— А бомбардировка поможет? — перебил Палицына Михаил.
— Я думаю, что 12-дюймовые бомбы с тротилом смогут разрушить оборонительные сооружения фортов, и тогда Льеж и Намюр падут, и германцы выйдут на оперативный простор в Бельгии. Кайзер уже несколько раз передаёт просьбу об использовании дирижаблей для бомбардировки фортов под Намюром. Они даже готовы прожекторами осуществить подсветку укреплений. Кроме того, Вильгельм II предлагает причалы для дирижаблей перенести в предместье Берлина. Он готов полностью обеспечить эскадру Великого князя Александра Михайловича всем необходимым, — генерал поперхнулся и закашлялся.
Федор Федорович вспомнил, что регент лично просил его не упоминать в присутствии императрицы и Великой княгини Ксении Александровны о гибели дирижабля «Орёл» и о том, что «Беркут» Сандро совершил вынужденную посадку на территории Германии из-за пробитых мешков с водородом, и чудом не сгорел. Дирижабль еле-еле дотянул до предместий Лейпцига — важнейшего транспортного центра Средней Германии, с развитой промышленностью.
Экипаж «Беркута» получил ушибы, некоторые офицеры и нижние чины переломы, но все остались живы. А дирижабль не загорелся при аварийной посадке и оказался ремонтопригодным. И отремонтировать его на территории Германии можно было быстрее, чем буксировать сначала в Варшаву.
— С вами всё в порядке, Федор Федорович? — задал вопрос Михаил.
— Да, Ваше императорское высочество, всё хорошо. Поперхнулся. Какие-то ещё вопросы ко мне есть?
— Нет, Федор Федорович. Спасибо за подробный доклад. Об использовании наших дирижаблей в Бельгии мы подумаем и сообщим Вам позже. Ещё раз спасибо за доклад, — Михаил и вдовствующая императрица встали с кресла, показывая, что аудиенция закончилась.
Я также поднялся со стула, прикидывая про себя тезисы своего доклада.
Глава 11Заговорщики
Новый гвардейский заговор, направленный на смену на российском престоле ветви младших Александровичей семейства Романовых действительно существовал. Он отслеживался моей службой, и до похищения Нины Викторовны, которое было совершено только для того, чтобы организовать моё убийство, весь заговор сводился к обычной говорильне.
Высокопоставленные офицеры столичной гвардии из 2-й лейб-гвардейской дивизии, в которую входили Московский, Гренадерский, Павловский, Финляндский гвардейские полки и 2-я гвардейская артиллерийская бригада, довольной часто пересекались в офицерских собраниях и столичных салонах.
На этих «посиделках» офицеры вполголоса обсуждали несправедливость покойного императора Николая II, который после мятежа Великого князя Владимира Александровича отправил всю 1-ю лейб-гвардейскую дивизию, состоящую из старейших российских, гвардейских полков на Кавказ.
Вспоминали, как под командованием Великих князей Владимира Александровича и Павла Александровича им хорошо служилось. Не было этих постоянных учений и круглосуточной службы, которые теперь стали постоянными спутниками столичной гвардии. И это очень многим офицерам не нравилось, так как это мешало их светской жизни.
Соответственно, было бы неплохо всё изменить, как во времена Великой Екатерины, которая стала Великой, опираясь на плечи своих гвардейцев. А в роли Екатерины II можно использовать Великого князя Дмитрия Павловича, который по закону престолонаследия был кандидатом на трон, если вся ветвь младших Александровичей скончается вслед за Николаем II.
Но всё это были слова, мечты, если бы, да кабы, а конкретного плана у гвардейцев-заговорщиков по устранению императрицы с детьми, включая Александра IV, и регента не было. Либо нам не удалось его узнать. Пока не удалось. Так как я прекрасно знал со слов убийцы Николая II баронета Гамела Оллсопа, что у британцев был план по устранению младшей ветви Александровичей.
Слова же Великой княжны Елены Владимировны об устранении младших Александровичей вместе с Гатчинским дворцом заставили меня более серьёзно отнестись ко всей этой говорильне, и поездкам бывшего командира гвардейского корпуса — Великого князя Павла Александровича в полки Гвардейской стрелковой бригады, находящихся в Царском Селе. Более, чем серьёзно. Тем более, десять дней назад он там приобрёл усадьбу.
На главу заговора великий князь никак не тянул, но вот в верхушке заговорщиков, которая разработала какой-то план, мог быть. Чтобы выяснить эти вопросы пришлось задействовать курсантов Аналитического центра, как первого, так и второго года обучения. Другого выхода я не видел. Информация нужна была, как воздух. Моя чуйка после истерики и бреда Великой княжны Елены Владимировны заворочалась в душе, а она меня никогда не подводила. Поэтому я бросил в бой все свои тайные силы.
Эта операция была настолько секретной, что о ней вне Аналитического центра знало ограниченное количество человек. Обучающие курсы изображали за счёт преподавателей и инструкторов бурную деятельность, как будто бы ничего не произошло, а курсанты, получив индивидуальные задания, отправлялись кто в столицу, кто в Царское село, кто в Москву и в другие города Российской империи, вплоть до Кавказа, где несли службу проштрафившиеся полки 1-й лейб-гвардейской дивизии.
Я раскинул паутину из своих действующих сотрудников, агентов и курсантов, охватывая, как можно больше территории в надежде получить необходимую информацию, а если что, то и купировать мятеж, за счёт устранения его верхушки. Курсантов для этого хватало. На задание отправилось больше ста человек. Причём все они, особенно второкурсники, были подготовлены так, как не готовили никого в этом мире. Не было таких заведений.
Все специально отобранные для учёбы в Аналитическом центре кандидаты прошли кропотливый физический, профессиональный и психологический отбор. Кроме хорошей физической подготовки, психологической устойчивости и не выделяющейся внешности будущие курсанты до принятия в центр все уже получили дипломы высших учебных заведений и в основном по первому разряду.
По Табелю о рангах при наличии должности они автоматически получили бы чин губернского секретаря, но теперь за два года успешной учёбы могли дослужиться до коллежского секретаря на тайной службе в Министерстве императорского двора и уделов при кабинете Его императорского величества. Это соответствовало поручику в пехоте и кавалерии, сотнику у казаков и мичману на флоте. Кроме того, над ними после окончания обучения будет только два начальника: я — непосредственный и император вышестоящий. И это было очень большим стимулом для курсантов, учитывая ещё и дальнейший служебный рост.
Для обучающихся в связи с расширением курсов два года назаднедалеко от Гатчины был построен отдельный учебный центр с благоустроенной казармой на сто двадцать мест, причём каждый курсант имел своё отдельное небольшое место-купе, где мог остаться один в свободное от учёбы время.
Центр был оборудован зданиями с учебными классами, стрельбищем, физгородком с различными полосами препятствий и полигонами. Питание было централизованное в столовой центра с самообслуживанием на центральной раздаче, с приличным выбором вкусных блюд. Сам там часто обедал, когда проводил занятия с курсантами, и могу подтвердить, что всё очень вкусное и питательное. А порции более чем достаточные для тех физических нагрузок, которые испытывали курсанты.
Программа обучения в этом центре с учётом опыта выпуска уже двух курсов была очень насыщенной. Первый месяц занятий в большей степени был похож на курс молодого бойца: марш-броски, стрельбы из всех видов оружия, рукопашка, взрывное дело. Это был, так сказать, военно-прикладной аспект обучения.
В течение двух лет курсантов обучали технике маскировки и способам бесшумного передвижения на любой местности, неважно были ли это инженерные заграждений полевого и городского типа, или водные преграды.
Овладение всеми способами ведения разведки: наблюдением, подслушиванием, засадами, налётами, разведкой боем, также входило в обучение курсантов.
Совершение длительных марш-бросков пешим порядком и на лыжах, меткая стрельба из любого оружия, умение далеко и точно метать гранату, нож или любой другой предмет, включая вилку, гвоздь или палочку для еды, владение приёмами рукопашного боя на очень высоком уровне было обязательным для всех во время всего срока обучения.
А умение применять взрывчатые вещества, штатные мины и заряды, находящиеся на вооружении как своих войск, так и возможного противника, способность изготавливать взрывчатку из множества подручных материалов, которое показывали курсанты на выпускных экзаменах заставляли меня гордиться моими кадрами.
Про медицинскую подготовку и технику экспресс допроса также не забыли. И в результате через два года обучения курсанты достигали уровня отлично подготовленного бойца-диверсанта даже для моего прошлого-будущего.
Но, при этом военный аспект в обучении был не главным. Курсанты должны были за два года изучить основы криминалистики, «Руководство для судебных следователей, чинов жандармерии и полиции» Гросса, в котором были систематизированы успешные приёмы расследования преступлений с использованием таких наук, как химия, физика, ботаника, с применением микроскопических исследований и психологии. Выучить «бертильонаж», основы дактилоскопии, фотографирования и судебной медицины.
Лучшие топтуны Дворцовой полиции обучали курсантов приёмам слежки и тому, как от неё избавиться. Будущие разведчики, как и контрразведчики изучали основы грима, как накладывать парики, клеить бороды и усы, рисовать шрамы, свежие ссадины и татуировки. Учились перешивать одежду, носить женские платья, чулки и туфли на высоком каблуке.
Изучали и ставили у себя акценты как минимум трёх языков тех стран, где им предстояло работать. Курсанты также осваивали молодёжный сленг, азбуку для глухонемых, мимику лица и жестикуляцию, уголовный жаргон и ораторское мастерство.
За короткий срок они должны были впитать в себя основы нескольких профессий: извозчиков, трубочистов, токарей, слесарей, официантов, бухгалтеров, скотников и так далее. Молодые люди сдавали зачёты по карманным кражам, вскрытым дверям и сейфам, получали оценки и баллы за распиленные решётки, за изготовление с помощью подручных средств поддельных документов, за рисование обыкновенными ручками и химическими карандашами печатей и штемпелей.