Утром голова у мня была чугунная. Ко мне в комнату заглядывала несколько раз обеспокоенная Ксюша. Когда она успела приехать? Неужели ночью?
— Свет! Одиннадцатый час! Ты вставать думаешь? — наконец не выдержала она. — Давай, вставай, сырники уже остыли почти. Пойдем…
Я повернулась на другой бок. Проигнорировала ее.
Она присела на кровать, тронула меня за плечо.
— Свет. Не надо так. Отец тебе зла не пожелает. Просто ты маленькая еще…
Но договорить я ей не дала.
— А ты очень взрослая? — повернулась я к ней.
Ксюша вылупилась на меня своими огромными синими глазами.
— Уйди, пожалуйста, — уже мягче сказала я.
— Свет. Нужно позавтракать. Эдик просил…
— Уйди, — сказала я громче. И снова от нее отвернулась.
Мне не хотелось ничего: ни есть, ни спать, ни сидеть, ни стоять. После того как Ксюша закрыла за собой дверь, я встала и поплелась в ванную. Все-таки не всю жидкость я выплакала. Посмотрела на себя в зеркало. Ужас… Опухшее лицо, на котором и глаз не рассмотреть, с красным лоснящимся носом. Даже мой шрам на подбородке, оставленный мне на память рыжим ублюдком, который был почти не заметен, стал багроветь яркой полосой. Волосы спутались и походили на какое-то гнездо.
Я даже не разделась вчера. Прямо в платье и в колготках нырнула под одеяло. И смотреть на себя сейчас мне было жутко. Интересно, в таком виде бы я Сергею нравилась? Да о чем я думаю! Я приглянулась ему, даже вся побитая и в рванье. Нужно брать себя в руки. Я что-нибудь придумаю. Ночью у меня были мысли устроить, например, голодовку. Сейчас это кажется бредом и ребячеством. Нужно поговорить с Сергеем. Может, вдвоем мы что-нибудь придумаем. Только как это сделать?
Я прияла душ, полежала с мокрым холодным полотенцем на лице минут пятнадцать, выпила таблетку от головной боли и спустилась в гостиную.
Ксюша, вероятно, ожидала, что я приду завтракать. Но спустилась я не за этим.
— Давай хотя бы чаю?
— Спасибо, я попозже. — я села на диван. И попереключала несколько каналов. По телевизору шло какое-то ток шоу о здоровье. Я сделала звук погромче, посидела несколько минут, потом взяла трубку радиотелефона и поплелась на верх. Еще одна трубка есть у папы в кабинете. Ксюша туда не заходит обычно, но на всякий случай я забрала и ее. Неожиданно телефон зазвонил. Я быстро ответила.
— Ксюш. Как она?
— Со мною все нормально, папа.
— Дочь! Останься сегодня дома. Не ходи никуда.
— Я и не собиралась. Моим лицом сейчас только детей пугать.
— Свет. Отдохни. Посмотрите, с Ксюшей что-нибудь. Отвлекись…
— Ты зачем ее вызвал?
— Что бы ты не была одна.
— Ладно. Все. Давай.
Надеюсь, Лиля еще дома. Трубку взяла ее бабушка и сказала, что Лиля собирается уже выходить. Я попросила позвать ее на пару минут.
— Лиль. Меня сегодня не будет.
— Опять! Светка! Ты весь семестр гуляешь. Преподы уже ни раз заостряли внимание на твоем отсутствии. Что у тебя опять случилось?
— Лиль. Я снова заболела.
— Что-то ты темнишь, подруга!
— Серьезно… Ты же слышишь, какой у меня голос осипший. Приду и заражу всех ангиной.
— Ладно, мне старосте передать, что ты отсутствуешь по уважительной причине. Или что?
— Да. И еще… Подожди, пожалуйста, вечером Сергея. Если он немного опоздает, он должен прийти к шести. Лиль, возьми листок, напиши лучше ему записку от меня.
— Хорошо. Что писать? А чего ты ему сама не позвонишь?
— Лиль, ну я тебя прошу…
— Ну и замороченная ты, Светка!
— Напиши, что я буду ждать его в десять. Нет, лучше в двенадцать. Точнее, пусть он меня ждет.
— Ой! Света! Я уже и сама не пойму, что я написала. Все перечеркала!
— Просто напиши: Жди меня в двенадцать. На Подгорной, на нашем старом месте.
— О-у! У вас уже и место есть! Бесстыжая! Ты мне ничего не рассказываешь! Я тебе все, как дурочка выкладываю!
— Лиль! Передай ему, пожалуйста.
— Хорошо.
— Спасибо тебе. Люблю тебя, Лилька!
— Ага… Оно и видно.
17
— Далеко собралась?
Не могу смотреть папе в лицо. Взгляд отводится сам собой. А он смотрит на меня в упор и хмурится. Мы столкнулись с ним прямо в дверях. Он должен быть на смене. Приехал… Зачем? Неужели Ксюша слышала наш разговор с Лилей? Не сказав ему ни слова, разворачиваюсь и поднимаюсь обратно к себе в комнату.
— Света! Завтра с ним поговоришь! Что бы этого больше не было! Хватит уже с тебя ночных гулянок. И имей в виду, я не шутил. Что бы ты знала, те ублюдки уже за решёткой. Так что, если не хочешь, чтобы Суворов оказался там же…
— Папа! Ты что? Да как ты можешь ставить его в один ряд вместе с ними!
— Я не ставил их в один ряд. Я сказал это для того, чтобы ты понимала, что мне не составит труда осуществить обещанное. Не думай, что я шучу…
Хлопаю дверью комнаты, не позволив отцу в нее войти. Во мне сейчас кипит такая ярость. Я его ненавижу! Слез больше нет, только злость и больше ни-че-го! Он же ждет меня! Минут через двадцать слышу, как машина отъезжает от двора. Снова спускаюсь. Понимаю, что Ксюша идет за мной следом.
— Свет!
— Чего тебе? Что ты ко мне привязалась?
— Свет. Где тебя ждет твой парень — тихим голосом спрашивает Ксюша. Она жалеет меня, что ли? Ощущение, что уголки ее глаз слегка блестят.
— Ксюш. Помоги мне, пожалуйста! Мне просто нужно с ним поговорить. Я вернусь через полчаса. Не говори папе. — Ксюша кивает.
— Только я пойду с тобой.
— Еще чего? Я же сказала, я скоро вернусь.
Но идти никуда не приходится. Мы обе слышим лай Иртыша и трель звонка.
— Свет. Пожалуйста, не уходите далеко. Поговорите рядом с домом.
Открываю калитку. Сергей смотрит на меня растерянно.
— Что случилось? Твоя подруга сказала, что ты заболела.
— Не совсем так, Сереж. — я опускаю взгляд. Не могу смотреть сейчас ему в глаза. Тяжелые капли слез бегут ручьями из моих глаз. Как мне ему сказать? Он поднимает мою голову за подбородок.
— Свет. Что произошло? Не молчи?
— Папа видел. Точнее, ему доложили, что ты был у нас той ночью. Киваю на забор напротив. Соседская камера засняла?
— И что?
— Он сказал, что заявит на тебя. Если мы не расстанемся, — говорю почти шепотом и снова опускаю глаза.
— Да что за бред? Ну и что он мне предъявит?
— Он сказал, что ему будет не сложно тебя оклеветать. Боже… Сергей! Мне так стыдно перед тобой. Я не знаю, что мне делать. Он не оставляет мне выбора. Я очень за тебя боюсь. Приехал и застал меня за тем, как я собиралась выйти к тебе. Снова требовал, чтобы завтра я с тобой рассталась.
— А ты хочешь со мной расстаться?
Я отрицательно мотаю головой.
— Сереж, ты мне очень, очень нравишься. Знаешь, не думала, что я когда-нибудь скажу кому-то такое. Но мне кажется, что я тебя люблю, — еле слышно говорю я, не поднимая на него взгляд.
Сергей притягивает меня к себе и обнимает. Целует в висок и говорит: И я тебя люблю, Света… И мне это не кажется.
— Я очень за тебя боюсь! Мы не можем больше встречаться! Папа слов на ветер не бросает. Он навредит тебе. Не приходи, пожалуйста, больше!
— Свет! Все у нас будет, я тебе обещаю. Потерпи немного! Я скоро тебя заберу. Просто верь мне, Светка!
С той ночи прошло уже больше трех недель. Мне пришлось посвятить Лилю в нашу с Сережей историю. Мы договорились с ним, что пока мы видеться не будем. Точнее я настояла на этом. Мы иногда созваниваемся. Несколько раз Сергей передавал мне через Лилю записки и конфеты. Я не очень люблю шоколад, но их я слопала с невероятным удовольствием. Сергей обещал, что очень скоро он снимет квартиру и заберёт меня. Ему нужно немного времени. У них с Иваном есть какой-то план, и если им удастся договориться с хозяином автосервиса, очень скоро они его выкупят. Я очень надеюсь на то, что произойдет это в ближайшем будущем. А так же надеюсь, что к тому моменту отец остынет и не пойдет на подлость.
Сергей не верит в то, что папа поступит так, как обещал. А вот я верю. С папой я почти не разговариваю. Он продолжает возить меня на занятия и забирать с них в дни, когда свободен. Но это бывает настолько редко. Я его не понимаю. Неужели он думает, что, отвозя меня на учебу пару раз в неделю, он полностью меня проконтролирует. Ах, да! У меня же есть надсмотрщик. Который докладывает ему о том, во сколько пришла, во сколько ушла, когда поела, поела ли вообще! Бред… Я надеюсь, что ему скоро надоест, и мы с Сергеем возобновим наши встречи.
Четыре дня от Сергея не было никаких вестей. Я вся извелась. Откуда-то взялось предчувствие, что случилось что-то нехорошее.
Сегодня добираюсь в колледж сама. На предпоследней остановке Сергей подсаживается в автобус. Я так рада его видеть! Просто с ума сойти! Глазам своим не верю. На улице холодно. Он в теплой куртке и черной шапке, улыбается мне своей белоснежной улыбкой и становится рядом. Наклоняется и шепчет мне на ухо.
— Светка! Я так соскучился! Давай, ты прогуляешь сегодня учебу?
Я улыбаюсь, как дурочка, и киваю. Поднимаюсь на носочки и целую его в колючую щеку.
— Я тоже безумно соскучилась.
— Тогда поехали до конечной?
— Поехали.
Мы выходим на конечной остановке. И почти сразу пересаживаемся на другой автобус.
— А куда мы едем? — наконец интересуюсь я, когда мы усаживаемся на одно из последних сидений. Все это время я улыбалась как идиотка. В автобусе было многолюдно и разговаривать было не удобно. А на улице мне было совершенно все равно, куда идти или ехать. Лишь бы с ним.
— Я же тебе говорил, что живу на даче у Ваньки. Нам придется прогуляться около километра пешком. Вчера шел дождь со снегом. Поэтому мотоцикл остался там. Я пока на общественном транспорте катаюсь. Но сегодня день вроде бы ясный. Так что обратно я тебя отвезу.
— Хорошо. Мне интересно посмотреть на место, где ты обитаешь.
— Боюсь, что вряд ли я тебя впечатлю. А кое-чем, может даже шокирую. Но я так соскучился, Свет! Ты себе даже не представляешь как!