Фрэнк Коттрелл БойсПросто космос
Моим родителям
Книга о родителях, которые умеют творить чудеса
Только что нам стало известно об исчезновении ракеты, запущенной с частного космодрома на севере Китая. Еще вчера в Интернете появились первые сообщения о тайной пилотируемой космической миссии, а сегодня НАСА и Федеральное космическое агентство России уже подтвердили запуск ракеты с Земли. Оба агентства, однако, заявляют о своей непричастности к засекреченному проекту. Выйдя на высокую орбиту, ракета потерялась в космическом пространстве. Напомним, последним пилотируемым кораблем, покидавшим пределы земной орбиты, был «Аполлон-17» в 1972 году.
не совсем озерный край
Мам, пап — если вы меня слышите, — я вам тогда сказал, что мы с ребятами из школы едем в Озерный край. Ну, в оздоровительный лагерь.
Короче, если честно, у нас тут не совсем Озерный край.
Если честно, тут космос.
«Беспредельная Возможность» — так называется наша ракета. До Земли двести тысяч миль. Но вы не думайте, у меня все нормально… почти.
Я понимаю, что должен кое-что объяснить. Ну я и объясняю.
Про возраст я соврал.
Не то чтобы прямо соврал: просто сделал вид, что мне где-то под тридцать. А не под тринадцать, как на самом деле.
Про возраст все врут. Дети притворяются взрослыми, взрослые детьми. Дяди и тети стараются выглядеть помоложе. Мальчики и девочки — постарше.
А мне, сами знаете, и стараться особо не надо — меня из-за роста и так все принимают за взрослого. В начальной школе Жанны д’Арк учителя вообще, кажется, были уверены, что возраст и рост — одно и то же. Ага, ты выше остальных? Значит, ты их старше. И если ты вдруг случайно сделал что-то не то — не важно, что ты в этой школе первый день, — сразу: «Ай-ай-ай, такой большой мальчик, мог бы сообразить».
А почему, спрашивается, большой мальчик должен соображать лучше маленького? Кинг-Конг вон тоже большой. И что, он из-за этого в первый же день будет знать, как пройти в школьный туалет? Хотя никто ему этого не объяснял? Что-то не верится.
Ладно. Короче, несколько часов назад «Беспредельная Возможность» должна была совершить самый обычный маневр. Но не совершила. Вместо этого она соскочила с орбиты, растеряв по ходу все свои антенны, и теперь блуждает где-то в пространстве. Без связи. И я вместе с ней.
Телефон я взял с собой просто потому, что у меня в нем все наши фотографии. А только что вспомнил: там же еще есть функция «аудиодневник». Почему бы ей не воспользоваться? Во-первых, пока говоришь, не так тоскливо. И во-вторых, будет хоть какой-то шанс сообщить вам о нашей секретной-рассекретной миссии — если, конечно, этот мой дневник к вам попадет. А вообще нас тут сразу предупредили: если что-то пойдет не так, они нас не знают.
Нас — в смысле, нас пятерых. Всех, кто есть на борту. Остальные четверо сейчас спят.
Нет, вы прикиньте: мы в ракете, которая потеряла управление и теперь болтается где-то посреди Вечности, а они что?
Спят.
Сначала, когда с маневром мы слегка промахнулись — ну как слегка, хватило, чтобы понять, что мы все тут обречены, — они орали и вопили как резаные. Целый час вопили. А потом вырубились.
Я-то все равно не могу уснуть. Не люблю спальные мешки, в них невозможно нормально вытянуть ноги.
Плюс я все время надеюсь: если не усну, вдруг что-нибудь придумаю и спасу нас всех. Вот я и пишусь на телефон. Если попаду когда-нибудь домой, отдам эту запись вам. Сами тогда разберетесь, как вышло, что я ехал в Озерный край, а заехал — ну, туда, куда заехал.
А если вы сейчас слушаете эту запись, но вы не мои мама с папой, тогда очень вероятно, что у вас, к примеру, остроконечная голова и девяносто ног с присосками, и я просто вам скажу: «Привет, у меня мирные намерения. Если у вас есть такая техническая возможность, передайте, пожалуйста, этот телефон мистеру и миссис Дигби. Адрес: Гленармовский тупик, Бутл, Ливерпуль-22, Англия, Земля, Млечный Путь — ну и так далее. Если вас не затруднит».
обречены
Знаете, что странно? Что все равно мне все это как бы даже нравится. То есть не обреченность нравится — в ней как раз ничего хорошего нет. Зато в невесомости есть. Ощущения непередаваемые: только наклонился чуть вперед, и — оп! Сальто-мортале. Вытянул руки — и уже летишь. Вот, скажем, на Земле что во мне было выдающегося? Ну, может, способности к математике повыше среднего. И рост. А здесь у меня всяких выдающихся способностей столько — я прямо могучий рейнджер.
Опять же, звезды.
На Земле мы живем рядом с торговым центром «Нью-Стренд». Кругом одни дома, дома, неба не видно. Получается, я на звезды толком никогда и не глядел. Если не считать тех, что висели у меня в комнате под потолком, — помните, на девять лет вы мне подарили мобиль «Твоя Солнечная система»? Ну, который светился в темноте. Вот на него мне приходилось глядеть во все глаза, чтобы не цепляться каждый раз волосами за звезды с планетами. Кстати, не уверен, что это хорошая идея — дарить подвесные мобили людям с таким ростом, как у меня.
В общем, звезды здесь другие. И их гораздо больше. Целые звездные россыпи, которые закручиваются в спирали. Или целые звездные облака. Сияют — аж глаза ломит, прямо фейерверк. Такой стоп-кадр фейерверка. Впечатляет, честно, даже при всей нашей обреченности.
Одно плохо в этой звездной картинке — на ней нет Земли. Мы ее не видели с тех пор, как ушли с орбиты. Я, конечно, сказал остальным, что это ничего не значит: может, мы просто смотрим не в ту сторону. Найдется Земля, никуда не денется. Но, кажется, я их не убедил. Самсон Второй тут же нарисовал мне целую схему и начал доказывать, что, даже если мы смотрим не туда, Земля все равно должна быть в поле нашего зрения.
— Ну и что? — ответил я. — По-твоему, мы угодили в какую-нибудь «кротовую нору»? И вынырнули с другой стороны Вселенной?
— Возможно!
— Или Земля вдруг исчезла? Взяла и испарилась ни с того ни с сего?
— Возможно!
Короче, все спорили, и шумели, и кричали до полного изнеможения. А потом вырубились. Ну и хорошо, во сне хоть будут потреблять меньше кислорода.
Все время думаю: вот я говорю сейчас в телефон, а на том конце — вдруг кто-то меня слушает? Просто молчит. Я даже пытался до кого-нибудь дозвониться, набирал все номера подряд. Может, тут сигнал окажется еще лучше, чем на Земле, — спутники же рядом. Но пока не дозвонился.
моя великолепная гравитация
Думаю, что Земля никуда не делась. Но от того, что ее уже давно не видно, мне как-то не по себе. В конце концов, на ней осталось все самое дорогое, что у меня есть. Мои мама с папой. Моя комната. Мой компьютер. Перебираю все это в памяти, и сразу становится немного спокойнее. Еще там остался мой корабль викингов — когда я в первый раз собрал его из пластмассовых деталек, оказалось, что он занимает полкомнаты. Потом-то я его разобрал — сложил обратно в коробку. Это когда я заметил, что у меня появилась растительность на лице. Она, конечно, не совсем борода — так, легкий пушок, — но все равно стало как-то неловко играть с пластмассовым конструктором.
Про растительность я сказал, что это я ее заметил. Но, честно говоря, сам бы я ее еще неизвестно когда углядел, очень уж у нас лампочка в ванной… энергосберегающая. Меня просветил совершенно посторонний человек — во время экскурсии, когда в честь окончания шестого класса нас возили в Зачарованный Парк кататься на аттракционах.
Самый знаменитый аттракцион у них в парке называется «Космос». Пока мы ехали на автобусе, только и разговоров было про то, какой это большой и жуткий аттракцион. Выяснилось, что у каждого есть брат, в крайнем случае двоюродный, который решил однажды прокатиться на «Космосе» и после этого изменился до неузнаваемости — ну, типа «Он никогда уже не станет прежним». На случай если вы не в курсе, «Космос» — это такая круглая железная клетка с двумя сиденьями, которая крепится длинной резиновой лентой к верхушке металлической конструкции вроде башенного крана. Точнее, сначала, когда в нее садишься, клетка стоит на земле — ее удерживают цепи и сильный электромагнит. Но потом электромагнит отключают, и клетка на резинках выстреливает вверх. А потом опять вниз. И ты выстреливаешь вместе с ней: вверх — вниз, вверх — вниз. Страшно только первые десять секунд. Но зато страшно так, что, например, двоюродный брат Бена после такого полета весь поседел — Бен говорит, ни одного неседого волоска не осталось. А скорость выстреливания такая, что у Анниного соседа желудок оторвался и застрял в глотке. И ему делали операцию, вшивали желудок обратно на место. Якобы он даже швы показывает всем желающим, если его хорошенько попросить.
Несмотря на такие издержки, все твердо решили лететь. Но когда мы наконец доехали, выяснилось, что этот аттракцион не для всех: перед входом стоит фанерный марсианин с протянутым вперед щупальцем, а над головой у него пузырь, как в комиксах: «Кто свободно прошел под моим щупальцем, тому для КОСМОСА надо подрасти». Все мои одноклассники прошли совершенно свободно. Кроме меня. Марсианское щупальце оказалось мне по плечо.
— О! — сказал человек на входе. — Один есть.
Ну, вы поняли, что я имел в виду — насчет роста и возраста? У них даже возрастное ограничение и то устанавливается по росту. Наши, конечно, заныли: так нечестно, надоело быть детьми, скорее бы вырасти!.. Это они так говорили. На самом деле видно было, как они рады, что пока не выросли.
— Только нужен второй, — предупредил меня аттракционщик. — Пассажиров должно быть двое, для одного не включаю.
Я посмотрел на миссис Хейз, нашу учительницу. Она пожала плечами:
— А беременным можно?
— Нельзя, — ответил хозяин аттракциона.
Но его уже никто не слышал, потому что новость сразила всех наповал. Миссис Хейз беременна?!
— Ну что, есть еще кто-нибудь? — повысил голос аттракционщик.