— Мне что, на глазах у всех трюкачить?
— Ох, и замудрёная ты девка, — попенял ей Нешто.
Схватил перестраховщицу за руку и заволок под арку величественной «сталинки». Впереди по курсу во дворе стояли две девушки с колясками и увлечённо болтали. Лёка обернулась, подождала, пока арку не минуют три пацана и мужчина. Улучила момент и прыгнула в свою новую среду обитания.
Где первым делом насторожила лук.
— Это зачем ещё? — благодушно осведомился коренной обитатель здешних мест.
— Затем, что на меня сегодня трижды нападали, — пристально шарил глазами по сторонам наученный горьким опытом приставник. — Дважды после того, как нас разбросало.
Благодушие с него, как корова языком слизала. Нешто-Нашто посерьёзнел и призадумался:
— И чего хотели?
— А я знаю? Гнали меня по улице, куда я перескочила, потому что путь к торговому центру перекрыли.
— Запечатывать пути не каждому по силам, — как-то отрешённо пробормотал дурной, но мудрый дух. — Тут таких умельцев, почитай, что по пальцам сочтёшь. И кого на тебя настропалили?
— Воронов с железными клювами, — продолжая мониторить лужайку, на которую они попали, отчиталась Лёка. — А перед ними… Знаешь, а его не увидела. Знаю только, что он порхал где-то над головой: блисковицы туда унеслись. Он заржал, как конь, но на сближение не пошёл. Вообще-то, даже не преследовал, — озарило её.
И как раньше не дотумкала?
— Он и не думал гнаться! — донеслось из банки на поясе. — Покружил и сдристнул.
Судя по последнему замечанию, околачиваться в межмирье близ людей игошке не стоило: не пошло на пользу. Права была её мамка Кикиморка: запереть дома и не пускать.
— Хва-Га? — скуксился Нешто и сплюнул: — Ирод лютый.
— Хва-Га…, — пробормотала под нос Лёка, и тут её озарило: — Дракон Яга. Один из слуг… то есть, он из корпорации «Чернобог»?
— И тут переиначили, — укоризненно покачал головой Нешто. — Какой он тебе дракон? Змей проклятый, гад летучий. И вовсе не яга. Хотя, можно его и так обозвать: ужас — он ужас и есть.
Лёка поняла, что это первоначальное значение имени сказочной Бабы Яги и уточнила:
— А что значит «Хва-Га»?
— Летающий бахвал, — презрительно процедил Нешто, направив стопы к видневшемуся неподалёку лесу.
— Выплётчик и есть, — поддакнула Шанель, высунув из банки мордочку. — Хвастун и чванливец.
Из её причёски выкатился знакомый колобок с ноготок в оплётке из серебряных травинок с листочками. Промеж которых проклюнулся круглый красный глаз. Он с любопытством уставился на приставника и вдруг приветливо зазолотился.
— Так, всё-таки, кто это? — забыв про ставшего трижды неинтересным змея, попыталась дотронуться до него Лёка.
Игошка опередила её, впечатав колобка обратно в заросли волос. И бесцеремонно сменила тему:
— Иди, куда велено.
После чего пропала с глаз — рядом как раз журчал ручеёк. Лёка поняла, что её не хотят куда-то впускать и чем-то делиться. Во всяком случае, до поры до времени. Она помчалась догонять Нешто, уразумев, что здесь на них нападать не станут. А в следующую секунду она провалилась в реал.
Глава 6
То-то воевода обрадуется
Войдя в дом, Лёка остановилась в дверях гостиной и поёжилась. Бабуленька полулежала на диване, распуская рукав свитера, который перевязывала уже в четвёртый раз. Дед сидел за столом, разложив на подстеленной клеёнке разобранную «Гюрзу». Наличие которой в доме превосходно укладывалось в статью о незаконном хранении оружия. А усиленный патрон — пробивавший бронежилет и даже кузов машины — гарантировал максимальное наказание.
Год назад полковник научил внучек пользоваться пистолетом, что называется, на всякий случай — бабуленька не возражала. Ветка влюбилась в него с первого выстрела и теперь периодически канючила, требуя свидания с ним в таёжной глуши подальше от доносчиков.
Ей хорошо: у неё дедовские руки с широкими ладонями и длинными сильными пальцами. А для Лёки полимерная рукоять слишком большая: стрелять неудобно. К тому же у «Гюрзы» целых два предохранителя. И тот, что в задней части рукояти жутко давит на ладонь. Отчего ощущение слабого хвата ещё усиливается: не стрельба, а наказание — машинально посетовала она, задумчиво пялясь на сестру.
Ветка стояла носом в угол между книжными стеллажами. Заложив руки за спину на арестантский манер. Демонстративно шмыгая носом и бубня:
— Я что, младенец, в углу стоять? Мне уже семнадцать. У меня паспорт есть. И, между прочим, куча прав. А ваши командные методы и произвольные решения вопреки объективным обстоятельствам наверняка прописаны в уголовном кодексе.
Лёка развернулась, чтобы улизнуть на кухню.
— Куда? — отчеканили за спиной командным голосом в духе произвольных решений, а проще говоря, валюнтаризма и деспотии.
— Я целый день не ела, — попыталась она разжалобить хотя бы Ладу Всеславну, бросив на неё умоляющий взгляд.
Бабуля считала спицей оставшиеся не распущенными рядки и призыв внучки заступиться проигнорировала.
— Попить-то хоть можно? — уныло пробормотала провинившаяся стоеросина, бросая сумку в кресло.
— Попить, оправиться и в угол, — скомандовал дед, щёлкнув предохранителем на спусковом крючке.
— Это расстрел? — не удержавшись, съязвила Лёка и вышла.
— Ты договоришься! — пригрозили ей в спину.
— А и верно, — выскочив из воздуха, подобострастно поддакнул Нешто-Нашто воеводе-батюшке и залез коленками на соседний стул: — Вишь, как девки нынче распустились. Дедово слово им уже не указ.
— Развинтились, — степенно согласился полковник, убирая пистолет в жестяную коробку.
— Вожжами бы их приголубить разок, враз бы опамятовали, — вовсю подхалимничал подлый старикашка.
— Драть их не передрать, — не стал возражать полковник и на это.
Бабуля отложила вязание, взяла ручку и лежавшую рядом бумажку — памяткой, что нужно завтра купить. Принялась писать, громко по слогам декламируя:
— Ещё два килограмма гречки, большой стакан сметаны и вожжи. Одна штука, — посмотрела поверх очков на Ветку и поправилась: — Две штуки.
— Смешно, — похвалил её супруг и предупредил: — До первых петухов и ни минутой позже. А выпустишь этих свиристелок, сама в углу окажешься.
— Не круто ли забираешь, — струхнув, проблеял скукожившийся дух. — С бабами-то оно знаешь… шутки плохи. А у тебя их целый выводок.
— Ни минутой позже, — строго повторил Степан Степаныч.
Поднялся, подхватил жестянку и направился в кабинет — Нешто от греха подальше засеменил следом. Воеводу от страшно уважал, а воеводиху просто боялся. Понятно, что поганца ни за уши оттаскать, ни поленом поперёк хребта вытянуть — он же просто мираж. А вот оружие приставника — это совсем другое дело. И на взгляд Нешто у бабули оно было самое опасное.
Долгий северный день всё никак не заканчивался: краешек солнца продолжал скрестись в занавешенные окна последними лучами. Дед с бабуленькой улеглись, а до назначенного срока наказания оставалось ещё несколько часов.
Ветка из своего угла шепотком покликала сестру:
— Стоишь?
— Сижу, — хмыкнув, прошептала в ответ Лёка.
— Нарушаешь? — погрозила пальцем Ветка и покосилась на закрытую дверь отеческой спальни.
Затем встала на карачки и приползла в угол сокамерницы. Шлёпнулась рядом на задницу и прилипла к её уху:
— В логовище проникла?
— На работу взяли, — одними губами похвасталась удачливая соискательница и призналась: — Там что-то не так.
— Что? — потребовала конкретики въедливая исследовательница причин и следствий.
— Не знаю, — протянула Лёка, пытаясь сгрести в кучу разрозненные дневные впечатления.
— Тогда рассказывай по порядку, — приказала внучка полковника.
И слушала сестру, не влезая с вопросами, пока дело не дошло до кадровички.
— Как зовут, — указала Ветка на пробел в изложении фактов.
— Марго.
— А полностью?
— Маргарита Савельевна Таева, — удовлетворила её любопытство Лёка и продолжила: — И знаешь, она почему-то упорно съезжала на тему нашей семьи. Исподволь и так навязчиво…
— Маргарита Савельевна Таева, — напряжённо прошептала Ветка и вытаращилась на рассказчицу: — Ничего не слышишь?
— Ты о чём? — встревожилась Лёка, зная, что сестра не станет её зря мистифицировать.
— Ма…ргарита, — с паузой посреди имени медленно повторила та. — Са…вельевна Та…ева.
— Ма-са-та, — выдохнула Лёка, чувствуя, как у неё защемило сердце. — Не может быть.
— Думаешь, совпадение? — заранее отказываясь в это верить, скептически ухмыльнулась Ветка.
Снова покосилась на дверь спальни, прислушалась и потребовала:
— Давай про собеседование с самого начала. До последней точки-закорючки.
Лёка приникла к её уху и повторила всё от начала до конца. Старательно припомнив даже мельчайшие подробности — включая собственные ощущения.
— Она или не она, — дослушав, деловито заключила Ветка, — мы всё равно узнаем. Это не принципиально. А принципиальны две темы. Первое: знает она, кто ты, или ещё нет? Второе: дружок её тоже работает в компании или она в одиночку туда внедрилась? Зачем внедрилась, понятно: до клада хочет добраться.
— Причём тут компания? — не поняла её выкладок Лёка.
— Вот, ты и узнаешь, — резюмировала Ветка и досадливо прошипела: — Жаль, что мне туда не устроиться.
— Зачем? — снова не врубилась старшая сестра. — Ты и так можешь туда пробираться в любое время. Через межмирье.
— В том-то и дело, что не могу, — развела руками младшая. — Там столько платят, что все за эту работу держатся. Я узнавала: текучка мизер. Значит, все друг друга знают. Буду шляться по коридорам и вынюхивать, кто-то обязательно прицепится. И как ты будешь выкручиваться? Как заявил твой приятель Моргощь, приставники простодушны и доверчивы. Одна из нас уж точно.
— Тебе так хочется полюбоваться на эту королеву Марго? — без особой радости уточнила Лёка.
— Сможешь устроить?
— Попробую, — скрепя сердце пообещала она и пожаловалась: — Я сейчас с голода опухну. А у меня все штаны впритык.