Отвернулась, не желая поддерживать диалог со своим похитителем. Пусть хоть руки лишится, мне все равно. Танас хмыкнул, но не стал пытаться меня разговорить.
В кабинке экипажа было душно и жарко, значит, утро давно минуло. Мы наверняка прилично отъехали от столицы. Но едва ли мы двигались по одному из главных трактов, иначе бы нас уже перехватили. Судя по всему, Шварц и его сообщник наделали много шума, сбегая из города.
Я выглянула в окошко, но пейзаж снаружи мне ни о чем не сказал. Узкая пыльная дорога, кусты, деревья… И ни одного указателя. По идее, мы должны были ехать в сторону Прейнского залива, откуда было легче всего попасть в Алерт по морскому пути. Дня два пути до Прейна, может, чуть больше. Надеюсь, меня спасут до этого, да и в Прейне заговорщиков будет ждать жаркая встреча. Нужно сохранять спокойствие и не срываться на истерику.
С удовольствием бы молчала всю дорогу, но мой организм не был так терпелив. Поерзав несколько минут на неудобном сиденье, я все же нерешительно попросила:
– Мы можем остановиться? Мне нужно.
– Конечно. Только прошу вас, будьте хорошей девочкой и не создавайте проблем.
Артефактор постучал рукоятью револьвера по стенке экипажа, и тот остановился. Первым вышел Шварц и подал мне руку, от которой я не рискнула отказаться.
Почтовым дилижансом управлял менталист, к моему глубокому сожалению, даже не поцарапанный. Он отрывисто спросил что-то у Шварца на алертийском, и тот так же коротко ему ответил. Жаль, что учила этот язык очень давно и сейчас могла разве что поздороваться и спросить, где находится гостиница.
– Мне придется проводить вас.
Я смущенно кивнула.
Кусты по краям дороги были достаточно густыми, чтобы уединиться, не боясь, что меня увидят. Но, оказавшись вне пристального внимания артефактора, я не смогла удержаться и попыталась сбежать.
Сразу стало понятно, что я сделала ошибку. Во-первых, мой побег был спонтанным, я не знала, куда бежать и где можно спрятаться. А понадеявшись, что раненому Шварцу будет сложно меня догнать, забыла о том, что босая. Домашние туфли я потеряла еще где-то в парке, а мои нежные стопы едва ли были приспособлены даже для обычных прогулок по лесу, не говоря уже о беге.
Сначала я пыталась действовать тихо, а потом, поняв, что мои маневры заметили, уже не скрываясь, рванула в лес, надеясь, что в спину мне ничего не полетит.
– Софи! – крикнул Шварц, устремляясь следом.
Я бежала, не оборачиваясь, пытаясь затеряться среди деревьев, пока не наступила со всего размаха на колючую шишку. Неловко взмахнула руками и все же упала. Колени и ладони обожгло болью. На глазах выступили слезы обиды, когда я увидела перед своими глазами ботинки Шварца. Чертовы длинноногие мужчины!
– И что это было? – зло спросил артефактор. Протянул мне руку: – Вставай!
Видя, что я не собираюсь принимать его помощь, он просто нагнулся и, схватив за подмышки, без всяких затруднений поднял.
– Весьма глупо с твоей стороны. На что ты надеялась?
Я подняла заплаканные глаза и, ни на что особо не надеясь, попросила:
– Мастер, отпустите меня. Пожалуйста…
На рассерженном лице Шварца появилась растерянность.
– Как была плаксой, так и осталась, – с досадой сказал он, отводя взгляд. Впрочем, в голосе его появилась какая-то мягкость.
Я вытерла глаза рукавом халата.
– И всего-то раз было.
– Когда мы встретились, ты тоже плакала. Не помнишь? Такая забавная маленькая девочка, забытая взрослыми, слишком занятыми своими делами. Тогда я хотел развеселить тебя, а в итоге чуть не убил.
– А теперь, очевидно, решили исправить ошибку.
Не стоило злить своего похитителя, но я была раздосадована. Мне казалось, что он играет со мной. Вот для чего вспомнил детство? Сейчас мне меньше всего хотелось, чтобы меня что-то связывало со Шварцем. Но он явно думал по-другому. Меня привлекли в объятия и погладили по спутанным волосам.
– Глупая. Я не могу отпустить тебя, думаю, ты прекрасно это понимаешь. Но и твоей смерти я не допущу.
– Тогда зачем все это? Зачем вы предали, мастер?
И для чего рвете мне сердце…
– Как бы я хотел не втягивать тебя во все это, – прошептал артефактор. – Но у меня не было выбора. Тебя бы просто устранили, понимаешь? Не найдя способ обойти охрану, они решили, что легче убить Софию Вернер. Я сам предложил им помочь.
– Вы были связаны с заговорщиками, – не спрашивала, утверждала. Все слишком очевидно. Один вопрос мучил меня: – Добровольно? Вы сделали это добровольно?
Шантаж, ментальный контроль. Мало ли как они могли вынудить его предать Грейдор и министерство?
Артефактор молчал, и таившаяся во мне надежда погасла. Ведь Шефнер говорил с ним, он бы почувствовал, что Танас действует не по своей воле.
– Не надо меня бояться и ненавидеть, – Шварц поцеловал меня в висок и отстранился. – Я буду рядом и не позволю никому тебя обидеть.
Рыжеволосый мастер как всегда чрезмерно самоуверен. Безумие, но, кажется, он и в самом деле думал, что действует во благо.
– Не все в ваших силах, – сказала я.
Мы вернулись к дилижансу. Менталист, чьего имени я так и не узнала, бросил в нашу сторону презрительный взгляд. Представляю, как мы выглядели со стороны: заплаканная, грязная и помятая я и не менее взъерошенный Шварц, ведущий меня за руку. Надеюсь, фантазии на наш счет так и остались фантазиями. Не хотелось бы думать, что Танас Шварц опустится до принуждения. Внутреннее напряжение никак не спадало. Полное незнание своей судьбы, страх за Джиса, тетушку Адель и слуг и вопросы, вопросы, задать которые я никак не решалась. Я наблюдала из-под неплотно сомкнутых век за Шварцем, но всякий раз, когда он смотрел в ответ, поспешно отворачивалась.
– Ты голодна?
Он вытащил из сумки лепешку и, разломив пополам, протянул мне одну часть.
– К вечеру, надеюсь, удастся поесть нормально.
– Спасибо, – неохотно ответила я.
Как бы я ни боялась Танаса Шварца в этот момент, стоило хотя бы сделать вид, что я пытаюсь примириться со своей судьбой. И если получится, заслужить его доверие.
Доев сухую лепешку и выпив немного воды из фляжки Шварца, я несколько неуверенно сказала:
– Я могу вытащить пулю. Вам, наверное, очень больно.
Танас недоверчиво хмыкнул:
– Подозрительная доброта. Надеюсь, ты не будешь пытаться меня убить?
– Я бы не смогла. И думаю, никогда не смогу. В отличие от вас.
Все же не удержалась.
– Осуждаешь? Я ценю человеческие жизни, и свою в том числе.
Я промолчала. Маг снял рубашку. Кровь на плече уже засохла, и ткань рубашки прилипла к коже. От резкого движения рана вновь открылась.
– Знаешь, что делать?
Кивнула, приложив ладонь к ране. И закрыла глаза.
Шварц рисковал. В этот момент я на самом деле могла убить его. Артефакторы, помимо создания чар, умели управлять предметами. Небольшими, конечно, – ворочать булыжники могли разве только боевые маги. Но этого было достаточно, чтобы заставить маленький кусочек металла выйти из тела. Или же, напротив, впиться в сердце.
Но я не врала, когда говорила, что не способна на убийство. Да и не дало бы мне это ничего. Менталист не позволил бы мне сбежать.
Понадобилось минут десять, чтобы сначала найти пулю, а затем «подцепить» чарами. Потом стало проще: «потянула» на себя, и металлический шарик мягко ткнулся в мою руку. Шварц судорожно выдохнул.
– У вас есть чем обработать рану?
– Сейчас.
Он достал из сумки еще один флакон и щедро смазал рану едко пахнущей жидкостью. Затем тщательно вытер мои запачканные кровью ладони оторванным подолом рубашки, отчего-то улыбаясь.
– Молодец, хорошо справилась, – похвалил он.
Я все-таки умудрилась задремать, сморенная духотой. В плотном халате было жарко, но я не могла позволить себе остаться в одной сорочке рядом с мужчиной. Проснулась оттого, что меня негромко, но настойчиво звали по имени. Голова моя лежала на коленях Танаса, а оголившиеся во сне ноги целомудренно накрыты легким пледом. Я резко села и отодвинулась как можно дальше от Шварца.
Дилижанс стоял.
– Мы приехали?
– Впереди может быть застава, так что придется немного пройтись пешком.
– Немного?
– Прости, у меня нет для тебя обуви. Но если станет совсем плохо, готов понести на своей спине.
– Едва ли вам позволит здоровье, – мрачно ответила я.
Мы остановились на обочине пыльной дороги. Вокруг было пшеничное поле, а за ним среди холмов виднелась железная дорога. Туда мы и направились. Ноги я сбила уже через полчаса, но терпеливо молчала, не желая злить похитителей. Правда, через час я едва ковыляла и стала серьезно тормозить мужчин. Повезло, что был уже вечер и мне не грозил солнечный удар, но от боли в ногах и усталости я была готова вот-вот упасть в обморок.
«Вот и пристрелят меня, как загнанную лошадь», – ныла я про себя, с трудом переставляя ноги. Шварц тоже выглядел неважно, к тому же был нагружен вещами, так что надеяться на то, что он сможет меня понести, не стоило. А ведь обещал!
Я в очередной раз споткнулась и, коротко охнув, присела, борясь с головокружением. Меня резко дернули за плечо.
– Забирайся.
Алертиец все же решил покатать меня на себе. Едва ли из жалости, скорее от безысходности. Выглядел он довольно щуплым, но руки его оказались сильными. Ехать в таком положении, когда чужие ладони касались моих ног, а сама я прижималась грудью к мужской спине, было неловко, но выбора не было.
Когда мы вышли к железной дороге, идти стало чуть легче. Но до небольшой грузовой станции мы дошли, когда совсем стемнело. Кирпичный домик смотрителя, несколько бараков. Мужчины остановились невдалеке, и меня поставили на землю.
– Нас могут запомнить, если мы приведем девушку в таком виде. Едва ли у меня хватит сил стереть память всем.
– Убийства привлекут внимание, Рено, – нахмурился Шварц. – Да и не хотелось бы мне трогать гражданских.
Алертиец выругался себе под нос.