К.: В случае необходимости, в следующей жизни.
В.: Или вот я. Есть я.
К.: Да, это «я есть» уже начало страдания. Если «я есть» — это твоя реальность, то из этого всегда возникает что-то ещё: концепция того, какой должна быть эта реальность. Тогда ты являешься идеей, которая являет себя в следующих идеях. Пока ты остаёшься этим, оно полно страдания. На самом деле ты свободна. Ты не «я»–мысль и её тоска по чему-либо, ты не отражение того, что есть страдание. Ты — Источник. Ты — абсолютная Свобода.
В.: И это относится ко всем остальным?
К.: Каким остальным?
Для чего полезна медитация
Вопрос: Для чего полезна медитация?
Карл: Ни для чего. Медитация — это то, что ты есть. Ты — медитирующий, который медитирует на самого себя, воспринимая самого себя в каждый момент. Бытие медитирует на само себя. Это то, что ты есть — Медитация.
В.: Я скорее имею в виду то, что делаю. Когда я сажусь и двадцать минут медитирую.
К.: Это не медитация. Это идея об улучшении себя. Это попытка что-то контролировать. Стремление медитативно двигаться в гармонии, и тем достичь самопознания. Это попытка привести в гармонию что-то, что уже давно есть совершенная гармония. Идея «я должен что-то гармонизировать» — идея отделённости. Это идея того, что ты стоишь снаружи и знаешь лучше других. За этим кроется «я», которое, как тайный Бог, хотело бы подлечить творение. Улучшатель мира, который вынес своё суждение о мире, и это суждение звучит: «Плохой, мог бы быть лучше, должен быть улучшен и причём мной». Каждый человек — это такой улучшатель мира, маленький бог такой, который лучше знает, каким надо быть Бытию. В этом отношении медитация входит в репертуар идей об улучшении. До тех пор пока «я»–идея господствует, существуют всевозможные идеи религии, правильного пути, практик, техники, медитации.
В.: Медитация для меня просто нечто ценное.
К.: Каждый медитирующий думает, что делает для себя что-то особенное, и это нечто духовное и необычное, что имеет бо́льшую ценность, чем чашка кофе. Но эта медитация или медитактика — тактика, чтобы что-то контролировать. В этом нет ничего особенного. При намазывании бутерброда ты контролируешь масло, для того чтобы оно было равномерно намазано на хлеб. Это похожая функция. Ты гармонизируешь хлеб, равномерно намазывая на него масло. Хорошо, продолжай это делать. И обо всём остальном не волнуйся, потому что гармонизация присутствует в каждом моменте. Бытие гармонизирует себя постоянно. Даже когда в этот момент ты как раз не смотришь или не помогаешь. Оно бесконечно приводит себя в соответствие с самим собой путём вариаций, в том числе и в намазывании хлеба и даже в медитировании.
В.: Я считаю эту технику полезной!
К.: Она бесплодна. Нестабильна в себе. Ты врачуешь и врачуешь, а ничего не выздоравливает. Ты не можешь сделать здоровее то, что абсолютно здорово; у Бытия никогда ни в чём не было недостатка.
В.: А если я считаю что-то в моей жизни стоящим изменений?
К.: Я только предлагаю тебе посмотреть, ты определяешь себя как маленького гнома, «я»? Или ты есть то, что ты есть? Ты всегда можешь увидеть, приносит ли тебе удовлетворение Единое, или ты воспринимаешь себя слишком серьёзно в качестве гнома? И не становится ли тебе постепенно несколько тяжеловата ноша? Посмотри на себя. Ты являешься тем, что есть бесконечная Лёгкость и Гармония? Или маленьким гномом, который думает, что должен вынести мир?
В.: У меня есть выбор?
К.: Нет, однако воспользуйся им!
Подготовка к пробуждению
Вопрос: Иногда я позволяю мыслям проходить мимо, как толпе людей; кто-то бросает взгляд, кто-то нет. Это медитация. Таким образом я достигаю замечательно расслабленного состояния. Может это быть подготовкой к пробуждению?
Карл: Существует только подготовка к себе самому. Как только ты приходишь в мир, ты тоскуешь по себе самому. Пока идея жизни является твоей реальностью, ты тоскуешь по чему-то по другую сторону от неё. По чему-то, что не обусловлено пространством и временем, по жизни, которая есть свобода. Эта тоска здесь, как только ты открываешь глаза. Тоска по блаженству направила все твои шаги. И каждый шаг — это подготовка к последнему шагу, который ведёт в Ничто, в пропасть, в эту тайну.
В.: Но, возможно, существуют шаги, которые приводят к этому напрямую?
К.: Существуют ли особые шаги и дороги? Нет. Каждый шаг — это особый шаг к самому себе. Каждый вздох. До тех пор, пока он не станет последним. До тех пор, когда «я» больше не будет дышать, но будет вдыхаться. Существуют шаги, но нет особенных. Просто доверься тому, что ты делаешь, потому что тоска поведёт тебя, так или иначе. Я знает лучше, чем любой учитель или ещё кто-то, как найти путь к себе. Исхода нет. Ты не можешь пройти мимо самого себя!
В.: Однако то, что я читаю определённые книги или прихожу к тебе, тоже ведь часть этого.
К.: Не думай, что одно является чем-то бо́льшим, а другое — меньшим. Существует только качественная сторона Я, которая ведёт к самой себе.
В.: Но то, что я прихожу сюда и что читаю книги, происходит из желания снова найти себя или найти Я.
К.: Я в заблуждении, в качестве маленького «я», ищет то, чем оно является в своей целостности. Однако оно ничего не может сделать. Потому что оно никогда себя не теряло! Ты можешь найти только то, что потерял. И ты можешь вспомнить только то, что забыл. Но ты ничего не потерял, поэтому ты ничего и не найдёшь. И ты ничего не забыл, поэтому ты также ничего и не можешь вспомнить. Каждая попытка прийти к абсолютному знанию внутри относительного знания остаётся милой попыткой. Всё, что ты делаешь, чудесно, но это ни к чему не ведёт. И, тем не менее, каждый шаг, который делает Я, неизбежно ведёт к Я! Однажды оно пробуждается и видит, что никогда не теряло себя. Ничего более. Это не нахождение. А просто осознание, что то, что ищет, никогда не найдёт, потому что само есть то, что ищет.
Можно ли практиковать расслабление?
Вопрос: На меня покой, который я испытываю во время медитации, оказывает благотворное действие. Ты начнёшь мне объяснять, что в этом что-то неправильно?
Карл: Все шаги правильны. Каждый ведёт тебя к самому себе. Ты не сможешь пройти мимо самого себя. Не важно, куда ты идёшь, ты встретишь только самого себя. Ты можешь медитировать как угодно, отвернуться от своего учителя, присоединиться к ашраму, покинуть ашрам, учиться на аватара или завалить весь курс; ты можешь изображать Бога или дьявола, во всём этом нет ни вреда, ни пользы. Это всё прекрасно.
В.: Значит, буду продолжать медитировать.
К.: Я бы никогда не сказал: «Прекрати». Да, продолжай. Что бы ни делал организм тело-ум, именно для этого он и создан. Ради этого опыта. Для того, чтобы этот опыт был возможен, должно произойти именно это. Это всегда абсолютно правильно. Даже когда это неправильно. Даже если двадцать лет подряд ты делал «это», а «то» пропустил, всё было как раз правильным.
В.: Я это, конечно, делаю потому, что становлюсь более спокойным.
К.: То, что ты есть, не может стать спокойнее, чем оно есть. И то, что якобы становится спокойнее, является только идеей. Мыслью, которая представляет себе движение к покою. Но это ничего не меняет. Осознавай то, с чем ничего не может произойти. И что само не имеет никакой силы. Что является совершенным Бессилием. У чего никогда не было никакого намерения. Чему не требуются никакие изменения. Всё, что требует изменений, есть мысль, идея, фантом.
В.: Ты имеешь в виду, что медитация ничего не меняет?
К.: Мысль может изменяться тысячу раз. Фантом в сознании может развиться до уровня величайшего аватара и слоноголового бога, и всё равно остаётся одинок и страдает от своего одиночества, и ищет, и тоскует, и чувствует, что должен что-то делать.
В.: Но и без головы слона — можно же делать что-то для расслабления?
К.: Напряжение так же хорошо, как и расслабление. То, что может напрячься, не есть то, чем ты являешься. И тем, что может расслабиться, ты тоже не являешься. Ты есть то, что вечно расслаблено. И к относительному напряжению и расслаблению это не имеет никакого отношения.
В.: С твоей просветлённой точки зрения это, может быть, и выглядит так. Но с моей точки зрения, между напряжением и расслаблением существует пара различий.
К.: Это просто вариация восприятия. Кто переживающий? Как может то, что он переживает, изменить или повлиять на него? Ты имеешь в виду, что я смотрю со своей точки зрения, а ты со своей? Оба смотрят и являются одним и тем же. Что смотрит здесь, и что смотрит там? В чём разница? Я, которое якобы смотрит с просветлённой позиции, прекрасно смотрит с якобы непросветлённой. Это то, что ты есть. В чём разница между нами?
В.: Я полагаю, ты говоришь от лица Истины, а я нет.
К.: Ничто из того, что я до сих пор сказал, не является истиной. Истину невозможно познать, невозможно знать, невозможно выразить. И ей также не нужен тот, кто её познаёт.
В.: Жаль. Но я всё же буду продолжать медитировать.
К.: Ты не можешь делать ничего другого. Потому что ты есть сама Медитация.
От сбоя к глобальной катастрофе
Вопрос: Мне ясно, что истину невозможно познать посредством «я». Но в медитации «я» исчезает. Или оно становится истиной.
Карл: Нет. Человек — это лишь объект переживания! Как может объект стать тем, из чего он состоит? Ледяная сосулька тает. Это вода. Она всегда была водой. Она не становится водой, а просто вода принимает другую форму. Так и Бытие. Вода остаётся водой, хотя и принимает другую форму. В качестве сосульки не становишься Сутью. В качестве сосульки ты ничего не можешь достигнуть. Но то, что ты есть, может достичь всего и принять любую форму. Это уже всё! В идее отделённости кроется ложное представление. Чистое Сознание принимает бесконечное множество форм и всегда остаётся Сознанием. Но форма никогда не станет тем, из чего она состоит, то есть Сознанием. Она всегда будет только отражением. Познай, что ты являешься этим «я есть», этим чистым Сознанием. Затем ты даже уйдёшь за это «я есть». Там находится чистое «я». А затем — уже без «я» — Совершенство. Но, наверное, сначала лучше шаг за шагом. Сначала давай-ка в «я есть»!