– Не уверен, – отвечает Ноэль. Мы сидим на кухне, отогреваем замерзшие руки кофе и ждем, когда спустится Эйвери. – Но Энтони возомнил себя Тони Старком.
Я кривлю губы в ответ на сарказм и улыбаюсь миссис Хейз.
– Поедет. Вы же не против, если я стану ошиваться у вас гораздо чаще?
Она улыбается в ответ и подходит к Ноэлю, на руках которого сидит ее трехгодовалый сын Ной. Хелен вытирает ему салфеткой щеки, перепачканные кукурузными хлопьями и смотрит на чашку Ноэля.
– По-моему мы уже обсуждали о вреде кофеина, – она строго смотрит на пасынка, который не обращает на ее никакого внимания. Мне становится неловко. Затем вновь улыбается мне. – Я не против, конечно. Вы уже поговорили с отцом, Ноэль?
– Ага, Эйв уже сказала ему, – отвечает Ноэль, не глядя на нее полностью сосредоточившись на Ное.
По лицу Хелен несложно прочесть обиду. Словно ее слово ничего здесь не значит. Но это снова не мое дело.
После ее ухода на кухне наконец-то появляется Эйвери. При ее виде в памяти возникает поцелуй на этой самой кухне. Она выглядит привлекательно в обычных синих джинсах и толстовке. Ее шея открыта, так как волосы заплетены в высокий хвост. Заметив меня, она слегка удивляется и улыбается.
– Доброе утро, – непринужденно произносит она, словно мое присутствие здесь дело обычное.
Но, наверное, так и есть. Эйв привыкла к друзьям своего брата.
– Проснулась! – объявляет Ноэль.
Эйв бросает быстрый взгляд на дверь, ведущую из кухни, и наливает себе в чашку горячего кофе.
– Куда-то собралась? – спрашивает ее Ноэль.
Эйв подходит к братьям и целует Ноя. Но затем морщится, обнаружив н своих губах липкие кукурузные хлопья.
– Как всегда в субботу, – отвечает она.
– Но у нас на тебя сегодня планы, – вставляю я.
Она удивленно смотрит на меня.
– И какие же?
Эйвери не скрывает эмоции. Они с братом не из той категории людей, которым это удается.
Ее лицо подвижно. Оно выражает абсолютно все. Сейчас ее зрачки расширены, она постоянно прикладывает руки к голове и ходит вокруг «Тахо».
– Да это же… это же танк! Где вы его достали?
Мы с Энтони стоим по разные стороны машины и обмениваемся взглядами.
– Помнишь беднягу Харви? – спрашивает Ноэль.
Эйв отрывает взгляд от внедорожника, и ее взгляд становится подозрительным.
– Харви-наркошу?
Да, незавидная репутация у Харви.
– Именно.
Эйв осматривает мощные бампера заглядывает в салон, там, где отсутствует дверца, затем проводит рукой по хромированной морде. Мое желание поставить эту машину «на колеса» поднимается до уровня «жизненно необходимого». Я не знаю, что в точности мной движет. Она или эгоистичное желание, которое усмирит самолюбие. Не знаю, такой ли я вообще? Чувства спутались.
– Так это его тачка? – спрашивает Эйв.
Я подхожу к ней.
– Она стояла на его заднем дворе почти шесть лет. Прикрытая куском брезента.
– Ага, – соглашается Ноэль. – Он спал в ней обкуренный со своей собакой.
Это прозвучало не как осуждение, а как факт, который якобы его забавляет. Но я уже знаю, что нет. Это его не забавляет.
– Где вы взяли деньги? И как вообще ее сюда притащили? – продолжает свой допрос Эйв.
Мы смеемся, что наводит Эйв на определенные мысли, и ее взгляд становится еще подозрительней. Но им она скорее мысленно допытывает своего брата.
– Этот зверь для тебя, фламинго. Кончай задавать вопросы. – Ноэль хватает тряпку со стола с инструментами и бросает в Эйв. Она легко ее ловит. – А теперь не хочешь помыть свою тачку? На автомойку у нас уже травки не осталось.
– Черт возьми! – возмущенно выкрикивает Эйв. – Серьезно? Где вы взяли столько травки?
Я смеюсь, качая головой.
– Не верещи, – морщится на сестру Ноэль. – Это шутка.
Морщинки на ее лбу разглаживаются, и она вновь осматривает «танк».
– Когда Харви придет в себя, он поймет, что его облапошили.
– Это исключено, – уверенно заявляю я, вспомнив как загорелись глаза Харви при виде джерси. – Расслабься, Авери. Она не нужна ему. Машина дохляк, если честно. Но мы поставим ее на ноги.
Мне нравится такое произношение ее имени. Ей тоже судя по улыбке. Мы смотрим друг на друга некоторое время.
– Что мы скажем папе? – спрашивает Эйв брата. – На что купили ее?
Тот пожимает плечами.
– Какая разница? Скажу, что потратил свою заначку с летней работы. Это пустяки.
Эйвери прикусывает губу, и тут ее эмоции выплескиваются. Она вихрем набрасывается на брата и целует его в щеку.
– Ох, как же я люблю тебя.
Я молча наблюдаю за этой картинкой, ощущая себя анонимным героем.
– Ну хватит, хватит, Эйв, – Ноэль смотрит через плечо сестры на меня. – Поцелуй лучше Энтони. Все же идея полностью принадлежит ему.
Не знаю, намеренно ли он это сделал. Но мы с Эйв на миг застываем. Она поворачивается ко мне и склоняет голову набок.
– Думаю, сначала я должна посмотреть, поставишь ли ты на ноги эту крошку.
Это вызов. Я улыбаюсь.
– Сама напросилась.
Остаток дня проходит в поисках. Я так горю идеей, что едва не захлебываюсь в словах диктуя близнецам то, что нужно сделать. Мы составляем два разных списка: то, что нужно купить и то, что можно найти. С деньгами пока туго, поэтому мы прежде всего приступаем к самому легкому. То есть ко второму списку.
Никогда еще так здорово я не проводил время на свалке металлолома. Не то чтобы я вообще проводил там время. Я только помню, как ездил с дядей Беном, когда мне было шесть, и смотрел как утилизируют его старый «Джип Вагонер».
Мы обмораживаем руки, но продолжаем поиски. Меня поражает та легкость, с которой все это делается. Эйв не ноет и не жалуется. Единственное, что ее не устраивает так это то, что нам удается отыскать не все, что планировалось. В основном это всего лишь мелочи, наподобие ручек и даже ключей, но и это уже неплохо.
– Как здесь много всего, – произносит Эйв.
Она идет чуть позади меня, Ноэль скрылся впереди из виду. Мы идем по груде различного железа, которое в основном состоит из велосипедных рамок, решеток на окна и даже старых детских кроватей.
Я оборачиваюсь и протягиваю Эйв руку, чтобы она держалась за меня. Здесь легко оступиться и упасть. Мы сцепляем руки и продвигаемся вперед.
– Судя по наличию всего, можно собрать целый «Сильвер»[4].
– Правда? – улыбается Эйв.
Я смотрю на нее, кивнув.
– Да.
– Тогда придем сюда летом. Мой старый байк выглядит не очень.
Рассмеявшись, я теснее сжимаю ее ладонь. Несмотря на то, что мы оба в перчатках, я каким-то образом ощущаю ее тепло.
Нам нужно обсудить наше общение. Мы не друзья, но и не встречаемся. Я знаю, что веду себя не лучшим образом, оттягивая разговор. Но все дело в том, что я не хочу этого самого разговора. Я не хочу предлагать ей встречаться. Я хочу, чтобы это произошло само собой. Естественно.
Поток этих мыслей заполняет голову пока на глаза не попадается кое-что знакомое. Приблизившись, я выпускаю руку Эйв и выуживаю из груды металлических пружин и спиц балку переднего бампера.
– Ты посмотри, – восхищенно произношу я. – Она даже не заржавела.
Эйвери осматривает ее и одобрительно кивает.
– Точно.
– Пошли. – Я буквально хватаю ее за руку и веду вперед.
Вернувшись домой усталый и сытый, так как Хейзы накормили меня ужином, я принимаю быстрый душ и валюсь на кровать. Из кармана грязных джинсов, которые я бросил на кресло, когда пришел, торчат две двадцати-пятидолларовые купюры. Их всучил мне Ноэль после того, как мы втроем играли в какую-то глупую игру в гараже. В ходе этой игры мне выпала возможность спросить у Эйв все, что угодно, но я лишь спросил, какой ее любимый фильм. Хотя и догадывался и это был сериал. Я такой идиот. А еще рассказал во сколько лет у меня был первый секс. Да, круто. Но это был просто факт. Я ведь не рассказал каким он был неловким.
Как бы то ни было день проведенный в гараже Хейзов оказался едва ли не самым лучшим из всех дней, которые я провел в Досон-Крик.
Я не хотел брать деньги Ноэля. Очевидно, ему тоже захотелось внести свою лепту, и он решил разделить расходы пополам. По крайней мере, денежные. Но он буквально пихнул мне их в карман, не давая возможности возразить.
– Ничего не говорим Эйв. Герой должен оставаться в тени. Пусть думает, что ее «танк» куплен за травку.
Эта меня вполне устроило.
Я улыбаюсь, лежа в кровати и смотря на потолок в своей спальне. Мы с мамой выкрасили его в темно-синий цвет – цвет ночного неба. Я знаю, как это может нелепо выглядеть, но на потолок я прикрепил неоновые стикеры в виде звезд. Это успокаивает. Это моя личная иллюзия того, что космос близко.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
– Ты уверен, что справишься?
– Уверен.
– Ладно.
Мы с отцом смотрим друг на друга какое-то время. Пару лет назад, когда я начал проявлять интерес к машинам, он довольно скептически к этому отнесся. Но по истечении времени его скептицизм превратился в некое уважение. По отцу сложно заметить, о чем именно он думает. Он человек критического мышления. Не часто, но все же иногда, это становится камнем преткновения между ним и мамой, которая в свою очередь является его полной противоположностью. Педантичный отец и жизнерадостная мама, они составили вполне гармоничную пару, ну а я получился чем-то средним из этих разных стихий.
– Он потратил почти все свои сбережения, – выдает меня мама с потрохами.
Я посылаю ей обиженный взгляд, на который она весело улыбается, собирая свои короткие рыжие волосы в пучок.
Отец снова смотрит на меня из-под полуопущенных век. В его взгляде горит осуждение. Несмотря на то, что я никогда ни в чем не нуждался и в принципе мог просить все, что захочу, родители старались, чтобы я знал цену