– Дело вот в чем… – произнес он и снова рыгнул.
Затем пошарил по карманам дождевика, достал пару неизрасходованных охотничьих патронов и повесил накидку на дверной крючок. Напустив на себя утомленный вид, присел на краешек кровати и один за другим скинул сапоги на пол, точно так же в каком-то фильме снимал ботинки Клинт Иствуд.
Потом Дэйви поигрался с двумя патронами.
– На них написано твое имя, – предупредил парень направляющегося к нему Шона Пенна. Однако тот тоже был не в настроении точить лясы.
И тут Дэйви вспомнил. Кое-кто с ним все-таки да поговорит. Он опустился на колени, достал из-под кровати рацию и вытащил ее антенну на всю длину. «Керлоинк»!
Молодой человек нажал на «Прием», и устройство отозвалось статическим треском. Тогда он ткнул кнопку «Вызов».
24
Позабывший про сон Майкл плакал. Он не знал, как ему теперь быть. Ощущал себя совершенно беспомощным. Часы показывали третий час ночи. Уже наступила пятница, а на следующий день у него свадьба. Перед которой нужно переделать миллион всяких дел.
Что произошло? Кто, черт побери, забрал дыхательную трубку? Может, ее утащил в свою нору барсук? Вот только на кой черт ему сдалась эта резиновая штуковина? Да и потом, шаги были слишком тяжелыми. Точно человеческими.
Кто?
Зачем?
И где же Эшли, его любимая, милая, прекрасная, заботливая Эшли? О чем она думает прямо сейчас, чем заняты ее мысли?
Майкл ни на минуту не переставал надеяться, что все это какой-то жуткий кошмар, он вот-вот проснется и окажется в постели рядом с Эшли. Просто дурной сон. Других объяснений происходящему просто не находилось.
Вдруг раздалось пронзительное шипение, громкое и отчетливое. Рация!
А потом кто-то проговорил, растягивая слова на техасский манер:
– Ты хоть представляешь, какой ущерб они наносят, а? Хоть немного представляешь?
Харрисон принялся лихорадочно нашаривать в темноте фонарик.
Голос тем временем продолжал:
– Между прочим, народ даже понятия не имеет. Чертовы активисты только и талдычат о защите дикой природы, да вот сами-то ни фига и не знают, сечешь?
Майкл наконец-то нащупал фонарик, включил свет, отыскал рацию и нажал на кнопку «Вызов».
– Эй! Кто там? Дэйви?
– Ага, я с тобой разговариваю! Готов поспорить, ты даже не представляешь, верно?
– Кто ты такой?
– Слушай, братан, пусть тебя не колышет, кто я такой. Об этом можешь не беспокоиться. Штука в том, что пять долбаных кроликов съедают почти столько же травы, сколько одна овца. Прикинь?
В полнейшем замешательстве Майкл сжал в руке черный прибор. Уж не начались ли у него галлюцинации? Что за чертовщина происходит?
– Можешь позвать Марка? Или Джоша? Люка, Пита, Роббо?
Ответа не последовало.
– Эй! – забеспокоился Майкл. – Ты еще там?
– Да, дружище, я никуда не делся.
– Кто ты?
– Скажем так, я Человек-Без-Имени.
– Послушай, Дэйви, шутка зашла слишком далеко, понятно? Слишком далеко, на хрен! Пожалуйста, вытащи меня отсюда!
– Двести кроликов должны произвести на тебя впечатление, как считаешь?
Харрисон уставился на рацию. С ума все посходили, что ли? А вдруг это и есть тот самый псих, который только что стащил дыхательную трубку? Майкл отчаянно пытался рассуждать здраво.
– Послушай, – заговорил он, – друзья в шутку засунули меня сюда. Вытащи меня, пожалуйста, а?
– Ты влип в какое-то дерьмо? – поинтересовался обладатель американского акцента.
По-прежнему теряясь в догадках, розыгрыш это или нет, Майкл подтвердил:
– Точно, в дерьмо.
– Так что ты думаешь о двух сотнях кроликов?
– А что ты хочешь, чтобы я об этом думал?
– Ну, братан, я хочу, чтобы считал, что если кто-то загасил две сотни кроликов, то он классный чел, сечешь?
– Еще как! И полностью с тобой согласен.
– Значит, мы с тобой на одной волне, это круто!
– Само собой. Круто.
– Круче не бывает, верно, братан?
– Точно, – согласился Харрисон, потакая незнакомцу. – Так, может, ты поднимешь крышку надо мной и тогда мы смогли бы поговорить в реале?
– Да я типа устал немного. Думаю, сейчас залягу на дно, прикорну чуток, врубаешься?
Запаниковав, Майкл выпалил:
– Эй, погоди, не надо, давай еще поболтаем! Расскажи мне еще о кроликах, Дэйви.
– Я же тебе объяснил: я Человек-Без-Имени.
– Ладно, Человек-Без-Имени, у тебя, случайно, не завалялось пары таблеток панадола? А то у меня башка сейчас расколется.
– Панадола?
– Да.
Снова воцарилось молчание, слышался лишь статический треск.
– Эй! Ты еще там? – забеспокоился Харрисон.
В ответ раздался смешок, затем незнакомец снова переспросил:
– Панадола, ты сказал?
– Ладно, забудь. Вытащи меня отсюда, пожалуйста!
После еще одной продолжительной паузы собеседник произнес:
– «Отсюда» – это откуда?
– Я в гробу, черт побери.
– Да ты гонишь, чувак!
– Блин, я серьезно!
Снова смешок.
– Серьезно, говоришь, да?
– Вот именно! Совершенно серьезно!
– Ладно, мне пора, уже поздно. Спокночи!
– Нет, пожалуйста, подожди… Пожалуйста…
Рация умолкла.
В слабеющем свете фонарика Майкл вдруг увидел, что за последний час воды значительно прибавилось. Он вновь измерил глубину рукой. Всего час назад уровень был по костяшку указательного пальца.
Теперь же в воде полностью скрывалась его кисть.
25
Рой Грейс, в белой рубашке с коротким рукавом и галстуке со строгим рисунком, узел которого он сейчас позволил себе ослабить, уставился на сообщение в телефоне и нахмурился.
Не перестаю думать о тебе! Клодин ХХ
«Клодин? „Целую“? Или ХХ[3] означают женские половые хромосомы?»
Только-только минуло девять, и он сидел в своем кабинете перед экраном компьютера, каждые несколько секунд уведомлявшего позвякиванием о поступлении нового электронного письма. Мало ему было разбитого состояния и мучительной мигрени, так еще и холод донимал. Снаружи стучал дождь, и в комнате тянуло ледяным сквозняком. Рой немного понаблюдал за сбегающими по оконному стеклу каплями, посозерцал унылый вид стены напротив, затем открыл бутылку минералки, которую купил на заправке по пути на работу, порылся в ящике стола и достал упаковку панадола. Выковыряв две капсулы, проглотил их и посмотрел, в какое время было отправлено сообщение: 02:14.
«Что еще за Клодин такая и откуда она взялась?»
О боже! Грейс наконец-то вспомнил.
Это же та веганка-копоненавистница с сайта знакомств, с которой у него было свидание во вторник вечером. Ужасная женщина, прошедшую встречу только и можно уподобить что стихийному бедствию, и вот теперь она шлет ему сообщение. Просто зашибись!
Рой все еще держал мобильник в руке, пытаясь определиться, ответить на послание или же просто удалить его, когда дверь неожиданно распахнулась и в кабинете материализовался Брэнсон, в чистеньком коричневом костюме, галстуке кричащей расцветки и двухцветных коричнево-кремовых туфлях. В одной руке он держал стаканчик с кофе из «Старбакса», а в другой – два бумажных пакета.
– Привет, мужик! – как обычно беззаботно бросил Гленн, плюхнулся на стул перед Грейсом и водрузил на стол стаканчик и один из пакетов. – Как вижу, рубашка у тебя пока еще осталась.
– Очень смешно.
– Выиграл вчера вечером?
– Ни хрена я не выиграл. – Воспоминание о понесенном убытке по-прежнему причиняло Рою душевную боль. Четыреста двадцать фунтов. Деньги для него проблему не составляли, долгов за ним не числилось, однако проигрывать он очень не любил, особенно по-крупному.
– Ох и дерьмовый у тебя видок.
– Спасибо на добром слове.
– Да я на полном серьезе. Выглядишь как полнейшее дерьмо.
– Как мило с твоей стороны проделать столь долгий путь, чтобы сообщить мне об этом.
– Смотрел «Цинциннати Кид»?
– Не помню.
– Со Стивом Маккуином в главной роли. Он там крупно продулся в карты. У фильма шикарная концовка, такую трудно забыть: мальчишка в переулке подбивает его сыграть в пристенок и разводит на последнюю монету.
Брэнсон снял со стаканчика крышку, расплескав при этом кофе на стол, потом вытащил из пакета миндальный круассан, на этот раз оставив рядом с кофейной лужицей дорожку из пудры. Затем протянул рогалик Грейсу:
– Хочешь кусочек?
Тот покачал головой, заметив:
– И вообще, советую завтракать чем-нибудь более полезным.
– Да что ты? И тогда я буду выглядеть как ты? Что там у тебя нынче было на завтрак? Органические ростки пшеницы?
Рой сунул ему под нос упаковку панадола:
– Вот вся пища, что мне требуется. А что тебя привело в нашу глухомань?
– Через десять минут должен предстать перед главным констеблем. Меня направляют в комиссию по борьбе с наркотиками.
– Везет тебе.
– Все дело в репутации – не этому ли ты меня учил? Почаще маячить перед начальством.
– Какой молодец, запомнил. Я впечатлен.
– Но заявился я к тебе вовсе не затем, чтобы похвастаться, старикан. – Брэнсон извлек из второго бумажного пакета поздравительную открытку и положил ее перед Грейсом. – Собираю подписи для Мэнди.
Мэнди Уокер служила в брайтонском подразделении по работе с несовершеннолетними. Оба они хорошо ее знали.
– Мэнди увольняется? – спросил Рой.
Гленн кивнул и жестом изобразил большой живот, давая понять, что сотрудница беременна. И добавил:
– Вообще-то, я думал, что ты сегодня будешь в суде.
– Перенесли заседание на понедельник. – Грейс поставил свою роспись среди десятка других.
Внезапно аромат кофе и выпечки показался ему очень соблазнительным. А уж когда Брэнсон впился зубами в круассан, Рой окончательно сдался, достал из пакета второй рогалик и сразу же откусил приличный кусок, смакуя взрыв сладости во рту. Медленно пережевывая, он созерцал галстук товарища, от четкого геометрического узора которого у него чуть ли не кружилась голова. Затем протянул открытку обратно.