Эдди предложил ее подвезти.
— С удовольствием, — сказала она, и они втроем покатили кругом Башни в новеньком гольф-каре. Остальные потопали пешком, стараясь не слишком отставать.
Когда мы добрались до противоположного края Башни, доктор Дракс указывала рукой куда-то вдаль, в пустыню.
— Видите тень? — Она обернулась к нам. Тень Башни убегала в пустыню, длинная, прямая и чернильно-черная. — Как стрела, правда? Эта стрела куда-то указывает. Я хочу, чтобы вы пошли и принесли мне то, на что она указывает.
— А что это? — спросил Самсон Второй.
— Ах, ничего особенного. Флаг. Флажок. Такой небольшой, маленький. Но вы сразу поймете, что это он, — больше ведь там ничего нет. Просто идите, куда указывает тень, и увидите.
Все всмотрелись в пустыню. В ней и правда ничего не было. Одна геология. Сплошная ветровая эрозия и солевые отложения — на много, много, много миль вперед.
— Хасанчик хочет поехать на своем новом гольф-каре, — объявил Эдди. — Вы не возражаете?
Доктор Дракс рассмеялась:
— Нет, так не получится. У нас же не соревнование, кто быстрее. Вам придется держаться вместе. И работать одной командой. У меня есть для вас маленький подарок. Может быть, он вам понадобится. — Я думал, она сейчас выдаст нам как минимум джип или какое-нибудь крутое оружие. Но она вручила папе Макса («просто месье Мартине») какую-то пиротехническую стрелялку и сказала: — Это сигнальная ракета. Если вы ее запустите, мы увидим, даже если вы будете очень-очень далеко. И немедленно за вами приедем. Мы же не хотим, чтобы кто-то пострадал.
— Спасибо, — сказал месье Мартине. — Я обязательно запущу ее в нужный момент.
— Но, конечно, если вы это сделаете, это будет означать, что миссия провалена. И мне придется набирать новую команду. То есть запускаете маленькую ракету — теряете большую. Это ясно?
Ну, мне-то все было ясно и уже не терпелось поскорее отправиться в пустыню. Однако остальные особо не торопились. Самсон Первый доказывал, что мы не можем никуда идти без подходящей одежды, воды, солнцезащитных кремов и головных уборов. Сначала нам надо всем этим запастись.
— А если придется провести в пути несколько дней? — подхватил Эдди. — Тогда нужны палатки. И консервы. И тарелки. Когда кушаешь на пляже и песок облепляет еду, это нехорошо. А в пустыне наверняка еще хуже.
— Значит, начнем с шопинга? — оживилась Флорида. — Класс!
— Слушайте, давайте уже наконец пойдем?! — Я сказал это и сразу понял, что прозвучало не очень по-взрослому. Поэтому я добавил: — Я раньше водил экспедиции в пустыню и кое-что в этом понимаю. В общем, мой опыт подсказывает: чем раньше выйдем, тем лучше.
— Вы водили экспедиции в пустыню? — уточнил месье Мартине. — Я думал, вы раньше были таксистом.
— Ну, это было еще раньше. До того как я стал таксистом.
— Ты никогда мне об этом не рассказывал… папочка, — пропела Флорида с нахальнейшей улыбкой. — В пустыню? Честно?
— Ага… Ну, пошли?
— А я считаю, что надо сначала как следует подготовиться, — сказал Самсон Первый.
— На самом деле, — вмешался Самсон Второй, — мистер Дигби кое в чем прав. Флажок находится где-то в тени от Башни — это все, что мы о нем знаем. Сейчас раннее утро, и длина тени максимальная. Но она сокращается. Чем дальше, тем ее становится меньше. И тем меньше у нас информации.
— Вот! — сказал я. — Именно это я имел в виду. Пошли.
В тени оказалось неожиданно прохладно. Флорида плелась рядом со мной и ныла не переставая:
— Ты обещал, что тут будет аттракцион, развлечение. Ведь обещал, правда? И что? Это, по-твоему, развлечение? Да это наказание!
— Послушай, Флорида, сегодня пятница, утро. По расписанию у нас две математики. Представь: ты должна была сейчас сидеть на двух математиках. А ты гуляешь себе по пустыне Гоби.
— Угу, по которой ты раньше уже гулял!
— Я такого не говорил. Я сказал, что водил экспедиции в пустыню. Ну да, водил.
— Да? И в какую же? В пустыню Бутл?
— Вообще-то это были Выжженные Земли в Азероте. И там, между прочим, было гораздо хуже. Во-первых, там живут гигантские злобные насекомые. И во-вторых, Темный Портал.
— Лием, я не понимаю. Ты о чем сейчас говоришь?
— Не «Лием», а «папа». О «Варкрафте», конечно.
— Не надо о нем больше говорить! Папы не играют в «Варкрафт». И, кстати, почему мы прячемся от солнца? Можно же позагорать, пока идем. — С этими словами она шагнула из тени на солнце и — во всяком случае, так мне показалось — исчезла. Но тут же заскочила обратно в тень, как ошпаренная.
— Ого, ничего себе! Нет, слушай, ты НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ, какое это пекло! Да мы там просто зажаримся!
— Вот поэтому нам надо успеть все сделать и вернуться как можно быстрее, пока есть тень.
— Ну ладно, но почему везде столько ПЕСКА?
Кажется, она решила, что это я устроил пустыню Гоби.
— Потому что все вот это было когда-то дном мирового океана. Потом уровень воды упал, и бывшее дно долго подвергалось воздействию ветра. За последнюю тысячу миллионов лет все, что возвышалось над поверхностью — камни, горы, — все было перемолото ветром в песок.
— Лием, МНЕ НЕ ИНТЕРЕСНО!
Она выкрикнула это так громко, что ее слова отделились от нее, укатились и запрыгали по дюнам сами по себе. А дальше послышался очень странный звук — как будто включили большой пылесос. Как будто Бог решил пропылесосить этот мир. Это был ветер. Когда он с силой швырнул в нас песок, нам показалось, что в наши голые руки и ноги воткнулся сразу миллиард крошечных наноножиков. Песок влетал в рот, заползал в ноздри и, хуже всего, в глаза. Мы все тут же сбились в кружок — задом к пустыне, передом друг к другу, голова к голове. Лицо месье Мартине оказалось как раз напротив моего.
— Ну, мистер Дигби, — проворчал он, — и где же ваш хваленый опыт? Что он теперь нам подскажет?
— Можно подождать, пока ветер уляжется, — предложил я.
— Только ждать придется очень долго, — сказала Флорида. — Кажется, он тут дует уже тысячу миллионов лет.
Об этом я не подумал. А Флорида подумала. Я вдруг почувствовал необъяснимую гордость и сказал:
— Молодец, Флорида, превосходная мысль.
— Да?.. — Флорида выглядела довольной. — Спасибо, Лием.
Я ее ущипнул.
— То есть папа, — поправилась она. — Не Лием.
А потом она вытащила из кармана солнечные очки, надела их и сказала:
— О! Вот так гораздо лучше.
Никто ей не ответил, все таращились молча, обалдело.
— Что, разве никто больше не взял с собой очки?
— Было темно, — отозвался наконец Самсон Второй. — Очки тогда были не нужны.
— Просто это так круто смотрится, — объяснила Флорида. — Дэвид Бекхэм всегда носит солнечные очки, даже в темноте.
— Папа, — обернулся Хасанчик к отцу, — она в темных очках! Я их хочу.
— Да, конечно, — закивал Эдди. — Девочка, сколько стоят твои очки?
— Они не продаются.
— Мистер Дигби, сколько стоят очки вашей дочери? Мы бы хотели их купить.
— Это ее очки, не мои.
— Ну и что, она же ваша дочь. Скажите ей, чтобы она их продала.
— Нет. — Я помотал головой. — Но у меня есть план. Моя дочь, единственная из всех нас, догадалась взять с собой очки, правильно? Значит, мы с вами поступим так. Флорида в очках. Все остальные прикрывают лица футболками, рубашками — у кого что, — становятся друг за другом и берутся за руки. Флорида идет впереди и ведет нас к флажку.
С минуту все молчали, потом Самсон Первый сказал:
— Что ж, неплохой план.
— Да, в моей последней экспедиции по пустыне он меня здорово выручил, — сказал я.
Кстати, чистая правда: с помощью этой уловки я тогда вывел целую команду ночных эльфов из Лабиринта Света.
Месье Мартине тоже согласился, что план хороший, но хотел, чтобы в очках шел Макс, «потому что Макс — лидер по натуре».
— Возможно. — Флорида пожала плечами. — Но очки-то мои. Ну, пошли?
Мы взялись за руки и двинулись дальше — получилось что-то среднее между хороводом и «паровозиком». Месье Мартине тут же припомнил других путешественников, которым пришлось когда-то пересекать пустыню, и начал подбадривать нас выкриками:
— Марк Антоний и Лоуренс Аравийский справились с испытаниями! И мы тоже справимся! Человек может все!..
Чтобы идти вперед по сыпучему песку, тем более вслепую, требуется некоторая сосредоточенность. Поэтому вскоре все умолкли и просто шли и шли, каждый думал о своем. Но в какой-то момент все вдруг разом остановились и подумали об одном и том же. То есть это был не какой-то, а тот самый момент, когда мы вышли из тени. Это сразу все почувствовали. Ощущение было такое, точно на нас направили пламя огнемета. Мне некстати вспомнилось, что, когда Лоуренс Аравийский и Марк Антоний пересекали пустыню, за ними шли несметные армии, а не горстка детей с папами. И что, когда они наконец ее пересекли, их несметные армии сильно поредели.
А потом ветер совершенно неожиданно стих. И у нас появилась возможность разлепить глаза и оглядеться.
Ничего хорошего мы не увидели. Прямо перед нами возвышалась огромная песчаная дюна. Гора сыпучего песка в сто футов высотой. Наверху ветер еще не улегся, и было видно, как с хребта дюны сползают узкие песчаные ленты.
Хасанчик только посмотрел и захныкал:
— Лезть туда?! Нет, нет, я не хочу, не могу, слишком высоко!..
Зато месье Мартине воспринял дюну как вызов. Только принимать его должен был почему-то не он, а Макс.
— Макс! — рявкнул он. — А ну бегом на вершину! Посмотри, не виден ли оттуда флажок.
— Почему я?..
— Макс! — взревел месье Мартине. — Победитель должен быть впереди!
— Но…
— ДЕЛАЙ, ЧТО Я ТЕБЕ ГОВОРЮ! ЭТО ВОПРОС ДИСЦИПЛИНЫ!
Бедный Макс начал карабкаться на дюну. Песок сползал вниз, Макс тоже, на его одинокую фигурку жалко было смотреть.
Хасан Ксанаду сел и объявил:
— Я туда не лезу. Пусть там будет хоть тысяча флажков, мне все равно.
— Мой Хасанчик не хочет лезть наверх, — сказал Эдди. — Надо идти в обход.