– Антонио – человек старой закалки. Он считал, что Люка притворяется, чтобы привлечь к себе внимание.
– Но ты так не думал?
– Люка был способен на возмутительные выходки, но я знал, когда он по-настоящему страдает, и должен был ему помочь.
Алекс вгляделась в его проницательные серые глаза.
– Сколько тебе тогда было? – Каким-то образом ей удалось сосредоточиться на разговоре.
– Четырнадцать.
В четырнадцать лет Леандро беспокоился о головных болях брата.
Еще один положительный аспект его личности. Тем не менее Алекс казалось, будто она продолжает идти по темному тоннелю. Ее неспособность противостоять его чарам и его грубое отношение к ней семь лет назад свидетельствовали против Леандро.
– Расскажи мне об аварии, – тихо произнес мужчина.
Он засыпал ее конкретными вопросами, уточняя детали ее ранений и периода реабилитации, вплоть до имен медсестер, которые за ней ухаживали.
Расслабившись, Алекс сообщила ему, что провела в больнице несколько недель. Рассказала о том, как увидела заплаканное лицо Иззи, когда та пришла ее навестить. И о том, как не надеялась, что ее рука заживет.
– Что у тебя с рукой?
Взяв за левую руку, он долго рассматривал шрамы на ее коже, потом выругался. Алекс таяла от его нежных и трепетных прикосновений.
Она с наслаждением разглядывала его руки. Коротко подрезанные квадратные ногти. Длинные, аристократические пальцы. Твердые ладони. Он провел пальцами по венам на тыльной стороне ее руки, и Алекс вздрогнула.
– У меня был перелом и повреждение нервов. Но мне сказали, что физиотерапия поможет.
Она попыталась высвободиться, но Леандро ее не отпускал.
– Что было неприятнее всего?
Алекс посмотрела на их соединенные руки, и у нее сдавило горло. Успокаивающий тон Леандро и его нежные прикосновения вызвали в ее душе противоречивые эмоции.
Глупее всего было предположить, что она его интересует как женщина.
– Больничная еда, – отшутилась она.
Мягкая улыбка коснулась его губ. Казалось, солнечный луч пронзил кромешную темноту.
Беззаботный, смеющийся Леандро. Это было необычно и привлекательно.
– Изабелла такая же сильная и упрямая, как ты? – спросил он.
Улыбаясь, Алекс кивнула:
– На самом деле, неприятнее всего была бумажная волокита с оформлением страховки. Но Джастин мне очень помог.
– Кто такой Джастин? – Он не смотрел ей в глаза.
– Он брат моей подруги, Эммы. Он вернулся в город в прошлом году.
– Значит, он твой хороший приятель?
Тон Леандро изменился, но Алекс могла думать только о том, что у нее меньше болит голова.
– В прошлом году у нас с ним было несколько свиданий, – сказала она, вспоминая о том, как необычно себя чувствовала, выходя на улицу без Иззи. Как трудно ей было принимать помощь Джастина, зная, что он любит ее, а она не может ответить ему взаимностью.
Хорошенько узнав Джастина, ее родители чуть не начали планировать их свадьбу.
– Он твой парень? – Леандро снова коснулся руками ее головы.
Алекс посмотрела на него снизу вверх.
– Иззи он тоже нравится, – повторила она слова своей матери.
– А тебе, Алексис? Тебе он нравится? – Леандро задал вопрос таким тоном, что у нее участилось сердцебиение.
– Джастин не может не нравиться. Особенно после того, как в прошлом году я узнала, до чего быстро мужчины убегают куда глаза глядят, узнав, что у тебя есть ребенок.
– Что ты имеешь в виду?
– Эмма решила, что мне нужно взбодриться, и зарегистрировала меня на сайте знакомств. Но на свидание я так и не пошла. Один-единственный болван, который мне позвонил, заявил, что ему приятно видеть доказательство моей фертильности. – Она съежилась. – К счастью, Джастин убедил меня, что я не мужское проклятие.
– Значит, тебе не хватало в жизни развлечений?
– Если я отвечу положительно, то не пройду тест? – поддразнила она его.
– Тест? – Он выглядел таким растерянным, что она рассмеялась. – С какой целью?
– Чтобы оценить мою надежность как матери перед тем, как открыть счет для Иззи.
Он расхохотался. Его глубокий, бархатный смех окутал Алекс словно теплое одеяло.
– Какое циничное заявление! Я могу и обидеться. Ты говоришь так, будто деньги мне важнее дочери.
– Я этого не утверждала, – заметила Алекс. – Я понятия не имею, какой ты на самом деле, Леандро. Но я не забыла, как ты со мной обошелся.
– Предлагаю тебе лучше узнать друг друга.
– Ты ответишь мне на любой вопрос о себе?
Он снова улыбнулся, и у Алекс потеплело на душе.
– Тебе было трудно все делать самому? – спросила она.
– Сколько себя помню, сначала я опекал Люку, потом Валентину.
Ее шокировало, как легко он заговорил о своем прошлом.
– И более всего я беспокоился об их душевном покое и счастье. Меня не интересовали финансы.
– Судя по всему, ты очень рано повзрослел.
Леандро пожал плечами, словно не видел в этом ничего необычного:
– На моем месте так поступил бы каждый. Я не мог позволить, чтобы Люка и Валентина страдали от безразличия наших родителей.
– Ты не жалеешь о том, что у тебя не было беззаботного детства?
Мужчина посмотрел на нее сверху вниз.
– В твоем вопросе слышен подтекст, Алексис. Ты сожалеешь, что не жила безрассудно?
В его словах слышалось осуждение. Алекс знала: он говорит о той ночи.
– …Или тебя смущает тот факт, что Изабелла связала тебя по рукам и ногам?
Алекс отвела взгляд. В присутствии Леандро она чувствовала себя не в своей тарелке.
Еще подростком он заботился о своем брате и сестре. Даже семь лет назад он приехал на виллу потому, что Валентина оступилась и вывихнула лодыжку.
– Перед аварией, – сказала Алекс, пытаясь скрыть смущение, – у меня было ощущение, что мне никогда не удастся передохнуть. Я либо целыми днями работала в магазине, либо ухаживала за Иззи. Если с Иззи было все в порядке, болел мой отец. Если я не волновалась из-за него, то беспокоилась о финансах. – Она сделала глубокий вдох. – После аварии мне было тяжело. И не только из-за приступов паники.
– Изабелла видела тебя в этом состоянии?
– Нет. Я вспоминала эпизоды автокатастрофы и понимала, что не контролирую свою жизнь. Приступы случались у меня всего пару раз, но я решила, что обязана позаботиться о будущем Иззи.
Алекс взглянула на Леандро. Возможно, им удастся быть друзьями или установить партнерские отношения ради ребенка?
Запустив гибкие пальцы под ее футболку, он стал массировать ее напряженные плечи. Алекс постанывала, постепенно расслабляясь.
Давным-давно к ней не прикасались сильные мужские руки, заставляющие ее почувствовать себя такой хрупкой.
Близость Леандро была такой приятной и одновременно пугающей, что Алекс внезапно резко отстранилась.
Он настороженно уставился на нее.
– Спасибо, – отрывисто произнесла она, обхватив себя руками. – Мне лучше.
– Ты любишь Джастина, Алексис? – спросил он, не обращая внимания на то, что она от него отодвинулась.
Этот решительный подбородок, непримиримый взгляд…
– По-твоему, я приехала в Италию, чтобы бросить на тебя дочь, а самой сойтись с мужчиной? – ответила она.
Стиснув зубы, Леандро обхватил пальцами запястье Алекс и притянул ее к себе:
– Нет. Хотя меня это и удивляет, ты, судя по всему, отличная мать. И…
– Почему тебя это удивляет? Если я занималась с тобой сексом и мне это понравилось, значит, я не могу стать хорошей матерью? Если ты намерен так относиться ко мне в присутствии Иззи…
Он закрыл ей рот ладонью. Мысли Алекс путались. Ее нервы были на пределе. Она чувствовала Леандро каждой клеточкой тела.
– Я никогда не отнесся бы непочтительно к матери Изабеллы в ее присутствии.
– Валентина сказала, что я неправильно выбрала время семь лет назад и сейчас. Что она имела в виду? Что произошло семь лет назад?
– Это не имеет никакого значения, Алексис.
– Для меня имеет! – с вызовом произнесла она. – Что бы это ни было, это не остановило тебя.
– Моя жена…
Алекс вцепилась пальцами в его рубашку, у нее задрожали колени.
– Твоя жена? Ты был женат?
– Она умерла за месяц до того, как мы с тобой сошлись в ту ночь.
Она встретилась с ним взглядом и поняла, что Леандро сейчас ненавидит себя.
– Роза умерла после долгой борьбы с раком. А я забыл о ней всего через неделю.
Алекс прижала ладони к глазам. Она уже сожалела о том, что спросила его об этом.
– Если бы ты был таким святошей, каким тебя считает твоя сестра, ты бы не прикоснулся ко мне.
– По-твоему, я не боролся с собой? – Леандро в ярости притянул ее к себе. – С того самого момента, как мы познакомились. Черт побери!
Его пальцы впились в ее предплечья. Она уперлась грудью в его мускулистую грудь. Ее тело словно током пронзило. Она наслаждалась каждым его прикосновением.
– С того момента, как ты велела Валентине не вести себя как избалованный, плаксивый ребенок… С того момента, как я увидел тебя смеющейся рядом с Люкой… Я стал одержим тобой. – Он приподнял ее подбородок. – Роза болела три года. Она проходила бесконечные циклы химиотерапии, и я даже не смотрел на других женщин. Я даже не хотел ни одну женщину. Но тебе я не мог сопротивляться. Я нравился тебе, и я видел это в твоих бесхитростных глазах. Чем сильнее я старался держаться подальше от виллы, тем чаще туда приезжал. Чем строже я приказывал себе забыть тебя, тем чаще оказывался рядом с тобой.
– По-твоему, я просила, чтобы ты меня обидел? Считаешь, я не заслужила даже капли того уважения, которое ты проявлял к своей жене? Думаешь, я заслуживаю того, как ты отверг меня после того, как переспал со мной?
Он дотронулся до ее губ:
– У нас не было будущего. Мы не могли даже стать любовниками. Я хотел, чтобы ты это поняла.
– Я бы предпочла, чтобы ты не был безжалостным негодяем, который использует женщин, а затем бросает их. Я предпочла бы, чтобы ко мне относились как к равной. Я бы предпочла знать, что ты оплакиваешь свою жену, а не…