Этого тоже в январе я себе вообразить не могла.
— Я же говорила тебе, — сказала я, отвечая на объятие.
Через его плечо я заметила Кейси и Джессику, идущих через столовую. Продвигаясь сквозь толпу студентов, они смотрели на меня в объятиях Тоби. Но, по какой-то причине, выражение на их лицах не отражало того счастья, которое я чувствовала внутри себя. Джессика выглядела какой-то грустной, а Кейси… ну, она выглядела сильно разозленной.
Почему? Что с ней происходит? Что происходит с ними обеими?
Перед тем, как отпустить, Тоби последний раз крепко меня сжал и, опустившись на колено, поднял упавшее письмо.
— Не могу поверить. Мои родители ни за что мне не поверят.
Я отвела взгляд от подруг, растворившихся в группе восьмиклассников, и повернулась к счастливому парню перед собой.
— Если они хоть немного тебя знают, Тоби, они легко в это поверят, — сказала я. — Мы все знали, что тебе суждено творить великие дела. Ну, я-то точно знала это уже несколько лет.
Тоби выглядел удивленным.
— Лет? Но мы с тобой начали общаться только пару недель назад.
— Но занятия у нас были вместе с восьмого класса, — напомнила ему я. — Тебе не нужно было со мной разговаривать, чтобы я знала, что ты замечательный. — Я широко улыбнулась и хлопнула его по спине. — И ты мне это доказал. — Прозвенел звонок, и я повернулась к дверям, что вели к школьной стоянке. — Увидимся позже, Тоби. Еще раз поздравляю!
— Ага. Спасибо, Бьянка!
Выходя через двойные двери, я размышляла над тем, не слишком ли много сказала. Выдала ли я себя в качестве полу-преследователя? Боже, надеюсь, что нет. Последнее, чего мне хотелось, так это испугать бедного парня после всего недельного человеческого контакта. Это точно сделает меня неудачницей.
Я была готова открыть двери на парковку, когда где-то рядом кто-то прочистил горло. Обернувшись, я обнаружила Кейси со скрещенными руками на груди, облокотившуюся на пустой стенд для наград. То, как были прищурены ее глаза, сразу же испортило мне настроение.
— Что? — спросила я.
Она состроила гримасу и опустила руки по швам.
— Ничего, — пробурчала она. — Забудь!
— Кейси, что ты…
— Не сейчас, Би. — Повернувшись, она зашагала прочь. — Меня тренировка ждет.
Мои руки автоматически вперлись в боки.
— Что, нафиг, с тобой происходит? Ты ведешь себя, как последняя сучка!
Она остановилась и посмотрела на меня через плечо.
— Я — сучка? Ты игнорировала меня, и это я — сучка? Что за фигня, Бьянка! — Она покачала головой. — Плевать. Я не хочу сейчас об этом разговаривать. Учитывая то, что мы должны были поговорить десять минут назад, как ты сказала Джессике. Думаю, ты была слишком занята, вися на шее того ботаника…
— Критика в адрес Тоби, похожа на то, что как раз сучки и делают, Кейси, — отрезала я. Как она смеет! Она знает, что он мне нравится. Знает, что его внимание важно для меня! Знает и кидает мне это в лицо? — Ты ведешь себя как одна из зазнаек из группы поддержки.
Ее глаза загорелись, и на секунду я подумала, что она на меня прыгнет. Я серьезно думала, что стану участницей настоящей девчачьей драки с выдиранием волос на автостоянке школы.
Но она ушла. Не сказав ни слова. Не произнеся ни звука. Она просто зашагала в сторону спортзала, оставив меня разозленной и запутавшейся.
Мы с Кейси и раньше ругались, такое случается, когда дружишь с кем-то столько лет. Но эта ссора выбила меня из колеи, потому, что я не знала, что с Кейси происходит. Я направилась к своей машине, пытаясь разобраться в том, чем заслужила все это. Видимо, я все же сделала что-то не так.
И, как всегда, все должно было стать еще хуже.
Моя машина не хотела заводиться. Я пыталась и снова пыталась, но ничего не выходило. У меня сел аккумулятор.
— Черт! — вскрикнула я, ударив кулаком по рулю. Этого мне только не хватало. Разве мой день не был достаточно плохим? Разве моя жизнь не была достаточно плохой? Складывалось ощущение, что ничто никогда не получалось, как должно было. — Блин! Черт! Заводись, ты, кусок…
— Проблемы с машиной, Простушка?
Я замерла на полуслове и кинула сердитый взгляд на подошедшую тень. Открыв дверь, я сказала Уэсли:
— Моя машина не заводится.
И затем увидела рядом с ним девушку.
Худенькая. С большим бюстом. Не Луису Фарр. Эта девочка была симпатичнее. У нее было круглое невинное лицо, которое обрамляли каштановые кучеряшки, и большие серые глаза. Естественно, она была намного красивее меня. Скорее всего, какая-то восьмиклассница, которая кинула один взгляд на сексуальную улыбку Уэсли и его красивую, сверкающую машину и решила позволить ему делать с ней, что угодно. И снова приступ ревности накрыл меня с головой. Это просто ПМС.
— Хочешь, я тебя подвезу? — спросил он.
— Нет, — ответила я быстро. — Я сейчас позвоню… — Но кому я могла позвонить? Мама была в Теннеси. Папа на работе. Кейси на тренировке. И это не имело значения. Она была зла на меня, и они с Джесс все равно полагались на своих родителей — или на меня — чтобы их куда-то возить. Кто приедет за мной?
— Пошли, Простушка, — сказал Уэсли, улыбаясь мне. — Ты же знаешь, что хочешь прокатиться со мной. — Он наклонился, заглядывая мне в глаза. — Что плохого может случиться?
— Да ладно, все нормально. — Я ни за что на свете не собиралась садиться в ту же машину, что и его последнее завоевание. Неа. Ни за какие деньги.
— Не будь глупой. Ты можешь позвонить механику позже, а сейчас нет причин сидеть тут до темна. Мне нужно сначала отвезти Эми, потом я подвезу тебя домой.
Эми, — подумала я. — Так вот, как зовут эту девчонку.
Затем что-то кликнуло у меня в мозгу.
Боже мой! Эми! Эми — его сестра! Я снова посмотрела на девчонку, размышляя, как же я это упустила. Вьющиеся каштановые волосы, темно-серые глаза, очень привлекательная. Та-да! Схожесть очевидна. Я неимоверной тупицей.
Уэсли протянул руку и вынул мои ключи из зажигания.
— Ладно, — сказала я, чувствуя себя чуточку лучше. Я выхватила у него свои ключи и кинула их себе в рюкзак. — Дай мне собрать свои вещи. — Как только у меня было все, что мне нужно, я заперла двери и последовала за Уэсли к его машине, которую легко было найти, поскольку это была единственная Порше на стоянке.
— А теперь, Простушка, тебе придется признать, что иногда я все же делаю хорошие дела, — сказал Уэсли, занимая сидение водителя. Я забралась назад, чтобы Эми, которая, по-видимому, была тихоней, смогла сесть рядом с братом.
— Я никогда не говорила, что ты не делаешь хорошие дела, — ответила я, пытаясь устроится поудобнее на крошечном сидении. Боже, такая пантовая машина, а ноги сзади девать некуда. Мне приходилось сидеть боком, с коленями прижатыми к груди. Ужасно неудобно. — Ты делаешь, но только в тех случаях, когда можешь получить из этого какую-то выгоду.
Уэсли нахмурился.
— Ты слышала это, Эми? Можешь поверить в то, что она обо мне думает?
— Уверена, что Эми прекрасно знает, какой ты.
Уэсли замолчал.
Эми засмеялась, но выглядела немного нервничающей.
За все время поездки она почти не говорила, хоть Уэсли и пытался несколько раз вовлечь ее в разговор. Сначала я подумала, что это из-за меня, но потом поняла, что она просто очень стеснительная. Когда он подъехал к большому старомодному дому, принадлежавшему, должно быть, их бабушке, Эми повернулась ко мне и тихо сказала:
— Пока. Было приятно познакомиться. — И выскочила из машины.
— Она милая, — отметила я.
— Ей нужно быть немного уверенней, — вздохнул Уэсли, наблюдая, как она поднимается по ступеням к дому. Как только она исчезла за дверью большого дома (не такого огромного, как их особняк, но было видно, у бабушки тоже водились деньги), он снова посмотрел на меня. — Ты можешь сесть впереди, если хочешь.
Я кивнула и выбралась из машины. Открыв пассажирскую дверь, я забралась на сидение, которое только что освободила Эми. Не успев пристегнуть ремень безопасности, я услышала, как Уэсли издал тихий стон разочарования.
— Ты чего? — спросила я, поднимая на него взгляд, но получила ответ прежде, чем он успел что-то сказать.
Из дома вышла женщина лет шестидесяти и направлялась в нашу сторону. Без сомнения, бабушка Уэсли. Бабушка Уэсли, ненавидящая его. Неудивительно, что он выглядел так, будто хотел спрятаться. Я чувствовала легкое волнение, видя, как женщина, одетая в дорогой на вид свитер и идеально выглаженные брюки, приближается к машине.
Уэсли опустил стекло со своей стороны, когда она подошла достаточно близко, чтобы слышать его.
— Привет, бабушка Раш, как поживаешь?
— Не играй со мной, Уэсли Бенджамин. В настоящий момент я очень на тебя зла. — Однако она не звучала разозленной. Ее голос был пронзительным и мягким.
— Что я сделал на этот раз? — спросил Уэсли со вздохом. — Обул не те ботинки? Или машина недостаточно чистая? В чем обвинишь меня сегодня?
— Я бы посоветовала не говорить со мной таким тоном, — сказала она самым наименее угрожающим тоном, какой я когда-либо слышала. Это было бы смешно, если бы Уэсли не выглядел таким несчастным. — Живи, как тебе хочется, но не втягивай в это Эми.
— Эми? Что такого я сделал Эми?
— Серьезно, Уэсли, — ответила его бабушка с драматическим вздохом, — почему бы Эми не ездить на автобусе? Я не одобряю того, что ты подвозишь ее со, — она сделала паузу, — своими подругами на заднем сидении. — Она посмотрела мимо Уэсли, и на секунду наши глаза встретились, после чего она перевела взгляд на своего внука. — Мне бы не хотелось, чтобы это негативно влияло на твою сестру.
На мгновение я потерялась. Я была отличницей, никогда в жизни не влезала в неприятности. И все же эта женщина считала, что я каким-то образом плохо влияю на ее бесценную внучку.
Затем я поняла.
Она думает, что я одна из шалав Уэсли. Она считает, что я девчонка легкого поведения, с которой он хорошо проводит время. Уэсли говорил мне, что она не одобряет «стиль его жизни». Ей не нравится то, что он спит со всеми вокруг. И увидев меня на заднем сидении, она предположила, что я очередная бродяжка, которую он подобрал.