— Подождите, это не то, что вы думаете. Я забеременела не оттого, что спала с кем-то.
— Я не могу сообразить, к чему вы клоните. — Теперь он, вероятно, думает, что она сошла с ума.
— Дело в том, что я на девяносто девять процентов уверена, что мой ребенок был зачат в тот самый момент, когда рухнул мой брак. Я думаю, это знак или что-то вроде.
Он молчал. На лбу образовались складки.
— Простите, — сказала она. — Я не должна была вываливать все это на вас.
— Я просто пытаюсь уяснить себе механику… ну, вы понимаете.
Его лицо покраснело еще больше.
Она была до странного очарована его смущением.
— Мы проходили лечение от бесплодия. Это была наша двадцатая попытка. День зачатия был последним днем, когда мне делали искусственное осеменение. — Она заколебалась. — Не слишком ли много информации для вас?
— Возможно. Но не позволяйте этому остановить вас.
Она и не собиралась останавливаться.
— Так что, когда я проходила процедуру, Джек был кое с кем еще. — Мими Лайтфут, подумала она. Мерзкая Мими Лайтфут. — Не могу поверить, что я выставила на обозрение все это грязное белье.
— Меня не так легко шокировать, — заверил он ее, и, нрав он был или нет, она поверила ему.
— Вот что было, когда мечта всей жизни превратилась в реальность. — Она покачала головой. — Это, должно быть, звучит для вас как безумие.
— Что, исполнение мечты? Такое случается не каждый день.
Она испустила вздох облегчения.
— Спасибо. Так что теперь если и нужно принимать какое-либо решение, так это насчет того, когда и как сказать Джеку о том, что я беременна, и изменит ли это отношения между нами. Я хочу сказать, я должна подумать о воссоединении ради ребенка Это была первая мысль, которая пришла мне в голову. Разве ребенок не заслуживает шанса вырасти с обоими родителями в одном и том же доме?
— Вы спрашиваете меня или размышляете вслух?
Она вспыхнула, припомнив его обстоятельства.
— Второе. И у меня пока нет ответов. Все произошло слишком быстро, чтобы я могла рассуждать спокойно. — Она схватила с кушетки подушку и прижала ее к себе, потому что ей нужно было за что-то ухватиться. — Это такая вещь, о которой ты фантазируешь — снова и снова, — как ты получаешь известие о том, что беременна, и говоришь мужу, и представляешь себе выражение его лица. Это всегда так ярко и так романтично. — Она почувствовала свежий приступ гнева по отношению к Джеку Он ограбил ее и в этом тоже.
— Мой совет? — спросил Уилл и не стал ждать ее реакции. — Не торопитесь с любым решением. А тем временем будьте счастливы из-за ребенка.
— Такой сумасшедший выбор, — сказала она. — Не могу представить, какой будет моя жизнь, что бы я ни решила.
Он улыбнулся ей ободряюще:
— Не сомневаюсь, что вы справитесь. Вы молоды и здоровы, и у вас будет ребенок. Это в любом случае хорошо.
Слова ободрили ее и заставили воспарить. Она была поражена, когда обнаружила, что все еще сидит рядом с ним на софе, а не парит где-нибудь в облаках.
— Спасибо, — прошептала она. — Я наконец начинаю чувствовать, что это и в самом деле лучшая новость из всех, какие я когда-либо получала.
— У меня для вас еще совет, — сказал он. — Я никогда не был раньше в вашей ситуации, но я знаю, на что похож развод. Уверьтесь, что вы не позволите себя довести. Сходите с ума. Бейте посуду. Бросайте вещи.
— Вы шутите.
— Разве похоже, что я шучу? Вы будете поражены, как хорошо влияет на ваше настроение швыряние вещей и битье посуды.
— Я не сердита. Я счастлива из-за ребенка. Я хочу сказать, это будет серьезный вызов, но это и вправду благословение, и я… счастлива. Не сердита.
— Вы рассердитесь, и это нормально. И если вы и в самом деле не хотите потерять его и причинить ему вред, обратите свой гнев на внешние объекты. Хотите, я принесу вам коробку фарфора из дешевого магазина?
— Я справлюсь и без этого. Но спасибо. — Она почувствовала, что он смотрит на нее. — Что?
— У вас чудесная улыбка. Не помню этого о вас.
— Я не была милой и редко улыбалась.
Он кашлянул.
— Сомневаюсь. — Он изучал ее с выражением, которого она не могла понять. — Так что, вы будете в порядке? — спросил он.
— Черт, это сложный вопрос. Сегодня вечером, я думаю, мне будет хорошо. Это был по-настоящему странный день, и хорошо, что есть с кем поговорить. Я собираюсь сделать все, чтобы быть в порядке.
— Это хорошо, Сара. Я здесь, чтобы помочь. Помните об этом.
Она свернулась клубком на софе.
— Я буду помнить.
Она чувствовала себя с ним уютно и была благодарна за напоминание, что она не одна.
— Вот что мне любопытно: вы не покидали Гленмиура. Я всегда думала, что вы уедете куда-нибудь далеко-далеко.
— Я планировал это, но планы меняются. В любом случае мне пора. — Он уперся руками в колени.
Фрэнни уныло смотрела на него.
Не уходи, подумала Сара.
— Конечно, — сказала она.
Он подошел к столу и написал что-то на листке бумаги.
— Мои номера. На станции, домашний и мой мобильный.
Он протянул ей листок.
Она поблагодарила и пошла проводить его до грузовика.
— И передайте спасибо Авроре. Она сегодня была великолепна.
— Звоните в любое время. Вам не нужен повод. — Он наклонил голову и с любопытством оглядел ее. — Разве я сказал что-то смешное?
— Нет. — Сара не могла с собой ничего поделать. Он заставлял ее улыбаться. — Это просто — вы лучший пожарный, которого я когда-либо встречала.
20
Когда Аврора бралась за домашнее задание по социологии и взяла интервью у Сары Мун, она и не думала, что все обернется так драматично. Теперь она гадала, не получит ли от учителя за это дополнительные бонусы. Или выложит эту историю на школьный веб-сайт, как интервью Глиннис с отцом Авроры. Конечно, учительница захочет знать, чем закончилась история со скорой помощью, а у Авроры не было ответа на это. Ее отец сказал ей, что это дело Сары и она, если захочет, объяснит ей, что случилось. Или нет.
Ее отец превосходно умел хранить секреты. Люди думали, что, поскольку он капитан, он проводит все свое время в борьбе с огнем. Но, кроме того, он получал просьбы выловить обручальное кольцо из канализации или расспросить детей, которые попали в места, где их не должно было быть. Однажды Этан Паркер взобрался на городскую водонапорную башню и слишком испугался, чтобы слезть с нее, так что ее отец отправился снимать его. Мама Эдди один раз попросила его вытащить птиц из ее каминной трубы и открыла дверь в шелковом пеньюаре. Глория позволила этому случиться.
— Как насчет поиграть в один-один? — Отец открыл заднюю дверь и бросил в нее баскетбольный мяч.
— Я занята, делаю уроки. — Она подошла к двери и бросила мяч в корзину. Благодаря отцу она была в хорошей спортивной форме. Было невозможно, оставаясь его ребенком, не быть отлично подготовленным в баскетболе, бейсболе, футболе и лакроссе.
— Мы оставим время для уроков, — уверил он ее, дотягиваясь до мяча.
Она отступила и повернулась, чтобы блокировать его.
— Тебе потребуется целый вечер, чтобы побить меня. Когда она была маленькой, он ей поддавался. Позже он подталкивал ее и бросал ей вызов. Когда тебя растит парень, одно хорошо — это означает, что тебя автоматически принимают все бандиты в школе. И когда они с отцом играли, они разговаривали. По какой-то странной причине беседа удавалась им лучше, когда они пытались победить друг друга.
— Как случилось, что ты никогда не говорил мне, что знаешь Сару Мун со школы? — Она провела подачу и бросила мяч в кольцо.
Он схватил мяч, чтобы отразить атаку.
— Я бы не сказал, что я знаю ее. Я знал, кем она была. Мы учились в одном классе.
— Так что дай мне угадать, — сказала Аврора, следя за ним, хотя это и было бесполезно. — Ты был бандитом, а она была паинькой.
Ее отец задумчиво вел мяч.
— Что заставляет тебя думать, что она была паинькой?
Аврора улыбнулась. Он попался на крючок.
— А то! Люди, которые вырастают в художников или в компьютерных гениев, всегда бывают в школе паиньками. Или чудаками. Большинство художников — чудаки. Какой была она?
— Чудачкой, я полагаю. — Он сделал обманное движение, ведя мяч за спиной. — Для человека, который никогда не учился в старших классах, ты, похоже, много чего знаешь об этом.
Она добралась до мяча.
— Ты вчера вечером смотрел ее комиксы в Интернете, — сказала она. — И оставил страницу открытой.
— После того как я отвез ее в больницу, мне стало любопытно, вот я и посмотрел ее страничку.
Аврора сделала выпад за мячом, но отец уклонился Иногда она не знала, что у него на уме.
— Почему? — спросила она. — Почему тебе стало любопытно?
Он сделал легкий выпад, потом забросил мяч в кольцо. Вот так.
— Большинство ребят, которые были в школе чудаками, выросли в интересных людей.
— Итак, на что она была тогда похожа?
— Она обычно рисовала комиксы, — уклончиво ответил ее отец, позволяя ей ухватить мяч в отдаче.
— Как для школьной газеты, ты хочешь сказать?
Сара не упомянула об этом в интервью.
Он покачал головой:
— Это были подпольные комиксы. Ты знаешь, что это такое?
— Они были порнографическими? — Она вела мяч то одной рукой, то другой, хотя и понимала, что это технически нечестно.
Щеки ее отца покраснели.
— Нет, не могу поверить, что это первое, что ты подумала. Комиксы были сатирические, как бы ты сказала. Они были противоречивые. Она высмеивала школьную администрацию и других учеников.
— Ха-ха. Ты хочешь сказать, что она высмеивала тебя. — Она попыталась сострить, но острота получилась плоской.
— Она делала из меня болвана с коэффициентом интеллекта речного камня. Она обычно смеялась над людьми, которые выглядели слишком удовлетворенными или самодовольными.
Аврора отобрала мяч. Ее тревога о Саре Мун отлегла.
— Почему же никто ее не остановил?