его отцом, будет замкнутым и необщительным. Зато душой юноша пошел весь в свою благородную мать. Щедрый, незлобный и, порой, слишком открытый и безотказный, он не раз в жизни пострадает за эти свои положительные качества. К сожалению, всегда найдутся люди, готовые воспользоваться доверием и добротой другого человека в угоду своим подлым и низменным интересам.
– Но одно ты делаешь правильно, это то, что ты говоришь с детьми с самого раннего детства на иностранных языках, – все же нашел положительную сторону в воспитании детей своей женой Савулиди.
– Это очень важно! Специалисты со знанием иностранных языков очень пригодятся в ближайшем будущем нашей молодой стране. Мы обязательно выйдем с нашей продукцией на мировые рынки, да и в сфере культуры предвидится обмен опытом!
– Ну, хоть что-то я делаю правильно! – заметила ему жена.
«Похоже на политпропаганду, – подчеркнула про себя Александра. – Как будто он не со мной разговаривает, а на партсобрании выступает. Господи, Василий, как, все-таки, ты изменился! Почти ничего не осталась от того милого юноши, которого я когда-то знала!»
Брат и сестра Савулиди росли совершенно разными по характеру и темпераменту людьми. Дмитрий с самого раннего детства был весь в себе, в своем внутреннем мире, раскрывать который он не торопился ни перед кем, ярко выражая его через свои рисунки.
Стоило положить перед ним листки белой бумаги и цветные карандашики, и мальчик мог часами рисовать все, что его окружало и что ему подсказывала его детская фантазия.
А маленькая забияка Марго целыми днями весело напевала детские песенки и разыгрывала выдуманные ею же театральные сценки со своими игрушками. И получалось у нее это очень талантливо.
– Василий, я так рада, что у нас растут такие творческие личности, правда, это здорово?! – поделилась своими наблюдениями жена.
– Угу… Здорово-то здорово, – отвечал муж, не отрываясь от прочтение газеты «Правда». – Только на жизнь-то они чем будут зарабатывать?
– Ой, какой ты приземленный, все-таки, Василий Дмитриевич! Зачем ты все сразу сводишь к прозе жизни?
– Во-первых, они еще маленькие, а во-вторых, может, Дмитрий станет известным художником, ну, например, как Иван Айвазовский, ему тоже очень нравиться рисовать море, а Маргоша певицей или актрисой?
– Еще чего! Это что еще за профессии такие! – недовольно возразил ей муж. – Если у Дмитрия есть способности к рисованию, тогда пусть станет архитектором, там тоже нужно рисовать эскизы, а Марго лучше, если будет переводчиком с иностранных языков, а не какой-нибудь актрисулькой или певичкой. – Василий не испытывал должного уважения к творческим профессиям, не совсем понимая, какую конкретную пользу они могут принести их советскому обществу.
– Вот это серьезные специальности! Я же не говорю, что они должны, как я, на заводе всю жизнь вкалывать, но профессии у них должны быть реальными, понимаешь меня, Александра? – уже более мягко говорил он. – Что бы ни случилось в их жизни, они всегда должны прокормить себя и, по возможности, ни от кого не зависеть. И вообще, с Дмитрием вопрос почти решен: как только закончит среднюю школу, поступит в Мореходное училище, – категорично заключил он, дочитав одну газету и сразу же взявшись читать и другую.
«Зачем ему читать все газеты! Ведь во всех них почти все одно и тоже написано», – сама Александра Юдина старалась коммунистические газеты как можно реже читать, предпочитая им классическую литературу, и от политинформации в своей гимназии под всякими благовидными причинами каждый раз отлынивала. Мол, очень много тетрадей проверять на завтра.
«Хотя если подойти к выбору профессий с практической точки зрения, то мой муж прав! Василий мудрее меня и ближе к реальной жизни, надо прислушаться к его мнению, а то я и вправду вселю в детские неокрепшие умы непонятные идеи и надежды, направлю их не туда по жизни, а потом, если что не так, вина-то будет моя», – согласилась с мужем Александра.
Но, увы, планы и разговоры про будущее детей пришлось внезапно отложить, – началась Вторая мировая война! Василий Савулиди, еще молодой и крепкий мужчина, одним из первых пошел на батумский призывной пункт. Главный инженер рвался на фронт бить проклятого фашиста, естественно, ничего не сказав про это своей жене…
Сидящий за письменным столом военный взял из его рук заполненную анкету и вышел в соседний кабинет. Буквально через минуту оттуда вышел тот же военный, но уже в сопровождении с майором Георгадзе.
– Товарищ Савулиди, рад с вами лично познакомиться! Очень много наслышен о вас! Присаживайтесь, пожалуйста, – предложил ему любезно майор.
– Да некогда мне тут присаживаться, время только зря тратить, в то время, как фашист убивает наших людей и все больше завоевывает наши земли. Действовать надо, а не рассиживаться! – Василия раздражала такая проволочка дела. Выдали бы ему поскорее форму и оружие и отправили бы на фронт бить ненавистного врага.
– Хорошо, если не хотите, не садитесь, объясню вам все стоя! Товарищ Савулиди, мы не можем вас призвать на фронт, потому что Партия и Правительство считают, что такие кадры, как вы, больше нужны сейчас не на фронте, а в глубоком тылу. Вы же главный инженер крупного предприятия, продукция которого очень важна сейчас для нашей Родины! Для того чтобы как можно быстрее победить врага, наши армия и флот нуждаются в продуктах питания. Вы согласны со мной? Да и гражданское население должно хорошо питаться, чтобы выжить и оказывать достойное сопротивление врагу. Так что, пожалуйста, возвращайтесь на ваше рабочее место. И как можно быстрее! Лучше продумайте хорошенько с вашим начальством, как быстро и эффективно организовать круглосуточное производство вашей продукции. – Георгадзе торопливо пожал руку Савулиди и, повернувшись к нему спиной, сразу же начал просматривать другие заполненные анкеты.
Возвращался домой Василий Дмитриевич расстроенным и разочарованным, ведь он уже почти представлял себя на поле боя с автоматом в руках, выпускающего полную обойму патронов в сторону проклятого врага. К тому же, война для него, увы, не была чем-то необычным, сколько трагического и ужасного он пережил на своей исторической родине в Турции, о чем забыть невозможно было никогда. И все ж не зря он пошел на призывной пункт: так он, наконец, понял, насколько важна для Родины его работа и он сам! Но, все же, он нашел способ, как ему быть полезным не только на своем заводе. Иногда по ночам, как только мог вырваться из своего кабинета, он вместе с другими его товарищами-коммунистами помогал подвозить боеприпасы к Большой Грузинской дороге.
К счастью, Аджария во время Великой Отечественной войны не испытала того настоящего голода, который испытали на себе советские люди в других регионах страны. Конечно, многих продуктов питания и там не хватало. Благодаря южному климату можно было отлично прокормиться овощями да фруктами.
Дмитрий и Марго Савулиди, тогда еще маленькие дети, запомнят на всю жизнь ту войну по запаху кукурузных лепешек, заменявших тогда недостающий хлеб, и по вкусу мясистых инжиров, после поедания которых насыщение приходило сразу же, как будто съел отменный кусок мяса. А еще по зловещему и ужасающему, часто будившему по ночам, гулу подводных лодок, советских и вражеских, активно сражавшихся друг с другом в этой части Черного моря. И то душераздирающее зрелище на набережной города, на которое сбежались посмотреть пол-Батума, случившееся в середине Великой Отечественной войны: неожиданно для всех целые стаи дельфинов выбросились на берег моря.
– Какой кошмар, бедные животные! – Как ужасно они, мучительно умирают на наших глазах! – Александра Юдина не стыдилась своих чувств перед своими детьми.
– Мама, мамочка, посмотри на этого дельфина, у него текут слезы из глаз! Он плачет по-человечески! – обратила ее внимание десятилетняя Марго. Старший брат Дмитрий не смог выдержать такого зрелища и отвернулся.
– Знаете дети, ведь несколько лет назад дельфины спасли мне жизнь! А я сейчас ничем не могу им помочь!! Это просто чудовищно! – Александре во всех подробностях вспомнился тот трагический день в ее жизни, когда она узнала про гибель своего отца.
– Мы ничего об этом не знаем! Расскажи нам, мамочка! – попросил Дима.
– Как-то я заплыла далеко в море, а потом начался шторм и поднялись большие волны. Как я ни старалась, у меня не получалось выплыть к берегу. Тогда стая дельфинов помогла мне доплыть до берега.
– Ты могла утонуть, мамочка? – спросила маленькая Марго, чуть не плача.
– Да, дорогая, я могла погибнуть! Но благодаря этим прекрасным существам, я жива. А потом появились на свет и вы с Димой.
– А почему же, все-таки, дельфины выбросились на берег? Мне так их жаль! – Набравшись смелости, Дима погладил одного из умирающих животных.
– Не знаю, может они чем-то заболели или не выдержали этого непрекращающегося гула подводных лодок! Ведь дельфины – особенные существа! Мне кажется, они даже нашу человеческую речь понимают. А посмотрите-ка, дети, какие у них умные и добрые глаза! – обратила их внимание мама.
– Я обязательно нарисую дельфинов в следующей моей картине! – пообещал сам себе Дмитрий.
После тяжелых кровопролитных боев, блокад и, увы, вынужденных отступлений, Вторая мировая война закончилась окончательным разгромом фашисткой армии и полной победой советского народа. Страна потихоньку оживала, зализывая свои раны больших человеческих потерь и разрушений.
В военное время Василий Дмитриевич Савулиди лично контролировал днем и ночью бесперебойное производство консервированной продукции своего завода, чем вызвал высокую оценку своего самоотверженного труда со стороны Партии и Правительства. В красивейшем здании государственного драматического театра Батума, в торжественной обстановке и в присутствии всего городского и областного начальства Василий Дмитриевич Савулиди был удостоен Ордена Трудового Красного Знамени, а его коллектив награжден почетной грамотой.