Джессика обреченно снова разоблачилась до полной наготы.
Нет, за такую операцию непременно должны дать орден.
Джессика послушно улеглась на операционный стол.
Орден дадут Ральфу за заслуги перед обществом… а ей, «живцу», — за проявленную отвагу — посмертно.
Джессика, утомленная тремя почти непрерывными вдохновенными актами…
Джессика, напуганная перспективой выступить в роли живца, по уши накачанного наркозом…
Джессика, отчаянно влюбленная в этого слишком исполнительного и дисциплинированного агента Интерпола…
Джессика, не понимающая, что делать в сложившейся запутанной ситуации, беспомощно лежала на операционном столе — еще не распоротая, но уже почти уничтоженная безвыходностью положения.
Начнешь бороться за жизнь — потеряешь любовь.
Попытаешься сохранить любовь — получишь летальный исход.
Но тут вернулся Ральф — не призрак, человек — и опустился на колени перед распластавшимся объектом негласного наблюдения.
— Крошка, ты не спишь?
— Ага, тут уснешь… — Джессика приподнялась, опершись на локоть. — Один хочет пустить на запасные части… — Джессика грустно улыбнулась и немножко всплакнула. — Другой готов трахаться, но не желает ради любимой женщины нарушить устав. — Джессика шмыгнула носом. — А может, про любовь я нафантазировала?
— Нет, Крошка, нет.
— Ты уверен?
— Да — и поэтому предлагаю тебе и руку, и сердце.
— Как донор?
Ральф — не призрак, человек — даже не улыбнулся.
— Как вполне подходящий жених.
— Но ты, парень, наверное, забыл, что официально я все-таки замужем, пусть и за Томасом Джоном Крейгом-потрошителем.
— Нет, крошка, нет.
— Что нет?
— Ты на данный момент свободна.
— Это как?
Джессика перестала гнать скупую, но трогательную слезу.
— Ты по своим каналам успел оформить развод?
— Поздравляю, Крошка, ты — вдова.
— Вдова?
— Мне только что сообщили об отмене операции.
— Почему?
— В пяти километрах от замка хирургическая бригада, сопровождавшая твоего кровожадного супруга, попала в автокатастрофу. — Голос Ральфа — не призрака, человека — звучал отстраненно и холодно, словно зачитывал официальное сообщение. — Адская бригада отправилась туда, куда им и следовало! — На последних словах голос вещателя сорвался в неуправляемую яростную радость, как тот кувыркающийся в пропасть автомобиль, направленный опытным драматургом, эффектно завершившим последний акт хирургической трагедии. — Без шансов на спасение!
— Значит, судьба позаботилась о нас?
— Не судьба — шофер.
— С какой стати?
— Твой бывший в качестве жен-доноров выбирал круглых сироток…
— Хитрющая сволочь!
— Но все-таки на третьей жертве просчитался.
— Эта та, которую якобы сожрал голодный крокодил?
— Да. У бедняжки, оказывается, имелся незаконный отец, находившийся в Австралии.
— Затерялся среди кенгуру?
— Вроде того.
Ральф — не призрак, человек — обнял несостоявшуюся приманку.
— В общем, узнав о гибели третьей подряд супруги Томаса Джона Крейга-младшего, он провел собственное расследование, а потом устроился шофером к хирургической бригаде, виноватой в смерти его дочери.
— Молодчина.
— И в подходящий момент направил машину на бешеной скорости в пропасть.
— А сам тоже погиб?
— К сожалению.
Ральф — не призрак, человек — поцеловал суженую в шею.
— Так ты согласна?
— На продолжение операции? — Джессика юморила и юморила. — Операции под кодовым названием «Любовь»…
— Кстати… — Ральф — не призрак, человек и почти жених, аккуратно уложил свою почти невесту на операционный стол. — У нас есть еще пятнадцать минут до прибытия начальства… Как раз успеем провести вышеупомянутую операцию…
Эпилог
Прошел ровно год с того времени, как чудом уцелевшая Джессика, дважды невеста, и спонтанный жених Ральф покинули хирургический замок.
Молодая особа все эти счастливые дни не вспоминала о том, как плачевно могла закончиться та медовая неделя, если бы не вмешательство судьбы и агента Интерпола.
Ральф, подавший в отставку сразу после бракосочетания, тоже избегал касаться операционной темы, подарившей ему настоящую и столь редкую в нынешние времена любовь.
Джессика, благодаря гибельной мести, которая настигла хирургическую бригаду и главного заказчика, унаследовала все движимое и недвижимое имущество Томаса, своего Томаса, Джона Крейга-младшего, Потрошителя.
Бывший агент и несостоявшаяся жертва первым делом организовали благотворительный фонд для старых дев, которые, хоть и не дождались любви, но и не вышли замуж за кого попало.
Ральф не возражал, когда супруга предложила однажды, в паузе между по-прежнему страстными и продолжительными актами любви, превратить баварский замок в приют для одиноких женщин.
Пусть несостоявшимся невестам, сумевшим не поддаться на ложные и опасные предложения о бракосочетании, в качестве компенсации будет предоставлено комфортное и бесплатное проживание в обители сумасшедшей баронессы.
Таких осмотрительных и нерешительных героинь, сохранивших честь и достоинство, набралось в Африке, Европе, Азии, обеих Америках и Австралии чуть больше трех десятков.
Неискушенным девственницам, так и не познавшим любви во всей ее полноте, достались встроенные кухонные приборы:
Посудомоечное чудо.
Телевизор с плазменным экраном с диагональю 50 дюймов.
Микроволновая печь со 120 режимами.
Чайно-кофейный агрегат.
Стиральная машина с ночным противошумным устройством.
А также к божьим одуванчикам перешла библиотека с нечитаемыми томами, гравюрами долгожителей и старинным секретером красного дерева…
Портрет сумасшедшей баронессы Ульрики фон Кнаппе.
И призрак утонувшего юноши — призрак, так и не составивший достойной конкуренции агенту Интерпола в борьбе за благосклонность новой хозяйки.
Постепенно жизнь в приюте старых дев налаживалась, и однажды благодетели решили посетить замок.
Роскошный автомобиль с открытым верхом и форсированным двигателем изящно и споро преодолевал крутые повороты.
Ральф, по-прежнему не расстающийся с джинсами и ковбойской шляпой, сидел за рулем, изредка поглядывая на жену, которая с каждым новым километром, приближающим их к месту несостоявшейся трансплантации, становилась все задумчивей.
Заранее предчувствуя изменение настроения спасенного донора, бывший агент разработал большую увеселительную программу, включающую в себя, кроме замка, еще много баварских достопримечательностей:
Бар, где подают знаменитые баварские сосиски с не менее знаменитой баварской горчицей и непревзойденным баварским темным пивом.
Горное казино, спрятанное в Пещере троллей, где крупье наряжены гномами, а полуобнаженные официантки скользят вдоль игорных столов почти неосязаемыми феями.
Кабаре, сочетающее народные танцы под бубенцы и стриптиз под аккордеон.
Бывший концлагерь, превращенный в музей, со всеми жуткими атрибутами — колючей проволокой, бараками, печами крематория и пожелтевшими фотографиями, запечатлевшими массовые казни.
Выставку кошек.
Выставку собак.
Выставку цветов.
Выставку мотоциклов.
Национальный парк «Баварский лес», напичканный живностью.
Надменными лосями с беременными лосихами.
Благородными оленями.
Неблагородными кабанами, хрюкающими со славянским акцентом.
Волками, скрещенными с оборотнями.
Жирными барсуками, благополучно пережившими в глубоких норах все мировые войны.
А также глухарями, тетеревами, куропатками…
И прочей флорой и фауной с четким клеймом «Сделано в Германии».
Агент в отставке, минуя очередной поворот, боковым зрением заметил, что супруга помрачнела до неприличия.
— Как ты думаешь, Крошка, Ральфу-призраку не очень скучно в компании престарелых дам?
Но Джессика ответила встречным вопросом:
— Парень, знаешь, но я до сих пор не поняла, зачем этот…
Вынужденная пауза.
— Ну ты понимаешь, о ком я?
— Разумеется, Крошка.
— Зачем этот… — Короткая пауза. — Так упорно стремился прожить как можно дольше?
— Глупенькая. — Ральф поддал газу. — Богатый человек похож на абсолютно сытого.
Ральф лихо вписался в поворот.
— Он уже попробовал все, что можно Ральф резко тормознул, пропуская встречный грузовик.
— И чувствует себя полным хозяином жизни…
Ральф снова поддал газу.
— Пока не приходит старость.
Ральф пошел на обгон трейлера с дачным прицепом.
— И тут человек, которому было доступно практически все, понимает, что он не может купить ни новой молодости, ни, тем более, бессмертия.
Ральф сбавил скорость, подчинившись дорожному знаку.
— Вот и старается все имеющий любым способом продлить свое неполноценное существование.
Джессика склонила голову на крепкое и надежное плечо умного супруга.
— Но зачем нужна жизнь, в которой нет любви?
— Ты, как всегда, права, Крошка, абсолютно права…