но… создавалось обманчивое ощущение, что они более не желают повиноваться своим хозяевам.
Хлопнула тетива арбалета, болт помчался к цели — и отлетел в сторону, ударившись о возникший на его пути незримый щит.
— Молодец, Альта! — весело крикнула Таша, делая стремительный выпад. Клинок без труда обошел неуклюже выставленный щит и вонзился в рот имперцу, брызнуло крошево расколотых зубов. — А ну, кто следующий?
Ее правая рука взметнулась в привычном жесте, и по солдатам ударили голубые плети цепной молнии. Трое или четверо упали, молния, как правило, била насмерть, и от нее плохо защищали и кольчуги, и латы. Вот толстая стеганая куртка из жесткой кожи оказалась бы здесь более уместной. Многие воины-наемники, которые не могли позволить себе латы или кольчугу, пользовались многослойными кожаными панцирями, неплохо защищавшими от мечей и позволявшими выжить при ударе фаербола или молнии.
Имперцы не носили кожаных панцирей… жаль, что цепная молния у Таши была лишь одна.
— Отступаем, — прошипела она, протыкая руку еще одному имперцу, сунувшемуся было вперед.
Сбоку вылетела огненная стрела — заклинание опасное, в основном потому, что на леди Рейвен не было даже кольчуги. Но Альта снова успела — руки девочки мелькали в воздухе, словно и не было долгого голодания, боли и напряженной, хотя и проходившей по заученному сценарию схватки. Незримые щитки — небольшие, размером чуть больше обычной тарелки, возникали именно там, где требовалось, — на пути летящих стрел и боевых заклинаний, реже — там, куда должны были ударить мечи. Леди Рейвен вертелась ужом, двигаясь с немыслимой скоростью, ее шпага мелькала в воздухе столь быстро, что за лезвием почти невозможно было уследить взглядом, — и почти каждый взмах заканчивался ударом. Иногда смертельным, чаще — нет. Таша не стремилась убить всякого, до кого могла дотянуться клинком, куда важнее было нанести имперцам как можно больше ущерба — так, чтобы они и думать забыли о погоне. Поэтому зеленая шпага пронзала бедра и руки, полосовала животы, не упускала возможности чиркнуть по лицу — пусть будет больше ран, пусть будет больше крови… и больше тех, кто после этой стычки будет нуждаться в уходе.
— Отступаем, — слова выдохнула она, чувствуя, что движения стали чуть медленнее, чем раньше. Заклинанию осталось держаться не так уж и долго, потом наступит неизбежная расплата. До этого момента надо отсюда убраться.
Она видела, как один из воинов походя ткнул мечом уже мертвую Орделию. Просто так, на всякий случай. Что ж, невозможно спасти всех…
Второе огненное облако накрыло гуранских солдат, опять заорали обожженные, гудящее прямо в воздухе пламя слизывало плоть с костей, заставляя и сами кости распадаться пеплом. Воины отпрянули — огонь не следовал за ними, заклинание сделало что сумело, и теперь воздух догорал, никому не причиняя вреда… вот угас последний всполох, имперцы сдвинули щиты и шагнули вперед.
— А вот теперь пора бежать, — рыкнула Таша, хватая девочку за руку. — И быстрее.
Она выпустила последнее заклинание. Каменный молот врезался в щиты, расшвыривая солдат во все стороны, но серьезного вреда это не причинило. Несколько сломанных костей, двое то ли убитых, то ли потерявших сознание — вот и весь результат. Зато стена щитов распалась, кто-то споткнулся, на него упали другие… воинов сдерживали относительно узкие ворота, и это давало Таше и Альте некоторые шансы.
— Бегом!
Леди Рейвен мчалась сломя голову, почти не разбирая дороги. Альта едва поспевала за ней. Действие заклинания уже почти сошло на нет, еще чуть-чуть — и ноги волшебницы начнут заплетаться. Но пока им везло — имперцы преследовали их, но отставали все больше и больше. Не так просто бежать со щитом и в кольчуге… Зато в воздухе снова засвистели стрелы, засверкали росчерки фаербельтов.
— Быстрее!!!
Фаербол врезался в стену дома, фонтан искр заставил Ташу на мгновение потерять равновесие, и она лишь чудом не упала. Волшебница одну за другой швырнула в преследователей три огненные стрелы, но ни одна не достигла цели — хуже того, эта краткая задержка позволила преследователям немного сократить дистанцию.
— Бежим!
Альта выставила незримый щит, отражая очередной огненный шар. Таша схватила ее за руку и потащила за собой за угол — несколько стрел пронеслись мимо. Воины бросились следом — и тут же взвыли от злобы и бессилия — из-за угла раздалось ржание и послышался стук копыт. Выбежав из-за угла, имперцы увидели лишь стремительно удаляющуюся лошадь, несущую двоих всадниц. Вслед полетели стрелы, боевые заклинания — но догнать беглянок было уже невозможно.
Лошадь — изумительной красоты вороная кобыла, способная оказать честь и конюшне Святителя, — влетела под сень деревьев и встала, тяжело дыша и роняя хлопья пены. Бешеная скачка далась ей недешево, и последнюю сотню шагов умное животное промчалось уже на последнем издыхании. Таша чувствовала это — но укрыться от преследователей было важнее, чем сберегать силы лошади.
Внезапно вороная завалилась набок — Альта кубарем покатилась по мягкому мху, из которого то и дело выглядывали жесткие древесные корни — каждый старался наставить девочке синяков. Леди Рейвен спрыгнуть не успела — или не смогла, а потому ее нога оказалась между горячим боком лошади и все тем же узловатым корневищем. Вороная заржала — печально и даже как-то жалобно, словно прося у хозяйки прощения за то, что не сможет больше служить ей… и прося помощи, получить которую — чуткое животное наверняка это твердо знало — не удастся. Ржание скрыло треск ломающейся кости, лицо Таши смертельно побелело, и она потеряла сознание.
Пришла в себя она от дикой боли. Кто-то тащил ее, тащил неаккуратно, более того — безуспешно. Сквозь затмевающие глаза чернотой болевые спазмы девушка все же поняла, что чьи-то очень слабые руки пытаются вытащить ее из-под чего-то тяжелого и неподвижного. Правда, это тяжелое и неподвижное было вроде бы живым.
— Альта… — леди Рейвен едва выдавливала из себя слова, не особо надеясь, что их вообще можно услышать, — пре-кра-ти…
К ее удивлению, девочка услышала и тут же бросила свои отчаянные и бесполезные попытки вытащить волшебницу из-под лошади. Теперь Таша вспомнила, что ее Ночка пала… к горлу подкатил ком, но, стиснув зубы до боли (какая ж это боль по сравнению с тем кошмаром, что сейчас терзал ее ногу), волшебница заставила себя сосредоточиться на вещах более важных, чем скорбь по отбегавшей свое кобыле.
Постепенно тьма в глазах таяла, и спазмы, разрывающие ногу, уже не казались столь невыносимыми. Над волшебницей склонилось чумазое лицо, волосы девочки были забиты клочьями мха, перепутаны так, что гребню придется изрядно потрудиться, чтобы привести золотистые пряди в относительный порядок.
— Госпожа… — прошептала она, — вы живы…
— Не твоими стараниями, — прошипела Таша, стараясь, чтобы шевелились только губы. Она чувствовала, что малейшее движение, даже просто попытка откашляться или хотя бы поморщиться может снова погрузить ее в беспамятство. Словно подслушав эти мысли, боль ударила с новой силой, и девушка глухо застонала. — Ты… меня… чуть не порвала… девчонка…
— Я хотела вас вытащить, госпожа… — прошептала Альта, и по ее щеке поползла слезинка.
— Не ной. — Таша хотела раздраженно дернуть головой, но вовремя вспомнила, к чему может привести резкое движение. — Вытащить она хотела… Ночка жива еще?
— Ночка?
— О, во имя Эмиала… лошадь моя!
— Н-не знаю, г-госпожа… — Девочка явно с трудом сдерживала рвущиеся наружу рыдания. — У нее две стрелы в крупе.
— Дерьмо, — поделилась своим мнением на этот счет Таша. — Две в крупе, да еще одна в боку.
— В б-боку нет, госпожа…
— Дура. — Таша злилась все больше и больше, непонятливость маленькой замарашки ее бесила. — В другом боку… как раз сквозь мою ногу прошла… дерьмо… второй раз получаю рану почти в одно и то же место. И ради чего? Чтобы вытащить из задницы какую-то недоучку…
— Я… я… — Теперь слезы лились ручьем. — Спасибо вам, госпожа… вы меня спасли…
— Это точно, — не стала спорить леди Рейвен, скрипя зубами от боли. — Так, теперь… давай думать, как меня вытащить… разведи-ка огонь…
— Я… не умею, госпожа. — В глазах девочки застыло такое искреннее страдание, что Таша даже устыдилась своей резкости.
— Ладно, не переживай. — Волшебница даже попыталась улыбнуться, но то, что получилось, можно было скорее назвать кривой ухмылкой. — Подумаешь… не всем же разводить костры пламенем недр. Сумка у седла, загляни… там должны быть кремень и трут. Иногда лишенные магии вещи могут, знаешь ли, оказаться весьма полезны.
Спустя полчаса на поляне загорелся костер. Девочка сбила руки в кровь — прошло уже много времени с тех пор, как она таким способом разжигала огонь, к тому же кремень и полагающиеся к нему инструменты, лежавшие в мешке Таши, были не самыми простыми в обращении. Требовались определенные навыки — и тогда огнетворное приспособление действовало куда лучше, чем грубые поделки, которые можно купить в любой лавчонке. Но без опыта содранная кожа на руках была обеспечена.
— Очень хорошо… — Леди Рейвен очень не нравилось то, что сейчас надлежало сделать, но другого выхода она не видела, девчонка никогда не сможет не то что сдвинуть с места тушу смертельно раненной лошади, но даже не сумеет хоть немного приподнять ее. Значит, придется действовать радикально, несмотря на возможные последствия. Да что там говорить — неизбежные последствия, и помоги ей Эмиал, чтобы задуманное все же получилось. — Теперь сделай так… возьми головню пожарче и ткни Ночке в зад. Если повезет, она рванется, и я смогу освободиться.
— А если…
— А если нет, — резко прервала девочку Таша, — тогда и будем над этим думать. Делай как я сказала, живо!
Спустя несколько мгновений лесной воздух разорвало возмущенное ржание. Несчастное животное, находившееся на пороге между жизнью и смертью, отчаянно рванулось, ощутив страшный ожог, тут же издала вопль и Таша. Впрочем, ее крик резко оборвался. Лошадь почти сумела подняться — стала видна изогнутая под невозможным углом нога волшебницы, пришпиленная к окровавленному боку наискось вошедшей стрелой, затем древко скользнуло из тела, леди Рейвен без чувств рухнула на землю, а Ночка, сделав последний в своей жизни рывок, повалилась рядом, на этот раз — уже гру