— Что случилось? — Эйв подходит ко мне с корешками билетов, которых слишком много в одной ее ладони.
Я сжимаю в руке телефон и хмуро слушаю длинные гудки.
— Мейсон уже давно должен быть здесь, — отвечаю я. — И я понятия не имею, почему он не отвечает.
Возможно, он забыл телефон на работе. Возможно, он занят, так как у него вроде как довольно длительные отношения с Дейзи — она тоже ординатор в клинике.
Да много объяснимых причин. Нет даже смысла волноваться.
Но почему-то в грудной клетке становится мало места. Это как ожидание, когда тебя вызовут к доске читать свое сочинение в начальной школе. Крошечное волнение, постепенно перерастающее во что-то большее.
Я никогда не был вспыльчивым (за исключением некоторых случаев), никогда не волновался понапрасну, без причины и особенно тогда, когда кто-то не отвечал на звонки. Это нормально. Может его телефон на беззвучном режиме. И я даже больше чем уверен, что если прямо сейчас заявлюсь к Мейсону, то обнаружу его перед телевизором, и он мне скажет, что слишком устал, а его телефон будет валяться в спальне или на кухне.
Только он никогда не оставляет телефон в спальне или на кухне. Он всегда у него в кармане.
— У вас какие-то планы? — интересуется Эйв.
— Нет, — отвечаю я, продолжая звонить. — Он должен пригнать мою машину. Нужно бы найти Роба, чтобы он отвез меня к нему.
Эйв засовывает руки в карманы и, оглянувшись, предлагает:
— Я могу тебя отвезти.
— Правда? — Я вопросительно смотрю за ее спину.
— Это последний заезд. И вообще-то мы меняемся с Колин, но я ее уже давно не видела.
— Так ты волонтер? — удивленно спрашиваю я. — Я думал, ты хочешь подзаработать.
Эйв смущенно пожимает плечами, вынимая из широкого кармана свой телефон.
— Сначала так и планировала, но затем решила просто помочь.
— Круто.
— Да ерунда. Но летом уж точно нужно что-то найти. Колин? — Последнюю фразу она говорит уже в телефон. — Ты где? Послушай, здесь еще катаются, но мне нужно срочно отойти. Хорошо, я жду.
Уже через две-три минуты прибегает высокая брюнетка с настоящим взрывом на голове, который поспешно скрывает под кепкой с пропеллером, который протягивает ей Эйв.
— Прости, — виновато говорит Колин. — Мы с Фредом торчали за палатками.
— О, ладно, — отвечает Эйв. — Можно даже без подробностей.
Колин фыркает и занимает место в кабинки оператора.
— Идем? — Эйв гремит ключами в кармане.
— Идем.
Когда мы подходим к «Тахо» на парковке, меня внезапно осеняет. Мы сейчас за долгое время окажемся вдвоем именно в «танке». Не знаю, почему для меня это имеет особое значение. Но имеет.
Я смотрю на машину, провожу ладонью по крылу и замечаю пристальный взгляд Эйв. Внезапно она бросает мне ключи через капот, и я еда успею их поймать. Она подходит к дверце с пассажирской стороны и улыбается.
— Давай, пока я не передумала.
С детским восторгом я почти бегу к водительскому месту. Когда мы его собрали, и мы еще встречались, Эйв редко пускала меня за руль. Для нее это было чем-то особенным. Ну а меня распирало от гордости, что она так себя ведет с «танком». Впрочем, меня и сейчас распирает.
Усевшись в кресле и пристегнув ремень, я провожу ладонями по скрипучей обивке руля. Под зеркалом заднего вида болтается цепочка с кулоном-шайбой. Она уже изрядно выцвела под солнцем, но все же она здесь. Эйв делает вид, что не замечает моего взгляда.
Эта машина вобрала от Эйвери слишком много: ее дерзкий, смелый и временами мальчишеский стиль. На заднем сиденье лежит раскрытый рюкзак, из которого торчат книги и кеды. На спинку водительского кресла накинута джинсовая куртка, от которой исходит легкий аромат ее духов. Если включу аудиосистему, то я определенно уверен, что услышу Холзи.
Не хочу ее отпускать, черт возьми. Не хочу быть ее другом!
Справившись с эмоциями, я вставляю ключ в зажигание и поворачиваю его. Под нами начинает работать двигатель. На несколько секунд я прислушиваюсь.
— Вроде бы все в порядке.
Эйвери кивает.
— Да, — она проводит ладонью по панели. Я почти физически ощущаю, как это она делает со мной, проводит по моей спине, груди… — Он хороший мальчик.
— Здорово.
Ехать по улочкам Досон-Крик не то же самое, что ехать вниз по шоссе. Думаю, я еще уговорю ее дать мне покататься именно по шоссе. Мимо ферм и водонапорной башни. С открытыми окнами и с громкой музыкой.
Я останавливаюсь на светофоре и недовольно ерзаю.
— Тебе еще не пришел ответ? — интересуется Эйв.
Пару недель назад я рассказал ей, что подал документы в Альбертский университет.
— Еще нет.
Это начинает меня волновать. Что если я не поступил? Ведь я даже не подстраховался. Это было глупо и неразумно.
— Еще есть время, — обнадеживающе говорит Эйв.
Я киваю.
— Да, наверное.
Горит красный, и я жму на газ, наслаждаясь каждой секундой, проведенной в этой машине.
— Ну а ты? — задаю встречный вопрос. — Еще ничего не решила?
Она уходила от ответа, когда я задавал этот вопрос прежде.
— Мы поговорили с папой, — со вздохом начинает Эйв. — У меня есть еще время.
— Конечно, у тебя потрясающие результаты теста.
— Да, но дело не в этом.
— Ты хочешь взять перерыв на год?
Эйвери раздумывает, глядя перед собой.
— Это будет не совсем перерыв. Я хочу кое-чем заняться. Уже довольно давно об этом думаю. Всего лишь на некоторое время, а затем я поступлю в колледж. Мама, конечно же, одобрила, но с папой был нелегкий разговор. Тем не менее, решение все равно остается за мной.
— Ты расскажешь мне?
Эйвери едва заметно улыбается, посмотрев на меня.
— Возможно. Если у меня все получится.
— Что? Но ведь это будет не скоро. Я умру от любопытства.
Она смеется, качая головой.
— Мы ведь будем в одном городе, ты узнаешь.
Это верно. Мы будем в одном городе. Значит, у меня есть еще шансы. И почему я чаще об этом не думаю, зацикливаясь на «здесь» и «сейчас»? Есть еще «потом», и оно некуда не денется.
Мысль об этом вызывает на моем лице улыбку.
Подъехав к дому Мейсона, я сразу же обращаю внимания на свою машину, припаркованную на подъездной дорожке.
— Он дома. — Я выхожу из машины и жду, когда выйдет Эйв.
— Мне подождать здесь? — спрашивает она.
Я дергаю подбородком в сторону дома.
— Давай зайдем?
От меня не ускользает ее немного растерянный вид. Да, похоже, она вспомнила о той нашей ночи. Я тоже о ней постоянно думаю, когда торчу у Мейсона. Да и он не дает забыть, постоянно бурча: «ты занимался сексом на моей кровати, мелкий!»
Ха, можно подумать.
И все же Эйв идет за мной.
В доме довольно тихо. Телевизор выключен. Мы проверяем гостиную, кухню и даже чулан, затем я бегу в его спальню, ванную, но Мейсона нигде нет.
— Где он может быть? — Я подхожу к окну, которое выходит на задний двор.
Там стоит огромный надувной бассейн, который мы недавно вынесли из чердака. Понятия не имею, зачем мы это сделали так рано. Хотя можно найти способ, чтобы согреть в нем воду и лежать в холодные вечера, как в джакузи. Нужно бы подкинуть эту идею Мейсону.
— Энтони.
То, как Эйв произносит мое имя, несет в себе смесь потрясения и страха.
Сначала я ничего не понимаю. Просто смотрю на нее. Она стоит передо мной, ближе к окну. Повернувшись, Эйв дрожащей рукой указывает на что-то. На то, что я не вижу. Или уже — уже! — подсознательно боюсь увидеть. Но все слежу взглядом за ее рукой.
Прямо над этим окном установлен теневой навес, чтобы можно было в теплую погоду вынести садовый стул и усесться в этой самой тени. Прямо над ним, перед газоном проложена узкая тропинка из серого камня. Под тенью навеса не сразу можно что-то разглядеть. Поэтому я не заметил сразу.
Первое, что я вижу это рука, лежащая на камне. Подойдя ближе к окну, вижу Мейсона.
Возможно, это могло бы выглядеть не так ужасно. Возможно. Если бы не лужа крови, расползающаяся возле его головы.
В ушах звенит. Я слышу возглас Эйв и ее шаги за мной, когда я рывком распахиваю заднюю дверь и бегу. Я падаю коленями на эту лужу крови и осторожно приподнимаю его голову. У меня трясутся руки. В голове бьется одна-единственная мысль: «всё в порядке, он просто упал, всё в порядке он просто упал».
Тогда почему так много крови?
Эйвери уже вызывает службу спасения. Я это слышу, но словно за пределами собственного понимания. Это похоже на вакуум. Позже нужно поблагодарить ее, ведь я не догадался. Я продолжаю сидеть и держать голову Мейсона на своих коленях. Его глаза полуприкрыты.
«Он дышит. Он дышит. Он дышит».
Чувствую прикосновения Эйв к своей спине.
«Он дышит».
Рядом валяется мобильный телефон с разбитым экраном. На нем горят уведомления о моих пропущенных звонках.
— Он чинил без меня крышу.
Кажется, я сказал это вслух прежде, чем у меня забрали его обездвиженное тело.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Эйвери
Довольно часто нам приходится сталкиваться с совершенно новым, с тем, с чем еще не приходилось сталкиваться. Можно назвать это как угодно — взрослением, опытом, периодом в жизни — но это всегда перемены. И как ты с этим справишься, зависит только от тебя.
Моя семья не особо религиозная, разве что в Рождество (ну, в этот день все религиозные), так что у меня нет четких убеждений на этот счет. Но из книг, фильмов и вообще откуда-то я знаю, что многие верующие не считают смерть концом. После нее открывается что-то новое, дорога в другой мир. То есть тело человека — это всего лишь сосуд для души. Католики убеждены, что после физической смерти этого самого сосуда, душа попадает в рай или в ад. Буддизм и индуизм предполагают реинкарнацию. У атеистов проще: после смерти просто больше ничего нет. Тьма. Ни-че-го.
Но как бы там ни было, нам это неизвестно. И не станет известно до тех пор, пока мы не убедимся в чем-то конкретном сами. Никто не скажет правды. Ее не существует.