Работая над главами, посвященными прогрессу, я отчаянно сопротивлялся требованиям читателей их ранних набросков заканчивать каждую предупреждением, что «весь этот прогресс окажется под угрозой, если Трамп будет продолжать в том же духе». Но прогресс действительно под угрозой. Даже если 2017 год и не станет поворотным моментом в истории США, нам стоит проанализировать нависшие над нами опасности, хотя бы только для того, чтобы лучше понять природу того прогресса, которому они угрожают[1003].
● Жизнь людей стала дольше, а здоровье крепче во многом благодаря вакцинации и другим хорошо изученным мерам общественного здравоохранения, а среди теорий заговора, к которым склонен Трамп, есть и давно развенчанное заблуждение, что консерванты в вакцинах вызывают аутизм. Широкий доступ к медицинской помощи укрепляет достижения в сфере общественного здоровья, а Трамп проталкивает законопроект, который лишит медицинской страховки десятки миллионов американцев и обратит вспять тенденцию к росту расходов на социальные нужды.
● Общемировой рост благосостояния – результат глобализации экономики, двигателем которой в огромной мере является международная торговля. Трамп – протекционист, который считает международную торговлю соперничеством с нулевой суммой и твердо намерен разорвать международные торговые соглашения.
● Будущий рост благосостояния также опирается на технологические инновации, образование, инфраструктуру, увеличение покупательной способности низших и средних классов, ограничение мешающих здоровой конкуренции кумовства и плутократии, а также регулирование финансовой отрасли, которое снижает вероятность биржевых пузырей и крахов. Враждебно настроенный к торговле, Трамп к тому же равнодушен к технологиям и образованию, выступает за регрессивное снижение налогов для богатых и формирует свой кабинет из корпоративных и финансовых воротил, возражающих против дополнительного регулирования.
● Обращая себе на пользу озабоченность ростом неравенства, Трамп демонизирует иммигрантов и торговых партнеров США, отказываясь замечать, что основной угрозой рабочим местам более бедных представителей среднего класса являются технологические инновации. К тому же он противник мер, способных эффективней всего смягчить последствия этого процесса, – прогрессивной шкалы налогообложения и роста социальных трат.
● Окружающей среде пошло на пользу экологическое регулирование, предотвращающее загрязнение воды и воздуха, но при этом не мешающее росту ВВП, численности населения и объема перевозок. Трамп считает, что природоохранное законодательство вредит экономике. Что хуже всего, он назвал глобальное потепление фальшивкой и объявил о выходе из исторического Парижского соглашения.
● Жизнь стала гораздо безопаснее благодаря федеральным нормативным актам, к которым Трамп и его союзники питают настоящее отвращение. Хотя Трамп создает себе репутацию твердой руки, он инстинктивно не заинтересован в доказательном подходе к государственному управлению, который отделяет эффективные меры по профилактике преступности от бесполезной демонстрации жесткости.
● Послевоенный период мира зиждется на торговле, демократии, системе международных соглашений и организаций, а также на нормах, исключающих завоевательные войны. Трамп поносит международную торговлю, угрожает разорвать международные соглашения и выйти из международных организаций. Трамп – поклонник Владимира Путина, который развернул вспять процесс демократизации в России, попытался подорвать демократию в США и Европе кибератаками, помогает сирийским властям вести самую разрушительную войну XXI века, начал войны меньшего масштаба в Грузии и на Украине, а также нарушил послевоенное табу на аннексии, захватив Крым. Несколько членов администрации Трампа вступили в тайный сговор с Россией, пытавшейся ослабить наложенные на нее санкции, подрывая тем самым важнейший механизм, обеспечивающий незаконность войн.
● Демократия опирается как на явные конституционные гарантии вроде свободы прессы, так и на общепринятые нормы, в особенности на то, что политическое лидерство определяется верховенством закона и ненасильственной идеологической конкуренцией, а не волей к власти вождя-харизматика. Трамп предложил облегчить преследование журналистов за клевету, в ходе своих предвыборных митингов поощрял насилие в отношении тех, кто его критикует, отказался пообещать признать итоги выборов, если они будут не в его пользу, попытался поставить под сомнение результаты прямого голосования, когда они действительно оказались не в его пользу, угрожал посадить в тюрьму соперника по предвыборной гонке и отрицал легитимность судебной системы, когда она оспаривала его решения, – все признаки диктатора. Устойчивость демократии в мировом масштабе отчасти зависит от ее престижа в содружестве наций, а Трамп превозносит авторитарных лидеров России, Турции, Филиппин, Таиланда, Саудовской Аравии и Египта, очерняя собственных демократических союзников, в частности Германию.
● Идеалы толерантности, равенства и равноправия подверглись мощной символической атаке во время его избирательной кампании и в первые месяцы правления. Трамп демонизировал испаноязычных мигрантов, предлагал полностью запретить иммиграцию мусульман (и попытался наложить на нее частичный запрет, когда уже был избран), постоянно унижал женщин, не пресекал грубые проявления расизма и сексизма на своих митингах, принимал поддержку от расистских группировок, ставил их на одну доску с теми, кто им противостоит, и назначил генерального прокурора, который враждебно относится к движению за равноправие.
● Идеал знаний, который гласит, что мнение должно опираться на обоснованные истинные убеждения, Трамп просто высмеивает, распространяя дикие теории заговора: что Обама родился в Кении, что отец сенатора Теда Круза замешан в убийстве Джона Кеннеди, что тысячи мусульман Нью-Джерси радовались 11 сентября, что судья Антонин Скалия стал жертвой убийства, что Обама прослушивал его телефон, что миллионы незаконно проголосовавших избирателей не позволили ему одержать убедительную победу и еще десятки других. Сайт проверки фактов PolitiFact подсчитал, что целых 69 % публичных заявлений Трампа, проверенных там на истинность, были «по большей части ложными», «ложными» или вообще из разряда «штаны горят» (так его сотрудниками обозначается выдающаяся ложь, достойная детской дразнилки «На врунишке горят штанишки»)[1004]. Все политики искажают истину, и все порой привирают (потому что все люди искажают истину и привирают), но трамповское бесстыжее распространение фальшивок, которые можно моментально опровергнуть (например, что он будто бы выиграл выборы с разгромным перевесом), демонстрирует, что он считает общественный дискурс не средством отыскивать общие позиции, опираясь на объективную реальность, но орудием укрепления своей власти и унижения соперников.
● Страшнее всего то, что Трамп не склонен соблюдать нормы, которые до сих пор уберегали мир от реальной экзистенциальной угрозы атомной войны. Он ставит под сомнение табу на применение ядерного оружия, пишет твиты о возобновлении гонки ядерных вооружений, рассуждает, что хорошо бы, если бы ядерным оружием обзавелись и другие страны, угрожает разорвать соглашение, мешающее Ирану разрабатывать ядерное оружие, и дразнит Ким Чен Ына обсуждением возможного обмена ядерными ударами с Северной Кореей. Что еще хуже, существующий порядок управления войсками дает американскому президенту огромную свободу действий при решении вопроса о применении ядерного оружия в ситуации кризиса: по умолчанию предполагалось, что ни один президент в таком серьезном деле не станет действовать опрометчиво. Но Трамп по своему характеру откровенно импульсивен и мстителен.
Даже прирожденный оптимист не найдет ничего хорошего в этом наборе. Но неужели Дональд Трамп (и авторитарный популизм в целом) действительно сможет отменить четверть тысячелетия прогресса? Спокойно: у нас есть все основания не принимать яд прямо сейчас. Если какой-то процесс идет десятилетиями или даже веками, вероятно, за ним кроются некие системные факторы, а множество сил в обществе заинтересованы в том, чтобы не дать ему резко развернуться в обратную сторону.
По задумке отцов-основателей, институт американского президентства – не монархия с периодически избираемым венценосцем. Президент возглавляет управленческую структуру с сильно распределенными властными полномочиями (высмеиваемую популистами как «глубинное государство»). Эта структура переживет любых конкретных лидеров и продолжает делать свое дело, сообразуясь с ограничениями реального мира, которые невозможно с легкостью отменить, повинуясь броским лозунгам популистских кампаний или прихотям большого начальника. Она состоит из законодателей, которым приходится держать ответ перед избирателями и лоббистами, из судей, которым нужно беречь репутацию беспристрастных, из управленцев, бюрократов и функционеров, которые чувствуют ответственность за долговременные задачи своих подразделений. Авторитарные замашки Трампа подвергают институты американской демократии серьезному испытанию, но пока что ей удается контратаковать сразу на нескольких фронтах. Министры публично отрекаются от разнообразных глупостей, твитов и провокаций Трампа; суды отклоняют его антиконституционные меры; сенаторы и конгрессмены от Республиканской партии не голосуют за его вредные законы; Министерство юстиции и комитеты конгресса расследуют его связи с Россией; глава ФБР сделал достоянием гласности попытку Трампа его шантажировать (положив тем самым начало разговорам об импичменте президента за воспрепятствование правосудию); даже сотрудники его собственной администрации, ужасаясь тому, что видят, регулярно организуют утечки компрометирующих фактов в прессу – и все это только за первые шесть месяцев его правления.