Неожиданным гостем в моем доме стал министр Гайне. Он, впрочем, ничего от меня не хотел, выпил чаю, обсудил с тетушкой Адель погоду и отбыл, оставив меня в недоумении. И что хотел, интересно?
Жизнь шла своим чередом, но я лишь безвольно наблюдала происходящее вокруг. Ела, спала, смотрела в окно, читала книги. Попыталась создать несколько артефактов в восстановленной мастерской, но обнаружила, что пока не способна работать. Внимание рассеивалось, мелкая дрожь в руках появлялась в самый неподходящий момент. Испортив несколько болванок, закрыла мастерскую на ключ и больше не спускалась в подвал.
Растормошить меня удалось Джису, точнее событию, которое было непосредственно с ним связано.
В очередное отвратительно солнечное утро в мою дверь постучали, отчего-то полностью проигнорировав звонок. Я как раз была в прихожей, поэтому, схватив старую дедову трость, приоткрыла дверь, не снимая цепочки, и выглянула.
На крыльце стояла женщина, довольно элегантно одетая, но с самым свирепым выражением лица. Она была высокой, почти на две головы выше меня, и крупной. Не толстой, а именно крупной, притом с такими формами, что едва ли оставят равнодушным любого мужчину.
– Чем могу быть полезной? – спросила я вежливо.
– Вы София Вернер? – высокомерно спросила меня дама.
– Именно так.
– Меня зовут Сванхильда Грохенбау. Мой муж сейчас здесь?
Фрау Грохенбау?! Неужели пришла мириться с мужем?
– Подождите, я его позову, – пробормотала, отпирая дверь. Не держать же благоверную Джиса на пороге.
– В этом нет необходимости, – твердо сказала фрау Грохенбау. – Я хотела сказать, что мне надоело!
– Надоело?
– Да! – несколько агрессивно ответила женщина. – Пока он развлекается в вашей, фрейлейн, компании, я, его бедная и несчастная жена, должна воспитывать его дочь в одиночку!
Насколько я помнила, жена Джиса сама выгнала его из дома, но влезать в семейные разборки мне не хотелось.
– Давайте я все-таки позову Джиса…
– Вы зовете его по имени? Какое нахальство! И чем такая пигалица, как вы, могла завлечь моего мужа?! Впрочем, не важно. Это больше не мое дело. Как и воспитание его невыносимой дочери.
Фрау Грохенбау распахнула дверь, заставив меня опасливо отскочить. К счастью, нападать она не собиралась. Вместо этого жена Джиса втолкнула в прихожую девушку с чемоданом в руках. Прелестное создание лет пятнадцати с кудрявыми светлыми волосами, вздернутым острым носиком, ямочками на щеках и пронзительно-яркими голубыми глазами. Девушка была сильно похожа на Джиса, но гораздо симпатичнее. От матери она унаследовала рост, но при этом имела тонкую изящную фигуру.
Дверь оглушительно захлопнулась, оставив меня потрясенно смотреть на милую дочурку Джиса. Впрочем, милой она казалась ровно до того момента, как открыла рот.
– А это правда, что вы спите с моим папой?
Кровь бросилась мне в лицо, но ответила я довольно сдержанно:
– Конечно, нет. Разве ваш отец не говорил вам, что он на службе?
– Мама считает, что это отговорки. Вот чем вы докажете, что не пытаетесь увести папу из семьи?
Мне еще и оправдываться перед этой девицей надо?! Я смерила юную особу высокомерным взглядом, подсмотренным у Шефнера. Особа стушевалась, но глаза не опустила.
– Ничем, – все-таки соизволила ответить я. – Пусть вам, фрейлейн, ваш отец сам все доказывает и объясняет. Вот, кстати, и он.
Джис, спускающийся по лестнице и жующий яблоко, увидев дочь, замер.
– Ирма! – воскликнул он. Смесь радости и тревоги отразилась на его лице. – Что случилось, милая? Почему ты здесь?
При виде отца девушка всхлипнула, молодой кобылой пронеслась мимо меня и стиснула отца в объятиях. Смотрелось это мило, но забавно, учитывая, что дочурка была на голову выше Джиса.
– Папочка! Я так скучала! Я больше не могу жить с мамой – она не дает мне и вздоха сделать. Не прогоняй меня, прошу!
– Но я не могу. Я же на работе, – растерянно ответил Джис, неловко похлопывая Ирму по спине.
– Давай уедем!
– Тебе нужно вернуться домой, Ирмгарда.
– Если ты вернешь меня домой, я сбегу. Лучше стать бродяжкой, чем терпеть ее вечные придирки!
С семьей Грохенбау все было ясно. Довольно жесткая мать, потакающий родной кровиночке отец и сама кровиночка, которая неплохо пользовалась разногласиями родителей по поводу ее воспитания. Видимо, фрау Грохенбау надоели выкрутасы дочери, и она решила, что теперь очередь Джиса заниматься дрессировкой их чада. Тот, правда, растерялся от появления дочери и что с ней делать, не знал.
Я откашлялась, привлекая к себе внимание.
– Ваша жена, господин Грохенбау, – подчеркнуто официально сказала я, – ушла минуту назад. Я полагаю, вы успеете догнать ее и решить вопрос воспитания вашего ребенка. Надеюсь, к обеду вы с этой проблемой разберетесь, господин Грохенбау.
– Я мигом, – кивнул Джис и, вручив дочурке недогрызенное яблоко, поспешно убежал.
– Ну и где я буду спать? – спросила Ирма, с любопытством оглядываясь.
– Не имею ни малейшего понятия. Можете пока оставить вещи здесь и пройти в гостиную. Я прикажу подать вам чаю.
Нет, не сочтите меня жестокосердной. Я бы, может, и посочувствовала девушке, но иметь в своем доме еще одного боевого мага, к тому же не достигшего зрелости, желания не было. У меня, между прочим, по всему дому артефакты. И если у Ирмы будет случайный выброс силы, то все мои чары полетят к черт… Вот досада! Кажется, Джис все же на меня плохо влияет. В общем, разрушатся мои чары. Да и небезопасно юной девушке находиться в доме, уже раз подвергшемся нападению. И рядом со мной тоже.
Переложив ответственность за дочь Джиса на Кати, я удалилась, улыбаясь самой себе. Стоило Ирме понять, что ее нахальство на меня не действует, она тут же попыталась сыграть невинную и беззащитную овечку. О, какое представление она затеяла! Со слезами и просьбами отпустить ее отца или дать ей самой возможность «занять уголок». Вот только мы, артефакторы, существа бессердечные, как считают многие. И иногда этим было весьма приятно пользоваться.
К сожалению, я рано праздновала победу. Джис вернулся через полчаса и жалобно поскребся в мою дверь.
– Не догнал? – спросила я.
Маг тяжело вздохнул:
– Догнал.
– Но не убедил?
– Не убедил. Хильда сказала, что уезжает к двоюродной сестре полечить нервы. Ирма, оказывается, так довела своего наставника, что тот отказался ее учить.
Мое желание остаться в стороне от чужих проблем разбилось о сочувствие к Джису. Хороший ведь человек, хотя где-то и слабохарактерный.
– И что теперь будешь делать?
– Осенью попробую договориться, чтобы ее взяли в военную академию на год раньше.
Представив, как непросто будет девочке-подростку среди парней, к тому же старше нее, я испытала укол жалости. Так, Софи, не размякай!
– А сейчас что?
– Не знаю, – мрачно сказал телохранитель. – Босс меня убьет, когда узнает, что я впутал вас во все это. Не хотелось бы вас покидать, фрейлейн, но, видимо, придется взять отпуск по семейным обстоятельствам.
Терять Джиса, пусть и на несколько дней, мне не хотелось. Пришлют ведь кого другого. Привыкай потом к нему…
– Я думаю, Ирма может остаться на пару дней, пока ты не найдешь возможность ее устроить. В столице есть неплохие пансионы с отличным обучением.
Правда, девушку с такими способностями там вряд ли будут рады видеть.
– А босс? – нерешительно спросил Джис. – Он наверняка будет против.
Я вздохнула.
– С ним я договорюсь, тем более это мой дом, и я сама решаю, кого приглашать в гости. Если твоя дочь не будет мне мешать, проблемы нет. На пару дней, Джис, не больше. И под полную твою ответственность!
До вечера так ничего не решилось. Джис уехал к Шефнеру, чудесный ребенок был под опекой тетушки Адель и Кати и вроде бы не мешал. Я спасалась от жары в мастерской, впрочем, даже не пытаясь работать. Из ленивого и дремотного состояния меня вывел приход Мартина Шефнера.
Выглядел глава СБ уставшим и мрачным. Вручив дворецкому шляпу, а мне очередную коробку со сладостями, он привычно поинтересовался моим здоровьем и настроением. Видимо, я производила гнетущее впечатление.
Я пригладила короткие волосы и, вежливо соврав, что у меня все хорошо, поинтересовалась:
– А где Джис?
– Разве не с вами? – хмуро уточнил Шефнер.
– Нет, он поехал к вам.
Запретив мне куда-либо выходить без него. И вроде бы опасность миновала, но от опеки я так и не избавилась.
– Я целый день сегодня в разъездах. Но раз он меня не застал, то скоро вернется.
Значит, об Ирме Шефнер пока не знает. Что ж, я обещала Джису обо всем позаботиться, и вот он, мой шанс.
– Что-то случилось? У вас возникли проблемы, София? – спросил менталист, заметив, что я несколько задумчива.
– Не то что проблемы и не то что у меня…
Мы все еще стояли в прихожей. Дочь Джиса с тетушкой Адель должны быть в гостиной, но мне хотелось подготовить Шефнера. Сюрпризы он не любил.
Хотя утром я довольно сильно злилась на Ирму, Шефнеру подала все как забавную, но не более, ситуацию. Вот только поднять настроение менталисту мне не удалось.
– Женщины. От них все проблемы, – проворчал он, почти в точности повторив слова Джиса. – Сколько девочке лет?
Попыталась вспомнить, что боевой маг рассказывал мне о дочери.
– Скоро пятнадцать.
– Неприятный возраст. Для окружающих.
– О, лично я была очень милой в этом возрасте.
Взгляд Шефнера смягчился.
– Не сомневаюсь. Но вы, София, и не боевой маг. И можете не волноваться. Девочка окажется в военной академии уже завтра, если Джис ничего не решит к этому времени.
Тетушка Адель выбрала именно этот момент, чтобы появиться в прихожей. Услышав слова племянника, она всплеснула пухлыми руками, всем своим видом выражая осуждение.
– Ну как же так, Мартин! У девочки стресс, ей нужна домашняя спокойная обстановка! К тому же что она будет делать до начала учебного года в этой ужасной академии?