Официально Рубенс уехал из Италии во Фландрию к умирающей матери. Однако, похоронив ее, остался и стал художником номер один. Другие крупные живописцы Антверпена (Снейдерс, Йорданс) сотрудничали с ним, а амбициозный Ван Дейк уехал.
Зрелый Рубенс – это руководитель производства, который получает заказы со всей Европы. До сих пор возникают споры об авторстве картин с его подписью. Многие из них полностью выполняла мастерская, а это ценится ниже. В XVII веке заказчики писали своим эмиссарам о необходимости наблюдать, чтобы Рубенс хоть что-нибудь написал на картине сам. Художник очень хорошо понимал, сколько стоит умение получить заказ от венценосной особы и не стремился к выгоранию, не перерабатывал. Также он выпускал гравюры, которые не только приносили прибыль, но и создавали широкую популярность его композициям.
В саду Рубенса росли не только цветы, но и полезные бобовые. Когда он работал над картинами, ему читали римских классиков. Потеряв первую жену, художник погрузился в дипломатическую работу. Старея, женился на шестнадцатилетней девушке и уехал за город, где больше писал «для себя». Рубенс умер в 62 года от подагры, а через восемь месяцев родился его последний ребенок. Он создавал людям праздник, но и сам умел извлекать из жизни приятное, без рефлексии[18].
Архитектура на заднем плане (мы видим капители пилястр и карнизы, которые располагают на вершине зданий) «вытягивает» фигуру. Мысленно прикройте кукольное лицо маркизы, и от равнобедренного треугольника ее силуэта на таком торжественном фоне будут исходить только превосходство и власть. Обратите внимание, что фактура платья, мрамора и драпировки выглядит однородной – гладкой и блестящей. В иконе все преобразовано горним светом, потому что мы наблюдаем божественный мир. Мир, который создан Рубенсом для заказчицы, тоже неземной.
Рубенс. Портрет маркизы Спинола-Дориа
Ничто так не украшает женщину, как некрасивая подруга. В данном случае это служанка, не только уродливая, но и коричневая. А загар вплоть до XX века считался признаком бедности.
Если вы видите в зеркале чьё-то отражение, значит, и этот человек, в свою очередь, видит вас. Богиня любви нас видит. Этот прием вовлечения зрителя в картину будет распространен в XVII веке.
Кстати, художники прошлого активно использовали фотошоп. Оспой болели едва ли не все поголовно. Но видим ли мы в живописи оспины, вены, прыщи?
Рубенс. Венера с зеркалом
Блистающее на тусклом фоне, скульптурно вылепленное пышное тело прежде всего говорило зрителям о том, что перед ними богатая женщина. У нее есть деньги, чтобы есть мясо и масло. Ее рыхлое белое тело не знало унижения физическим трудом на палящем солнце.
Сегодня такая женщина постила бы фото из фитнес-клуба, но в XVII веке человечеству снились другие сны.
Я думаю, что передвижники осудили бы такой подход художника – всюду пафос и украшательство. А вот в эпоху советского реализма Рубенс был бы номером один, заткнув за пояс всех налбандянов. Лакировка действительности была у него в крови (зачеркнуто) кисти.
Рубенс не упускает возможность изобразить красоту везде, где это можно. Волосы? Распущенные «расчесанные» золотые волосы, усиливающие свет. Да, Христа распинают, но он же воскреснет. Так или иначе, голая грудь, вывалена слева от процесса воздвижения креста.
Франс Снейдерс – сын ресторатора, всю жизнь рисовавший еду. Если на его картинах изображены люди – значит, их рисовал другой художник. То есть вместо того, чтобы принуждать себя, Снейдерс сотрудничал с людьми, делился гонораром и в результате выполнял больше заказов. Был женат и доволен. Такой жизнью хорошо жить, но о ней совершенно нечего рассказывать. Людям интересно, когда художник съел хотя бы одного христианского младенца.
Снейдерс учился у Питера Брейгеля Младшего, был другом, а впоследствии и душеприказчиком Рубенса.
Часто спрашивают, почему битая дичь и дары моря на полотнах Снейдерса не выглядят аппетитными. Так они и не должны пробуждать аппетит.
Снейдерс. Натюрморт с дичью
Представьте, что в вашем доме висит большое яркое изображение еды, которое еще и возбуждает чувство голода. Вы же как собака Павлова – не сможете отвлечься.
Фламандские натюрморты – это монументальные полотна с ярким колоритом. Голландские натюрморты того же времени – маленькие, со сдержанной гаммой. Но еда здесь, как и в инстаграме сегодня, провозглашает в первую очередь изобилие. Деньги есть. Всё хорошо.
Если бы Браувер использовал в своих небольших работах цветовые гаммы поярче и повеселей, он был бы похож на Босха. Персонажи слишком крупные, широкоплечие для того, чтобы казаться карикатурными. Такие некрасивые гримасы можно встретить и в жизни.
Его картины в частности ценил Рубенс. Браувер умер в 33. Сбежав от бившего его отца, он так и не пустил нигде корни, пропивая всё, что добывал живописью. Чем были эти картинки для него? Возможно, Брауверу было удобно рисовать пропойц, среди которых он и так проводил свое время. Чем были эти произведения для Рубенса? Фиксацией той жизни, которая ему не грозила. Небольшим кино о судьбе простейших, исполненным с той же легкостью, что и его монументальные полотна.
Браувер. Неприятные отцовские обязанности. Запах (1631)
Миловидное безразличие вставлено в платье, прическу и антураж. Известно, что у Ван Дейка была отдельная модель для изображения рук. Заказчицам попроще, как уважающий себя бизнесмен и светский хлыщ, он уделял примерно час. Далее вступала мастерская, качество работы которой контролировал маэстро.
Генриетта Мария Французская – королева Англии, Шотландии и Ирландии, супруга короля Карла I и мать двух английских королей. Мы видим, что у нее есть забавный слуга, редкий зверь обезьяна и апельсиновое дерево в кадке.
Ван Дейк родился в семье коммерсанта и смог открыть первую мастерскую уже в 16 лет. Роскошь подросткового возраста европейцы позволили себе совсем недавно, с развитием технического прогресса. До этого и в 15 люди становились свинопасами или топ-менеджерами (полководцами, монархами). Кто в какой семье родился.
Ван Дейк. Королева Генриетта Мария и её карлик Сэр Джеффри Хадсон
Ван Дейк хотел вращаться в кругах аристократии. Поэтому, отложив начало самостоятельной карьеры, поступил в мастерскую Рубенса, умевшего все то, чему Ван Дейку предстояло научиться. Антверпен был не таким богатым городом, чтобы дать развернуться двум пафосным художникам, а свое место его учитель занимал прочно. Поэтому Ван Дейк совершит путешествие в Италию, где впитает манеру Тициана. А затем очевидную для стороннего наблюдателя Англию.
Остров, на который не торопились плыть те художники, которых хорошо кормили на родине. Страна, в которой после Гольбейна годных живописцев не водилось. Эльдорадо.
Ван Дейк изобрел тип аристократизма, который пришелся по сердцу его новым заказчикам – тонкий бледный гуманоид с розовым румянцем и бесстрастным взором. Художника полюбили. Он умер в 42 года рыцарем и зятем лорда. Погребен Ван Дейк в соборе Святого Павла.
Ночной горшок и тапочки. Лающая собачка и роскошное ложе, на которое восходит главная героиня. Она протягивает нам руку и смотрит призывно. Эта голая сексуальная женщина (да, сегодня другие женщины упрекали бы ее в лени и чревоугодии) смотрит на зрителя с полным осознанием своей красоты. Конечно, в качестве зрителя не предполагалась толпа посетителей музея, купивших билет по цене чашки кофе. Имелся в виду ценитель, которому приятно будет обладать этой пышной попой. Дедушка в прорези – царь Кандавл. А история, несмотря на древность, будет понятна и нам.
Йорданс. Кандавл показывает свою жену Гигу (1646)
Царь решил показать своему слуге Гигу, насколько прекрасна его голая жена. Темноволосый пухляк, всунувший голову в прорезь – тот самый Гиг. Когда жена узнала, что ее наготу разглядывал слуга, она так разозлилась, что в несколько ходов сделала его царем вместо хвастливого Кандавла. Люди, голодные до чужого одобрения, всегда рискуют. Так, сегодня жены чиновников сами выкладывают в соцсети компромат на семью, не в силах наслаждаться наворованным без чужой зависти.
ФРАНЦИЯ XVII ВЕКА
Первый художник-акционист – это, конечно, греческий философ Диоген. Пьер Пюже, которого лидер романтиков Делакруа ставил в один ряд с античными мастерами и считал незаслуженно недооцененным, изобразил видение философа светским XVII веком.
Взволнованы все. И хотя по сюжету это армия, думаешь не о физической силе или угрозе оружием, а о мягкости форм. Посмотрите на кисти рук Александра Македонского (это всадник на лошади). Левая рука выкручена, кисть правой растопырена, корпус и голова картинно развернуты. Французским придворным нравилось смотреть на такие жесты[19].
Пюже. Встреча Александра с Диогеном
Барельеф изображает легенду о том, как Александр Македонский посетил Диогена. Слово биографу философов Древней Греции Диогену Лаэртскому:
«Когда философ грелся на солнце в Крании, Александр, остановившись над ним, сказал: “Проси у меня, чего хочешь”. Диоген отвечал: “Не заслоняй мне солнца”».
После на одном из светских раутов Александр поделился со свитой соображением, что если бы он не был царем, то хотел бы стать тем самым знаменитым бомжом.