– Теоретически могла, – кивнула Эмма-Джейн, – но то, что я вам сейчас покажу, сильно снижает подобную вероятность.
Грейс смотрел на девушку едва ли не с восхищением. Бутвуд прямо на глазах становилась профессионалом. Именно в такой свежей крови отчаянно нуждалась полиция – в смышленой, трудолюбивой и инициативной молодежи.
– Я прогнала имя Эшли Харпер через ХОЛМС-два, как вы и просили, – обратилась детектив-констебль к начальнику.
Система ХОЛМС-2 представляла собой улучшенную версию компьютеризованной базы данных по преступлениям, объединяющей полицию Великобритании и Интерпол, а совсем недавно к ней подключили и зарубежные полицейские сети.
– Конкретно по Эшли Харпер ничего не нашлось. Но… Вот здесь-то и начинается самое любопытное. Система обработала инициалы «Э. Х.» применительно к обширной категории рубрик, содержащих в названии слово «недвижимость», и выдала следующее. Полтора года назад в Лимме, графство Чешир, некая молодая особа по имени Эбигейл Харрингтон вышла замуж за тамошнего богатого застройщика Ричарда Уоннеша, увлекающегося затяжными прыжками с парашютом. Через три месяца после свадьбы он погиб в результате несчастного случая: парашют не раскрылся. Четыре года назад в Торонто некая девушка по имени Александра Хьюрон стала женой застройщика Джо Кервина. Через пять месяцев после свадьбы он утонул: лодка на озере Онтарио перевернулась. Идем далее. Семь лет назад некая Энн Хэмпсон сочеталась браком с лондонским застройщиком и известным плейбоем Джулианом Уорнером. В начале девяностых, когда произошел обвал рынка недвижимости, он много чем владел в лондонском Доклендсе[6]. Спустя шесть месяцев и два дня после свадьбы Уорнер покончил с собой, отравившись газом в подземном гараже в Уоппинге.
Бутвуд снова глотнула капучино.
– Одинаковые инициалы[7], – заметил Брэнсон. – И что это нам дает?
– Многие аферисты при смене имени сохраняют инициалы, – ответила Эмма-Джейн. – Я узнала об этой причуде еще во время учебы. Конечно же, само по себе это ничего не доказывает. Но дальше – лучше. – Она застучала по клавиатуре, и на экране появилась черно-белая газетная фотография молодой женщины с коротко остриженными темными волосами. Судя по лицу, это была Эшли Харпер – или ее двойник.
– Снимок из статьи в «Ивнинг стандард», посвященной смерти Джулиана Уорнера, – пояснила Эмма-Джейн.
Воцарилась продолжительная тишина: Грейс и Брэнсон внимательно изучали фотографию.
– Черт! – выдавил наконец Гленн. – Определенно очень похожа.
Никак не отреагировав на это замечание, Бутвуд снова пробежалась пальцами по клавиатуре. На мониторе возник еще один снимок, тоже черно-белый. У девушки, запечатленной на нем, были светлые волосы до плеч, а лицом она еще больше походила на Эшли Харпер.
– Это из «Торонто стар» четырехлетней давности, заметка о смерти Джо Кервина.
На этот раз потрясенные мужчины и вовсе ничего не сказали.
– Ну и следующее фото, из статьи о смерти Ричарда Уоннеша, опубликованной полтора года назад в газете «Чешир ивнинг пост». Вот, пожалуйста, прекрасная скорбящая вдова – Эбигейл Харрингтон.
На этот раз они увидели на экране цветную фотографию. Стильно подстриженные волосы молодой женщины оказались рыжими, однако, вне всякого сомнения, перед ними была Эшли Харпер собственной персоной.
– Черт побери! – воскликнул Брэнсон.
Грейс какое-то время задумчиво разглядывал снимок, затем произнес:
– Молодец Эмма-Джейн, прекрасная работа.
– Спасибо, Рой.
Он повернулся к Гленну:
– Итак, на дворе у нас ночь, сейчас уже без двадцати час. Какого мирового судью у тебя хватит духу разбудить?
– Чтобы получить ордер на обыск?
– Неужто сам догадался? А ты у нас сообразительный парень, как я погляжу! – Проигнорировав недовольную мину товарища, Грейс поднялся. – Эмма-Джейн, отправляйся домой, поспи немного.
– А я? – зевнул Брэнсон. – Я бы, вообще-то, тоже не отказался вздремнуть.
Рой хлопнул его по плечу:
– Боюсь, дружище, твой рабочий день еще только начинается.
81
Буквально через несколько минут Грейс разговаривал по телефону с секретарем мирового суда. Сонным голосом она поинтересовалась, нельзя ли подождать до утра, однако полицейский объяснил:
– Мы расследуем предполагаемое похищение, и медлить нельзя ни минуты, это вопрос жизни и смерти. Мне срочно необходим ордер.
– Хорошо, – неохотно согласилась секретарь. – Дежурный судья сегодня – миссис Квентин.
Рой улыбнулся. Из всех известных ему судей он как раз особенно недолюбливал Гермиону Квентин. Несколько месяцев назад у них возникла стычка в суде из-за подозреваемого, которого она не позволила взять под стражу. И вообще, миссис Квентин, по мнению Грейса, воплощала собой наихудший тип мирового судьи: эдакая гламурная королева средних лет, супруга богатого биржевого брокера, хозяйка безвкусного вычурного особняка, практически незнакомая с реальной жизнью, однако – непонятно с какого перепугу – ревностно следящая за тем, чтобы полиция не нарушала права преступников. Потому Рою доставило несказанное удовольствие вытащить ее посреди ночи из постели для подписания ордера.
Грейс и Брэнсон провели еще минут десять за телефонными переговорами, организовывая сбор команды в Суссекс-хаусе в пять утра. Затем, сжалившись над Гленном, Рой отправил его домой – поспать хотя бы несколько часов.
После этого он позвонил детективу-констеблю Николлу и, извинившись за беспокойство, поручил тому отправиться к дому Эшли Харпер и не спускать с него глаз.
В два часа ночи Рой, имея на руках подписанный ордер, вернулся домой и, поставив будильник на четверть пятого, моментально отрубился.
Услышав трезвон будильника, Грейс привычно ударил по кнопке, на автопилоте выпрыгнул из кровати и, не включая в комнате свет, направился прямиком в душ. Снаружи уже доносилось радостное щебетание приветствующего рассвет птичьего хора, и это напомнило ему, что, хотя лето пока еще и не началось, до самого длинного дня в году, 21 июня, уже оставалось менее месяца.
Ровно в пять Грейс снова был в Суссекс-хаусе, ощущая после двух с небольшим часов сна необычайную бодрость. Белла и Эмма-Джейн уже находились в оперативном штабе, как и ответственный за вещдоки Бен Фарр, круглолицый бородатый сержант лет пятидесяти. Буквально через несколько минут появился Джо Тиндалл, а за ним и Гленн.
За кофе Рой проинструктировал подчиненных, и в пять тридцать их группа, все в защитных жилетах, отправилась на операцию на транспорте с полицейскими опознавательными знаками – в фургоне «транзит» и легковушке. Последнюю вел Брэнсон, Грейс сидел рядом.
На улице, где проживала Харпер, он велел Гленну остановиться рядом со штатской «астрой» Ника и опустил окошко.
– Все тихо, – доложил Николл.
– Молодец, – кивнул Рой, уже заметив, что «ауди-ТТ» Эшли стоит на обычном месте перед подъездом. Он велел Нику взять под наблюдение улицу за домом, после чего группа двинулась к цели.
Свободных парковочных мест поблизости не оказалось, так что им пришлось приткнуться возле «ауди». К тому времени уже практически полностью рассвело. Дав Николлу пару минут на то, чтобы занять позицию, Грейс вместе с сотрудниками проследовал ко входной двери и нажал на кнопку звонка.
Ответа не последовало.
Он позвонил снова и, чуть выждав, еще раз. Наконец кивнул Бену Фарру, который достал из «транзита» мощный таран размером с крупный огнетушитель. Сержант поднес орудие к двери, с размаху ударил по ней, и та распахнулась.
Грейс вошел первым.
– Полиция! – закричал он. – Эй, есть тут кто? Полиция!
Однако служителей закона приветствовали лишь безмолвно мигающие индикаторы стереосистемы. В сопровождении подчиненных Рой поднялся по лестнице и остановился на площадке второго этажа, чтобы вновь прокричать:
– Эй! Мисс Харпер?
Тишина.
Он открыл одну дверь, ведущую в крохотный санузел. За другой оказалась безликая гостевая спаленка, которой, судя по всему, никогда и не пользовались. Чуть поколебавшись, суперинтендант толкнул последнюю дверь. Это была главная спальня, однако на широкой кровати сегодня ночью определенно не спали. Окна были плотно зашторены, так что Грейс отыскал выключатель и щелкнул им. Вспыхнули потолочные светильники.
Комната выглядела нежилой, прямо как гостиничный номер, ожидающий следующего постояльца. Рой окинул взглядом безукоризненно заправленную кровать, телевизор с плоским экраном, радиоприемник с будильником и пару репродукций картин Дэвида Хокни.
Никаких признаков Эшли Харпер.
Где же она, черт побери?
Грейса охватила тихая паника. Он переглянулся с Брэнсоном. Оба уже поняли, что их перехитрили, – но в чем именно и каким образом? Рой представил, какую выволочку устроит ему Элисон Воспер, если окажется, что он без всяких на то оснований разбудил посреди ночи мирового судью.
А уж о причинах, по которым они не застали Харпер у себя дома, можно было гадать до бесконечности. На какое-то мгновение Грейс здорово разозлился на друга. Это все из-за Гленна. Именно он втянул его в это чертово дело, которое изначально не имело к нему никакого отношения, было совершенно не его проблемой. А теперь у него проблем выше крыши, и это еще не конец: да уж, как говорится, чем дальше в лес, тем больше дров.
Обдумывая тактику прикрытия собственной задницы на случай, если Номер 27 на него наедет, Рой вновь принялся мысленно перебирать все известные ему факты. Гибель Марка Уоррена. Записка. Палец в холодильнике. Сведения, обнаруженные Эммой-Джейн. И целая куча всяческих несоответствий. Агрессивное поведение Уоррена на свадебном банкете. Приехавший на свадьбу канадский дядюшка Брэдли Каннингем, весь такой изысканный и шикарный. Как он там говорил? «Вообще-то, эти штаны жутко тесные! Взял напрокат у ваших хваленых „Мосс бразерс“, да вот только, похоже, штаны мне подсунули на размер меньше!»