а с его привычками приходилось мириться и иным Вершителям, не то что Таше. Ожидания не подтвердились.
АрГеммит был в бешенстве… и тот факт, что с момента получения им информации о блестящем провале его гостьи прошло уже немало дней, ничуть не улучшил настроения Вершителя.
— Самовлюбленная идиотка! — Маг мерил просторную комнату от стены до стены, печатая шаг с такой силой, что казалось, сейчас или отвалятся подметки, или лопнут мраморные плиты пола. — Как ты могла? Таша, я всегда жду от тебя какой-нибудь глупости, и мои ожидания ты обманываешь поразительно редко, в этот раз ты превзошла саму себя! Подумать только!!! Ты считаешь, категорический приказ не пытаться взять Дилану без поддержки Ордена был отдан для разного рода сельских управителей? Или для всякой мелкопоместной швали, ничего, кроме своего сраного замка и не менее сраного сеновала, в жизни не видевших?
Таша именно так и считала, но заявить об этом, видя настроение арГеммита, было не самым лучшим решением.
— Так нет, деточка! Не для них! Любой из этих уродов, считающих себя пупом своего маленького кусочка земли, достаточно слышал о Дилане Танжери, чтобы наложить в штаны при одном только слухе о том, что любимая императорская убийца появилась в их краях. Они бы тут же сообщили обо всем рыцарям, а сами заперлись бы в самом глубоком подвале и там пердели бы от страха! Но только не блистательная леди Рейвен, о нет! Только она может совершить такую дурость!
— Вы разговариваете с женщиной, милорд, — ледяным тоном заметила Таша.
— С женщиной? О нет… женщины — милые бездумные существа, проматывающие состояния на наряды и драгоценности, из уст в уста передающие все сколько-нибудь существенные сплетни и изящно наставляющие своим мужьям рога с молодыми рыцарями. Узнаете себя в этом описании, леди? Нет? Я тоже не узнаю…
Он некоторое время помолчал, сверля глазами Ташу, лицо которой превратилось в надменную маску.
— Вы не женщина, леди! Вы — вечная боль для моей многострадальной головы, вы заноза под моим ногтем. Гвоздь в моем сапоге, извините за банальность! Что вам стоило подождать два, всего два дня? Отряд рыцарей был уже в пути, три боевых мага, три десятка мечей. С такими силами эту суку Танжери можно было загнать, как зайца. И взять! И привезти сюда в клетке! Но нет… вам захотелось все сделать самой! И что в итоге?
Что получилось в итоге, Таша знала прекрасно и не нуждалась в излишних напоминаниях, но арГеммиту необходимо было выговориться, и ему сейчас было безразлично, слушают его или нет. Он снова зашагал по комнате, изливая свою боль и свой гнев стенам — достаточно, впрочем, громко, чтобы эхо от его голоса разносилось на многие залы и коридоры вокруг.
— В итоге грозная леди Рейвен заставляет Дилану в панике бежать. О нет, это вы, вероятно, считаете, что она бежала в панике, тогда как на самом деле все обстояло иначе. Танжери провела вас, как сопливую девчонку. Удрала, подсунув своего слугу, который в одиночку задержал все ваше сиволапое воинство. Да еще рассказал вам сказку, в которую вы, леди, безоглядно поверили.
— Под оковами не лгут, — не выдержала Таша.
— О да, школьный курс вы заучили назубок, — саркастически засмеялся арГеммит, — конечно, не лгут. Со всей искренностью говорят то, во что верят. А уж Дилана позаботилась, чтобы ее бугай-телохранитель верил в то, что милая леди Рейвен примет за чистую монету. И пока леди развлекалась, допрашивая слугу, хозяйка шла совсем в другую сторону… а пять инталийских боевых кораблей, между прочим, блокировали устье Белой, и теперь мы имеем счет за понесенные убытки от… от пяти кинтарийских негоциантов, двух гуранских, восьми наших… если мне не изменяет память. Наших могло было быть больше — некоторые из торговцев проявили похвальный патриотизм и с пониманием отнеслись к задержке, обыску, неизбежной при тщательном досмотре порче товара и некоторой… м-м… резкости в поведении рыцарей.
Он замолчал, переводя дух, затем схватил со стола бутылку вина, сделал несколько жадных глотков прямо из горлышка, не утруждая себя наполнением бокала.
— В другую сторону? — В голосе Таши послышалась неуверенность. Эти детали позорно провалившейся погони были ей неизвестны.
Вершитель скривился, словно от зубной боли.
— Разумеется! Дилана не была бы лучшим агентом Унгарта, если бы делала то, что от нее ждут всякие… переполненные энтузиазмом охотницы. Она каким-то образом перебралась через реку. В бухте, примерно в полутора днях пешего хода от Лангора, ее ждал корабль. Правда, она лишь воспользовалась услугами корабельного мага, после чего потребовала высадить ее в той же бухте. Вместе с тем самым магом и еще одним слугой — видимо, в замену отданному вам на растерзание.
— Зачем?
— А вот этого я не знаю, — прорычал арГеммит. — И никто не знает. И этот ублюдок-капитан не знал. Сейчас эта сука разгуливает на свободе — благодаря вам, леди! И если она убьет еще кого-нибудь — а на кой ей еще возвращаться в Инталию, как не за очередной жертвой, — то кровь эта будет целиком на вашей совести.
Он тяжело плюхнулся в кресло. Таша молчала, не желая вызвать на свою голову очередную порцию упреков и нотаций. Вершитель сделал еще несколько глотков, со злостью швырнул опустевшую бутылку в угол. Звон разлетевшихся осколков, видимо, принес ему некоторое облегчение — возможно, он представил себе, как с таким же звоном разлетается на куски Ташина голова.
— Все очень плохо, девочка, — заметил он после длинной паузы уже почти нормальным тоном. — Поимка Диланы сейчас пошла бы Инталии на пользу. И не просто потому, что Гуран лишился бы опытной убийцы. Нам нужна победа, хотя бы маленькая… Убит Дарш, Лейра выведена из строя, и поставить ее на ноги удастся не скоро. АрБиланг лишился правой руки. Цвет Вершителей…
— Особенно Дарш… — Таша тут же пожалела, что посмела произнести это вслух.
В иное время Вершитель не спустил бы девушке столь вольной реплики, но сейчас он уже устал злиться.
— Много ты понимаешь… Среди наших людей преобладают упаднические настроения, кое-кто не верит в силу Ордена, и Дилана, творящая на нашей земле все, что ее душе захочется, немало укрепляет их в этом мнении. Дух надо поднимать, и как можно скорее. Ох как здорово было бы предать эту тварь очистительному огню! Но рыцари — дело второе, они верны Ордену. А вот народ… ничто так не расшатывает власть, как вид ее беспомощности в глазах простых людей.
— Я понимаю, — потупилась девушка.
— Плохо понимаешь, — вздохнул Метиус. — О твоем провале уже анекдоты сочиняют. Как это там… собралась как-то Таша Рейвен охотиться на пиратов. Но в ближайшем пруду пираты не водились, а в других местах проверить она не догадалась.
— Не смешно.
— Ни капли, — согласился Метиус. — Выставить тебя более смешной, чем ты это сделала сама, не сможет ни один шутник.
— Что мне теперь делать?
Если бы Вершитель приказал ей запереться в родовом гнезде Рейвенов и не высовывать оттуда носа в течение ближайшего года, она бы не удивилась. Другое дело, что исполнить подобное повеление было бы выше ее сил — хотя Таша и считалась членом Ордена, хотя и служила одному из Вершителей, но служение это было ее собственным выбором. Сейчас, спустя годы, никто бы не заикнулся о старых грехах, никто не попытался бы упрятать молодую волшебницу в тюрьму… даже в почетное заключение в собственном замке. Да и Орден, немало внимания уделявший разного рода ритуалам и условностям, никогда не считал Ташу по-настоящему своей. Поэтому она всегда оставляла за собой право не подчиняться указаниям, вызывавшим у нее внутренний протест. Правда, с Метиуса станется отправить ее в ссылку силой.
— Поедешь в Гуран, — задумчиво протянул арГеммит. — Время неспокойное, нам нужно как можно больше глаз в Империи. Особенно в Броне.
— Я готова! — вскинулась Таша. — Хоть… хоть сейчас.
— Через пять дней уходит корабль, последний этой осенью. Яса скоро замерзнет, и добраться до Гурана можно будет только посуху, а это не лучший путь. В горах уже лег снег, так что останется проход через долину, ставший слишком опасным в последнее время Время подготовиться у тебя еще есть. Капитан корабля предупрежден… завтра… нет, послезавтра зайдешь ко мне, дам тебе инструкции и людей, к которым можно будет обратиться за помощью. Все ясно?
— Конечно, Вершитель. Я буду здесь послезавтра… в это же время? — не удержалась она от шпильки.
— Думаешь, я железный и не нуждаюсь в отдыхе? — фыркнул он. — Придешь днем. Ну все, иди, девочка… и подумай обо всем, что тут было сказано. Просить женщину не повторять ее же собственные ошибки глупо, но я временами все же надеюсь.
Таша отвесила короткий поклон — как младшая старшему, но равному по положению. Вольность, которая установилась между ними уже довольно давно. Вернее, установила ее сама Таша, а Метиус не счел нужным сделать замечание. И вышла.
Готовиться к отъезду? Она презрительно хмыкнула. Всех приготовлений — на пару часов от силы. Получить в канцелярии Ордена пару увесистых мешочков с золотом на дорожные расходы, подкуп и плату осведомителям, найти которых придется самой на месте. Взять что-нибудь из одежды — на первое время. Брон кого угодно заставит одеваться по своей моде… Она не любила путешествовать с большим багажом, это сковывало руки и заставляло тратить время на заботу о своих вещах. Куда проще купить все, что нужно. А не хватит золота — всегда можно добыть еще. Или передать весточку в Орден — и монеты будут доставлены.
Девушка неспешно шла по улице к своему дому. Дом был старый, большой, купленный по случаю лет сто назад и с тех пор ни разу толком не ремонтировавшийся. Разве что дешевые слюдяные окна заменили дорогими стеклянными, да заново отделали несколько покоев. За домом присматривали всего несколько слуг — да и много ли надо, если хозяева наведываются не чаще чем раз в пару месяцев.
Ночной Торнгарт — место не слишком спокойное. Это не Брон, который тайная стража держит в железных руках, где убийцы, насильники и грабители действуют с такой опаской, что даже громкий крик жертвы, бывало, обращает их в бегство. Рыцари тоже патрулируют город, да и орденская стража высылает наряды, но их немного, да и не заходят они в бедные, удаленные от белоснежной Обители кварталы. А потому, как стемнеет, запираются люди в своих домах, и слуги спят вполглаза, а у двери почти всегда прислонен топор или меч. Магу, ясное дело, опасаться нечего… а вот обычной де