– Лионелла. А почему вы спрашиваете?
– Красивая женщина. Вы были в приемной, пока мы беседовали с вашим сыном?
– Не знал, что это предосудительно. Конечно, я сидел в приемной и разговаривал с ней.
– Вы называли цифры в ее присутствии?
– Разумеется, нет. Я начинаю понимать ход ваших рассуждений. Если у меня в приемной сидит красивая женщина, с которой мне приятно общаться, то это почти наверняка означает, что она моя любовница и я выдаю ей все секреты нашей компании? Вам не кажется, что это слишком прямолинейные рассуждения?
– Не кажется. Во-первых, я почти убежден, что вас связывают романтические отношения, – спокойно заметил Дронго.
– Это вам сказал мой сын? – нервно спросил Вадим Олегович.
– Нет. Это было понятно из ваших отношений.
– Наверняка сказал Алексей, – повторил Трегубов, – но это неправда. Она мне не любовница.
– Во-вторых, вы слишком нервничаете, чтобы не обратить внимание на ваше необычное поведение. Еще до разговора с вашим сыном я был практически убежден в том, что вас волнует наш возможный разговор с вашим сыном, так как некоторую информацию вы ему наверняка сообщили. Ведь он работает с вами в одной компании и занимается зарубежными поставками, с которыми был связан результат вашего тендера. А это значит, что его тоже могли интересовать окончательные цифры вашей заявки, которые вы не стали бы от него скрывать. Именно поэтому вы так нервно реагировали на любые вопросы о вашей семье и предполагаемой встрече с вашим сыном. Вас прежде всего беспокоит, что эти цифры мог выдать именно он. И поэтому вы проводите самостоятельное расследование.
– А вы считаете, что я должен поступить иначе? – не скрывая своего раздражения, спросил Вадим Олегович. – Или сидеть и ждать, пока наша компания развалится? И в следующий раз предадут не мои интересы в бизнесе, а мою семью?
– Надеюсь, что этого не произойдет, – сказал Дронго. – Объясните, как проехать к вашей даче. Вечером мы постараемся к вам приехать.
Через пять минут они вышли из приемной. Лионелла хищно улыбнулась обоим гостям и кивнула на прощание. Уже в машине Вейдеманис спросил Дронго:
– Что нам делать?
– Начнем с «Орфея», – предложил Дронго, – нужно понять, кто и как создал эту компанию, чтобы разобраться, каким образом ее сотрудники могли узнать цифры и послать свою заявку. Почти наверняка у них нет своего сайта. Так как компания была создана за несколько дней до подачи заявки. Убежден, что и регистрировались совсем недавно.
– Скорынкин, – напомнил Вейдеманис, – нам называли эту фамилию.
– Михаил Матвеевич, – кивнул Дронго, – если он вице-президент в Роснефтегазпроме, то наверняка его данные есть в Интернете. У этой компании большой сайт.
– Что ты хочешь сказать?
– Если действительно «Орфей» создал этот чиновник, то нужно выходить на него.
– Явиться к нему и спросить, кто сдал им цифры заявки? – улыбнулся Вейдеманис.
– Конечно, нет. Но если он основатель компании, то нужно понять, кому он мог поручить провернуть эту рискованную операцию. Кажется, нам назвали имя Абессалома Тордуа. Давай начнем с него.
– Надеюсь, что и к нему мы тоже не поедем?
– Сначала постараемся выяснить все, что можно, об этих двоих людях. Скажи Кружкову, что нам нужна его помощь, и сам отправляйся к нему. У вас есть время до шести вечера, чтобы собрать информацию на этих господ.
– Хорошо. Где тебя искать?
– Поеду в этот «Исток».
– Один? Может, я поеду с тобой?
– У вас на сегодня много дел. А «Исток» – охранная фирма, в которой наверняка работают бывшие сотрудники правоохранительных органов. Думаю, мы найдем общий язык.
– Это может быть опасно, – напомнил Вейдеманис, – а если они каким-то образом причастны к смерти Чалмаева?
– Значит, буду осторожен, – пошутил Дронго, – Вы занимаетесь «Орфеем», пытаетесь узнать все, что можно узнать. А я еду в «Исток». У меня более легкая задача, чем у вас. Поэтому не спорь. Сейчас я постараюсь узнать, где находится этот «Исток».
Он достал свой айфон и начал поиски охранного агентства. И уже через минуту знал, что такая организация находится на улице Тимура Фрунзе. Пересев в такси, эксперт попросил отвезти его по указанному адресу. И еще через полчаса уже был на месте. Позвонив своему водителю, он попросил его приехать по указанному адресу и вошел в здание. В большой приемной комнате, куда ступил, находились молодой человек лет двадцати пяти и женщина лет сорока. Оба сидели перед компьютерами. Когда вошел гость, молодой человек поднялся со стула.
– Слушаю вас, – сказал он. Была заметна его армейская выправка, очевидно, он совсем недавно вернулся из армии или проходил службу по контракту.
– Мне нужен господин Дмитрий Кремей, – вспомнил Дронго, – кажется, он вице-президент вашей компании.
– Да, – кивнул молодой человек, – только он не принимает посетителей. У нас есть другой вице-президент, который принимает гостей. Вы можете пройти к нему, если представляете корпорацию или организацию. А если у вас личное дело, то мы можем сами принять вас. – Он показал в сторону женщины и хотел еще что-то добавить.
– Нет, – перебил его Дронго, – мне нужен господин Кремей. Я приехал для встречи именно с ним.
– Как вас представить? – спросил молодой человек.
– Меня обычно называют Дронго, – сообщил он.
Женщина, сидевшая за компьютером, вздрогнула. Подняла голову, посмотрела на гостя.
– Как вы сказали? – недоверчиво спросила она.
– Я эксперт по вопросам преступности. Меня обычно называют Дронго, – повторил он.
Женщина несколько секунд молча смотрела на него. Затем поднялась со стула и, подойдя к молодому человеку, что-то сказала ему. Она была в черном брючном костюме и прихрамывала. Молодой человек, явно удивившись, посмотрел на незнакомца.
– Вы эксперт по проблемам преступности господин Дронго? – спросил он, все еще не веря своим глазам.
– Иногда меня называют и так.
– Вы тот самый Дронго, – не выдержав, снова вмешалась женщина. Гость вызывал у нее сильный интерес.
– Не знаю, есть ли в мире второй Дронго, но меня называют именно так, – признался он, – ведь Дронго на самом деле не имя, а название птицы, которая обитает в Юго-Восточной Азии. И поэтому людей с подобными именами просто не бывает.
– Значит, вы тот самый эксперт, – проговорил молодой человек, поднимая трубку и что-то быстро докладывая. Видимо, ему не поверили. Он положил трубку и, пробормотав слова извинения, быстро вышел из комнаты. Женщина все еще недоверчиво смотрела на гостя.
– Разве мы знакомы? – спросил Дронго.
– Нет, – ответила женщина. У нее были черные волосы, азиатские скулы и узкие крылья носа. Очевидно, метиска, подумал Дронго. Башкирка с примесью славянской крови. Глаза темные, но крупные, и черты лица не совсем азиатские. Или, возможно, ее отец из Калмыкии, а мать славянка.
– Я много про вас слышала, – призналась женщина, – я работала в полиции шестнадцать лет. Ушла оттуда после ранения три года назад. Сейчас работаю здесь.
– Вы были оперативником? – спросил Дронго.
– Я работала в отделе по борьбе с проституцией, – пояснила женщина, – была заместителем начальника отдела.
– Сложная должность, – заметил Дронго. – А почему ушли? Если, конечно, не секрет?
– Не секрет, – улыбнулась она. – Вы наверняка знаете, как там тяжело работать. Слишком все коррумпировано. Низшие чины предпочитают получать «натурой». Высшие предпочитают иметь свои деньги с сутенеров. В какой-то момент меня просто подставили. Трижды стреляли в спину. Лежала почти шесть месяцев в больнице, но выжила.
– Три ранения, и вы выжили? – Теперь настала очередь удивляться гостю.
– Одно было в плечо, второе в ногу, – пояснила она, – третья пуля прошла рядом с сердцем. Врачи говорили, что мне повезло. Пуля прошла навылет. Хуже всего было с пулей, попавшей в ногу. Раздробила бедро, и теперь хромаю. Правда, меня наградили орденом Мужества, но списали на пенсию по инвалидности, – добавила женщина, невесело усмехнувшись.
– Как вас зовут? – спросил Дронго.
– Иджиля Батаева, – ответила она.
– Я так и думал, – кивнул гость, – видимо, отец калмык, а мать славянка.
– Наполовину. У меня мать русская, а отец татарин, – усмехнулась Иджиля.
– И имя у вас красивое. Переводится как «Сильная Волжанка». Ведь Батаева от слова «Бату», что значит «сильный», а «Иджиля» означает «Волжанка», – вспомнил Дронго.
– Теперь я знаю, что вы тот самый эксперт, – воскликнула Иджиля, – да, действительно, на калмыцкий можно перевести и так. Неужели вы знаете калмыцкий язык? Говорят, вы знаете целую кучу языков.
– К сожалению, это неправда, – вздохнул Дронго, – знаю только несколько и всегда очень жалею, что не выучил больше.
– Я так много про вас слышала, когда работала в полиции, – вспомнила Иджиля, – говорили, что вы разгадываете самые запутанные преступления. У нас в отделе про вас даже рассказывали анекдоты. Тогда еще была милиция. Получается, что подставили меня в милиции, а уволили уже из полиции, – грустно добавила Батаева.
– В каком звании вы были?
– Дослужилась до майора, – ответила Иджиля.
– Вам не говорили, что вы красивая женщина? – неожиданно спросил гость.
– Это вы говорите из жалости? Или чтобы просто сделать мне комплимент? – вспыхнула Батаева.
– Это я говорю из справедливости, – возразил Дронго.
Появился молодой человек и с ним запыхавшийся мужчина лет пятидесяти. Невысокого роста, с треугольным лицом, длинным носом, кучерявыми, уже начинающими седеть волосами.
– Вы господин Дронго? – спросил он.
– Меня обычно так называют, – подтвердил гость.
– Дмитрий Кремей, – представился вошедший, – вице-президент компании. Вы хотели меня видеть?
– Да. И переговорить.
– Очень хорошо. Пойдемте ко мне. Я вижу, наша госпожа Батаева вас сразу узнала. Она много лет проработала в милиции и много про вас слышала.
– Насколько я знаю, вы тоже работали в милиции?