– А как мы поступим с новостью о ребенке, например, на этом юбилейном приеме? Мне кажется, пока не стоит об этом говорить.
– Согласен. Но чтобы наш брак сочли браком по любви, нам нужно произвести соответствующее впечатление в Англии. О, это будет весьма представительное сборище – все сливки общества, не говоря уже об армии папарацци. А поскольку это наш дебют в свете, то не следует упустить возможность показать всем, включая наши семьи, что наш с вами союз подлинный. И что им ничего не остается, как принять это.
У Сесили сдавило грудь. Столько всего на нее обрушилось… скоропалительная свадьба, бурный сегодняшний день, а всего несколько недель назад она по уши была влюблена в этого мужчину, в того, кем он тогда был.
Алешандру поставил чашку на стол.
– Уже поздно. У вас усталый вид. Вам следует лечь в постель. Я отправлю пару имейлов и тоже приду.
Еще один приказ? Сесили хотела было возразить, но она действительно устала. Еле-еле передвигая ноги, она поднялась по лестнице в спальню.
Он собирается лечь в ее постель?
Скорее всего, да. В роскошной хозяйской спальне Фейт уже успела развесить все ее вещи в шкафу, а туалетные принадлежности аккуратно разложить в не менее великолепной мраморной ванной.
Сесили не была уверена, готова ли она спать с ним в одной постели.
Нет, не готова.
Она встала под прохладный душ, чтобы успокоиться. Не помогло. В конце концов ей придется спать с ним и заново узнать сложного, внушающего страх мужчину, за которого она согласилась выйти замуж. Но сначала ей необходимо снова поверить ему.
Сесили надела любимую ночную рубашку, бледно-розовую, и принялась расчесывать волосы перед антикварным зеркалом в черной каменной раме на стене спальни. Сердце отбивало громкую дробь и стучало где-то в горле.
Алешандру появился спустя несколько минут. Глаза уставшие, лицо тоже, небритые скулы, как в те дни в «Эсмеральде». Он расстегнул браслет золотых часов и положил их на туалетный столик.
Ей стало стыдно от его измученного вида.
– Простите за мое сегодняшнее поведение. Я была сама не своя. Я не знаю, как поступать дальше.
Выражение его лица смягчилось. Он положил запонки на туалетный столик, подошел к ней сзади, и его руки оказались у нее на бедрах. Сесили вздрогнула, словно он ее обжег. Он не отнял рук, наоборот, прижал крепче.
– Попробуйте расслабиться, – тихо произнес он. – Я никогда не нарушу своего обещания, Сесили. Я все улажу.
– Что, если мой отец так и не позвонит? – Она встретилась с ним взглядом в зеркале. – Что, если он не передумает? Наши отношения не были простыми, но он и мои лошади – это все, что у меня есть.
– Он одумается. Он любит вас. И… теперь у вас есть я и общая жизнь впереди. Подумайте об этом как о возможности стать кем-то еще, а не только членом семьи Харгров. Стать той, кем вам хочется быть. Подумайте обо всем, о чем мы говорили в Кентукки. Я полностью вас поддерживаю, и я не подведу вас.
От его слов ей сделалось тепло. Впервые за целый день она почти поверила, что все будет хорошо, потому что этот человек нацелен только на успех.
Алешандру забрал у нее расческу и положил на туалетный столик.
– Вы были правы, я не ждал вашего ответа, я просто принял как само собой разумеющееся, что вы станете моей женой. Надеюсь, что вот это восполнит отсутствие романтического предложения.
Он взял ее левую руку и надел на палец кольцо. На тонком ободке из платины сиял круглый бриллиант в венчике из множества крошечных бриллиантов.
Подобной красоты она никогда не видела.
– Я решил, что оно подходит к вашей яркой, сверкающей личности, – прошептал он. – Но если вам не нравится, то я попрошу ювелира сделать что-то другое.
Не понравится? Он специально заказал для нее кольцо?
– Оно – само совершенство, – выдавила Сесили. – Я не выбрала бы ничего другого. Спасибо.
– Вам необходимо соответствующее украшение для приема, на котором мы будем. – Он осторожно провел большим пальцем по ее запястью.
Сесили застыла.
«Ради бога, опомнись. Не забывайся».
– Кольцо прекрасно. – Сесили отняла руку, снова став неприступной принцессой. – Думаю, вы правы, и мне надо поспать. Утром, уверена, я буду лучше себя чувствовать.
– А что сейчас? – Вопрос прозвучал хрипло, породив у нее прилив жара. Он наклонился и прижался губами к ее уху. – Мы же помолвлены, querida. Незачем откладывать.
Обольстительные, кружащие голову воспоминания нахлынули на нее, но она безжалостно их откинула. Она – его жена по расчету, она носит его ребенка, и больше ничего у них нет.
– Нет. – Она вывернулась из его рук и посмотрела ему в глаза. – Нам нужно время, чтобы привыкнуть, Алешандру. Лично мне нужно снова научиться вам доверять, понять, кто же вы на самом деле.
Он нахмурился и долго смотрел на нее, сжав челюсти.
– Хорошо. Пусть будет по-вашему. Но на людях мы показываем совсем другую картину – мы должны выглядеть безумно влюбленными. И это не обсуждается.
Глава 8
Следующие две недели Алешандру приносил работу домой и каждый вечер обедал вместе с Сесили, чтобы не оставлять ее одну в Манхэттене. Он делился с ней своими мыслями, а это он делал редко, и медленно, постепенно она теряла настороженность. Он начинал замечать проблески той женщины, которую знал раньше: открытую, пусть уязвимую, но настоящую Сесили.
Его бесило, что ее отец так и не позвонил. Похоже, что Клейтон действительно предпочел унести с собой в могилу преступление Харгровов, чем запятнать семейное имя. Словно наследие семьи значило для него больше, чем дочь, от которой он отрекся.
У Сесили сердце разрывалось. Он читал это в ее голубых глазах.
Чтобы отвлечь ее, он ускорил приобретение участка в северной части штата Нью-Йорк. Пока агент по продажам искал подходящую собственность, Сесили совместно с архитектором намечала план конюшен. Эта работа ее увлекала.
Когда они сели в самолет Салазаров, чтобы лететь в Англию на торжество, между ними установилось вполне приемлемое согласие. Хотя к себе в постель она его так и не пустила. Как ему полностью завоевать ее доверие?
Алешандру смотрел на нее – она устроилась в кресле рядом, поджав под себя ноги, и рассматривала новые рисунки конюшен. Легинсы и свитер облегали ее заманчивые формы. Знакомый прилив желания накатил на него. Интересно, как она будет выглядеть, когда беременность уже не скрыть? Он представил ее округлившуюся, располневшую фигуру. Наверняка станет еще более желанной, если такое возможно.
– Довольны? – спросил он, указав на рисунки.
Она кивнула:
– Похоже, это то, что нужно.
– Покажите.
Сесили встала, уселась на ручку его кресла и стала объяснять. На рисунках были продуманы все детали: просторные денники, широкие помещения для ухода за лошадьми, душевые кабинки, отделанные плиткой, а также несколько внутренних тренировочных кругов помимо внешних, учитывая холодную нью-йоркскую погоду.
– Может, установить этот круг рядом с кругом для более взрослых лошадей? – предложил Алешандру. – Новички склонны перенимать их хорошие привычки.
– Мысль интересная. – Она сделала заметку и вдруг попросила: – Расскажите мне о ваших друзьях, чтобы я не чувствовала себя лишней среди них.
Ему, разумеется, следовало сделать это раньше, но у него от всех забот голова шла кругом. Он взял ее руку и погладил большим пальцем по запястью.
– У меня три близких друга. Себастьен Аткинсон основал клуб экстремального спорта, в который мы все вступили в колледже. Мы будем на приеме в честь годовщины его брака с Моникой. Ставрос занимается фармацевтикой, его компания здесь, в Нью-Йорке. Он недавно женился на гречанке по имени Калли, я с ней еще не знаком, так что вы не единственное новое лицо. Антонио владеет одной из самых крупных строительных компаний в мире. Он итальянец, и тоже недавно женился на матери своего сына, о существовании которого он узнал несколько недель назад.
– Почему так случилось?
– Лео – результат старой связи между ним и Сейди. Я не знаю, почему она не рассказала ему о сыне. Надеюсь узнать поподробнее, когда его увижу.
Сесили кивнула и хотела встать, но Алешандру удержал ее.
– Мне придется целовать вас во время уик-энда. Может, стоит попрактиковаться?
Она в нерешительности замерла.
– Алешандру…
– Забудем.
Когда они прибыли в великолепное поместье Себастьена «Уолденбрук» в Оксфордшире, Алешандру находился не в лучшем расположении духа.
Поместье протянулось на две сотни акров пышной зелени и леса. Хоть бы Себастьен предложил на этот уик-энд одну из своих садистских полос препятствий или оружейную стрельбу, чтобы снять напряжение!
Но друг развеял его ожидания.
– Не на этот раз. – Себастьен стоял на парадной лестнице внушительного георгианского дома, обнимая жену. – Моя племянница Наталья помешана на конкуре, и мы устраиваем показательные соревнования графства.
Конкур? Этого еще не хватало. Алешандру подобная затея не понравилась. И еще больше не понравилось, когда он увидел, как побледнела Сесили. Meu Deus. Ну и уик-энд!
Себастьен перевел взгляд на Сесили и хлопнул себя по лбу.
– Какой я глупец! Конечно, вам надо участвовать, Сесили. Я должен был вам сообщить. Возьмете одну из лошадей Натальи.
Сесили вымученно улыбнулась:
– У меня перерыв от выступлений. Ненадолго. В связи с помолвкой и переездом в Нью-Йорк.
– Надеюсь, вы поддержите Наталью. Она будет в восторге.
Его невеста и глазом не моргнула. Ну и выдержка! А ведь сегодня в прессе появилось объявление о составе американской команды на мировом чемпионате, и газеты изобиловали догадками, почему она не в числе наездниц. Вместо того чтобы написать о ее блестящем возвращении в строй после соревнований в Женеве, отмечался прошедший, неудачный для Сесили год. Алешандру знал, как ей горько, но она и виду не подала.
– Конечно, я с удовольствием пообщаюсь с Натальей, – ответила Сесили.