— Мег снова будет кадди у Теда, верно?
— Нет! — в один голос завопили Тед и Мег.
Но Кении по какой-то непонятной причине решил, что это прекрасная идея, а Спенс заявил, что партия и вполовину не будет такой увлекательной без Мег. Итак, на стене появились кровавые буквы…
Когда Спенс исчез в мужском туалете, беседа стала куда более серьезной.
— Вот чего я не пойму, так это Спенса, — заявила Тори Теду. — Прошлой весной его люди клялись, что он решил не строить курорт в Уайнете. Хотелось бы знать, что заставило его изменить мнение.
— Жители Сан-Антонио удивлены не меньше нас, — заверил Тед. — Они думали, что все улажено.
— Мне их жаль. Но что поделать? — Тори махнула рукой кому-то на другом конце комнаты. — Мы нуждаемся в курорте куда больше, чем они.
Когда настало время уходить, Далли вызвался подбросить Спенса до гостиницы, и поэтому Мег оказалась в «бенце» Теда. Она подождала, пока они не выедут на шоссе.
— Сестра Кении — не твоя любовница.
— Передам ей это — пусть посмеется.
— И ты никогда не изменял Люси.
— Как скажешь.
— И… и если хочешь, чтобы я угождала Спенсу, — что, уверяю тебя, так и есть, — нам нужно достичь понимания.
— Кто сказал, что мне нужна твоя помощь?
— О, нужна, не сомневайся. Забавно, верно ведь, как неприкрыто преклоняется Спенс перед моим отцом и — уже по умолчанию — передо мной! Оскорбительно для моей матери, разумеется, учитывая, ее влияние в среде актеров. Не говоря уже о том, что она одна из самых красивых женщин мира. Все же Спенс упомянул, что повесил ее постер в своей спальне, и он определенно увлечен мной, не знаю уж, по какой извращенной причине. Это означает, что я представляю некоторую ценность, и ты, друг мой, должен самым усердным образом стараться умаслить меня, а не совать жалкие чаевые жалкого скряги! Спенс дал Марку сто долларов.
— Марк не стоил Спенсу трех очков и я не знаю сколько неудачных ударов. Но так и быть, завтра дам тебе сотню. Минус пятьдесят долларов за каждое очко, которое ты мне будешь стоить.
— Минус десять долларов за каждое очко, и по рукам. Кстати, я не слишком увлекаюсь бриллиантами и розами. Но открытый кредит в бакалее будет самым ценным подарком.
Он окинул ее ангельским взглядом.
— Я думал, ты слишком горда, чтобы брать у меня деньги.
— Брать? Да. Заработать — определенно, не настолько уж горда.
— Спенс неглуп. Иначе просто не добился бы такого положения. Сомневаюсь, что он поверил этой идиотской истории о неразделенной любви ко мне.
— Ему лучше поверить, потому что я не позволю этому человеку снова лапать меня даже за все гольф-курорты мира, а неотразимый ты — мой предлог избавиться от него.
Тед вскинул брови и свернул на темную узкую дорогу, ведущую к ее временному жилищу.
— Может, тебе стоит передумать? Он достаточно порядочный парень и богат. Честно говоря, он мог бы стать ответом на твои молитвы.
— Если бы я собиралась повесить ценники на все свои женские причиндалы, нашла бы более привлекательного покупателя.
Теду понравилась шутка. Все еще улыбаясь, он подъехал к церкви. Мег открыла дверцу, чтобы выйти. Он положил руку на спинку ее сиденья и окинул Мег непроницаемым взглядом.
— Полагаю, я приглашен? Учитывая силу твоих чувств ко мне?
Ах, эти янтарные глаза, излучающие внимание и сочувствие. Полное понимание, глубочайшая признательность и прощение всех его грехов.
Опять эти его штучки! Мег трагически вздохнула.
— Мне нужно преодолеть тяготение к твоему совершенству, прежде чем я обрушу на тебя все сладострастие своей натуры.
— Оно так велико?
— Беспредельно.
Мег выскользнула из машины.
— Доброй ночи, Теодор. Прекрасных снов.
При слепящем свете фар она поднялась на крыльцо. Отперла дверь и вошла. Мрак окутал ее. Мрак, пустота и одиночество.
Мег не уволили, и это она посчитала огромным достижением, поскольку не могла удержаться от постоянных напоминаний игрокам о необходимости бросать пустые банки в специальные контейнеры для сбора металлов, а не просто в мусорные баки. Брюс Гарвин, отец Кайлы, подруги Берди, был настроен крайне враждебно, и Мег заподозрила, что ее оставили на работе исключительно благодаря интересу к ней Спенсера. Она также была глубоко благодарна за то, что новости о ее предполагаемом увлечении Тедом не распространились по городу. Очевидно, все участники вчерашней вечеринки решили держать язык за зубами: абсолютное чудо для маленького городка.
Войдя в магазинчик снеков, чтобы запастись льдом и напитками, она поздоровалась с Хейли. Та либо ушила рубашку поло, либо поменялась с кем-то на меньший размер, потому что очертания грудей ясно выделялись под тканью.
— Сегодня играет мистер Коллинз, — сообщила она, — а он любит «Гаторейд»[5]. Так что запаси побольше.
— Спасибо за подсказку.
Мег показала на выкладку шоколадных батончиков.
— Не возражаешь, если я возьму немного? Буду предлагать. Посмотрим, будут ли они продаваться.
— Разумеется. И если наткнешься на Теда, скажи, что мне нужно с ним поговорить.
Мег искренне понадеялась, что не наткнется на Теда.
— Он отключил мобильник, — пожаловалась Хейли, — а мне нужно купить ему продукты.
— Ты покупаешь ему продукты?
— Выполняю всякие поручения. Почту отправляю. Делаю все, на что у него не хватает времени. Я его личный помощник. Говорила же тебе!
— Верно. Говорила.
Мег скрыла веселую усмешку. Она выросла среди личных помощников, и все они делали куда больше, чем выполняли разовые поручения.
Вернувшись домой вечером, она открыла окна. Слава Богу, теперь больше нет нужды скрываться.
Она побежала к ручью, наскоро искупалась, а вернувшись, уселась на пол со скрещенными ногами и стала изучать бижутерию из числа забытых и невостребованных вещей, которую ей позволили взять из клуба. Она любила работать с украшениями, и последние дни ее одолевала одна идея. Достав древние щипчики с длинными щечками, найденные в кухонном столе, она принялась разбирать недорогой браслет с брелоками.
За окном послышался шум мотора. Вскоре в дверях появился Тед, неотразимый в синих слаксах и мятой серой спортивной рубашке.
— Никогда не слышал, что нужно стучаться?
— Никогда не слышала, что нельзя вламываться в чужие дома?
Открытый ворот рубашки обнажал ложбинку между ключицами. Засмотревшись на нее, Мег не сразу поняла смысл его слов. Но тут же опомнилась и потянула за колечко, прикрепленное к застежке браслета.
— Я получила эсэмэску от Люси.
— Мне все равно.
Он вошел в комнату, принося с собой тошнотворный запах неразбавленной святости.
— Она все еще не говорит, чем занимается и где находится.
Щипчики соскользнули. Она прихватила подушечку пальца и поморщилась.
— Твердит только, что террористы ее не захватили, так что я могу не беспокоиться.
— Повторяю: мне все равно.
Мег пососала палец.
— Не все равно, хотя брошенный жених должен был волноваться куда сильнее. Твоя гордость ранена, но сердце вроде бы осталось невредимым.
— Что ты знаешь о моем сердце?
Желание наговорить ему гадостей все еще не оставляло ее, и она, с трудом отведя глаза от его мерзкого распахнутого ворота, вспомнила сплетню, услышанную от Хейли.
— Не находишь, что в твоем возрасте жить с родителями немного стыдно?
— Я не живу с родителями.
— Достаточно близко от них. Твой дом на одном с ними участке.
— Участок достаточно большой, и им нравится, что я рядом!
В отличие от ее родителей, вышвырнувших дочь за дверь.
— Как мило! — пропела она. — И мамочка укладывает тебя в постельку?
— Ну, если попрошу… И не тебе шутить насчет мамочки.
— Верно. Но я не живу со своей.
Ей не нравилось, что он над ней навис, поэтому она поднялась с пола и подошла к единственному предмету мебели: уродливому креслу, оставленному Тедом при переезде.
— Что тебе нужно?
— Ничего. Просто расслабляюсь.
Он подошел к окну и провел пальцем по раме. Она присела на подлокотник кресла.
— Тяжелая у тебя жизнь. Ты действительно работаешь? То есть если не считать так называемых обязанностей мэра?
Вопрос, похоже, немало его развеселил.
— Разумеется, работаю. У меня есть стол, точилка для карандашей и все остальное.
— Где именно?
— Секрет.
— Чтобы держать женщин на расстоянии?
— Чтобы держать на расстоянии всех.
Мег обдумала это заявление.
— Я знаю, ты изобрел какую-то суперпрограмму, которая принесла тебе сотни миллиардов долларов. Но никто об этом не говорит. Что же у тебя за работа?
— Весьма прибыльная. Ой, прости, иностранное слово. Тебе не понять.
— Это подло!
Он улыбнулся и поднял глаза к вентилятору:
— Здесь невозможно жарко, а ведь сегодня только первое июля! Трудно представить, что будет дальше. — Он покачал головой и бесхитростно улыбнулся. — Я собирался поставить кондиционер для Люси, но теперь рад, что не успел. Надеюсь, ты всю ночь не сможешь уснуть. А пиво у тебя есть?
— Едва денег хватает на молоко для хлопьев, — буркнула Мег.
— Ты живешь здесь бесплатно, — указал он. — Могла бы и забить холодильник на случай гостей.
— Ты не гость. Ты глистная инвазия. Чего ты хочешь?
— Это моя собственность, помнишь? И мне не обязательно чего-то хотеть.
Он показал мыском потертого, но очень дорогого мокасина на разложенную на полу бижутерию.
— Что это?
— Бижутерия.
Она встала на колени и принялась собирать украшения.
— Надеюсь, ты не заплатила за нее приличных денег. Впрочем, у каждого свое представление о красоте.
Мег подняла голову.
— У этой церкви есть почтовый адрес?
— Разумеется. А для чего тебе?
— Хочу знать, где именно живу, вот и все.
Кроме того, ей нужны были кое-какие вещи, лежавшие дома, в ее шкафу. Она попросит их переслать по адресу, который записала на клочке бумаги.