наслаждаясь горьковатым вкусом рома и напряжением в воздухе. В «Кровавом винограде» было тепло и душно, но Пророк чувствовал холод предстоящей расправы. Игра только началась, и ставки были слишком высоки, чтобы просто наблюдать за тем, как Малик плетет свои инфернальные интриги.
Дно стаканов опустело. Пророк и Сахиби всё ещё молча сидели, погрузившись в свои мысли. За столом царила напряжённая тишина, разбиваемая лишь глухим шумом таверны. Пророк чувствовал жжение разочарования, смешанное с холодным расчётом. Он был инструментом, пешкой в большой игре, и его использовали без жалости.
— Малик никогда не делает ничего просто так, — нарушил молчание Сахиби, его голос был спокойным, но в нём слышалась стальная твёрдость. — За неузнаванием принца скрывается что-то большее. Это не просто проверка. Это… подготовка.
— Подготовка к чему? — спросил Пророк, его голос был хриплым.
— К войне, — ответил Сахиби, его синее пламя под очками запульсировало ярче. — Возможно, не к открытой войне, но к чему-то более коварному. К интригам, манипуляциям, к тайной борьбе за власть. Малик готовит что-то крупное.
Сахиб встал из-за стола, его движения были быстрыми и точными. Он вытащил из кармана маленький скрученный свиток пергамента.
Разговор Пророка и Сахиби прервал резкий крик, прорезавший гул таверны. В дверь ворвался алеманский дворянин, окружённый группой наёмников. Его лицо было красно от вина и ярости.
— Барклай! Чтоб меня черти драли! — довольно прорычал он, его рука нервно сжала рукоять кинжала. — Ату его, братцы! За его голову назначена награда, и неважно, живым или мёртвым!
На кончиках пальцев дворянина вспыхнули молнии. Он был магом, и он был готов применить свою силу. Его наёмники, грубые и неряшливые, с оружием наготове, окружили Пророка и Сахиби. Запах пороха и крови смешался с запахом пива и табака, наполняя таверну тяжелым предчувствием.
Пророк, однако, не испугался. Его глаза сверкнули холодным светом. Он был готов. Его собственная магия вспыхнула в ответ на молнии дворянина. Могущественный разряд синей энергии пронзил таверну, окружив врагов сияющей сеткой. Наёмники кричали, падая на землю, их тела сжимались от ужасной силы удара. Дворянин, испустив пронзительный крик, свернулся в комок, его плоть сгорала от неукротимой энергии.
Молния Пророка была сильнее, чем он ожидал. Он перебрал с силой, не контролируя поток магии. Взрыв энергии разрушил всё в таверне, превратив заведение в пылающие руины. Пророк спокойно поднялся с места, очищая одежду от пыли и пепла. Сахиби Алов стоял рядом, его лицо было спокойно, как и всегда, но в его синем пламени мелькнуло одобрение. Они вышли из таверны, оставив за собой только пепел и мёртвых.
Выйдя из бывшей таверны «Кровавый виноград», Пророк и Сахиби оказались на улице, окружённой оглушительной тишиной. Только ещё не остывший пепел свидетельствовал о недавней катастрофе. Прохожие, застывшие в ужасе, наблюдали за ними издали. Их взгляды были смешанными: страх и уважение переплетались в одном мощном потоке эмоций.
Сахиби Алов, как всегда, оставался спокойным. Его лицо выражало лишь легкое раздражение. — Ты перебрал, — сказал он сухо, указывая на остатки разрушенной таверны. — Слишком много силы. Теперь нам придется объяснять это.
Пророк кивнул, его лицо было бледным. Он понял, что реакция была избыточной. Он потерял контроль. — Я знаю, — пробормотал он. — Но они не должны были нападать.
— В Алемании теперь много врагов, — ответил Сахиби. — И многие из них очень опасны. Мы не можем позволить себе расслабляться.
Они пошли дальше, оставляя за собой место недавней резни. Город жил своей жизнью, но воздух был наполнен тяжелым послевкусием насилия. Сахиби извлёк из кармана свой дневник, перелистывая страницы с зашифрованными записями.
— Нам нужно разобраться с этим пергаментом, — сказал он, указывая на свиток. — В нем может быть ключ к планам Малика. Это может быть информация, которая поможет нам понять, что происходит.
Сахиби Алов сосредоточенно изучал зашифрованный свиток, пытаясь разобрать запутанные символы. Пророк наблюдал за окружением, его взгляд был напряжённым и осторожным. Воздух был спокоен, но в нём чувствовалась скрытая напряжённость. Тишина была обманчива.