– Западный въезд, взлобок.
– Ну.
– Справа двадцать – кусты, переходящие в посадки.
– И?
– Там кто-то есть.
Кусты как кусты. Отсюда – более двухсот метров, видно плохо, закат отсвечивает. Ничего я там не рассмотрел, но настроение разведчика мгновенно передалось и мне: сердечко забилось быстрее, кровь самую малость шибанула в виски, показалось вдруг, что закат не просто багров, а вполне кровав...
– С чего ты взял, Вася?
– Верь мне, доктор. Там кто-то есть. И он не просто сидит, а наблюдает за селом...
– Значит, говоришь, моджахед при свете не гуляет?
– Да какой свет – сумерки уже. Через полчаса стемнеет.
– Не показалось?
– Да нет, есть там кто-то.
– Что-то не вижу ничего...
– Да сумерки же... Потом, я тоже не вижу. Там просто кусты шевелятся. А ветра нет – тихо. И пару раз блеснуло.
– Ну так за чем дело стало? Давай, поделись.
Вася достал рацию, накрылся плащ-палаткой и тихонько пробубнил:
– Третий – Пятому.
– На приеме.
– Готовность номер один.
– Шутишь?! – Обычно невозмутимый голос Петрушина дрогнул от неожиданности.
– Нет.
– Подробнее?
– Позже.
Трехсекундная пауза. На том конце радиомоста переваривают информацию.
– Ладно. Пошли на вторую.
– Понял. До связи...
– Зачем накрывался? Триста метров, в селе шумят, можно в голос болтать.
– Да так... Привычка...
Через пару минут на взлобок выехала пятидверная белая «Нива». Притормозила на миг – приняла на борт возникший из кустов серый силуэт и неторопливо стала спускаться по дороге к селу.
– Вопросы?!
– Ну что сказать... Глазастый ты, Маугли. Одно слово – лесовик...
«Нива» так же неспешно прокатилась по центральной (и единственной) улице и встала у «нашего» подворья.
– Есть! – тихонько взвыл Вася.
Честно говоря, не ожидал. Ладно – наблюдатель. Тут, вообще, немало таких типов, которые, прежде чем куда-то заезжать, десять раз проверятся. Работа у людей такая, приходится приезжать в сумерках да крутить головой на все триста шестьдесят. Не будешь крутить – отрежут.
Нежданные визитеры выбрали очень удачное время, видимо, люди опытные. Сумерки – время призраков. Вокруг серые тени, силуэты расплываются, все кажется эфемерным и нереальным. Приборами еще пользоваться нельзя, а в бинокль уже мало что разглядишь. Вот и мы мало что увидели: от «Нивы», один за другим, отделились четыре силуэта и исчезли в калитке. И все.
– Ну? – Вася опустил бесполезный бинокль и требовательно уставился на меня.
В переводе на общечеловечий: благоволите, коллега, стремительно проанализировать ситуацию и выдать единственно верный в данном случае прогноз. Мовсара мы не идентифицировали – сумерки, кто такие, вообще – непонятно, по какому поводу – тоже. Вот сиди и думай вслух. А я буду, как обычно, досадливо морщиться и торопить, обрывая на полуслове твои лихорадочные рассуждения.
– В ружье! – безапелляционно заявил я. – Пусть все бросают и летят сломя голову на вторую позицию.
– Думаешь? – Вася был заметно обескуражен. Он уже приготовился к полемике.
– Пятьдесят на пятьдесят, – пояснил я. – Если он – приз в студию. Если нет – извинимся перед ребятами, и все тут. От того, что они обругают нас последними словами, мы не умрем. Привыкшие ужо. Мы не по первому варианту – в дом ломимся, в случае неудачи сохраним позицию... А если он, а мы не сообщим?! Кроме того – наблюдатель. Зачем сидел, кому смотрел?
– Логично, – одобрил Вася. – Наблюдателя взяли, значит, возвращаться не будут. Транспорт не разворачивали, будут двигаться дальше по улице, через восточную окраину. Да, оптимально – перехват за селом, второй вариант. Ну что, шуметь?
– Давай.
– Третий – Пятому. – Вася все-таки опять нырнул под плащ-палатку. Привычка – вторая натура.
– На приеме Третий.
– Ну все – поскакали.
– Ты уверен?!
– Второй вариант.
– Значит, не уверен?
– Садитесь за восточной окраиной. Как договорились. Принимайте белую «Ниву», пятидверную. Мы возьмем запад. Как понял?
– Понял. Пошли на третью.
– Понял. До связи.
Вася сунул рацию в кармашек «разгрузки» и принялся деловито проверять экипировку.
– Доволен? – Я продолжал следить за усадьбой, готовиться буду, когда Вася закончит.
– Угу, – ноздри разведчика возбужденно трепетали – наконец-то пришло время действий!
– Хочешь, настроение маленько приспущу?
– Зачем?!
– Да так, для профилактики.
– Потому что вредный?
– Нет, потому что «головастик». И потому что ваш с Петрушиным любимый принцип «стрелять, потом смотреть – кто» не всегда хорош. Как, например, в данном случае.
– Ну вот, началось! – Вася недовольно шмыгнул носом. – Что там у тебя?
– У меня там две равновероятные версии. И обе имеют право на существование.
– Ну давай, валяй.
– Я полагаю, не надо доказывать, что не только мы одни в курсе, что тут проживает родня Мовсара...
– Короче!
– Короче... А вдруг это местная «безопасность» из Грозного или просто менты из того же соседнего села?
– Не понял... А чего им тут?
– А чего нам тут? Да просто так прикатили. Вдруг наобум наткнутся на Мовсара, который захочет навестить семью? На худой конец – «профилактическую» беседу провести, в надежде, что родственники что-то знают о его планах и ненароком «сольют» информацию.
– А наблюдатель? – молниеносно отреагировал Вася.
– А чье село, забыл? Мало ли что? Вдруг Мовсар точно здесь, да не один, а под прикрытием своих «покровителей». Вломишься сразу, без разведки, – попадешь в историю. Так что, думаю, наблюдатель в любом случае по делу – кто бы это ни был.
– Так... – Вася сурово вздохнул и наморщил лоб. – Так... ну, наши их, сто пудов, с ходу валить не будут. Их много, наскочат хором, двадцать стволов наставят...
– А мы?
– А что – мы?
– Хм... А ты сказал, что мы возьмем запад.
– Ну, сказал...
– Вдвоем?!
– Да мало ли что я сказал! Они же в любом случае поедут вниз – транспорт стоит носом на восток, наблюдателя с западной сняли...
– А что мешает им развернуться и ехать обратно?
– Но зачем?
– А в этой ситуации все пятьдесят на пятьдесят. Или Мовсар есть, или нет. Или Петрушин с резервом просто так прогуляется, или по делу. Согласен?
– Ну, допустим...
– Вот. В селе два выезда. Или вниз, или обратно. А если это менты или безопасность, им лучше всего не ехать дальше, а возвращаться – ближе так. Согласен?
– Согласен. А тачку не развернули – потому что вниз быстрее разогнаться, если вдруг напорются на засаду.
– Видишь, какой ты сообразительный.
– Вижу. Вот это ты вредный, доктор...
Вася озабоченно нахмурился и на пару минут впал в прострацию. Оценка непредвиденных изменений в обстановке.
Вредный я, вредный. Проблему подкинул. Если это Мовсар в гости прикатил, могут остаться ночевать. Или, как минимум, будут ужинать. Это не менее часа. Если «безопасность» или менты, беседовать могут с полчаса и далее. А минут через двадцать окончательно стемнеет.
Если визитеры не захотят ехать к Петрушину, а развернутся, как я предсказывал... Что мы увидим? Мы увидим только фары, даже без всякого силуэта. В данном случае проще всего махнуть полторы сотни метров по директрисе – темно, не заметят, – и выпустить по фарам пару «мух». У нас тут лежат четыре штуки, на случай непредвиденных осложнений. А потом подойти, посветить фонариками и посмотреть – не было ли там Мовсара.
Но проще – не значит правильнее. Мы так делать не будем. Потому что Мовсар нам нужен живым: кое-кто желает с ним плотно побеседовать. Кроме того, после выдвижения моей версии мы не уверены... А вдруг там точно: менты или «безопасность»? То-то будет весело, если мы завалим четверых сотрудников!
Вася нащупал в кармашке рацию и вопросительно посмотрел на меня.
– Хреновая идея, – я покачал головой. – Спалим всю операцию.
– Да, это точно, – согласился разведчик, даже не требуя объяснений. – Не, это я так – рука дернулась...
Объяснения не нужны, работаем вместе давно, понимаем друг друга с полуслова. Ну, сообщим мы, Иванов запросит, нет ли в Тхан-Юрте сотрудников. С ходу ведь не ответят (если вообще ответят), будут проверять по инстанциям, запрашивать информацию. И сразу станет ясно, что в Тхан-Юрте что-то затевается. Эфир могут слушать нехорошие товарищи, так что...
– Ну и как нам теперь?
Поскольку я ничего хорошего не придумал, взял паузу – поразмышлять. А спустя минуту пришлось размышлять примерно над тем же вопросом, но уже на другую тему. И размышлять очень быстро...
В калитке «нашей» усадьбы возник серый силуэт и растворился в «Ниве». Сел, стало быть. Двигатель машины негромко заработал. Хлопцы собрались уезжать? Ну куда же вы так быстро?!
– Вот это жопа! – нервно бормотнул Вася. – Петрушину еще пилить и пилить...
Ай да стратеги! Все рассчитали, а это не предусмотрели. Теперь уже неважно, куда они поедут – вверх ли, вниз... А если там действительно Мовсар?
– Пошли, что ли? Там один, справимся! – выпалил Вася. – Пошли?
– Но остальные могут в любой момент выйти...
– А могут выйти спустя пару минут. Сразу ведь не вышли, значит, болтают еще. А нам как раз всего-то две минуты нужно.
– Ладно, пошли. Как ты это видишь?
Вася за восемь секунд растолковал мне, как он это видит. Затем он по рации сообщил Петрушину, что наши «гости» в любой момент могут улизнуть и мы собираемся этому воспрепятствовать. Петрушин тихо выругался, но комментировать ситуацию не стал. После этого мы тихонько начали выдвижение, взяв только личное оружие – «тяжелую» экипировку всю оставили.
Метров двадцать от своего бугра мы ползли по-пластунски, потом Вася скомандовал – перешли на получетвереньки. Как только достаточно спустились вниз и перестали видеть белеющее пятно «Нивы», поднялись и рванули во все лопатки к линии домов – я спереди, Вася сзади, прилипнув ко мне, наподобие этакого самоходного рюкзака. На пятки, между прочим, ни разу не наступил – нас, военных, учат не только строем, в ногу, ходить, но и бегать таким же макаром.